Накануне в одном из ведущих российских средств массовой информации – «Независимой газете» вышла в свет публицистическая трилогия известного советского и азербайджанского журналиста Льва Мобутовича Аскерова (Мааса) под названием «Сумгаитская трагедия. С чего начиналось и как это было. По архивным документам КГБ СССР». Имя постоянного автора и члена редколлегии haqqin.az широко известно читательской аудитории начиная с 60-х годов прошлого века. Лев Аскеров – известный советский журналист, член Союза журналистов СССР, член Союза писателей СССР и Азербайджана, бывший собкор ведущей советской газеты «Известия» в Азербайджане, собкор газеты «Труд» по Азербайджану и Дагестану…
Л.Аскерову сопутствовала журналистская удача – еще в советские времена журналист получил доступ к архивам КГБ Азербайджанской ССР и некоторым документам КГБ СССР. Особое место в журналистском творчестве Л.Аскерова заняли неоднозначные так называемые «сумгаитские погромы», выраженные в грязной и коварной инсинуации армянских националистических кругов, развязавших идеологическую войну против Азербайджана с целью дальнейшего отторжения Карабаха. Хотя на протяжении первых лет армяно-азербайджанского конфликта, а затем десятилетий от мирового общественного мнения скрывалась подноготная одной из первых вспышек межнационального конфликта. Ведь главным фигурантом и исполнителем «сумгаитского дела» являлся житель Азербайджанской ССР, армянин по национальности Эдуард Григорян. И этот первостепенный фактор, усиленно скрываемый от советского общественного мнения, с первых же дней конфликта наводил на следы спланированного и организованного характера сумгаитской бойни в целях дискредитации азербайджанской общественности…
Наконец, впервые за 32 года в российской печати вышло в свет исследование, проливающее свет на истинный характер инсценированного кровавого преступления. В канун сумгаитских событий, произошедших с 27 по 29 февраля 1988 года, предлагаем вашему вниманию статью, опубликованную вчера, 24 февраля, в «Независимой газете». Отметим, что статья опубликована в печатной версии газеты и на сайте издания.
* * *
СУМГАИТСКАЯ ТРАГЕДИЯ
С чего начиналось и как это было
По архивным документам КГБ СССР и Азербайджана
Фрагмент N1
Из стопки пухлых папок с документами, которые положила на стол сотрудница архива КГБ СССР, мое внимание сразу привлекла верхняя, на которой каллиграфическим почерком безымянного канцеляриста было выведено:
«Азербайджан. Донесения. Рекомендации. Предложения. (1950-1970 гг.)
Сразу оговорюсь: большая часть архивных материалов, с которыми мне тогда позволили ознакомиться, состояла из доносов, кляуз и «доведений до сведения органов», которые бдительные советские граждане обычно не подписывали. Так что даже при желании, которое у меня никогда не возникало, выяснить имена тружеников эпистолярного жанра, подставлявших под карающий меч КГБ головы своих друзей, коллег и даже родственников, уже невозможно…
Что же касается упомянутой папки, на которой стояла римская цифра I, то в ней я наткнулся на чрезвычайно любопытный документ – докладную записку полковника контрразведки КГБ Азербайджанской ССР Томаза Георгиевича Каричадзе на имя председателя КГБ СССР генерал-полковника Владимира Ефимовича Семичастного. Содержание записки я прочитал, что называется, на одном дыхании и успел не только сделать несколько выписок, но даже, несмотря на строжайший запрет и предупреждение сотрудницы архива, вынести записи из желтого дома на Лубянке.
Справедливости ради отмечу, никто и не думал меня обыскивать: шел 1990 год, в коридорах Лубянки царила гнетущая атмосфера растерянности и апатии, а за окнами в пропасть небытия медленно сползала некогда великая страна…
Но вернемся к докладной записке Каричадзе. Интерес, который вызвал во мне этот документ, был, конечно, не случайным. Вскоре исполнялось два года Сумгаитской трагедии. В Политбюро ЦК КПСС и, соответственно, во всех газетах, выходивших миллионными тиражами, трагедия, унесшая жизни десятков людей, называлась «Сумгаитским погромом на этнической почве» и рассказывала советским людям, слепо верившим в правдивость и неподкупность печатного слова, как безжалостные азербайджанцы, охваченные ненавистью к армянам, учинили им кровавую резню. А после того, как откровенную и интенсивно тиражируемую ложь о Сумгаитской трагедии публично поддержал президент СССР Михаил Горбачев, «правда» о сумгаитском погроме превратилась в официальную версию событий тридцатидвухлетней давности, которую сегодня преподают в школах, рассказывают «очевидцы» и преподносят в Википедии.
Мне бы очень хотелось, чтобы Михаил Сергеевич Горбачев, который, по словам его учеников, все еще пребывает в здравом уме и доброй памяти, а также десятки миллионов граждан бывшего СССР, помнящие о трагедии, разыгравшейся в Сумгаите, внимательно прочитали докладную записку полковника Каричадзе, написанную им еще в сентябре 1963 года (!!), чтобы представить себе ее истоки.
Вот она (стиль написания полностью сохранен):
в архивах Лубянки хранятся свидетельства причастности армянских священников к разжиганию ненависти к азербайджанцам. Фото © РИА Новости
«Товарищ генерал!
Считаю своим долгом довести до Вас то, на что на мое руководство, несмотря на мои неоднократные служебные записки, не обращает должного внимания. Между тем поднимаемые в них вопросы имеют непосредственное отношение к государственной безопасности страны. Суть в следующем.
Я глубоко убежден, что в среде армянского населения республики силами священнослужителей грегорианской церквей Баку и Степанакерта проводится скрытая и вместе с тем организованная по всем правилам конспирации подрывная работа, выражающаяся в пропаганде ненависти к азербайджанскому народу.
Под видом религиозных постулатов христианства в них функционируют курсы, готовящие агитаторов-боевиков дашнакского, крайне агрессивного толка. Как утверждает внедренный в новый состав обучающихся наш агент, лекции здесь читаются эмиссарами Эчмиадзина. Содержание лекций и практических занятий не соответствует темам официальной программы, зарегистрированной в Отделе по делам религии Совета Министров Азербайджана. Запись их категорически воспрещена. Один из слушателей, механик бытовой техники Гена Манукян, отличавшийся плохой памятью, был уличен в конспектировании материала и деталей приемов эффективного воздействия на тех, с кем им затем доведется работать. Два дня спустя на Арменикендском базаре средь бела дня неизвестный заточенной стамеской со спины поразил его в самое сердце. Уголовное дело, заведенное Наримановским РОВД по факту убийства, находится в числе нераскрываемых. Примечательно, что в тот же вечер, когда было совершено преступление, на занятиях курсов, проводившихся в Бакинской армянской церкви, эчмиадзинский лектор объявил о гибели «пламенного патриота», обвинив в его убийстве азербайджанцев, которых (дословно воспроизвожу призыв эмиссара), «надо так же, по-подлому, везде и всюду уничтожать».
У нашего агента имеются веские основания считать, что при обучающейся структуре существует плотно засекреченная боевая группа, укомплектованная отъявленными националистами-уголовниками. Каждый участник группы хорошо оплачивается. В одном из своих донесений агент на память изложил фрагмент одной из таких лекций, прочитанных представившимся служителем Кироваканского прихода отцом Гаспаром. (Священник с таким именем действительно имеется, однако по предъявленной нашему человеку его фотографии, он ничего общего с тем лектором не имел.)
Привожу вышеозначенный фрагмент:
«…Нас на земле осталось немного. Мы живем разрозненно. Враги разобщили нас. Этого они смогли добиться. Но удалось ли им сломить воинственный дух наш? Сумели ли они загасить пламя уникального разума нашего? Смогли ли убить святую цель, оставленную в сердцах наших пращурами нашими?.. Нет! Им никогда не удастся этого сделать, пока жив хоть один армянин, любящий народ свой, знающий свою, обильно политую армянской кровью историю и чтящий славных предков. Мы гордимся героями прошлого. Нет их вины в том, что они не сумели сохранить созданной ими Великой Армении. Они пали в кровопролитных боях с превосходящими силами противника – нецивилизованными, дикими варварами, не стоящими худшего из нас.
Перед нами трепетали Рим и мир. Мы должны и обязаны, не жалея себя, ни тем более врагов своих, сделать все, чтобы перед нами трепетал новый Рим, называемый ныне Москвой, и новый мир. Это-то нас, где бы мы ни жили, и объединяет. И здесь, в Советском Союзе, и во Франции, и в Америке успех одного армянина – успех всего народа, ощутимый вклад в уже близкую нашу победу.
На одной из недавних проповедей Его Святейшество католикос всех армян сказал:
«Более яркой нации, более великого народа я не знаю. Что такое земное расстояние между нами?.. Ничто! Самая существенная и непреодолимая дистанция – это не километры, а отсутствие взаимодействия душ. Мы, единственная нация, расположенная самим Всевышним, обладаем такой способностью. Наши души чётко чувствуют друг друга. Узнают друг друга… Грех, большой грех не воспользоваться этим даром господним и не вернуть вселенскую славу многострадальному народу нашему. Его поддержка – залог наших побед…»
И еще Его Святейшество обратил внимание на то, что из логова лютого врага нашего, отсюда, из Азербайджана, денежные средства идут в недостаточном количестве. Им, армянам, проживающим в Азербайджане, следует напомнить, что на щедрые взносы, во имя будущего нации не скупились такие известные коммунисты, как Камо и Шаумян. Регулярно их вносят семьи выдающегося государственного деятеля Анастаса Микояна, всемирно известных маршалов Баграмяна, Бабаджаняна и выдающихся деятелей науки и культуры…
Нежелание платить в общенародную казну Эчмиадзин считает предательством и изменой. А за предательство и измену рано или поздно придется отвечать… Спрашивать с таких будете вы. Его Святейшество возлагает большие надежды на вас, на слушателей курсов, которые по окончании их будут проводить соответствующую и, если надо, жесткую работу среди тех, кто забыл истоки своего родства. Они нуждаются в том, чтобы им вернули память. Даже если это надо делать кастетом, ножом или пулей. Это богоугодное дело Его Святейшество возлагает на вас. Передаю вам его напутственный девиз: «Цель оправдывает средства!»…
Товарищ генерал!
Считаю также не совсем продуманным тот факт, когда сотни тысяч армянских семей, репатриированных в 50-е годы из-за рубежа, по указанию свыше расселялись на территории Армении в местах аборигенного проживания азербайджанцев. Последних, зачастую принудительно, отправляли в Азербайджан. Подобное, на мой взгляд, не только противоречит ленинской национальной политике, но и чревато элементами непредсказуемых последствий… Наши аналитики названную мной проблему, очевидно, не рассматривали в свете того, по чьей разнарядке и почему именно так, а не иначе, расселялись приглашенные нами армяне-репатрианты. Я составил карту их дислокации. Доложу Вам, получилась любопытная картина. Вот она: в Российской Федерации – Ростовская область, Краснодарский и Ставропольский края; в Грузии – Тбилиси, Ахалцихи, Колхида, то есть Абхазия; в Азербайджане – Нагорный Карабах, Казах-Кировабадская зона, молодой Мингечаур и строящийся Сумгаит. Таким образом, очертив места размещения армянских репатриантов, мы получим рельефный контур дашнакской карты мифической Великой Армении – от моря до моря и до Ростова-батюшки».
Содержание этой докладной настолько меня потрясло, что, вернувшись в Баку, я поспешил встретиться с бывшим заместителем председателя КГБ Азербайджана по кадрам Нури Гасановичем Кулиевым.
«Каричадзе? – переспросил меня Кулиев. – Конечно, помню! Легендарная личность! По счастью, нас, чекистов бериевских и багировских времен, метла хрущевской чистки органов не коснулась: когда в Азербайджане свирепствовали репрессии, мы с ним работали за рубежом. Я в Иране, а Томаз Георгиевич – в Испании. Кстати, думаю, именно он завербовал там Кима Филби, одного из руководителей английской разведки МИ-6…
Что же касается докладной Каричадзе, то она и поставила жирный крест на его карьере: его почти сразу отправили на пенсию, а вскоре полковник неожиданно скончался. Между чекистами – мы ведь народ подозрительный - поговаривали, что смерть Томаза Георгиевича была не случайной. Благо и основания для этого были - докладная по сути своей затрагивала интересы очень высоких людей в Москве…»
Понятно, что ни подтвердить, ни опровергнуть слухи о причинах смерти полковника Каричадзе, ходившие в чекистской среде, я не могу. Но меня настораживает одно странное обстоятельство: именно в тот период, когда председатель КГБ СССР Владимир Семичастный отослал докладную Каричадзе его непосредственному начальнику генералу армии Семену Цвигуну с суровой резолюцией: «Тов. Цвигун, разберитесь и дайте оценку! Полковника занесло! Семичастный», в Политбюро решался вопрос о назначении зампреда Совета Министров Анастаса Ивановича Микояна на должность Председателя Президиума Верховного Совета СССР.
Таким образом, официальная докладная высокопоставленного офицера советской контрразведки, в котором Микоян фактически обвинялся в поддержке армянского националистического подполья, могла сыграть роль стопорящего «башмака» на рельсах карьеры Анастаса Ивановича. Чего, естественно, ни он, ни его люди в Политбюро и КГБ СССР допустить никак не могли…
А четверть века спустя, 27 февраля 1988 года, происходит то, о чем полковник Томаз Каричадзе предостерегал кремлевских небожителей.
Полыхнуло в Сумгаите…
события в Сумгаите усугубили системный кризис Советского Союза. Фото © РИА Новости
Фрагмент N2
…В папке под цифрой V я нашел еще один любопытный документ – «Открытое письмо» в Политбюро и лично Генеральному секретарю Горбачеву, в котором резко критиковалась недальновидная политика партии и раскрывалась правда о Сумгаитском погроме и «Черном январе», когда 20 января 1990 года по приказу Михаила Горбачева вторгшиеся в Баку подразделения Советской армии расстреляли в упор и раздавили гусеницами танков несколько сот горожан – азербайджанцев, русских, евреев, татар, лезгин…
Свои подписи под этим документом оставили двадцать шесть знаменитостей. Фамилии Героя Советского Союза академика З.Буньятова, академика А.Мирзаджанзаде, профессора Высшей партшколы, известного политолога А.Мильмана и помощника Первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана В.Кесаря были подчеркнуты карандашом. По-видимому, это сделал Георгий Шахназаров - помощник и ближайший сподвижник М.Горбачева. Потому что той же рукой и тем же карандашом в углу первой страницы написано: «Владимиру Крючкову!»
Председатель КГБ СССР (опять КГБ!!) смысл послания горбачевского соратника понял правильно, и спустя несколько недель Кесарю и Мильману неожиданно разрешили эмигрировать в США, вокруг академика Мирзаджанзаде стали сгущаться слухи о его якобы нетрадиционной сексуальной ориентации, Буньятову дали понять, что не стоит затевать игры против Кремля… Словом, было сделано все, чтобы дезавуировать подписантов, а само письмо, написанное в форме памфлета, упрятать в архиве КГБ с пометкой «Хранить вечно!»
По понятным причинам, я не стану приводить весь документ, изложенный на тридцати трех страницах, и ограничусь только содержащимися в нем доводами, которые, на мой взгляд, объясняют политический подтекст, приведший в итоге к Сумгаитской трагедии:
«…Товарищ Горбачев!
К Вам и руководимой Вами партии обращаются те из семи миллионов азербайджанцев, которые не так давно составляли почти половину населения Армении.
К Вам обращаются те из нас, кого при Вашем попустительстве и безволии насильственно изгнали из Армении, заставив бросить родные дома, виноградники и могилы…
Если бы Вы только знали, товарищ Горбачев, с каким упоением наши соседи-армяне, с которыми мы говорили на их языке и уважали их права хозяев своей земли, выбрасывали нас на улицу, с какой дикостью они разрушали могилы на древних азербайджанских кладбищах, и с каким восторгом гонители произносили Ваше имя, Михаил Сергеевич!..
Если бы вы только видели, товарищ Горбачев, наших избитых матерей, изнасилованных сестер, истекающих кровью братьев и истощенных детей, которых армянские соседи, забрасывая камнями, плюя вслед и улюлюкая, гнали нас, как овец, на восток, в Азербайджан.
К Вам обращаются те из двухсот тысяч выдавленных из Армении еще в пятидесятые годы, а ныне коренные сумгаитцы, которых родные партия и правительство бросили в безводную полупустыню строить Комсомольск на Каспии – новый чудо-город химиков и металлургов из обещанного светлого коммунистического будущего.
Мы – те из двухсот тысяч сумгаитцев, чьи трущобы, наглядно выражающие заботу родной КПСС, никогда не показывали ни по Центральному, ни по региональному телевидению. Многонациональный советский народ и понятия не имел, что такое пропитанный газом и испарениями желтый воздух Сумгаита, почему чахлая растительность не отбрасывает тень, как выглядит загаженный отходами Каспий, и наши женщины, страдающие бесплодием, и единственное в мире детское кладбище, где мы хороним мальчиков и девочек, не доживших до шестнадцати, и наш ущербный роддом, где новорожденные являются на свет крошечными уродцами с признаками вытравляемого генофонда…
Видит Бог, Михаил Сергеевич, мы долго терпели и ждали. С мольбами припадали к Вашему порогу, искали у Вас защиты, надеялись на Вашу мудрость и понимание. Но Вы молчали. Или пытались утихомирить страсти излюбленной фразой «…проблемы вокруг Нагорного Карабаха», которая постепенно превращала накаляющуюся этническую рознь в кровавую межнациональную войну.
А в тот день, когда ватага незнакомых людей, явно приезжих, высыпала на улицы Сумгаита и стала реветь на нашем языке: «Бей армян!! Бей, как они нас бьют!!», наша вера в Вас, Михаил Сергеевич, окончательно исчезла. А возгласы провокаторов, угар поножовщины и кровь на улицах нашего города стали именно той искрой, которая воспламенила в каждом из нас стертый Вами до порошка порох нашей национальной гордости и человеческого достоинства…»
жительница Сумгаита узнала в Эдуарде Григоряне одного из активных участника погромов
А теперь к фактам, связанным непосредственно с Сумгаитским погромом.
Вскоре после этих печальных событий – я тогда работал корреспондентом еженедельника «Союз» - приложения к газете «Известия», ко мне обратился один из старейших журналистов Азербайджана, главный редактор городской газеты «Сумгаитский коммунист» Рафаил Шик и попросил опубликовать в «Союзе» его материал, раскрывавший подноготную Сумгаитской трагедии. Как выяснилось, напечатать статью в своей газете Шику не разрешило партийное руководство города.
Однако и мое московское начальство публиковать материал Шика также отказалось. Дескать, все случившееся в Сумгаите Кремль и лично Михаил Сергеевич Горбачев видят и объясняют в совершенно ином ключе, а посему верни текст автору и больше в эту тему не ввязывайся.
Отказ москвичей опубликовать материал Шика не столько расстроил меня, сколько разозлил. О событиях в Сумгаите тогда много писали и, как правило, в одном ключе: азербайджанские националисты отыгрались за потерю Нагорного Карабаха на армянских жителях города и учинили над ними кровавую резню.
Шик же приводил факты, которые в корне меняли картину трагедии, сложившуюся в советском обществе, однако публиковать её никто не решался. Единственное, что я мог тогда сделать для Рафаила Шика, это записать его рассказ очевидца Сумгаитских событий.
Вот он:
«…Как редактор городской партийной газеты я знал, что поздней ночью, едва ли не под самое утро, на Сабунчинский вокзал в Баку прибывает пассажирский поезд с беженцами из Армении, и в вагоне-холодильнике везут пятьдесят два трупа азербайджанцев, убитых в Армении. Мне также было известно, что родственники шестерых погибших проживают в Сумгаите. Об этом на экстренно созванном бюро горкома партии нам сообщил под большим секретом первый секретарь Сумгаитского горкома партии Джангир Муслим-заде.
- Вам, товарищ Шик, - сурово наставлял первый секретарь, - писать об этом не нужно. Ограничьтесь обычными траурными объявлениями от семей, соболезнованиями друзей и близких. Все должно быть как обычно. Это касается всех присутствующих…
Муслим-заде сделал паузу, а потом поднял с места начальника горотдела милиции Ханлара Халилова.
- Вам, полковник, следить за общественным порядком особо не придется – этим займутся военнослужащие Бакинского округа ПВО. Таково указания сверху, из ЦК… Перед самым началом бюро мне позвонил командующий округом, генерал Зайцев, и предупредил, чтобы помех военным патрулям в Сумгаите не чинилось…
Вернувшись в редакцию, я дал заданию корреспонденту срочно выехать в Баку, встретить поезд из Еревана, сделать несколько снимков и, если получится, переговорить с беженцами.
Где-то за полночь он позвонил мне на квартиру и сообщил, что выполнить задание не может – Сабунчинский вокзал плотно оцеплен солдатами, к перрону никого не подпускают…
Утром, за завтраком, я услышал странный шум, доносившийся из подъезда. Открыв дверь, я увидел лежащий на полу конверт, в котором обнаружил несколько фотографий и сложенную листовку с набранным крупным типографским шрифтом текстом на русском и азербайджанском – «Будь патриотом, проводи в последний путь людей, безвинно казненных армянами!» И только потом я внимательно рассмотрел снимки. Жуткие, доложу я вам, и сделанные явно профессионалом. На одном изображен мужчина с выколотыми глазами, от горла до паха горелкой выжжен крест, на другом – молодая женщина. Одна грудь отсечена, вторая болтается, словно подвешенная на нитках. Из влагалища торчит горлышко бутылки. Следующий снимок – лицо старика, рассеченное ножом накрест. Потом фотография пацана лет семнадцати с отрубленными гениталиями и кистями рук - как мне объяснили, у этого паренька был роман с армянской девушкой. На других фотографиях были запечатлены сорокалетний мужчина из села Советашен, что под Ереваном, расплющенный катком асфальтоукладчика, старушка из Ленинакана с порванным ртом, обезглавленный мальчик из Кировакана…
Как профессионал я не мог не обратить внимание на фон и отдельные детали фотографий. Судя по всему, они были сделаны не в вагоне ереванского поезда и не на вокзале в Баку, а загодя, на месте совершения этих жутких актов вандализма. Помню, меня тогда затошнило. А тут еще с верхнего этажа два санитара и врач спускали на носилках мою соседку, Валиду Асадову. Спрашиваю: «Что случилось?»
- По признакам инфаркт, - ответил врач, пропуская вперед санитаров. – Какой-то мерзавец положил под двери жильцов эти снимки, вот ее сердце не выдержало… У нас это уже третий вызов, и все из-за подброшенных конвертов. Чуть ли не по всему городу разбросали, сволочи!..
Услышанное не могло не встревожить. Я тут же соединился с первым секретарем и сказал, что страшные снимки и текст с призывом к патриотам, набранный и напечатанный к тому же явно не в единственной на весь Сумгаит типографии, попахивают опасным подстрекательством.
- Вы не единственный, кто докладывает мне об этом, - ответил Муслим-заде. – Кстати, председатель исполкома, как и вы, считает, что это чья-то злонамеренная провокация. А вот полковник Ярмоленко, представитель округа ПВО – он, кстати, слушает сейчас наш разговор – уверяет, что у него все под контролем. Именно это он и доложил в ЦК партии…
Как выяснилось позднее, Ярмоленко лгал самым беззастенчивым образом! Никто и ничего в городе не контролировал. Обещанных патрулей, которым по указанию сверху милиция не должна была мешать, я не видел. Во всяком случае, в тех местах, где сквозь дикий рев толпы прорывались отчаянные крики о помощи. А потом полковник Ярмоленко таинственным образом исчез. А летающие на низкой высоте армейские вертолеты словно подливали масло в буйство толпы – завидя их, погромщики, как по команде, взрывались туземным визгом. Позже стало известно, что из «вертушек» велась киносъемка погромов. Кем-то она велась прямо из толпы…
Все началось с кладбища, на которое я проследовал вместе с похоронной процессией, проходившей мимо редакции. Зрелище было то еще!.. Наэлектризованные, агрессивно настроенные люди то и дело вливались в общую толпу. Конверты с призывом и фотографиями делали свое дело. Кто-то исподтишка и очень профессионально подводил ситуацию к критической точке…
У четырёх свежевырытых могил стояли четыре муллы и, уткнувшись в зеленые книжицы, жалобно тянули заупокойные молитвы. Я стоял метрах в пяти от одного из них. И тут из задних рядов, расталкивая людей, к лежащим у ног мулл носилкам с покойниками прорывается какой-то человек и истошно вопит:
- Правоверные! Братья-мусульмане! Армянские гады нас рвут, жгут, грабят, выгоняют из домов… А мы молчим!
- Ты прав, Ибрагим, прав! – в унисон подхватывает другой, проталкиваясь к могилам с противоположной стороны. – Мы, что, не мужчины?! Мы, что, не можем постоять за себя?!..
- Армяне гонят нас из своего дома, а сами здесь – как змеи на груди, - цедит сквозь зубы родственник одного из покойных, стоящий рядом со мной.
И тут, сжав кулаки над головой, поворачивается к толпе и орет во всю силу легких тот, кого назвали Ибрагимом:
- И гонят, и убивают! А мы как бараны!..
Но у человека, который назвал себя азербайджанским именем Ибрагим, было совсем другое имя. Я знал это, что называется, из первых рук. За две недели до погрома этот парень зачастил к нам в редакцию - просил дать ему удостоверение нештатного сотрудника газеты. При знакомстве предъявил мне паспорт на имя Эдуарда Григоряна.
- Зовите меня Эдик, - по-свойски предложил он.
Вначале я не стал с ним разговаривать – этот человек никогда у нас не публиковался. Но вечером того же дня за Эдика Григоряна вступился мой старый знакомый, председатель спортивного клуба «Химик», армянин Акпер Балаев.
- Еремеич, - сказал Акпер. – Я Эдика хорошо знаю. Наши с ним корни из Нагорного Карабаха. Мы даже немножко родственники. Он – большая умница. Было время, мы с ним учились на Высших курсах, где о нем говорили как о талантливом организаторе и творческом человеке. Присмотрись к нему получше!..
Так состоялась наша вторая встреча, на которой я сказал Григоряну, что выдам ему удостоверение внештатника только после того, как он принесет, а мы одобрим написанный им материал. На том и расстались.
И вот на тебе, встреча!
Выясняется, что он еще и Ибрагим вдобавок. И сейчас клеймит самыми непотребными словами своих армянских соотечественников…
Тем временем где-то в глубине толпы, у старых надгробий с высеченными строками из Корана, стали доноситься крики о помощи. Это были армяне – соседи и друзья тех, кто хоронил изувеченных родственников.
Прервав молитву и стараясь перекричать нарастающий гвалт, мулла закричал:
- Остановитесь! Это страшный грех! Аллах все видит!..
- Твой Аллах слеп! – крикнул Григорян, швырнув в муллу уже знакомые мне фотографии. – Посмотри, что они с ними сделали!.. Они нам пригнали целый поезд искалеченных людей. Сотни трупов правоверных… Армяне убивали их на глазах твоего Аллаха!..
Угрожающе набычившись, Григорян двинулся на муллу. Тот оступился и упал в пустую могилу.
- Ты безбожник! – кричал мулла, потрясая руками из могилы. – Ни ты и никто из смертных не имеет права судить! Это дело Аллаха! Он накажет виновных! Жестоко накажет!..
Но слушать его никто не хотел. Второй мулла – помоложе и потрусливее – позорно бежал, огибая тесные захоронения.
- Дурачье! – не выдержал я. – Что вы делаете?! Опомнитесь! Будьте же людьми!
Я склонился над могилой и протянул руку мулле, чтобы вытащить его.
- Это кто дурачье, армянская твоя морда?! – взвизгнул кто-то за моей спиной.
Я обернулся и увидел, что ко мне метнулись сразу несколько человек. Еще мгновение - и я бы составил компанию мулле. Но в последнюю секунду между мной и ими выросла фигура в черном плаще и начальственным тоном произнесла на азербайджанском две фразы:
- Не трогать! Идите в город!
И тогда один из них, вскочив на чье-то надгробие, проорал, надрывая гортань:
- Правоверные, в город!! Гнать армяшек!!..
- Смерть армянам! – подхватило несколько десятков голосов, и скопище людей, охваченных психозом бешенства, ринулись в город…
- А ты, Еремеич, держись от греха подальше и не лезь не в свое дело, - сказал человек в черном плаще и обернулся ко мне.
Это был мой старый знакомый Акпер Балаев…
Да, то людское скопище в подавляющем большинстве состояло из азербайджанцев. Были и русские, и украинцы, и евреи. В общем, сумгаитцы, в основном молодежь. Но вели их армяне. Это я видел своими глазами. А как потом советская партийная печать врала – просто сердце заходит! В наглую и самым бессовестным образом. Выходило, что азербайджанцев из Армении в пятидесятых, в восьмидесятых не изгоняли, не убивали, а провожали под звуки духового оркестра, устелив дорогу коврами…
Об убийствах и зверствах, чинимых армянами над азербайджанцами, о поездах с изувеченными телами нигде не писалось и не вещалось. Словом, выражалась молчаливая поддержка всему, что там творилось. Вот тут уж «Алиллую!» следует воспеть кремлевским армянам…
Из кладбища я ринулся в горком партии. В кабинете первого толпился, пожалуй, весь актив. И в тот момент, когда я переступил порог кабинета первого секретаря, в нем было по-странному тихо. Все, кто сидел или стоял, замерев, смотрели на Джангира Муслим-заде, разговаривавшего по правительственному телефону.
- Я приказал начальнику милиции, - донесся до меня его ровный и твердый голос, - навести порядок всеми имеющимися силами. Схватить всех, кто так или иначе имел отношение к этому кровавому разгулу, и выявить имена зачинщиков-провокаторов. Именно этим он сейчас занимается. Но личный состав городской милиции невелик. Что?!.. Кто мне дал право приказывать такое?! – побледнев, переспросил первый секретарь. – Не кто, а что! Вышедшая из-под контроля ситуация!.. А что касается военных, на которых вы ссылаетесь, в местах, где убивали армян, их никто не видел!..
Позже Джангир Муслим-заде, которого ЦК Компартии Азербайджана убрал по настоянию Москвы с должности первого секретаря Сумгаитского горкома партии, рассказал мне об эпизоде, который едва не закончился трагедией для него и сопровождавших его коммунистов.
- Когда мы вышли к толпе, - вспоминал Джангир, - собравшейся у горкома партии, и попытались хоть как-то успокоить её, нас моментально взяли в кольцо, после чего наступила мертвая тишина. Такой момент, когда поведение толпы зависит от малейшего импульса. В этот момент какой-то субъект в плаще заорал: «Бей их! Это они во всеми виноваты!!..» И кольцо вокруг нас стало сжиматься. Но тут совершенно неожиданно появился военный патруль и отбил нас у толпы…
Ночью я написал статью, озаглавил её «До Сумгаита Сумгаитом была вся Армения» и с утра заслал материал в набор. Потом мне рассказали, что типографские работники чуть ли не вслух читали статью в цеху и восклицали: «Вот она, настоящая правда!»
В материале задавались вопросы, которые волновали всех сумгаитцев, весь Азербайджан. Почему ни в одном армянском городе не было возбуждено ни одно уголовное дело по зверскому истреблению азербайджанцев, а в Сумгаит Москва бросила целый десант следственной группы? Почему ни один партийный руководитель или общественный деятель Армении не вышел к своим соотечественникам, чтобы остановить насилие над азербайджанцами? Кто состряпал и распространял среди жителей Сумгаита снимки с изувеченными телами азербайджанцев? Кто именно призывал население Сумгаита бить местное армянское население?..
Ответ на последний вопрос был найден довольно скоро: инициаторами погрома были этнические армяне, из которых лишь трое являлись жителями Сумгаита. Эти люди сумели деньгами и посулами привлечь криминальное отребье из числа азербайджанцев, которые и осуществили резню. Вопрос, зачем и, главное, кому это было нужно, при всей своей ясности был тогда замят…
Словом, моя статья, подтвержденная не надуманными, а реальными фактами, могла бы стать реальной бомбой. Но я не предусмотрел «встречный» маневр типографского линотиписта Завена Тумасова. В жуткие два дня погрома этот человек постоянно нашептывал мне на ухо, что его соотечественники вели погромщиков-азербайджанцев по адресам именно тех армян, которые жадничали и не платили в Фонд Великой Армении.
Завен позвонил кому-то из членов московской следственной бригады и сообщил, что завтра в городской газете выйдет «грязная статеечка», написанная Рафаилом Шиком. После чего по личному приказу генерала Галкина, возглавлявшего десант столичных сыщиков, номер сняли прямо с ротатора. А меня в тот же вечер освободили от занимаемой должности… Уже полгода не могу устроиться на работу. Придется уезжать в Израиль…»
К слову, мое начальство тогда не только отказалось печатать текст Шика, но и поставило мне на вид, строго предупредив, чтобы впредь я не смел якшаться с теми, кто осуждает политику партии и правительства. А статья Шика еще долго ходила в рукописном варианте по рукам среди бакинцев и сумгаитцев.
В 1989 году газета Академии наук Азербайджана «Элм» опубликовала статью академика Зии Буньятова, которая называлась «Почему Сумгаит?» и в которой автор возложил всю ответственность за Сумгаитскую трагедию на амбиции армянское лобби в окружении Горбачева. Примерно в то же время президент Академии наук Армении, дважды Герой Социалистического Труда Виктор Амбарцумян получил из Баку телеграмму:
«Взываем к Вашей совести! Третий раз за неполные сто лет армяне становятся зачинщиками жестоких столкновений между братскими народами. Обратитесь к Вашей интеллигенции, остановите бесчинства Ваших сограждан!»
Под телеграммой стояло свыше двухсот подписей сотрудников Академии наук Азербайджана. Но страна, издававшая газету «Правда» 50-миллионным тиражом, ничего обо всем этом не знала…
Фрагмент N3
Воистину, время – лучший судья деяниям человека. Его вердикты непохожи на наши, они в самом деле окончательны и действительно не подлежат обжалованию. Неправда лишь одно – время не лечит. Обезболить забывчивостью – это пожалуйста! Но врачующей силы в нем нет. Быть лекарями – удел самих людей. Это им предписано избавлять себя от боли и вытравливать зло, которое сами же творят. Но они этого не делают, предпочитая состояние забывчивости. И зло, несущее горе, с роковой периодичностью дает о себе знать. Никудышные мы лекари…
Свидетельство тому – несколько книг, лежащие на моем рабочем столе. Одна из них, написанная известным азербайджанским юристом Асланом Исмаиловым и изданная в 2010 году, называется «Сумгаит – начало распада СССР». Другая – «Смерть империи. Взгляд американского посла на распад Советского Союза» написана Джеком Мэтлоком - Чрезвычайным и Полномочным Послом США в СССР с 1987 по 1991 год.
Джек Мэтлок, наблюдавший за агонией мирового лагеря социализма непосредственно из Москвы, пишет в своей книге, переведенной на русский язык, что сценарий знаменитой перестройки писался в Вашингтоне.
Вывод американского дипломата подтверждает в своей книге «Записки начальника нелегальной разведки» первый заместитель Первого Главного Управления КГБ СССР генерал-майор Юрий Дроздов. В числе целого ряда неопровержимых фактов он приводит и такой:
«Как-то в один из приездов в Москву, - пишет Дроздов, - бывшие американские разведчики в пылу откровенности за ужином в подвальном ресторанчике на Остоженке бросили неосторожную фразу: «Вы хорошие парни, ребята! Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы имеете право гордиться… Но пройдет время, и, если это будет рассекречено, вы ахнете, узнав, какую агентуру на самом вашем верху имели ЦРУ и Госдепартамент США…»
Каждый из этих авторов – естественно, со своей позиции и используя свои источники информации, пролил свет на правду о Сумгаитской трагедии. И правда эта заслуживает, чтобы о ней, пусть даже с колоссальным опозданием, узнали люди…
С автором книги «Сумгаит – начало распада СССР» мне доводилось неоднократно общаться. Я знал, что после окончания юридического факультета Кубанского университета Аслан Исмаилов около пяти лет работал в судебных и прокурорских органах Ставропольского края. И именно оттуда, после ряда громких и успешно завершенных дел высокопоставленные азербайджанские коллеги Исмаилова, что называется, уломали его переехать на родину. Так на одном из кабинетов республиканской прокуратуры появилась табличка «Прокурор отдела Исмаилов А.З.». В его обязанности входили контроль и наблюдение за законностью рассмотрения уголовных дел в судах республики.
А вскоре приказом прокурора республики Аслан Исмаилов был назначен государственным обвинителем в уже начавшемся процессе по единственному сумгаитскому делу, ставшему известным, как «Дело Григоряна», в котором, помимо главного обвиняемого, фигурировали шесть его подельников-азербайджанцев.
Свое решение прокурор объяснил тем, что Исмаилов, в отличие от своего предшественника, имел также опыт работу судьей, полученный в Ставрополье.
Времени для ознакомления с материалами у Аслана практически не было: он получил несколько объемистых папок с материалами дела буквально накануне процесса…
«И я до самого утра, не смыкая глаз вчитывался в каждую машинописную строчку, - вспоминал Исмаилов. – Поверишь, совсем не спал! Но молодость, три чашки крепкого кофе и, главное, желание не ударить в грязь лицом свое дело сделали. И в стенограмме первого заседания суда, на котором меня не было, я с ходу обнаружил пару-тройку немаловажных фактов, которые суд почему-то обошел молчанием. Выяснилось, что явно перегруженный работой председатель суда не успел толком ознакомиться и изучить материалы дела. Мало того, в лежащем перед ним досье отсутствовал ряд важных свидетельств, объяснений и показаний. Их почему-то «забыли» туда положить. И тогда я потребовал, чтобы слушание отложили на целых два дня, которые были нужны мне как воздух: «Дело «Григоряна» представлялось мне вовсе не таким однозначным, как это описывала пресса нашей некогда общей страны. Подавляющее большинство публикаций, посвященных процессу по этому делу, больше походило на огульные и поощряемые властями выпады дилетантов, нежели объективный анализ журналистов, разбирающихся в тонкостях юриспруденции…»
Были, правда, и компетентные в политике люди, прекрасно понимавшие, откуда растут ноги этой истории. Но их понимание находилось под жестким контролем свыше, а публичные выступления оперативно дезавуировались. Как, например, в случае с публикацией серии изобличительных статей Александра Проханова об ответственности Горбачева за развал СССР на страницах его газеты «Сегодня», после которых газету тут же закрыли, а сам Проханов, дабы не лишиться своей единственной трибуны, зарегистрировал это же издание под названием «Завтра». Именно с полос этой газеты неоднократно и прямо заявлялось, что Горбачев – это историческое недоразумение.
Проханов был не единственным представителем российской общественности в критике национальной политики и катастрофических просчетов «перестроечной» команды Горбачева. Такая знаковая в политическом истеблишменте России фигура, как профессор политологии, этнический армянин Сергей Кургинян сравнительно недавно заявил буквально следующее:
«Могу со всей ответственностью сказать, что, когда в Сумгаите, зверски издеваясь и совершая некие ритуальные действия, убивали армян, то делали это не азербайджанцы. Это делали люди со стороны, нанятые представителями зарубежных частных структур. Мы этих представителей знаем по именам, и знаем также, к каким структурам они принадлежали…»
…Перед Асланом Исмаиловым лежало несколько толстенных папок, содержимое которых каждой страницей зафиксированных показаний, свидетельств очевидцев и очных ставок помогало не только воссоздать объективную картину произошедшего, но и глубже понять ситуацию вокруг самого процесса…
А пока – судебный зал заседаний, бесстрастный голос председательствующего, ерзающие за решеткой подсудимые… Прежде чем ответить на вопросы судьи или прокурора, они вопрошающе смотрят на Григоряна. Если главный подсудимый коротко опускал веки, они тут же отказывались говорить либо вносили коррективы. Когда Григоряна устраивал ответ подельника, он откидывался на спинку скамьи подсудимых и демонстративно забрасывал ногу за ногу.
Не требовалось особой проницательности, чтобы понять, кто именно в этой шайке убийц является «властителем дум», а кто – сломленные жутким страхом «шестерки», которые ничего не скажут против своего «пахана».
Впрочем, по ходу слушаний выяснилось, что Григорян был не только главным обвиняемым, но и пользовался чьим-то тайным покровительством, благодаря которому он не только знал – слово в слово – что говорили на допросах его подельники, но и мог беспрепятственно связываться по телефону с домом, душевно переговариваться с женой и детьми. Получал ли Григорян во время этих «сеансов поблажек» какие-либо сигналы или информацию, установить уже невозможно…
Так что же это за личность такая - Эдуард Григорян? Почему он так рьяно подстрекал сумгаитцев, почему с таким изуверством губил своих сородичей?.. Ответ можно найти в материалах следственной бригады, состоявшей из представителей правоохранительных органов, откомандированных в Сумгаит со всего Советского Союза. К слову, в состав этой группы специалистов входили также и этнические армяне…
Итак, читаем:
Аслан Исмаилов - гособвинитель на суде по делу Эдуарда Григоряна
«Григорян Эдуард Робертович. Место рождения – Сумгаит, Аз.ССР, 1969 год. Беспартийный; армянин, слесарь трубопрокатного завода, женат, двое детей. Трижды судим по статьям Уголовного кодекса Аз.ССР. В тюремном заключении находится в общей сложности 6 лет 2 месяца и 13 дней…
…Под предводительством Григоряна подсудимые взломали двери квартиры Григория Межлумяна. Он и его жена Роза Ашотовна были избиты ими отрезками металлических труб, а их дети – Людмила и Карина – подверглись сексуальному насилию…
…В другом доме того же микрорайона, к которому Григорян привел Наджафова, Мамедова, Исаева и других, они топорами взломали двери и учинили разгром всего имущества Гранта Аванесяна, не оказавшегося в квартире…
…Продолжая преступные действия, Григорян с подельниками врывались в квартиру М.Петросяна, который вместе с супругой-азербайджанкой Шахбалы Х. получил в результате избиений несовместимые с жизнью ранения. Все, что имелось в доме, изломали и подожгли…
…28 февраля Григорян с подельниками подверг изощренным издевательствам Эмму Григорян (однофамилица). Сорвав с неё одежду, жестоко изнасиловали, а затем обнаженной вывели на улицу и, прижигая сигаретами, заставляли танцевать. Она пыталась бежать, однако Григорян догнал её и ударом трубы в спину повредил ей позвоночник, а затем арматурой через влагалище пронзил ей кишечник…
…В тот же день банда под предводительством Григоряна вломилась в квартиру Манвела Петросяна, которому сам Григорян нанес удар топором по голове и, свалив себе под ноги, исступленно топтал тело его жены Анжелы…»
Эти далеко не полные факты зверств я привожу из обвинительного заключения, которое В.Галкин, старший советник юстиции Генеральной прокуратуры СССР, направил на рассмотрение в Верховный суд Азербайджанской ССР.
«Да, криминальная биография Григоряна, - вспоминает Аслан Исмаилов, - природная склонность к садизму и приемы боевых искусств, полученные им в секции каратэ сумгаитского общества «Химик», которым руководил Акпер Балаян (по паспорту – Балаев), позволяли этому мерзавцу держать в страхе и подчинении всех, кто входил в его окружение. Должен отметить, что Эдуард Григорян был гораздо умнее остальных обвиняемых. Складывалось ощущение, что этот человек прошел специальную подготовку, в которую входили не только навыки каратэ, полученные в «Химике». Следствие стало отрабатывать эту версию и даже вышло на некие курсы, проводимые в Бакинской армянской церкви под патронажем Эчмиадзина и спецслужб Армении. Однако на этом этапе старший советник юстиции Генеральной прокуратуры СССР полковник Галкин велел немедленно прекратить расследование, поскольку, по его словам, оно «уводит следствие от самого преступления»…
В протоколах допросов я обратил внимание, что Григорян сразу замыкался, стоило только следователю спросить о курсах в помещении армянской церкви в Баку. Но на вопрос: «Почему вы это сделали?» он вдруг ответил:
- Да для меня, начальник, весь это кипишь – дар божий! Он для меня словно с небес свалившаяся удача!..
Такой ответ не выглядел бравадой обычного уголовника…
Показательным в этой связи стал момент, когда давала показания Анжела Петросян. Тыча пальцем в своего мучителя и убийцу мужа, она назвала Григоряна зверем и сказала:
- Когда они ворвались в наш дом, я спросила его, какой же ты армянин, если бьешь и убиваешь своих же?! А он мне в ответ: «Если бы ты была настоящей армянкой, то тебя в этом списке не было бы!..»
И тут Григорян выдал себя, вскочив с места и заорав на весь зал заседаний:
- Какой еще список?!.. Я тебе ни о каком списке не говорил!
Понятно, что такой прокол не мог не заинтересовать меня. И вскоре я выяснил, что загадочный список, по которому погромщики находили свои жертвы, все-таки существовал. Косвенно это подтверждали некоторые показания обвиняемых. Так, ближайший друг Григоряна, Н.Наджафов, с которым они «тянули срок» в одной тюрьме, утверждал, что заранее обговоренного плана – куда и кого «навестить» - у них не было.
«Просто к Эдику подходил человек в черном плаще, который снимал все происходящее, - рассказывал Наджафов, - что-то говорил ему на армянском, и мы уже шли вслед за Эдиком…»
Задавшись целью любыми путями выяснить, существовал ли список на самом деле, я пошел на хитрость: связавшись со следователем московской бригады, этническим армянином по фамилии Саркисов, я спросил у него:
- Почему я не нахожу в материалах следствия изъятый у задержанных список, по которому погромщики ходили по адресам своих жертв?
Ответ Саркисова отправил меня в глубокий нокдаун:
- Спроси о чем-нибудь полегче! Я отдал его Галкину…
О таинственных субъектах в черных плащах, которые, судя по всему, на месте «режиссировали» Сумгаитский погром, не сговариваясь и почти повторяя друг друга, говорили и жена Григоряна, Рита, и В.Гусейнов, и Г.Мамедов…
- Однажды, перед самой этой жутью, - вспоминала Рита, - когда мы с Эдиком шли домой, на углу стояли двое мужчин в темных плащах и поманили его к себе. Мне хотелось рассмотреть их поближе, но Эдик меня резко одернул: «Не зырься!..»
А вот запротоколированные показания В.Гусейнова:
- За день до события Эдик при мне, чуть в стороне, разговаривал с двумя незнакомцами, одетыми в одинаковые черные плащи. По Сумгаиту я их не знал. Чужаки. Один высокий, другой среднего роста. Лиц не разглядел. Они ему передали целлофановый мешочек с таблетками. Балдежные «колесики», здорово бьют по башке… Да, прощаясь с ними, Эдик громко сказал: «Не беспокойтесь, дубы пойдут за мной, куда скажу!»
Судя по всему, следствию всю эти факты были известны. Однако задержанные главари других шаек, участвовавших в Сумгаитском погроме, которые могли пролить свет на эти мрачные фигуры в плащах, были вывезены из Азербайджана. Их всех судили не в Баку и в Сумгаите, а в других городах СССР. Почему это сделали? Что надо было скрыть от людей?..
Собственно, на этих вопросах, так и оставшихся открытыми, мои беседы с Асланом Исмаиловым завершились.
С тех пор прошло немало лет. Однако похоже, что мрачная завеса тайны над событиями тридцатитрехлетней давности начинает постепенно приоткрываться. Впервые в авторитетных СМИ стали появляться публикации, авторы которых, пытаясь восстановить историческую справедливость, взялись за реконструкцию тяжелейшего периода распада СССР. Ведь, по большому счету, именно с сумгаитских событий и предшествующих им погромов азербайджанцев в Армении и началась реализация модели армяно-азербайджанского конфликта. После Сумгаита Азербайджан де-факто потерял контроль над Карабахом. Спустя считанные месяцы в Карабахе будет создан Комитет особого управления во главе с небезызвестным горбачевским чиновником Аркадием Вольским. КОУ вывел Карабах из подчинения местных азербайджанских властей и ввел особый режим прямого правления Центра в автономной области. В сентябре 1989 года под давлением азербайджанской общественности КОУ был упразднен. Однако спустя несколько месяцев в Карабахе вновь была создана аморфная структура смешанного правления – Оргкомитет во главе с бывшим вторым секретарем ЦК Компартии Азербайджанской ССР Виктором Поляничко. В период обострения армяно-азербайджанского противостояния, трансформации конфликта в активные боевые действия Оргкомитет Поляничко был распущен. Таким образом, именно сумгаитские события открыли путь к утрате Азербайджаном контроля над Карабахом.
На мой взгляд, пусть запоздалое, но, тем не менее, реально происходящее прозрение общества, попытки политиков, общественных деятелей, публицистов заполнить, наконец, исторический вакуум, связанный с механизмами трагедий, постигших Сумгаит, Баку, Узбекистан, Грузию, Прибалтику, стало возможным, прежде всего, благодаря трезвой и беспристрастной оценке тех далеких событий, которую дали Президент Российской Федерации Владимир Путин и Президент Азербайджанской Республики Ильхам Алиев.
Хочется верить, что с их легкой руки все, что было сознательно перевернуто с ног на голову, постепенно станет на свои места…
Оценили 0 человек
0 кармы