АНАЛИЗ СТАЛИНСКОЙ ДЕНЕЖНОЙ СИСТЕМЫ

…После Великой Отечественной войны возникла необ­ходимость упорядочить рынок Советского Союза и его де­нежную систему. В связи с этим к 8 октября 1946 г. министр финансов СССР А.Г. Зверев подготовил председателю Совми­на СССР И.В. Сталину доклад под грифом «Совершенно сек­ретно», в котором подробнейшим образом дал историю де­нег в СССР к тому времени. Эта история уникальна уже тем, что написана компетентнейшим специалистом своему еще более компетентному руководителю, т. е. абсолютно точна и не содержит никакого пропагандистского приукрашивания. Правда, из-за этого остается за кадром целый ряд моментов, которые были понятны Сталину и Звереву, но могут быть не знакомы обычному нынешнему читателю. Поэтому я своими комментариями постараюсь восполнить эти пробелы. Итак.

Зверев: «Денежная система, существовавшая в России до Первой мировой войны 1914—1917 гг., была создана в 1897 году в результате так называемой реформы Витте. Эта реформа была продиктована нуждами быстро растущего ка­питалистического хозяйства России. В создании твердой зо­лотой валюты были заинтересованы также иностранные бан­ки и монополии, экспортировавшие в Россию свои капиталы (Англия, Франция, Германия, Бельгия и др.).

Реформе предшествовали в течение ряда лет меры по ук­реплению бюджета и накоплению большого по тому време­ни золотого запаса, составившего к моменту реформы свыше одного миллиарда рублей.

Накопление такого золотого запаса было достигнуто пу­тем форсирования экспорта хлеба за счет снижения внутрен­него потребления населения, при крайнем усилении налого­вого пресса, подрывавшего крестьянское хозяйство.

Реформой была проведена девальвация, т. е. снижение на одну треть золотого содержания рубля (10 прежних руб­лей были приравнены к 15 новым рублям). Реформой был ус­тановлен размен кредитных билетов на золотую монету по новому курсу.

В результате денежной реформы Витте в России утверди­лась классическая форма золотой валюты с обращением зо­лотых монет, которые правительство стремилось внедрять в обращение. В качестве денежной единицы был принят рубль, содержащий 17,424 доли чистого золота.

Несмотря на большой золотой запас, валютное и финан­совое положение царской России было весьма непрочным. Об этом свидетельствовали огромная внешняя задолжен­ность и слабость государственного бюджета, на что неодно­кратно указывал Ленин». (Здесь и далее цитируется по: «Ис­точник», № 5, 2001, с. 21—55.).

* * *

Здесь надо остановиться и дать комментарий к этому фрагменту доклада. По исследованиям профессора Хьюстон­ского университета Пола Грегори, при царе средний русский был не только беднее американца и немца, но с каждым го­дом становился все беднее и беднее.

Однако можно встретить несколько иной подход к оцен­ке ситуации, хотя и без ее объяснения. Скажем, Н.Н. Яковлев в книге «1 августа 1914 г.», изданной еще в 1974 г., когда цар­скую Россию не принято было хвалить, сообщает:

«По общим экономическим показателям Россия отстала от передовых промышленных стран. Но в то же время рос­сийская буржуазия доказала свою оборотистость, умение на­лаживать производства, когда непосредственно затрагива­лись ее интересы. Примерно на протяжении тридцати лет до начала Первой мировой войны (с 1885 г.) Россия занима­ла первое место в мире по темпам экономического роста. Если в период 1885—1913 гг. промышленное производство в Англии увеличивалось в год на 2,11%, в Германии — на 4,5, в США — на 5,2, то в России — на 5,72%».

Становится непонятно: как так? Тридцать лет подряд Рос­сия увеличивала свое производство быстрее всех, т. е. как будто бы догоняла самые передовые страны, а разница в среднедушевом доходе русского и американца с немцем все время возрастала. Как так может быть?

Да просто тогда было не намного лучше, чем сегодня. Тогдашнему последнему царю-придурку навесили лапшу на уши, что России «нужны западные инвестиции», что она долж­на снять защитные барьеры и «войти в мировой рынок», что «рубль должен быть конвертируемый» и т. д. Николай II со­гласился со своими уродами-советниками, и в Россию хлынул иностранный капитал. Он действительно строил предприятия по добыче и переработке российского сырья, и объемы про­изводства в России росли быстрее, чем в других странах. Но большая часть этого прироста тут же вывозилась за рубеж в виде процентов за кредиты и дивидендов с западных капита­лов, для чего и требовался конвертируемый золотой рубль.

С 1888 по 1908 год Россия имела положительный тор­говый баланс с остальными странами в сумме 6,6 миллиар­да золотых рублей, т. е. ежегодно на 330 миллионов золотых рублей вывозилось больше, чем ввозилось. По тем временам сумма в 6,6 миллиарда рублей в 1,6 раза превышала стои­мость всех российских промышленных предприятий и обо­ротных средств на них в 1913 году. Иными словами, постро­ив два предприятия в России, Запад на деньги России строил три предприятия у себя. (Заграничных предприятий России за рубежом было всего лишь на несколько сот миллионов рублей в виде железных дорог в Китае и на севере Ирана.) Такие тогда были «западные инвестиции». Сегодня они во сто крат хуже.

Поэтому-то среднедушевой доход ограбляемой таким способом царской России рос медленнее, чем среднедуше­вой доход тех стран, которые своими кредитами и «инвести­циями» Россию грабили. Производил-то русский все больше и больше, а получал все меньше и меньше.

Дадим немного конкретики. А. Коний пишет: «Очень хо­рошо на фактическом материале показана экономика до­революционной России, например, в учебнике Э. Лесгафта «Отечествоведение», изданном в 1913 году. Вот что там гово­рится о сельском хозяйстве. В 1910—1913 годах в России го­довой сбор зерна составил 5 млрд. пудов (82 млн. тонн). Уро­жайность составляла всего 8 центнеров с гектара. Несмотря на низкие сборы, Россия вывозила ежегодно за границу до 10 млн. т зерна. Но потребляемого хлеба приходилось в Рос­сии 345 кг на человека в год, а в США — 992 кг, в Дании — 912 кг, Франции — 544, Германии — 432. Сахара же потреблялось в год на одного жителя в России только б кг, тогда как в Анг­лии — 32, в США — 30, в Германии и Швейцарии — 16» («Советская Россия», 09.12.1995, с. 3.).

Итак, имея сама очень небольшое по сравнению с други­ми странами производство, Россия, тем не менее, экспорти­ровала и хлеб, и сахар. Из-за крайне сурового климата (длин­ная и суровая зима, часто засушливое лето) и географических условий (плохие водные пути и большие расстояния) затраты на производство и сельхозпродукции, и промышленной про­дукции в России были выше, чем в других странах. И чтобы продавать что-то на экспорт, это что-то нужно было скупать в России по столь низкой цене, что рабочему и крестьянину почти ничего не оставалось. Так и делали, после сбора уро­жая купцы устанавливали низкие цены на зерно, но крестья­нин вынужден был его продавать, поскольку обязан был за­платить налоги. Получалась довольно издевательская ситуа­ция, к примеру, немцы, учтя это обстоятельство и то, что в России нет ввозных пошлин на зерно, покупали в Германии наше же зерно, ввозили его в Россию, здесь мололи и рос­сийским же гражданам и продавали. В 1913 г. они таким обра­зом вернули в Россию 12 млн. пудов. Рыночная цена печено­го хлеба внутри России была гораздо выше экспортной цены. Из пуда (килограмма) зерна получается больше пуда печено­го хлеба плюс отруби, в 1913 г. в достаточно дешевой Москве пуд печеного хлеба стоил 2 рубля, а пуд вывезенного за гра­ницу зерна — 91 коп., т. е. немцам было на чем заработать (Россия. 1913 год. Статистико-документальный справочник. СПб., «Блиц», 1995, с. 217 — 218).

Императорская статистика скудна в плане исследования уровня жизни 85% населения страны — крестьян — и опе­рирует в основном только общими цифрами. Со времени по­сле отмены крепостного права (1861 г.) количество населе­ния России более чем удвоилось (по переписи 1858 г.— 74 млн. человек, по расчетам 1914 г. — 178 млн. человек), но ко­личество лошадей в России за это время сократилось на 33%. Это еще можно понять, поскольку в это время быстро разви­валась железнодорожная сеть страны, но как понять, что од­новременно количество крупного рогатого скота сократи­лось на 29%, а мелкого — на 51%!(«Отечественная история», № 2, 2002, с. 37). Ведь реально получается, что при крепост­ном праве крестьянин ел мяса в три раза больше, чем при пресловутой свободе и разгуле частного бизнеса. Мясо Рос­сия не поставляла на экспорт из-за трудностей перевозки, мясо Россия импортировала, как сегодня «ножки Буша» и анг­лийскую говядину от бешеных коровок (в 1913 г. — на 28 млн. рублей). Поэтому единственным удобным для экспорта това­ром было зерно. Вот его и заставляли крестьян выращивать, для чего те запахивали луга, пастбища и сенокосы, снижая по­головье собственного скота. Князь Багратион, полковник Ген­штаба русской армии (надо думать, потомок героя 1812 года), в 1911 году писал: «С каждым годом армия русская становит­ся все более хворой и физически неспособной… Из трех пар­ней трудно выбрать одного, вполне годного для службы… Около 40 процентов новобранцев почти в первый раз ели мясо по поступлении на военную службу».

А по городским жителям статистика есть. Если при кре­постном праве средний горожанин потреблял в день продо­вольствия энергетической емкостью 3353 ккал, то в 1900—1916 гг. уже 3040 ккал.

Сделав рубль свободно конвертируемым (вводя обя­зательный обмен его на золото) и войдя в мировой рынок (уравняв цены на товары на нем и у себя), царское прави­тельство даже с ввозными пошлинами выжимало из народа все соки, фактически только во имя одной цели: чтобы рос­сийские бизнесмены и аристократы могли без проблем по­купать на Западе предметы роскоши и прожигать жизнь в та­мошних центрах развлечений.

* * *                                                                                                                                                 Но продолжим чтение доклада.  https://stalinline.ru/2019/01/...