ОСВОБОЖДЕНИЕ -2

Практические размышления о денацификации Юго-Западного края России

Пропаганда специфических, проукраинских «ценностей» массово начала охватывать территорию бывшего УССР с 80х годов. Хотя, многочисленные воспоминания очевидцев, говорят, что для западных областей такого рода настроения были характерны всегда, в том числе и в период самой жестокой борьбы с бандеровскими бандами. Так, жена сотрудника МГБ, проживавшая вместе с ним во Львове, вспоминала, как ей на рынке (напомню, что это не хрущёвские либеральные нравы, а 1950г) торговка открыто и громогласно заявляла, как они (имеются в виды, местные галичане) скоро будут красить кровью русских крыши. Заявляла без всяких оглядок и страха, прекрасно зная, кто перед ней и кто муж этой гражданки. Ну, про всякую мелочь, вроде «непонимания» русской речи, или отказы в обслуживании можно даже не упоминать, поскольку такая практика в Галиции была распространена весь советский период достаточно широко.

В остальной Малороссии подобное противостояние было значительно менее острым, поскольку основное количество лиц, склонных к ценностям «украинского буржуазного национализма» концентрировалось в городской среде и умело камуфлировалось в советскую интеллигенцию. Рассадниками такого криптоукраинства были, как правило, кафедры украинского языка и литературы, истории Украины в институтах, редакции разнообразных СМИ, по разнарядке вещающих и пишущих на мове, коллективы украинских театров, издательств, в общем, все те, кому коммунистическая партия СССР поручила развивать «национальную культуру» в отдельно взятой республике. Аппарат КПСС, понятно, тщательно отслеживал и боролся с проявлениями «неправильного национализма» и всячески поддерживал очаги «правильного». В рамках этой политики, представители «правильной» версии, зачастую, совершенно добровольно и, даже, с радостью, стучали на своих конкурентов по «национальной свидомости», помогая им отправиться в Мордовию и Магадан. В общем дискурсе, для украинцев это было естественно. Едва только возникнув в бурные 40е годы XIXв., украинцы немедленно принялись топить друг дружку, отвоёвывая, таким образом, места поближе к кормящей руке хозяина. История продолжилась и после смены хозяев , когда началась конкуренция между ОУН (м) и ОУН (б), а затем уже и при американцах. В УССР таким хозяином оказалась Советская власть, поэтому подавляющее большинство свидомых украинцев успешно мимикрировало и кормилось её щедротами, вплоть до 1991г.

Надо отметить, что большевики, находясь в угаре борьбы с империалистическими ценностями и «великорусским шовинизмом», без колебаний приняли на вооружение мифологию и «ценности» украинства. Случилось это по нескольким причинам.

Во-первых, никакой другой внятной, национальной идеи в Малороссии вообще никогда не было. По той причине, что нет, например, никакой особой национальной идеи в Сибири, или в Калужской губернии.

Во-вторых, практически все известные украинцы были сторонниками левых, марксистских идей и по сути, близки к самим большевикам. Тоже «за народ», идеологические союзники. Этот фактор пришлось брать в расчёт за неимением достаточных сил для полного доминирования.

В-третьих, большевистский миф о «пролетарском единстве» рабочих и крестьян очень сильно искажал реальную картину мира, что неминуемо приводило к фатальным ошибкам во внутренней и внешней политике. Считалось, что приоритетны классовые ценности, а национальные настолько не существенны, что ими можно смело пренебрегать. В результате, Красная Москва потерпела тяжёлое поражение под Варшавой и с треском провалила все «пролетарские революции» в Баварии, Венгрии, Бремене, Словакии. К этому добавились проблемы в Туркестане, трудящиеся которого тоже не выражали восторгов по поводу своего «единства» со всем остальным, мировым крестьянством.

И, в-четвёртых – человеческий фактор, который не смогли нивелировать даже большевики. Одно дело, когда ты глава губернского комитета ВКП(б). Другое дело, когда ты возглавляешь, фактически, партийный аппарат отдельной Советской Республики. Тут и права другие, и возможности пошире.

Ну, а дальше всё пошло по инерции. К идеологической работе в 20-30е были массово привлечены свидомые украинцы, многие из которых ранее подвизались, кто у Петлюры, кто в разных властных структурах УНР. Они, при полном попустительстве большевиков, устроили первую тотальную украинизацию УССР. Большевики, в свою очередь, наделили Украину всеми государственными атрибутами, начиная от правительства и законодательства и заканчивая постройкой административных зданий и памятников местным символам украинства, таким, как Шевченко или Леся Украинка.

Когда в ЦК начали поступать тревожные сообщения о том, что украинизация зашла уж слишком далеко и некоторые деятели уже открыто призывать к полному отделению от «московских» - лихорадочно отыграли назад, но было поздно. Ядовитое семя уже было посеяно по всему Юго-западному краю, даже там, где отродясь ничего специфически малороссийского никогда не было. Русских детей в обязательном порядке заставляли учить украинский язык, потому, что они «живут на Украине». Включился принцип централизации, в этом случае, вновь сыгравший с Советской властью злую шутку. Малороссы, по каким-либо причинам оказавшиеся в Великороссии, учились на русском, потому, что это было – РСФСР. А русские Одессы, Харькова, Херсона вынуждены были учить украинский, потому, что – УССР и всё должно быть однотипно и стандартно.

В результате, Советская власть создала на территории Юго-Западной России полноценное самостоятельное государство и, одновременно, создала впридачу к этому государству самостоятельный народ, поколение за поколением прививая самосознание себя «украинцами» массе населения. В годы оттепели, застоя и даже при быстро умирающих генсеках конца 80х годов украинство было скорее условностью, чем реальным фактором обывательского существования. В конце 80х, при приближающемся конце социализма, в крупных городах Юга и Юго-Востока УССР свидомые украинцы не только были в абсолютном меньшинстве – над ними откровенно потешались. Назвать собеседника «руховцем» - было всё равно, что назвать его козлом. Это считалось уничижительным оскорблением. Сами «руховцы», выглядели диковатыми фриками, в особенности, учитывая тот специфический контингент, который в те времена служил для «Руха» социальной базой.

Всё изменилось после распада СССР. Ушлые коммунисты и дельцы из райкомов ЛКСМУ вдруг осознали резкую потребность проманифестировать собственную нацинальную «свидомость». Сперва это были единичные случаи и небольшие стайки перебежчиков. Потом поток стал массовым.

Во время немецкой оккупации процесс был тот же самый. Основной партийный и административный актив был эвакуирован вместе с предприятими. Оставшиеся по приказу или в силу иных обстоятельств ушли в подполье. Однако, очень многие моментально переобулись и отправились встречать оккупантов хлебом-солью и списками комсомольцев-комиссаров. Люди, в массе своей, конформисты и большинство всегда выбирает сильнейшую сторону, независимо от того, какую идеологию эта, новая власть с собой несёт. Это основа для любой ассимиляционной политики – нещадно давить любые попытки сопротивления и всячески поддерживать лоялистов.

Схема чрезвычайно простая и, в то же время, весьма эффективная, апробированная тысячелетиями человеческой истории. Но к этому мы ещё вернёмся, а пока отметим, что этот принцип – универсален.

Поскольку к власти на Украине сразу же просочились представители номенклатуры, никакого особенного террора для инакомыслящих они устраивать не стали, так как сразу же занялись более увлекательным делом – присвоением и дележом разнообразных активов и недвижимости и освоением приватизированных «средств производства». То есть тем, против чего они так горячо и страстно боролись десятилетиями. Их противники, в один момент оставшиеся без всякого финансирования, лишённые доступа к бюджетным средствам неожиданно для себя осознали, что одними призывами и лозунгами массы на улицы не выведешь. Совершать «эксы» и окучивать сочувствующих фабрикантов наследники ленинских идей давно уже разучились, а больше им взять денег было неоткуда. Пресловутое «партийное золото» растворилось в карманах партийных товарищей, выбравших капиталистический путь развития и свой собственный, личный рай.

Больше 20 лет политическая жизнь Украины представляла собой уютную идиллию, где происходила вялотекущая борьба между представителями двух разных воровских кланов, лениво выясняющих между собой отношения в чужом, занятом ими поместье на предмет, кто какой гешефт с этого дела будет иметь. При этом, и те, и другие одинаково отбрыкивались от ещё одного клана, слабого, но чрезвычайно голодного и злого. Именно в этом клане оказались практически все наиболее свидомые украинцы, ощущающие себя несправедливо обойдёнными при разделе имущества. И это понятно. Все, наиболее жирные активы и производства достались тем самым «коммунякам», успевшим удачно и вовремя перекраситься. А что досталось украинцам ? Не приносящие доходов места в гуманитарной сфере, умирающие без государственной поддержки СМИ, маргинальные политические партии без электоральной поддержки.

Первая, не особо удачная попытка взять реванш была опробована в 2000г., после того, как хозяева украинского националистического движняка на Западе обеспокоились крайне негативными (с их точки зрения) процессами в России, сорвавшейся с поводка «демократических реформ». Акцию «Украина без Кучмы» реализовали условно, наработав только первый опыт. В 2004г., в результате второй попытки, власть удалось взять, но позиции старой номенклатуры оказались достаточно сильны. В 2010г. украинцы вынуждены были уступить власть, но уже ненадолго. И всё это время, начиная с 2000г. они старательно готовили базу для будущего захвата власти в стране. Деятельность институтов архаичной украинизации, типа кружков «Просвiти», была реанимирована. Вместе с ними откуда ни возьмись, объявились масса всевозможных НКО с западным финансированием, которые, формально, занимались чистой благотворительностью – спасением рыбок, проведением гей-парадов, изучением фауны сточных вод, современным перформансом и прочей чепухой. При этом, везде навязчиво присутствовал жёлто-голубой подтекст и мова. Тогда же началось тотальное засилье украинской символики и языка во всех сферах социальной жизни. Даже в русских школах, даже в Крыму, дети были погружены в альтернативную, украинскую реальность, в которой петлюровский трезубец был просто гербом родины, а украинский язык, несмотря на то, что им никто и никогда не пользовался в быту – считался «родным». Дети Юго-Востоной Украины, чьё взросление пришлось на 2000е годы, дали, в результате тотальной украинской пропаганды тот самый контингент, который составил большинство так называемых «русскоязычных бандеровцев».

Власть Партии Регионов, наступила на те же самые грабли, которыми, в своё время, дали в лоб власти Советов. И это не удивительно, поскольку именно из бывших советских кадров регионалы и были сформированы. Удивительное пренебрежение к идеологии, лицемерие, как принцип, приписки и подтасовки, примитивная пропаганда – это то, что похоронило советскую власть. Всё, то же самое, похоронило регионалов. Их конкуренты на электоральном поле Юго-Востока – Коммунистическая партия Украины, превратились в жалкую пародию на большевиков. Вместо безжалостных людей со стальными глазами, сумевших не только растоптать мощнейшую Империю мира, но и построить на её месте ещё более грозное государство, мы увидели воистину жалкое зрелище – домашнюю, прикормленную партию ручных марксистов, неспособных не то, что к совершению «эксов» в духе Артёма, но даже на более-менее приличную забастовку.

Все эти факторы естественным образом привели к тому, что за всю историю существования украинства, власть в Юго-Западном крае впервые захватили украинцы. Первое, с чего они начали – попытались полностью запретить русский язык. А затем устроили тотальную украинизацию , сопряжённую с политическим и физическим подавлением любого сопротивления. В том числе, с помощью тяжёлой артиллерии.

Мы, конечно, можем возмущаться действиями нынешней киевской власти, но по сути они всё делают правильно. Любые протесты против основ государства должны жестоко подавляться. Кому-то достаточно пригрозить тюрьмой, кого-то следует посадить, а некоторых приходится устранять физически. Так поступает любая нормальная власть, во все времена и при любых режимах. Так поступали королевские династии, городские знатные кланы, демократические правительства, генеральные секретари, фашистские хунты и диктатуры любого сорта и вида. Могли меняться методы и средства – суть оставалась одна. Власть в этом отношении неизменна.

Запрет русского языка – государственная необходимость, так как искусственность и, в то же самое время, глубокая архаичность украинского языка, не позволяет ему выжить в естественных условиях. Только насильственное внедрение его во все сферы жизни с одновременным жёстким подавлением русского литературного может обеспечить мове выживание.

Снос памятников и переименование населённых пунктов – столь же необходимая мера. Естесственно, что причина не в декоммунизации, а в дерусизации политического пространства. Иначе, как потом объяснять детям, что город, в котором он живёт, когда-то построила государыня российская ?

Мы видим всё происходящее, оцениваем, но пока не имеем возможности напрямую влиять на процессы. Можно, конечно, тратить нервы, изводить себя переживаниями, возмущаться в кругу друзей, но что это меняет ? Пока ничего. Однако, следует отметить, что сам факт, нашего болезненной реакции на события к Западу от Белгорода ярко свидетельствует о том, что мы продолжаем воспринимать так называемую "Украину" не как отдельную от нас, самостоятельную страну. А именно так, как есть в действительности - оккупированную врагами часть нашей большой Родины. То есть, в реальности - совершенно чуждые нам представители политической, прозападной идеологии, украинцы - оккупировали здоровенный кусок России - Юго-Западный край и угнетают проживающее там русское население, как великороссов, так и малороссов.

Мы должны быть готовы к восстановлению территориальной целостности России. Она неминуема, чтобы кто не говорил. Это будет непросто и дело сдвинется не сразу, но это произойдёт вне всяких сомнений. И готовиться нужно уже сейчас. 

Что нам предстоит сделать - в следующей части "Освобождения-2"