Дети богов

В продолжение материала "Переселение банкиров".

Я повторяю, что Европа - это континент хищников, что самые матёрые из европейских хищников - это Дети богов, и что основное правило их жизни - это Правило Лампедузы.

Напоказ у европейцев выставлены демократия, равенство перед законом и неприкосновенность прав собственности. Под двойным дном мы обнаруживаем непоколебимые позиции консультантов из полутысячелетних династий, которых никогда не интересовали и никогда не будут интересовать никакие принципы, кроме собственного благополучия и безраздельной власти. Они отличаются от простых смертных, как шахматисты от пешек. Это люди, о которых Лабрюйeр когда-то написал:

"Дети богов - назовём их так - не подчиняются законам природы и являют собой как бы исключение из них: время и годы почти ничего не могут им дать. Их достоинства опережают их возраст. Они рождаются уже умудрёнными знаниями и достигают истинной зрелости раньше, чем большинство людей избывает младенческое неведение."

Но под тройным дном скрывается тот факт, что принадлежность к старой аристократии означает отнюдь не лучшие гены, более высокий интеллект или управленческий талант, а всего лишь доступ к информации и ресурсам. По сути, Лабрюйeр отметил и это. Пожалуй, сам он превосходил умом и талантом любого члена царствующeгo дома какой угодно европейской страны. Но именно поэтому он ясно понимал, в чём заключается их преимущество - они с детства знают вещи, на осознание которых у большинства из нас уходит вся жизнь.

На виду у европейцев так и не отменённая папская энциклика, объявляющая масонство синагогой Сатаны. Под вторым дном - фотографии папы, проводящего обряд в масонской ложе. Под третьим - осознание того, что перед лицом Бога все человеческие установления равно ничтожны и смехотворны. И так во всём.

Может ли быть что-то более интересное, чем третье дно Европы? Может. Её будущее.

Эпоха Модерна подошла к концу.

Её финалом было создание массового общества. В 1929 году Ортега-и-Гассет написал "Восстание масс". Этот оборот до сих пор пользуется завидной популярностью, хотя вроде бы каждому должно быть ясно, что ни одно восстание не может продлиться 80 лет. Любой мятеж в течение куда более короткого времени либо достигнет своих целей, либо будет подавлен.

Что произошло с восстанием масс?

И то, и другое.

С одной стороны, восставшие массы добились огромных успехов, выйдя на авансцену истории. С другой, они не только не устранили прежний правящий класс, но, напротив, усвоили и многие его ценности, и образ жизни (хуже сложилась судьба высокой культуры; она понесла в боях с восставшим народом тяжёлые потери).

В конце концов, принадлежность к детям богов - это всего лишь доступ к информации и ресурсам.

Наличие высшего образования и загородного дома в сочетании с неприкосновенностью личности и возможностью путешествовать сформируют аристократическое мироощущение у каждого человека. Блага жизни, доступные западному среднему классу, никого не сделают князем Строцци (ведь чтобы быть Строцци, нужны ещё семисотлетняя традиция, воспетый Данте виноградник и место консультанта в нескольких международных банках), но если у человека под капотом столько же лошадиных сил, сколько в иные времена было в отряде у средней руки барона, то он и ощущает себя кем-то вроде барона.

Однако массовое общество баронов просто невозможно. Где бароны, там и средневековье.

Я совершенно не слежу за современной публицистикой и не знаю, кто именно первым заговорил о наступлении Новых Средних Веков. Самые ранние рассуждения на эту тему попались мне в одном эссе Умберто Эко, написанном ещё в 70-х годах. Автор отмечал, что стремление среднего класса переместиться из центра города на предместье уподобляет его феодалам минувших времён, предпочитавшим городскому шуму тишину своих замков.

Люди просто не понимают, что Новое Средневековье будет куда технологичнее Модерна, и новые феодалы будут жить в окружении своих домашних роботов, а не живых слуг. А те, кто не станут феодалами, превратятся в геймеров, никогда не покидающих великолепные виртуальные миры. В мире, где будут трудиться роботы, куда дешевле обеспечить ставший ненужным плебс играми и зрелищами, чем работой (по крайней мере, добрый народ не будет гнать брак и попусту переводить ресурсы).

Разумеется, это картина довольно отдалённого будущего, просматривающегося на горизонте лет этак через 100, а то и 200. До него ещё так же далеко, как было далеко от предложений Макиавелли по замене профессиональных наёмных отрядов народным ополчением до атак французских призывников под Аустерлицем и Бородино.

Но контуры нового мира обрисовываются довольно чётко.

Интересно, напишет ли кто-нибудь лет через 500, что вся эпоха Постмодерна была лишь побочным эффектом реализации идей, изложенных в одном эссе Умберто Эко.

Автор: И.И. Панарин