Боже, царя храни… Часть I

Боже, царя храни… Часть I

Вопросы своей личной безопасности русские императоры всецело доверяли воле Господней

Этим материалом «Русская планета» открывает серию публикаций, посвященных охране первых лиц государства Российского — от царей до президентов.

«Группа военных чинов Лейб-гвардии 4-го Стрелкового Императорской Фамилии батальона», XIX век. Картина художника А.И.Гебенса

На протяжении многих веков жизни русских правителей угрожали интриги и заговоры, дворцовые перевороты и заграничные интересы, да и воля народа порой обращалась в масштабные бунты и жестокие террористические акты. Петр III , Павел I и Александр II были убиты, покушения совершались на Александра III и Николая II.

Постоянное наличие противоречий, конфликтов и угроз — когда явных, а когда едва ощущаемых — заставляло царское окружение заботиться о существовании и безопасности помазанника Божьего. Но подойти к этой проблеме со всей серьезностью мешало мировоззрение самих царей-императоров. Да и те, кому поручалась императорская охрана, часто оказывались не способными оправдать высокое доверие…

Собственная Его Императорского Величества охрана: 1550–1825

От стрельцов до лейб-гвардии

Первые письменные сведения о служилых людях, имеющих отношение к царской охране, относятся к правлению Ивана IV (Грозного). Так, в приговоре Боярской думы в августе 1555 года фигурирует решение о наделении землей рядом с Московским Кремлем 2 тысяч дворцовых стрельцов, что объяснялось необходимостью их постоянного нахождения рядом с царским дворцом.

Согласно некоторым данным прообраз современной личной охраны появился на Руси в ХVII столетии, в эпоху царствования Алексея Михайловича, прозванного в народе Тишайшим (1645–1676). Организацией охранной деятельности при дворе этого монарха занимался Артамон Сергеевич Матвеев.

Будучи человеком разносторонне одаренным, Артамон Матвеев проявил себя, говоря современным языком, не только как создатель системы государственной охраны, но и как талантливый контрразведчик и разведчик. Подобные яркие примеры мы не раз встретим и в более поздние времена. Это историческая данность. Именно руководство охраной или обеспечением личной безопасности первых лиц государства Российского всегда было делом избранных, доверенных и по меркам того или иного времени профессиональных людей. Случайных персонажей, за исключением мимолетных фигур «смутных времен», на этой должности российская история не знала. Говоря языком дипломатического эсперанто, начальник охраны всегда, пусть и негласно, входил в число самых влиятельных политиков государства Российского. Те, кто этого не понимал, получали от жизни уроки, порой весьма суровые...

Скрижали века XVII утверждают, что по поручению царя Алексея Михайловича Артамон Матвеев участвовал в важнейших «государевых делах». В частности, он выступил за выделение в Стрелецком приказе отдельных «ратных» (полицейских и охранных) функций стрелецких полков по отношению к жизнедеятельности царского еще не двора, но дворца. Тогда же «заботы» по охране царской особы и его досточтимой семьи, царских хором и дипломатического корпуса были упомянуты в официальных документах как отдельные задачи, отличные от всех прочих привычных простому и не очень люду функций стрельцов.

В XVIII веке, после победы в Северной войне 1700–1721 годов, Россия стала империей, изменился и статус главы государства. Заключив Ништадтский мирный договор со Швецией, Петр I принял титул императора. Изменения произошли и в системе организации охраны. Стрелецкое войско, расформированное после подавления восстания 1698 года, сменили первые гвардейские полки — Преображенский и Семеновский, которые Петр I основал в конце XVII века из тех самых полков, с которыми еще ребенком изображал «потешные баталии». Они по праву доверия императора и составили основу русской лейб-гвардии (от нем. Leib — «тело»), и на них были возложены функции охраны постоянных и временных императорских резиденций.

В 1724 году началась история особого подразделения — почетного караула кавалергардов. Петр I сформировал конную роту кавалергардов для выполнения функций почетного сопровождения и охраны во время коронации своей супруги императрицы Екатерины I. Сразу по окончании торжеств рота была распущена, однако практика временного создания кавалергардии для проведения отдельных торжественных церемоний сохранялась до конца ХVIII века. В качестве постоянного армейского подразделения Кавалергардский полк был образован в 1800 году при Павле I. Он вошел в состав гвардии и просуществовал более века, вплоть до конца 1917 года.

Сложившаяся при Петре I практика личной императорской охраны с некоторыми несущественными изменениями сохранялась вплоть до начала ХIХ столетия. Менялись названия полков и рот, их начальники, форма и знаки различия. Но так же, как и в предшествующий период, «профессиональных» подразделений охраны в строгом смысле слова не существовало. Эту почетную и, надо сказать, «хлебную» функцию по-прежнему выполняли различные придворные чины и воинские части.

Такое высокое положение само собой создавало все мыслимые и немыслимые условия для вмешательства армейской элиты в политику государства, влияния на действенное окружение императора. Исключить участие гвардии в дворцовых переворотах, если таковые задумывались, было практически невозможно. Сама система охраны тех лет возносила военных людей на орбиту дел государственных. И втянутые в политические процессы и хитро сплетаемые дворцовые интриги военные, которым указом государя-императора было поручено охранять его (и других венценосных особ), могли его же лишить не только престола, но и самой жизни. Это не российская особенность. Так же было и, например, в Древнем Риме, где, по утверждению историков, преторианская гвардия была причастна к убийствам более чем половины своих «охраняемых лиц».

Но все же выражение «История учит тому, что она ничему не учит» было бы здесь не вполне уместно. Участие гвардейцев в дворцовых переворотах XVIII века, убийстве императора Павла I в 1801 году и восстании декабристов в 1825-м заставило монархов и их окружение всерьез задуматься о создании именно профессиональной — пусть тогда это прилагательное еще и не нашло своего места в сознании царедворцев — государственной охраны.

14 декабря 1825 года вопрос личной безопасности Николая I и его семьи встал более чем остро. Одеваясь утром, Николай Павлович сказал своему «начальнику охраны и еже с этим» Александру Христофоровичу Бенкендорфу: «Сегодня вечером, может быть, нас обоих не будет более на свете, но, по крайней мере, мы умрем, исполнив наш долг». В самом деле, на стороне декабристов были значительные силы, и цареубийство как один из возможных вариантов развития событий ими не исключалось…

Материал подготовлен под совместной редакцией Национальной ассоциации телохранителей (НАСТ) России и Ассоциации ветеранов и сотрудников служб безопасности