Вялый старт Джозефа Байдена

@ТАСС

Обозреватель ТАСС Андрей Шитов — о том, как прошел первый месяц работы новой администрации США, и о воспоминаниях Обамы о своем "втором номере".

Число умерших от COVID-19 в США преодолело психологически важную отметку полмиллиона человек. Обозреватель общенациональной газеты USA Today предлагает захоронить останки этих людей во флоридском поместье Дональда Трампа — Мар-а-Лаго. На его взгляд, такое кладбище стало бы "тем памятником, которого по справедливости заслуживает" правление 45-го президента США.

Сам Трамп в воскресенье выступил на ежегодной Конференции консервативных политических действий (CPAC). По сути, впервые после отъезда из Белого дома он вновь оказался на авансцене политической жизни страны. В очередной раз заверив своих сторонников, что их путешествие "далеко не окончено", что им предстоит вместе вести "историческую борьбу за будущее Америки, за [ее] культуру, институты, границы и самые драгоценные принципы", экс-президент сказал, что не станет создавать новую партию, чтобы не раскалывать консервативный электорат. Он назвал начало правления его сменщика демократа Джозефа Байдена "самым катастрофическим в современной истории" и, отметил, что "всего за какой-то краткий месяц" произошел откат от "Америки на первом месте до Америки на последнем".

В общем, информационная и идеологическая "гражданская война" за океаном не утихает. Продолжаются и кризисы, причем не только медицинский и вызванный им экономический. Руководитель аппарата сотрудников Белого дома Рон Клайн на днях напомнил, что Байден сражается с "четырьмя кризисами" сразу. Помимо упомянутых напастей имеются в виду глобальное изменение климата и сильное обострение напряженности в межрасовых отношениях в США.

Ни шатко ни валко

Казалось бы, подобное сочетание вызовов требует чрезвычайных и безотлагательных ответных мер. Однако по действиям Белого дома незаметно, чтобы тот особо спешил. Есть, правда, яркое, важное и приятное исключение — молниеносное продление российско-американского Договора о мерах по дальнейшему сокращению и ограничению стратегических наступательных вооружений (ДСНВ). Но там дело было не только в сильной обоюдной заинтересованности сторон — всех еще торопил календарь.

Также в первые дни своего пребывания у власти Байден аннулировал целый ряд решений Трампа. В частности, он распорядился вернуть США во Всемирную организацию здравоохранения и Парижское соглашение по климату, отменил режим чрезвычайного положения на границе с Мексикой и остановил там строительство ограждений, снял запрет на въезд в США граждан ряда мусульманских стран, блокировал прокладку нефтепровода Keystone XL между США и Канадой.

Заодно новый хозяин Белого дома обязал подчиненных усилить борьбу с "системным расизмом", в том числе в тюрьмах. Снял ограничения на службу трансгендеров в вооруженных силах, потребовал обязательного ношения защитных масок в федеральных госучреждениях США. Трамп, как известно, не носил "средства индивидуальной защиты" и переболел коронавирусом. А Байден на первых же кадрах из президентского Овального кабинета предстал в маске, которую не снимал даже за рабочим столом.

Все это создавало видимость перемен, кажущейся активности новой власти. Но попутно и закрепляло впечатление, что Байден не столько продвигает собственную повестку дня, сколько разрушает сделанное предшественником, которого он даже не называл по имени, а именовал "тем, кто был раньше" (the former guy).

Подводя итоги первого месяца его пребывания у власти, информационное агентство Associated Press указывало, что, хоть одним из зримых символов стали заранее заготовленные для подписания указов именные сувенирные авторучки Байдена, в основном плоды его трудов свелись к "стиранию следов" Трампа. То есть пригодился бы, скорее, ластик. Агентство также подметило, что "сформировался шаблон: [новый] президент и его команда намеренно занижают ожидания, особенно по вакцинации и открытию школ, а затем пытаются набирать политические очки, опережая собственное расписание".

К тому же даже для союзников президента-демократа очевидно, что в политике одним росчерком пера проблемы не решаются. New York Times напечатала редакционную статью "Полегче с исполнительными распоряжениями, Джо", в которой подчеркнула, что "проведение законодательных мер через Конгресс — более верный путь".

"Исполнительные указы гораздо более эфемерны и легко устранимы, чем законодательство, — напоминала New York Times. — Это может создавать "эффект отката", при котором каждый [новый] президент торопится разрушить труды предшественника. Как Трамп в свое время обращал вспять как можно больше директив президента Барака Обамы, так теперь Байден во многом переиначивает переиначенное Трампом".

"С исполнительными указами всегда маячит перспектива очередных президентских выборов, грозящих перевернуть все с ног на голову всего через несколько лет, — констатировала газета. — Это порождает нестабильность и неуверенность, чреватую существенными экономическими и гуманитарными издержками". Добавлю, что издержки эти сполна ощущаются не только американцами, но и всеми, кто привык на них оглядываться, за пределами США.

"Страна ждет дел"

В какой-то мере действия новых властей в Вашингтоне — часть целенаправленной стратегии, призванной успокоить народ, сбить накал страстей. Еще в ходе предвыборной кампании Обама обещал соотечественникам, что тем не придется в случае победы Байдена и его напарницы Камалы Харрис продолжать постоянно следить за "политическим цирком" в Вашингтоне. "Вам не станут каждый день забивать этим мозги и мотать нервы, — сказал он. — Можно будет просто спокойно заниматься своей жизнью".

Но покой покоем, а "время-то уходит". Напомнила на днях об этом газета Politico в материале "Медленный старт Байдена" — новый президент отстает от предшественников и по темпам утверждения кадровых назначений в своей администрации, и по другим показателям.

Согласно публикации, при Обаме пакет антикризисных мер был утвержден Конгрессом и подписан президентом 17 февраля 2009 года (тогда тоже был кризис, вызванный обвалом рынков ипотечного кредитования в США — Великая рецессия). При Байдене новый "спасательный круг" для экономики ожидается не раньше 14 марта. Обама 24 февраля впервые выступил на совместном заседании обеих палат Конгресса с речью о положении страны и перспективах ее развития; аналогичное выступление Байдена опять же сдвинуто на март. Да и оно под вопросом, поскольку и. о. шефа полиции Капитолия предупреждает, что экстремисты грозят взорвать здание в момент представления послания, чтобы "убить как можно больше" законодателей. Даже на Мюнхенской конференции по безопасности Байден выступил на пару недель позже, чем в том же 2009 году, когда он был вице-президентом при Обаме.

В принципе все это объяснимо нынешним особым стечением обстоятельств, включая практически полное равенство сил в Сенате.

Так или иначе, по свидетельству Politico, сейчас уже "некоторые демократы начинают ерзать". Издание ссылается на служебную записку старшего советника президента — Майкла Донилона, формально адресованную высшему руководству администрации, "а на самом деле предназначавшуюся для СМИ" и призванную "заверить левых, что Байден сознает опасность застоя". Главный вывод сформулирован просто: страна ждет дел, а не слов.

"Человек без комплексов"

В целом команда Байдена и ее первые шаги пока выглядят, пожалуй, попыткой нащупать путь не столько прорыва в будущее, сколько возвращения в недавнее прошлое, которое задним числом несколько приукрашивается.

Можно перелистать посвященные Байдену страницы мемуаров Обамы, выпущенных в канун ноябрьских выборов. На мой взгляд, они свидетельствуют прежде всего о том, что особой близости между двумя политиками никогда не было, хотя со временем они и сработались, притерлись друг к другу. Но по складу характера и жизненному опыту они были и остаются очень разными.

Обама не скрывает, что при выборе напарника, кандидата в вице-президенты, ему изначально импонировал Тим Кейн — ныне сенатор, а в то время губернатор штата Вирджиния. Просто и ему, и его ближайшим советникам тогда показалось опасным предлагать избирателям "двоих сравнительно молодых, неопытных и либеральных юристов-цивилистов" в одном тандеме. А Байден уже тогда был сенатором-ветераном, обладавшим огромным опытом во внутренней и особенно внешней политике и "более чем готовым занять пост президента, если бы со мной что-то случилось", — пишет Обама.

Пересказывать заново известную историю о том, как и на каких условиях Байден согласился тогда стать "вторым номером" при Обаме, нет смысла; приведу только личностные характеристики. "Джо был сама теплота, человек без комплексов", — пишет экс-президент. Противопоставляя эти свойства собственному "прохладному и сдержанному" темпераменту, он вспоминает об "ослепительной улыбке" Байдена, манере изливать на всех вокруг "поток рукопожатий, объятий, поцелуев, похлопываний по плечу, комплиментов и шуток". А "оборотной стороной энтузиазма" напарника экс-президент считает его неуемную говорливость, чреватую "словесными ляпами".

Наибольшее впечатление на Обаму, по его словам, производит в Байдене "сила духа". "В детстве он преодолел сильное заикание, а в зрелом возрасте — две аневризмы сосудов головного мозга. В политике он знавал как ранние успехи, так и досадные поражения. К тому же он перенес невообразимую трагедию", потеряв в 1972 году в результате автокатастрофы жену и годовалую дочь. В 2015 году от рака умер на 47-м году жизни его старший сын Джозеф Байден — третий.

Завершая рассказ о личных качествах напарника, Обама пишет: "Самым важным было то, что я нутром чуял, что Джо порядочен, честен и лоялен. Я верил, что для него небезразличны простые люди и что в трудной ситуации на него можно положиться. И я не остался разочарован".

Генералам спуску не давать

Что касается роли Байдена в американской политике при Обаме, я зацепился за ранее неизвестный мне факт: оказывается, вице-президент был в Белом доме одним из главных поборников решительного обуздания Пентагона и подчинения военных гражданскому руководству, выступал против вмешательства в Ливии и других "аванюрах". Обама описывает несколько случаев, когда опытный напарник призывал его не давать спуску генералам и "не позволять им загонять себя в угол". По его словам, именно из-за публичной насмешки над вице-президентом был уволен генерал Стэнли Маккристал, командовавший войсками США и НАТО в Афганистане.

Впрочем, попутно Обама опровергает позднейшие утверждения экс-министра обороны США Роберта Гейтса "и других" источников, "будто Байден был одним из заводил среди тех, кто отравлял отношения между Белым домом и Пентагоном". "На самом деле я считал, что Джо оказывает мне услугу, ставя жесткие вопросы о планах военных", — пишет бывший глава государства.

В свете этих откровений логично задуматься и о том, каковы сейчас взаимоотношения действующего президента с верхушкой командования вооруженных сил США. С одной стороны, известно, что незадолго до выборов более 200 отставных американских генералов и адмиралов, в том числе и служивших при Трампе, публично выступили в поддержку Байдена (среди них, кстати, был и Маккристал). С другой, любопытно, что пост главы Пентагона достался все же не белой даме по имени Мишель Флорной, как многие ожидали, а чернокожему генералу Ллойду Остину — бывшему сослуживцу и знакомому старшего сына Байдена по Ираку. К тому же Остин еще и набожный католик, как и его нынешний верховный главнокомандующий.

Без Украины…

В книге Обамы его бывший "второй номер" — отнюдь не главный герой, что естественно для мемуаров. Лично близки к президенту были другие люди: от членов семьи до давних друзей вроде Валери Джаррет; таких схожих по возрасту и взглядам советников, как Денис Макдоноу, Бен Родс и Саманта Пауэр, и даже личных помощников, тренеров и телохранителей.

Например, Макдоноу теперь стал министром по делам ветеранов в администрации Байдена, Пауэр готовится возглавить Агентство международного развития США. Но на первый план выдвинулись другие люди, прежде всего Энтони Блинкен, который всегда считался "правой рукой" Байдена, а теперь занял ключевой пост госсекретаря. Обама же о нем упоминает лишь мимоходом.

Не пишет он и о роли Байдена в отношениях США с Украиной и Китаем — может, из-за политической скользкости темы по нынешним временам, а может, и просто потому, что рассказ еще не окончен. "Земля обетованная" —лишь первый том мемуаров Обамы. Завершается он на мажорной для автора ноте: воспоминанием о том, как их с Байденом знакомили в 2011 году с отрядом спецназовцев, участвовавших в операции по уничтожению главаря "Аль-Каиды" Усамы бен Ладена в пакистанском Абботтабаде.

…и без лишнего шума

C позиций сегодняшнего дня повествование показалось мне хоть и несколько затянутым, но интересным, полезным и поучительным. И не только потому, что многие персонажи, начиная с Байдена, теперь вновь стоят у руля американской политики. Некоторые из поднятых тем стали с течением времени, пожалуй, даже более злободневными. Взять хотя бы хакерские атаки. Обама, например, упоминает, что еще в ходе предвыборной гонки 2008 года китайские хакеры "взломали компьютерную систему штаб-квартиры" его кампании.

Он тогда возмутился и поднял шум по поводу "иностранного вмешательства"? Как бы не так! Наоборот, он, по его словам, даже обрадовался, поскольку "воспринял это как позитивный признак для своих перспектив на выборах".

Позже, уже в ходе его первого официального президентского визита в Пекин, члены его делегации настолько боялись прослушки и видеозаписи в гостинице, что некоторые даже душ принимали без света, в темноте. Основания для опасений в принципе имелись: однажды один из американских министров, неожиданно вернувшись за забытой вещью в свой номер, застал там, помимо горничных, "пару джентльменов в штатском", рывшихся в его бумагах. При его появлении те без всяких извинений и вообще без единого слова поднялись и ушли.

Но и в этом случае также обошлось без скандала, хотя почти сразу после инцидента состоялась встреча Обамы с тогдашним лидером КНР Ху Цзиньтао. "У нас с китайцами был слишком большой бизнес — и мы сами за ними достаточно много шпионили для того, чтобы желать поднимать вонь", — откровенно признает бывший президент США.

Подробности на ТАСС