Военный аналитик, главный редактор журнала "Национальная оборона", директор Центра анализа мировой торговли оружием (ЦАМТО) Игорь Коротченко — о том, что за собой влечет изменение ядерной доктрины и каким странам стоит этого опасаться.
Президент России Владимир Путин провел заседание постоянного совещания Совбеза РФ по ядерному сдерживанию (ПСЯС) в среду, 25 сентября. В этот раз в открытой части было вступительное слово главы государства, где он рассказал о проекте обновленной ядерной доктрины России. Действующая сейчас редакция ядерной доктрины РФ, в которую планируется внести изменения, была утверждена в июне 2020 года. Она пришла тогда на смену аналогичному документу, принятому за 10 лет до этого.
Ответный удар
Изменения ядерной доктрины, которые Путин озвучил на постоянном совещании Совбеза РФ по ядерному сдерживанию, стали итогом изменения военно-политической ситуации в мире применительно к угрозам и вызовам безопасности для Российской Федерации. Понятно, что с началом специальной военной операции и созданием фактически западной коалиции военных противников России, которые стоят за Украиной, для нас резко актуализировались абсолютно новые вызовы и угрозы безопасности.
Очевидно, что именно реакцией на эти вызовы и являются принятые изменения.
Ключевой фактор — что теперь в ответ на агрессию против России с использованием обычных вооруженных сил и обычных вооружений Москва задекларировала право на ответный ядерный удар.
Что касается формулировки об агрессии со стороны любого неядерного государства, но с участием или при поддержке ядерного государства — здесь можно толковать как угодно. Но мы исходим из того, что, если блок НАТО начнет боевые действия против России коллективно либо в составе какой-то коалиции натовских государств или отдельно взятое неядерное государство — член Североатлантического альянса вступает первым в боевые действия с РФ (имеется в виду факт агрессии), в ответ Россия может применить ядерное оружие.
Раньше мы этого не планировали. Теперь можем — по крайней мере на доктринальном уровне.
Что это означает? К примеру, развертывание, условно говоря, Польшей воинского контингента на Украине и вступление его в боевые действия против ВС РФ. Либо если Румыния или Польша начинают сбивать в воздушном пространстве Украины российские самолеты либо российские крылатые ракеты. Это может быть квалифицировано Москвой как факт агрессии с точки зрения международного права, и, соответственно, мы имеем право применить ядерное оружие против указанных государств. Естественно, по военным целям.
Или, допустим, американцы по нам наносят удар с использованием крылатых ракет воздушного или морского базирования в обычном оснащении. Мы теперь расцениваем это как casus belli (формальный повод для объявления войны) и в ответ можем применить ядерное оружие по США, к примеру. Будет ли casus belli, если высокоточные дальнобойные американские или британские ракетные системы будут наносить удары по РФ с территории Украины, — это вопрос уже к верховному главнокомандующему ВС РФ. Он будет решать, как отреагируем в каждом конкретном случае и какие средства поражения — в обычном или ядерном оснащении — будем использовать.
Это принципиально новая вещь, она до этого не была прописана — теперь в ответ на агрессию НАТО как блока либо той или иной страны НАТО против нас с использованием обычных вооруженных сил мы исходим из того, что их союзниками являются три ядерных государства — США, Великобритания, Франция. Любые удары крылатыми ракетами в обычном оснащении по России невозможны без американского планирования, разведобеспечения, американской спутниковой системы навигации. Поэтому Россия рассматривает это уже как возможность для ответного ядерного удара.
Тактическим или стратегическим?
То же самое касается и Белоруссии. Белоруссия — участник Союзного государства. У нас общее военное планирование, оборонное пространство. При агрессии против Белоруссии со стороны Литвы либо Польши с использованием обычных вооруженных сил Россия оставляет за собой право на ответный ядерный удар по указанным странам, по военным объектам и группировкам вторжения.
Это абсолютно новые корректировки, они, очевидно, не все прописаны в открытой части, есть закрытая часть, где более детализированы все те ситуации, при которых будет применено ядерное оружие. Но главные изменения произошли — это возможность ядерного ответа на любой вид агрессии против РФ с использованием любых типов оружия. Как ответит Россия? Каким именно ядерным компонентом? Тактическим либо стратегическим — определит конкретная военно-политическая ситуация, которая будет развиваться.
Нам не надо говорить о том, что это наши очередные "красные линии" либо мы посылаем Западу очередной сигнал. Мы никому ничего не посылаем. Время настало уже для практических действий.
Главное сейчас, чтобы Генеральный штаб Вооруженных сил России получил соответствующие указания и приступил к планированию тех или иных вариантов наших операций, действий, исходя из новых реалий. Раньше их не было, сейчас они появились. А это требует серьезной организационной и оперативной работы по оценке, какими средствами, куда, при каких обстоятельствах будем наносить ядерные удары.
У нас есть стратегические ядерные силы. В новых условиях, полагаю, есть все необходимые предпосылки для создания командования, которое будет заниматься управлением нестратегическими ядерными силами.
Когда проводились недавние учения нестратегических ядерных сил, отрабатывались как раз вопросы передачи с объектов 12-го Главного управления Минобороны РФ ядерных боезарядов в войска, их доставка, стыковка с носителями, техническая проверка, получение соответствующей санкции, дальше — учебно-боевое применение.
И предстоит дать ответ на вопрос — может быть, надо уже сейчас целый ряд ракетных бригад, оснащенных ОТРК "Искандер-М", поставить на боевое дежурство с размещенными на носителях ядерными боезарядами тактического класса? Или нет? Здесь целый ряд весьма чувствительных моментов, и это все требует очень серьезного планирования. Как санкции на боевое применение будут доводиться в тех или иных условиях при использовании ТЯО (тактического ядерного оружия — прим. ТАСС)? Может же быть вариант, когда противник наносит масштабный удар по РФ ("Быстрый глобальный удар") для того, чтобы уничтожить систему управления вооруженными силами, высшее военно-политическое руководство. Какие должны быть технологии ответного возмездия в таких форс-мажорных условиях? Все это должно быть детально продумано российским Генштабом, предложено и утверждено в качестве конкретных планов Совбезом РФ и президентом.
Необходимо уже сейчас осмысливать, как это будет. Хватит ли времени, чтобы, допустим, передать ядерные боевые заряды тактического класса с объектов 12-го ГУМО в войска в условиях, когда стремительно и непредсказуемо развивается ситуация. Это очень серьезные вопросы. На них ждем ответ от Генерального штаба ВС РФ.
Что касается российского стратегического ядерного оружия, оно на постоянном боевом дежурстве, система доведения команд на пуск, вплоть до отдельного старта, многократно резервирована и дублирована. Все в полной боевой готовности.
Оценили 11 человек
15 кармы