В городе Верона, где каждый день словно праздник кровавых разборок, обитали две семьи, Монтекки и Капулетти, чья вражда была столь древней, что её, наверное, начинал ещё кто-то, кто давным-давно благополучно умер. И вот среди этой войны — не за короны, не за трон, а за право скидывать вину на соседей — появился юный Ромео Монтекки. Парень, чьё сердце склонялось ко всякой девице, что могла бросить на него хотя бы один невинный взгляд. Его жизнерадостный талант влюбляться без всякого разбора стал главной причиной многих его бед.
Однажды вечером, когда небо над Вероной окрасилось красным, то ли от заката, то ли от свежих поединков, Ромео оказался на балу Капулетти. Ах, как искусно он проник туда, где его никто не звал — мастер нелепых вторжений, он проскользнул под маской, думая, что если небо ещё не рухнуло ему на голову, значит, всё идёт по плану. И что же видят его горящие глаза? Джульета — Капулетти, цветок, который только что распустился в этом саду интриг и бессмысленной резни. Юная и столь же неосведомлённая о том, что жизнь её вот-вот рухнет в бездну трагедии.
— Кто сияет здесь, как свет в тёмном туннеле, ведущем прямиком в ад? — пробормотал Ромео, смиряясь с тем, что его любовь вновь готовит его к новой катастрофе.
— Это Джульета, дитя Капулетти, — раздался голос слуги, которому совершенно надоело вытирать кровь после всех этих дуэлей.
Ромео, славящийся своей способностью делать только худшие возможные решения, решил, что лучшее, что он может сделать, — это влюбиться. Ведь ничего так не заводит, как смертельная опасность. Они обменялись взглядами, и всё — дело было сделано. Джульета, молодая и наивная, не могла устоять перед этим мастером трагедий, ведь кто ещё мог предложить ей такую скорую встречу с судьбой?
Так началась их великая любовь, столь же короткая, как лето в Вероне, и столь же мрачная, как старинная церковная крипта. Встречались они тайно, хотя в Вероне не было ни одной крысы, которая не знала бы об их романе. Но что есть любовь без драмы? Это вопрос, на который никто из них и не пытался ответить.
Всё шло к концу, когда на одной из улиц Вероны, где драки случались чаще, чем мирные разговоры, случилось непоправимое. Меркуцио, друг Ромео, решил, что жизнь слишком скучна без оскорблений в адрес Тибальта, кузена Джульеты. Это была последняя ошибка в его жизни. Тибальт, любитель быстрых решений и ещё более быстрых ударов шпагой, сделал свою работу. Меркуцио пал, но не без пафоса, восклицая:
— Проклятая чума на оба ваших дома! — сказал он, умирая с таким сарказмом, что даже ангелы на небесах аплодировали стоя.
Ромео, чья способность не думать прежде, чем действовать, была равна только его непреодолимой любви к Джульете, не остался в стороне. Он заколол Тибальта, как колют свинью на рождественский ужин. И тут же осознал, что всё пошло не так, как планировалось (хотя кто знает, был ли вообще план). За убийство его изгнали из Вероны — настолько далеко, что даже слухи о новой разборке могли не дойти до него вовремя.
Джульета, впрочем, не осталась позади в этой гонке трагических решений. Она обратилась к монаху Лоренцо, который, как оказалось, был ещё тем мастером по зельям. Его блестящий план был прост: дать ей зелье, которое заставит всех подумать, что она умерла. Что может пойти не так, верно?
Ромео, узнав о смерти Джульеты (или, как обычно, не проверив факт должным образом), сделал то, что любой трагический герой сделает без раздумий — пошёл к ближайшему аптекарю и купил яд. Аптекарь, видя в нём потенциального мертвеца, продал его без вопросов, словно яд был очередным тоном для румян.
И вот Ромео приходит к гробнице Джульеты. Увидев её "мёртвое" тело, он, естественно, не подумал, что это может быть ловушка судьбы (а разве не всегда так?). С пафосом, достойным своего рода, он выпил яд. Смерть пришла столь быстро, что даже времени на пафосный монолог не осталось.
Но, о, как изящно судьба обманула их обоих! В тот самый момент, когда Ромео отправился в мир иной, Джульета, как и полагается в любой уважающей себя трагедии, очнулась. Глядя на мёртвого Ромео, она, конечно же, решает, что лучший способ справиться с ситуацией — это убить себя. Кинжал, который был всегда под рукой (потому что зачем жить без кинжала?), сделал своё дело.
И вот так заканчивается их великая история — два трупа, одна крыша и множество нелепых решений, которые привели к финалу, от которого хочется смеяться и плакать одновременно. Монтекки и Капулетти, наконец, решили прекратить свою вражду. Но, конечно, это случилось слишком поздно, как и всё в этой пьесе.
Мораль? Если видишь на горизонте драму — беги. Быстро.
Ебанушки. Ну это я так так вижу и так пересказываю абсолютно долбоебическую трагедию моральных уродов.
Я не прав?
Оценили 12 человек
21 кармы