Комментарии к первой статье, сделанные читателями, подтвердили существование описанной в ней проблемы – российскому обществу, так же, как и Ольге Скабеевой и Эльвире Набиуллиной, не хватает знаний, необходимых для выбора нужной России финансовой политики, более того, все они не осознают этого.
К статье было сделано около 100 комментариев, на которые я, к сожалению, не смог отвечать в онлайн-режиме, поэтому решил сделать новую статью, которая проясняет мою позицию. Тем более, что комментарии полностью подтвердили изложенные в первой статье соображения о проблемах, связанных с массовым сознанием.
О чем говорит пример Вьетнама?
Например, я написал, что в мире есть страны, показавшие пример успешного применения мягкой денежно-кредитной политики, когда и денежная эмиссия осуществлялась, и инфляция была сравнительно низкой. Однако читатели почему-то обратились к примерам не успешной, а неудачной политики, в частности, в 90-х годах прошлого века в России или в современной Турции. Никто не вспомнил об успешных примерах, например, о Вьетнаме. Я еще в 2020 году для белорусского журнала «Директор» написал статью «Экономическое чудо» Вьетнама. Как им это удалось?», в которой как раз рассматривался этот вопрос.
Правда, тогда нашлись оппоненты. Через несколько месяцев после публикации этой статьи в «Директоре», в журнале Национального банка Беларуси «Банковский вестник» была опубликована статья («Эмиссия центрального банка: мифы и реальность»), в которой сотрудники ЦБ написали, что опыт Вьетнама для Беларуси не годится, а денежная эмиссия во Вьетнаме вызвана ростом экономики, а не наоборот. Правда, при этом анализ денежных потоков в экономике Вьетнама они не проводили.
Разумеется, бурный экономический рост во Вьетнаме объясняется и другими причинами, помимо денежной эмиссии. Но и утверждение о том, что денежная эмиссия является следствием экономического роста, а не одной из причин, выглядит спорным. По крайней мере, сами вьетнамцы проводили мягкую денежную политику именно для ускорения развития экономики. Разумеется, эмиссия не обеспечила рост на 100%, но на 5%, 10%, … – вполне возможно.
При этом во Вьетнаме использовали целый ряд мер, которые не позволяли избытку средств оказывать чрезмерное давление на цены и курс донга. Какая-то часть этих мер, насколько я понял, изучая опыт Вьетнама, вполне может быть реализована в Беларуси или заменена какими-то подходящими для нас аналогами. То есть, если во Вьетнаме, эмитировали без негативных последствий для финансового рынка денег, говоря условно, донгов на 1 млрд. долларов в год, то Беларусь смогла бы используя его опыт, эмитировать, допустим, рублей на 0,5 млрд. в год.
Об этом можно было написать статью, примерно подсчитав, в какой степени (0-100%), опыт Вьетнама может быть реализован в Беларуси, и в какой степени (0-100%) эмиссия приводит к росту экономики. Но я не написал ее, причем по материальным соображениям. Я финансовый обозреватель и живу за счет гонораров, и на каждую статью я трачу время, которое примерно соответствует гонорару. Но для подготовки второй статьи о Вьетнаме мне потребовалось бы потрать столько времени, что никакой его не окупил бы. Очень много рутинной работы по анализу денежных потоков в стране.
Конечно, иногда я пишу статьи бесплатно, размещая их на своих блогах (как данную статью). Но это в свободное от работы и семейных дел время, которого не так много. У меня его хватает только на одну небольшую статью в неделю (в среднем). Сейчас поставлю точку в этой статье, и свободное «окно» на пару часов у меня появится только в воскресенье.
Думаю, что по такой же – материальной – причине в Беларуси вообще не ведется дискуссия по поводу возможности денежной эмиссии. В стране есть ученые и чиновники, которые являются сторонниками смягчения денежной политики, но они в публичное обсуждение этого вопроса не ввязываются. Обсуждения проблемы и дискуссии на уровне правительства, Нацбанка и ученых идут, встречи и совещания проводятся, но кулуарно – в закрытом режиме. Дело в том, что у нас наука находится на бюджетном финансировании, и тот, кто начнет выступать против генеральной линии Нацбанка и Минфина, рискует остаться без денег. Вот никто и не рискует.
Рассказывая все это, я не жалуюсь, а просто описываю реальную ситуацию, в которой находятся независимые журналисты и эксперты, а также ученые, так как именно она приводит к тому, что в массовом сознании преобладают весьма поверхностные или даже вообще ошибочные представления об экономике, распространение которых проплачено какими-то группами населения. Свободной конкуренции и дискуссии нет (Я не могу полемизировать с аналитиками Нацбанка не потому, что нечего сказать, а потому, что получаю гонорары, а они зарплату, а ученые не особо спорят с Нацбанком, так как опасаются за свою зарплату).
В России ситуация намного лучше, чем в Беларуси, но, в принципе, схожая. Публичная дискуссия ведется, в основном, на малобюджетном уровне – в виде обмена фразами типа «дайте экономике дешевых денег» и «мы не можем разбрасывать деньги с вертолета». А в какой степени, допустим, в России можно использовать опыт Вьетнама, никто не знает, и узнать не пытается. Хотя для этого требуется не так уж и много: нескольких квалифицированных специалистов по экономике, финансам, праву, политике и психологии могут проделать необходимую работу в течение нескольких месяцев. Они посмотрят, как движутся потоки денег во вьетнамской экономике, какие факторы управляют этим движением, сопоставят с Россией, и примерно подсчитают, в какой степени (1%, 5%, 10% …) этот опыт может использоваться в России, и к какому эффекту это приведет (ускорение темпов роста на 1%, 5%, …).
Как изменить массовое сознание?
Второй особенностью комментариев к первой статье «Почему Михаилу Делягину не удается переубедить Ольгу Скобееву и Эльвиру Набиуллину?», является переход читателей на личности, в то время как я стремился писать о проблеме. Некоторые читатели, похоже, решили, что я поддерживаю платформы Делягина, Глазьева и Дерипаски в целом, хотя я написал, что они представляют цивилизацию «по данному вопросу», а не во всех своих предложениях. Действительно, многие из их идей выглядят довольно спорно. Но я обсуждаю ту, которая вполне разумна. Да и к Эльвире Набиуллиной лично у меня претензий нет – дело ведь не в ней, а в явлении, которое она представляет. Наверное, я недостаточно четко проговорил этот момент в первой статье.
Повторим, речь идет не просто об идее запустить печатный станок и начать разбрасывать деньги с вертолета, а о предложении обеспечить экономику дешевыми деньгами после осуществления ряда конкретных мер, которые позволят ослабить их проинфляционный и девальвационный эффект. В частности, насколько я понимаю, именно это имел в виду Олег Дерипаска, упоминая о необходимости обсуждения вопроса о производстве товаров в стране. А для понимания того, в чем должны состоять такие меры, и требуется исследование успешного опыта проведения мягкой денежной политики в других странах, в частности, Вьетнама. О котором никто не знает, так как на такое исследование требуются финансирование работы специалистов. Сами по себе независимые эксперты, журналисты и блогеры, как и читатели их статей, бесплатно проблему не решат, так как для этого требуется потратить значительные усилия и время.
Таким образом, комментарии к моей первой статье показывают ограниченность массового сознания: в нем до сих пор живо представления 90-х годах прошлого века, но нет сведений о том, что происходило в других странах за прошедшие два десятилетия, и нет понимания собственной ограниченности и того, как ее можно устранить. Данное замечание, разумеется, касается не только комментариев к моей первой статье, а общества в целом.
Это заметно по статьям о Вьетнаме, размещенным в интернете. Когда пишут о его экономике, обычно указывают, что Вьетнам – один из мировых лидеров по темпам экономического роста. А об его финансах пишут, что он проводит рискованную денежно-кредитную политику (см. «Анализ факторов, влияющих на эффективность денежно кредитной политики Вьетнама»). Но связать эти два факта – высокие темпы роста экономики и рискованную (мягкую) денежную политику, а также провести анализ реальных денежных потоков в стране и механизмов их регулирования, никто особо не пытается. В указанной выше статье аспирант Московского государственного университета экономики, статистики и информатики Фунг Тхе Донг даже обосновал отказ от такого исследования: «В условиях Вьетнама чрезвычайно затруднительно просчитать краткосрочную перспективу влияния бюджетной политики на передаточные каналы денежно кредитной политики. Поэтому данную проблему можно понять только на основе экономической теории».
То есть, как и аналитики Национального банка Беларуси, аспирант не стал анализировать денежные потоки в экономике Вьетнама, а делал выводы на основе теоретических соображений. В этом и проблема: нет исследования денежных потоков во Вьетнаме и правил их регулирования, поэтому куда и как конкретно движутся эмитированные деньги никто не знает. А истина, как известно, конкретна.
Вьетнамские финансисты, возможно, в курсе, что там у них твориться с деньгами, потому что продолжают успешно проводить мягкую денежно-кредитную политику, считая, что она все же стимулирует экономический рост (хотя аналитики белорусского Нацбанка полагают, что этого не происходит). И инфляция во Вьетнаме почему-то ниже, чем в России, в которой денежная политика, по крайней мере до прошлого года была жесткой. В 2022 году, например, инфляция во Вьетнаме не поднималась выше 5%, а донг не девальвировался, хотя дефицит бюджета во Вьетнаме прогнозировался в размере 16,3 млрд. долларов при расходах в 78 млрд. долларов, а потребительские расходы поднялись на 15%. Ставки ЦБ, правда, повысил, но только в конце 2022 года, и всего с 4% до 6%. И экономика во Вьетнаме при этом в 2022 году выросла на 8%.
И подобная ситуация у них наблюдается много лет, то есть успешный опыт проведения мягкой денежно-кредитной политики, сопровождаемой высоким экономическим ростом, в течение длительного периода времени, существует. Правда, вьетнамские чиновники все время оправдываются за свою мягкую политику, и обещают ужесточиться, но почему-то не спешат это делать.
Конечно, понятно, что санкций против Вьетнама в 2022 году никто не вводил, и экономика у них не такая, как в России. И США товаров у него много покупают, а в России – почти ничего. Но ведь на США свет клином не сошелся, Россия, может быть, могла бы много чего продавать в другие страны, заменив США. Но так это или нет, никто не знает.
И массовому сознанию в России все данные факты неизвестны. Это первая проблема. Вторая проблема связана с тем, что люди, которые предлагают правильные идеи насчет финансовой политики в РФ, не понимают этой особенности массового сознания. Поэтому Делягин, Глазьев и Дерипаска, похоже, не замечают, что их предложения для многих людей (включая чиновников, депутатов, журналистов и т. д.) выглядят как предложение вернутся в 90-е годы, а не предложение попробовать изучить и применить (в рамках возможного) успешный опыт других стран, в частности, Вьетнама. И если они хотя приобрести сторонников и повлиять на чиновников и депутатов, надо бороться с этой ограниченностью массового сознания.
В частности, следует не только провести указанное исследование вьетнамского опыта, но и сделать все это фактом массового сознания. Ничто не мешает не только ЦБ, но и Делягину, Глазьеву и Дерипаске попробовать организовать конференцию или семинар по возможности применения опыта Вьетнама в России. Оплатить работу экспертам, которые определят, как это сделано во Вьетнаме, и разберутся, кто прав – белорусские аналитики или вьетнамские финансисты, и, как и в какой степени все полезное из вьетнамского опыта может быть реализовано в России.
Конференцию надо сделать фактом массового сознания, то есть организовать ее широкое освещение в печати, для чего оплатить работу журналистов и блогеров. Это необходимо, так как бесплатно (за гонорары и лайки от читателей) сами они ничего путного не напишут. И не потому что жадные, ленивые и глупые, а потому что тема сложная, и ее освещение требует серьезной рутинной работы, которая гонорарами и лайками не оплачивается.
Более того, и этого недостаточно. Требуется закрепление результатов исследования в справочнике или энциклопедии. В которой, в частности, будет написано, что имеются негативные примеры печатания денег и успешные примеры. К первым относится Россия в 90-х годах и Турция в наше время, ко вторым, в частности, Вьетнам. Будет написано, что было проведено исследование, показавшее, что экономический рост во Вьетнаме на х% объясняется мягкой денежной политикой, которая привела при этом к негативным последствиям в виде увеличения темпов инфляции на y%, и опыт Вьетнама может быть использован в России на z%, для чего в России требуется осуществить ряд мер (список прилагается, с указанием прогнозируемого от них вклада в x, y, и z).
Такое же исследование было бы хорошо сделать и других примеров успешного применения мягкой денежной политики в некоторых странах. С этими примерами, кстати, дела обстоят примерно так же, как и с опытом Вьетнама, как правило, все ограничивается рассмотрение с общих позиций, а конкретного анализа денежных потоков и факторов, влияющих на него, необходимого для точного понимания ситуации, не хватает (по крайней мере, я таких исследований до сих пор не обнаружил). Можно обойтись другими примерами, без Вьетнама. Например, стоит исследовать успешный опыт Японии.
Цель – сделать так, чтобы при обсуждении вопроса о денежной эмиссии в России политики в Госдуме, экономисты на конференциях, чиновники на заседаниях правительства, а также журналисты и блогеры в СМИ, говорили бы не об 90-х годах и вертолетах, разбрасывающих деньги, а об результатах подобных исследований. Говорили бы о том, как и какие конкретные факторы надо формировать в России, чтобы дополнительно «напечатать» триллион-другой рублей. Кстати, это, а также организация финансирования подобных исследований и механизмов воздействия на массовое сознание, и есть те самые структурные реформы, которые необходимы стране.
Владимир Тарасов.
Оценил 1 человек
3 кармы