Старатели работают сезонно, без выходных, проводят от шести до десяти месяцев в отрыве от семьи и родных мест, живут в тайге, в сложных, иногда почти походных условиях. Вольный принос в России запрещён — все старатели работают в артелях и имеют трудовые договоры, но зачастую размер их заработка так или иначе зависит от того, намыли они запланированное количество золота за сезон или нет. Специальный корреспондент DV Филиппо Валоти-Алебарди побывал в Якутии и записал монологи о старательской жизни
Андрей, водитель погрузчика, 41 год (Тува)
Дома уже семь месяцев не был, меня заждались, говорят: «Что это ты на старости лет, куда рванул-то?» А мне захотелось, засиделся я дома, проветриться надо было, с новыми людьми познакомиться, расширить свой кругозор. Я когда приехал сюда, то как будто попал в 80-е, атмосфера такая же, такой интернационал — узбеки, киргизы, украинцы, белорусы, со всего бывшего Советского Союза люди собрались, всех сюда нужда тащит.
Приехал, потому что мне было интересно, я много читал о Колыме, смотрел фильмы о том, что вот были люди, которые выживали в этих суровых условиях не месяц или два, а год. И решил попробовать их судьбу-жизнь, проверить, получится у меня выдержать такое в наше время?
ПУТЬ ПРОЙТИ, ПО КАКОМУ СЮДА ШЛИ ЗЭКИ. ВОТ СКОЛЬКО МЫ, СОВРЕМЕННИКИ, СМОЖЕМ ВЫДЕРЖАТЬ? ПРИ МИНУС 60 И СИЛЬНОМ ВЕТРЕ? ЧАС-ДВА ВЫДЕРЖИМ В ОДНОЙ ФУФАЙКЕ В МОРОЗ?
Я как-то поехал выручать одного человека, у него машина сломалась недалеко от Артыка. Только вылез, чтобы трос прицепить, а там ветер сильный такой, что прошло минут десять, не больше, а мне уже холодно.
Мы все привыкли к комфорту, это расслабляет человека. Вот я приехал сюда, посмотрел, ощутил на себе минус 65 градусов. Дышать тяжело, приходилось маску надевать, ушанку, валенки. Я работал тогда в двухстах километрах от Усть-Неры, я там солнца не видел месяц, оно вставало, но так и не поднималось из-за горных вершин — был виден только свет от него, не больше. Вон там я встретил Новый год, перезимовал.
Сейчас хочу увидеть ещё весну и лето, говорят, тут белые ночи — мне интересно, я люблю совмещать приятное с полезным, работу и путешествия. В своё время много поездил по Казахстану, по регионам, у нас в Туве жил с оленеводами. Я был готов к жизни в тайге, я просто засиделся в городе. А что дома? Там всё своим чередом, жена ведёт дела нормально, дочь учится в университете.
Иногда смотришь вокруг, думаешь: «Да, сюда людей гнали, а тут ты сам приехал». Попасть сюда было очень просто, я подал резюме в интернете — мне позвонили, оплатили билет и такси. Правда, по итогам сезона я оказался почти без денег. Обещали много, а вышло почти в два раза меньше. Но я не один такой, многие даже не приехали на второй сезон. Я же решил не возвращаться домой — что мне с пустыми карманами там делать? Вот бегал по посёлку, ходил по артелям. Тут же их много, если хочешь работать — найдёшь где.
Алексей, водитель грузовика, 41 год (Белгородская область)
Физически здесь всегда нелегко, работаем по 12 часов в сутки, и всё время надо что-то делать: что-то крутить, что-то носить, что-то перевозить. Но мне ни сейчас, ни в первый свой приезд не было тяжело — ни физически, ни душевно. Тоскливо бывает — да, семья-то дома, а ты тут сидишь. Ребёнку вот 14 лет исполнится, плохо, что семь месяцев он живёт без отца, но что делать-то? Ему же надо учиться, есть, пить — приходится чем-то жертвовать. Родители у меня не депутаты, отец такой же водитель, а мама медсестра.
По большому счёту тут работа для настоящих мужиков. Да, хватает и скотства, и предательства, но в основном это нормальная, хорошая, настоящая работа.
УСЛОВИЯ СОВСЕМ ДРУГИЕ — ТУТ НЕ МАТЕРИК. И ДЕЛО НЕ ТОЛЬКО В ТОМ, ЧТО КЛИМАТ ДРУГОЙ, А В ТОМ, ЧТО КРУГОМ НЕТ ЦИВИЛИЗАЦИИ. НЕТ НИЧЕГО: НИ ГОСТИНИЦ, НИ КАФЕШЕК, НИ ДАЖЕ МОБИЛЬНОЙ СВЯЗИ
Я вожу грузовик, обычно езжу с базы на участок или с участка на полигон, расстояния, казалось бы, небольшие, но всегда приходится брать с собой запас еды на сутки или двое. Случается, что где-то сломаешься. Стоишь на дороге, машину делаешь, делаешь, а тут раз — и ночь пришла. Приходится ночевать и только на следующий день ехать. Или вот подъехал к ручью, а там воды много, не проехать. И всё, ждёшь, пока вода сойдёт, потому что объезда никакого нет. Я сам охотник, рыбак, мне не сложно было окунуться в это.
Конечно, будь в моей области нормальные зарплаты, я бы никуда не поехал. Но это только у губернатора в голове средняя зарплата в 40 тысяч, а на деле найти за 15–17 тысяч что-то уже сложно. Я до 2009 года работал нормально, но потом организация обанкротилась, и я пошёл водителем в администрацию области. Полтора года проработал и понял, что семью я попросту не прокормлю. И вот товарищ мне предложил уехать на Север. Он сам уже всю жизнь тут — как уехал после армии, так и возвращается сюда на работу, ему уже 60 лет, а всё ездит.
Я не знаю, сколько ещё буду возвращаться сюда. Мне нужно хотя бы заработать столько, чтобы закончить строительство дома. Собираюсь ездить, пока здоровья хватит или как дома ситуация сложится. Это жизнь — мы предполагаем, а Бог располагает.
Владимир, водитель погрузчика, 62 года (Запорожье)
Все здесь из-за денег, а не из-за романтики или интереса. Это бухгалтер может свои вычитки делать, все эти дебеты, кредиты считать, и ему это будет нравиться, а мы весь день по колено в мазуте ковыряемся.
Приехали с женой на три года. Думали, что вот денежку заработаем и домой. Три года прошло, потом ещё два, чтобы надбавка была, потом пять, десять, вот так вся жизнь и прошла. Обернулся — сорок лет как не бывало.
Пенсия у меня 20 тысяч всего, для жизни в Магадане это очень мало, вот и приходится работать. Не знаю, сколько ещё сезонов отстараюсь — сколько смогу, столько и проработаю. У меня есть и дети, и внуки, но я ничего не прошу. Зачем это, если я всё и сам могу заработать?
Я сюда приехал ещё в 70-х по письму первого секретаря Магаданского обкома. Это о-го-го величина была. Меня сразу на Бурхалу отправили, тогда это был очень хороший прииск. Постоянно в почёте, много золота давал, зарплаты хорошие. На бульдозере ездить не умел, я даже трактор видел до того момента только в фильмах, но ничего, десять дней отучился — и отправили. Не могу сказать, чтобы мне было тяжело — я знал, куда еду. Да и молод был тогда, 25 лет. В шутку только спросил: «У вас змеи тут есть? Если нет, то я остаюсь».
ТОГДА ЭТО БЫЛО ПОЧЁТНО ВСЁ. НА ДЕНЬ МЕХАНИЗАТОРА ВСЕ СЪЕЗЖАЛИСЬ, ПОМНЮ. МНЕ ДАЛИ ЛЕНТУ ЗОЛОТУЮ, НА КОТОРОЙ БЫЛО НАПИСАНО «МАСТЕР ЗОЛОТЫЕ РУКИ», И ПРЕМИЮ 50 РУБЛЕЙ
Представляете, в те годы такие деньги на материке получал продавец за месяц работы, а мне это как премию выдали. Раньше тут платили так, что люди в Якутск просто пива попить летали. И в магазинах всё было, начиная от красной и чёрной икры, заканчивая овощами и фруктами. Вино даже было разливное в бочках.
Я и на бурении поработал, и на бульдозере, и на погрузчике большом. Помню, под Сусуманом землю вскрывали, где-то на 18–19 метров, и вдруг что-то странное, будто коренья какие-то грузить начал. Я ещё подумал, какие тут могут быть деревья? А под утро выяснилось, что это мы на кладбище мамонтов наткнулись, и не коренья это были, а бивни и кости. Тогда они часто нам встречались, некоторые находили чистые экземпляры и отдавали в Магадан или Якутск косторезам, но чаще всего их просто выкидывали за полигон.
Я жил в посёлке Джелгала, там в своё время женская и мужская зоны были. Начальником участка у нас бывший зэк был. За что сидел — непонятно, в 1983 году только получил разрешение покинуть Колыму. А жена у него была полька, очень красивая такая, её даже на зоне звали «шахиней». Кто-то был вертухаем когда-то, а кто-то сидел и остался, один потом сварщиком устроится, другой — бульдозеристом. Вот так жизнь складывалась у них.
С одним как-то на Бурхале выпивали, я же молодой был, интересно было общаться со старожилами, узнать про золото, про Колыму. И зашёл так к одному старику в общежитие, говорю: «Давай выпьем, отец». Сидим с ним, портвейн пьём, закусываем, а потом он берёт ножичек, от меня взгляда не отводит, а сам себе так между пальцами лезвием быстро проводит. И взгляд такой жёсткий, колючий, холодно прям от него стало. Я быстро ушёл, пацанам рассказываю, а местный мне говорит: «Ты хоть знаешь, с кем ты пил?» Я говорю: «Нет». Оказывается, он, пока сидел здесь, на Бурхале, 12 человек убил. А то, что там на воле было, вообще неизвестно. С ним даже разговаривать боялись.
Павел, работает на съёмке золота, 31 год (Магадан)
Это уже пятый сезон у меня. Я учился на юриста, потом работал в милиции, торговым агентом и продавцом. Деньги тут совсем другие, в городе столько не заработаешь. Агентом я 50 тысяч в месяц зарабатывал, а продавцом в магазине и вовсе 32. Здесь же я в прошлом году почти 600 тысяч заработал, 150 тысяч в месяц получается зарплата, но при этом не нужно тратиться на еду и одежду.
Первый раз, когда я поехал на сезон, ничего не умел делать, но буквально за неделю всему научился. Сначала на приборе работал, а потом стал съёмками заниматься. Там какой процесс. Погрузчик подаёт грунт в промприбор, а ты стоишь и смотришь, чтобы всё правильно работало: солярку в «дэску» (дизельный генератор — Ф. В.-А.) заливаешь, смотришь за уровнем масла, а потом каждый день в час проходит съёмка золота.
От прибора идёт колода, в которой специальные трафареты — там спрессованная земля, ты её разбиваешь, вытаскиваешь коврики резиновые. Земля уходит с водой, а золото, оно же тяжёлое очень, внизу остаётся. Всё, ты берёшь эти коврики, стряхиваешь и потихоньку-потихоньку доходишь до конца, промываешь коврик — остаётся золото. Под конец сезона ты его как драгоценность даже не воспринимаешь. Смотришь на него как на камушки какие-то, ну блестит и блестит, тяжёлое, да.
Завозят нас в апреле-мае, а в конце сентября, когда ночью температура опускается ниже минус 10 и вода замерзает, нас вывозят — остаются только бульдозеристы где-то на месяц. Всё это время живём на участке, в тайге, но если надо, то нас, конечно, могут вывезти в посёлок. Я в прошлом году, например, палец ездил зашивать. А так всегда на работе, никаких выходных, у большинства работников попеременно ночная и дневная смены по 12 часов, всё должно работать круглосуточно.
МЕНЯ ВСЁ УСТРАИВАЕТ, ТУТ СВЕЖИЙ ВОЗДУХ, ФИЗИЧЕСКИЙ ТРУД, ДИКОЕ МЕСТО, ТЕПЛО ЛЕТОМ, ГРИБЫ, ЯГОДЫ. ДА И УСЛОВИЯ ВПОЛНЕ НОРМАЛЬНЫЕ
Живём, да, в балках (временное жилище на полозьях — Ф. В.-А.), но есть интернет по спутнику, работает телевизор — включай любой канал и смотри. А кто-то на охоту ходит.
Нет такой профессии, как старатель, это, скорее, призвание. Бульдозеристы, водители, прибористы — все они старатели. Но я бы бульдозеристом никогда не смог стать. Целый день трясёт, и постоянно голова в одном положении. Там ведь как, погрузчик закидывает в прибор землю, а камни накапливаются, и бульдозер их раз в два-три часа убирает. Вперёд-назад, вперёд-назад — и вот постоянное движение головы из стороны в сторону, шея болит. На погрузчике тоже тяжело, это же туда-сюда по одной и той же маленькой дорожке целый день ездить. Вот сел — и у тебя 30–40 метров, по которым ты все месяцы ездить будешь. Мне кажется, под конец они эту дорогу даже во сне видят.
Смотрите также:
Как выходцы из Древней Руси и с Кавказа появились на дальневосточных землях
Трагедия советского маршала Василия Блюхера
Добыча радиоактивного урана в лагерях Дальнего Востока
Даманский-1969: хроника необъявленной советско-китайской пограничной войны
История Анны Щетининой, первой советской женщины-капитана дальнего плавания
Оценили 5 человек
5 кармы