Не спетая песня Михаила Лермонтова… 210 лет со дня рождения поэта

В последний день старого года всё же отдаю должок – дань памяти милому и тонкому поэту – Михаилу Юрьевичу Лермонтову - 15 Октября 1814 – 27 Июля 1841 гг. (26 лет).

А повод его вспомнить мне дал Владимир Соллогуб. Не тот Федор Сологуб (Тетерников) (1863–1927) - русский поэт, писатель, драматург, публицист, приемник русского символизма и представитель Серебряного века, который вышел из прислуги. А граф Владимир Александрович Соллогуб (1813-1882), который принадлежал к титулованной аристократии.

Его отец славился изысканными манерами, а мать обладала глубоким умом и сильной волей. Высший Свет для В. Соллогуба был средой обитания, и хоть он видел недостатки и изъяны этой среды, всё же был ее неотъемлемой частью. Был современником, встречался с Крыловым, Пушкиным, Баратынским, а с Лермонтовым вообще был конкурентом. Не только на литературной ниве, но и в сердечных делах.

Так вот попала мне в руки книга В. А. Соллогуба «Избранная проза». Так себе проза. Однако «Большой свет» описывает со вкусом и с легкостью. Среда, где царствуют маски, где пустяк может привести к трагической развязке, где опасность исходит не от конкретных людей, а от атмосферы приличия, традиций, моды, «поветрий» в конце концов. Где «мнение света», репутация заставляют порой жертвовать счастьем, честью, жизнью.

Повесть в двух танцах «Большой свет» (1840) о приключениях Леонина (под которым изображен Лермонтов) в петербургском Большом свете.

Сам Лермонтов, воспитанный бабушкой в московских патриархальных традициях был попросту не готов к маскарадам и интригам великосветского Питера. Отучившись два года в университетском пансионе Москвы (1828-1830), затем два года в Московском Университете, где учился литературе, он «сбежал» от милой бабушки, деспотичной в своей родовой спеси, в Петербург продолжать образование. Бабушка была против его литературных увлечений и настаивала на карьере военного. Михаил же писал стихи с 14 лет.

Так Лермонтов оказался в петербургской школе гвардейских прапорщиков В 1934 г. начал служить в гусарском полку в Царском Селе. Вот собственно и корень всех проблем. Лермонтов вел разгульную гусарскую жизнь – пирушки, женщины, хулиганства, дуэли. Он стал шемотоном – бездельником, повесой, бретёром. В не меньшей степени «назло» бабушке.

Вернемся к повести в двух танцах «Большой свет» Соллогуба. Начинается она с маскарада, где Сафьев (С.А.Соболевский - друг Пушкина) просвещает Леонина о тайнах маскарада и высшего света. «Много здесь женщин и первого сословия, и второстепенных сословий, и таких, которые ни к какому сословию не принадлежат. Иные здесь без цели, другие здесь с любовным замыслом: та – чтоб побесить мужа, та – чтоб изобличить предательство или отомстить вероломной… В маскараде острыми шутками, нежными намеками можно достигнуть покровительства какого-нибудь важного человека.»

На маскараде Маска домино берет сердце Леонина в плен. Он же раскрывает перед ней свой идеал женщины. «Я не воображаю себе счастье выше того, как выбрать себе на туманном небе бытия одно отрадное светило. А это светило должно быть и пламень и свет: оно должно согревать душу и освещать трудный путь жизни; к нему прильнешь всеми лучшими помышлениями, ему отдашь все свои силы. Звезда путеводительная, маяк целого существования, оно высоко и небесно».

А дальше Высший свет закружил Леонина. А что говорили в Свете?

«- Кто этот офицер?

- С кем танцует графиня?

- Откуда он?

- Кто его представил?

- Представил его князь Щетинин (В. Соллогуб). Зовут его m-r Leonine.

- А что такое m-r Leonine?

- M-r Leonine – больше ничего.»

За два года, погрузившись в Высший свет, Леонин наделал много долгов.

«Скромный доход, далеко не доставал на издержки, о которых он и понятия не имел. Бальные мундиры и военное щегольство; концертные билеты, полученные от почтенных дам, любящих награждать артистов чужими деньгами; наемные кареты, пикники, где мужчины платят, а женщины только кокетничают; зимние катания, где должно щеголять санями и лошадьми; лотерейные билеты в пользу бедных – одним словом, все, что показалось бы прежде  ему не слыханным мотовством, при вступлении его в поклонники модной красавицы сделалось условием первой необходимости. 

Бедный Леонин! Тогда познал он нужду, которой не знал он до сих пор. В большом свете есть такие вещи, которые нельзя не иметь: скорее сделать дурное дело, скорее украсть, чем остаться без них, скорее умереть со стыда, чем сознаться в своем недостатке!

После нужды Леонин познал зависть.

После зависти он познал унижение. Он не был завидным женихом. Он плохо вальсировал: его не выбирали. Он не пугал своим злоречием. Молодые женщины с ним не кокетничали; его иногда забывали в приглашениях; ему не отдавали визитов; его никогда не звали обедать».

Зато злословили за его спиной. Графиня Щетинину: «Виновата ли я, что он принял за любовь всё, что было лишь приличия? Он не глуп, но тон его бывает иногда очень дурен.

- О сентиментальный юноша!

- Я вам должна признаться, что ваш приятель бывает иногда чрезмерно скучен: молчит и вздыхает, вздыхает и молчит. И потом, два года назад, он был мне нужен, а теперь бог с ним!»

Леонин, узнав, что графиня с Щетининым смеются над ним, вызывает его на дуэль. Графиня, используя свои связи добивается высылки Леонина из города.

Сафин, объясняет приехавшей бабушке Леонина: «Не имея состояния, ни родства, ни связей, ваш внук бросился в большой свет, втерсяя во все передние, кланялся всем толстым барыням, начал пренебрегать службой, наделал целую пропасть долгов, жил в вечной лихорадке и, наконец, после двух лет мучительной жизни, нынче должен был стреляться с своим лучшим приятелем, потому что тот хохотал вместе с графиней над его простотою.

Поединок дело запрещенное. Внук ваш выпроваживается поделом».

Ну вот и всё. Леонин уехал в полк. Сафин занял ему денег и заплатил долги Леонина,  невеста Леонина, с которой он вырос по соседству вышла замуж за Щетинина.

«О Леонине ни слова, ни ползвука; жив ли он был, пропал ли, куда пропал, зачем пропал – никто о том не спрашивал: Леонин был человек слишком ничтожный, чтоб обратить внимание света. О поединке никто не знал, и никому не было надобности ни узнать, ни рассказывать о нем. Графиня казалась веселою и беззаботною по обыкновению.»

Повесть воспринималась как антилермонтовский акт, однако этой точки зрения не разделяли ни сам Лермонтов, ни В.Г. Белинский.

Зато после этой повести становятся понятны отношения общества и Лермонтова.

Действительно гусар Лермонтов вел себя порой грубо, боясь, что его заподозрят в слабости, сентиментальности. Среди своих товарищей получил известность прежде всего как автор фривольных стихов. В свете стал известен в 1837 г. как автор стихотворения «Смерть поэта». В свете оно вызвало возмущение, так как свет был на стороне Дантеса, считая Пушкина недостойным красоты Натали. Лермонтов в ответ на это написал продолжение:

     А вы, надменные потомки
Известной подлостью прославленных отцов,
Пятою рабскою поправшие обломки
Игрою счастия обиженных родов!
Вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, Гения и Славы палачи!
     Таитесь вы под сению закона,
     Пред вами суд и правда - всё молчи!..
Но есть и божий суд, наперсники разврата!
     Есть грозный суд: он ждет;
     Он не доступен звону злата,
И мысли, и дела он знает наперед.
Тогда напрасно вы прибегнете к злословью:
     Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей черной кровью
   Поэта праведную кровь!

Вчитайтесь в эти строки!

Николай I был в ярости, поэта отправили в ссылку, на Кавказ. Где Лермонтов изучал местные языки, местные традиции. Бабушка похлопотала, и Лермонтова вернули из ссылки через несколько месяцев. Он хотел выйти в отставку и заняться литературой, но бабушка была против.

Гусар Лермонтов был отчаянный бретёр, сорился под любым предлогом.

После дуэли с сыном французского посла Барантом Лермонтов был арестован и сослан уже на передовую Кавказа. На войне был безумно храбр. Но Николай всё время вычеркивал его из наградных списков.

Приятель Лермонтова говорил: «в Лермонтове было два человека: один — добродушный, для небольшого кружка ближайших друзей и для тех немногих лиц, к которым он имел особенное уважение; другой — заносчивый и задорный, для всех прочих знакомых».

Мартынов в круг близких друзей Лермонтова не входил, поэтому не удивительно, что тот поддевал его острил на его счет. Михаил просто нарывался. Все время нарывался, обострял отношения. Такое чувство, что «Смерть поэта» он написал для себя.

Однако «Герой нашего времени» написан благодаря Кавказу.

А теперь просто хочу напомнить его стихи, на которые написаны множество всем известных романсов: «Белеет парус одинокий», «В минуту жизни трудную», «Горные вершины спят во тьме ночной».

И вот новыми глазами уже читаешь его

Тучки небесные, вечные странники!
Степью лазурною, цепью жемчужною
Мчитесь вы, будто как я же, изгнанники
С милого севера в сторону южную.

     Кто же вас гонит: судьбы ли решение?
     Зависть ли тайная? злоба ль открытая?
     Или на вас тяготит преступление?
     Или друзей клевета ядовитая?
Нет, вам наскучили нивы бесплодные…
Чужды вам страсти и чужды страдания;
Вечно холодные, вечно свободные,
Нет у вас родины, нет вам изгнания.
1840 г.

Договор

Пускай толпа клеймит презреньем
Наш неразгаданный союз,
Пускай людским предубежденьем
Ты лишена семейных уз.
     Но перед идолами света
     Не гну колени я мои;
     Как ты, не знаю в нем предмета
     Ни сильной злобы, ни любви.
Как ты, кружусь в веселье шумном,
Не отличая никого:
Делюся с умным и безумным,
Живу для сердца своего.
     Земного счастья мы не ценим,
     Людей привыкли мы ценить;
     Себе мы оба не изменим,
     А нам не могут изменить.
В толпе друг друга мы узнали,
Сошлись и разойдемся вновь.
Была без радостей любовь,
Разлука будет без печали.
1841 г.

Пророк

С тех пор как вечный судия
Мне дал всеведенье пророка,
В очах людей читаю я
Страницы злобы и порока.
     Провозглашать я стал любви
     И правды чистые ученья:
     В меня все ближние мои
     Бросали бешено каменья.
Посыпал пеплом я главу,
Из городов бежал я нищий,
И вот в пустыне я живу,
Как птицы, даром божьей пищи;
     Завет предвечного храня,
     Мне тварь покорна там земная;
     И звезды слушают меня,
     Лучами радостно играя.
Когда же через шумный град
Я пробираюсь торопливо,
То старцы детям говорят
С улыбкою самолюбивой:
     “Смотрите: вот пример для вас!
     Он горд был, не ужился с нами:
     Глупец, хотел уверить нас,
     Что бог гласит его устами!
Смотрите ж, дети, на него:
Как он угрюм, и худ, и бледен!
Смотрите, как он наг и беден,
Как презирают все его!”

текс стихов https://obrazovaka.ru/biblioteka/lermontov/prorok-stih

Как писал Лермонтов в поэме «Ангел смерти», фактически про себя

Он на земле был только странник,
Людьми и небом был гоним,
Он мог быть счастлив, но блаженства
Искал в забавах он пустых,
Искал он в людях совершенства,
А сам — сам не был лучше их;
Искал великого в ничтожном,
Страшась надеяться, жалел
О том, что было счастьем ложным,
И, став без пользы осторожным,
Поверить никому не смел.

С вами была Елена Далай

П.с. В тексте цитаты из повести В. Соллогуба "Большой свет"

П.п.с. Лермонтов чудесно рисовал. 

П.п.п.с.

Виктор Урин (советский поэт)

Ссылка

В декабре 1837 г. М.Ю. Лермонтов по Военно-Грузинской дороге приехал во Владикавказ. Там, в заезжем доме, встретил его В.В. Бобрыкин, который слышал как поэт распевал французскую песню: «Ко мне – жизнь, ко мне – свобода!»

«Русский библиофил», 1915 г.

1.
Ветер свежий, свежий, свежий –
Спутник всех проказ.
Вечер поздний. Дом заезжий.
И Владикавказ.

Все не мило. Все не мило.
Жизнь твоя – мишень.
Ты зачем стреляешь мимо?
Не шути, Мишель!

О малиновый околыш,
Сабля и сюртук!
Чем тут сердце успокоишь?
- Ну-ка, песню, друг!

И качнулись три восхода
В золотом вине.
Он поет: «Ко мне свобода!
Жизнь – ко мне!»

Ах, беда на лебеде,
Край его любви!..
«А муа ла либерте,
А муа ля ви!»

2.
Что, вы господин поручик,
Гвардии поэт?
Говорят, что там получше,
где нас нынче нет.

Говорят, у перевала
в рукопашный час
пуля-дура пировала,
целовала вас.

Не захочешь – будешь юрче
горного ручья.
Чья земля, Михайло Юрьич?
В этот день – ничья.

Этот день зачтется за год,
и у той реки
рядом с горцами полягут
наши казаки.

Либо эти, либо те.
Окружай! Лови!..
«А муа ла либерте,
А муа ла ви!»

3....