Сейчас модно сравнивать протесты в Москве (Петербурге, других регионах России) с западными типа парижских "желтых жилетов" или Гонконгом. Там, дескать, всё решительнее и многочисленнее, а русские - терпилы, оттого и вот это вот всё.
Любые сравнения нужно делать с осторожностью, так как закономерности поведения, конечно, общие у всех, но местная специфика делает внешнюю похожесть совершенно разной по содержанию.
Общей закономерностью поведения нормального человека является его реакция на трудности и невзгоды, на бедствия - стихийные или рукотворные. Наиболее экономной стратегией является миграция - люди просто уходят из зоны бедствия в поисках лучшего. "Рыба ищет где глубже, человек - где лучше". Значительная часть (если вообще не все) масштабных завоеваний и массовых переселений народов как раз и связаны с существенным ухудшением жизни на коренной территории, после чего местные жители снимаются с места и уходят вдаль, за горизонт, в поисках лучшей жизни. Тот же Чингисхан появился ровно в тот исторический момент, когда за несколькими десятилетиями крайне благоприятных условий монголы увеличились в численности, увеличили табуны своих лошадей и внезапно оказалось, что избыток едоков насквозь проедает местную пищевую инфраструктуру, и спасение - в существенном сокращении численности жителей степи. Внутренние войны монгол друг с другом могли решить эту задачу, но Чингисхан предложил альтернативу - завоевательные походы, что пришлось по душе всем. Русские крестьяне с их подсечно-огневым земледелием ментально были легки на подъем и по любому поводу снимались с места и уходили всё дальше на восток и север. И любая жестокость государства воспринималась как обычное природное бедствие, ответ на которое был заложен во всей культурной традиции.
Проблемы начинаются, когда бежать уже некуда. Европейцы или те же китайцы очень быстро выбрали все пригодные для жизни территории, и были вынуждены включать новую стратегию борьбы с невзгодами - сопротивление и развитие. Усложнение социального устройства в этом смысле ничем не отличается от усложнения технологического уклада - скорее, они дополняли друг друга. И то, и другое позволяло на той же самой территории менять базовый ресурс, а значит - получать шанс на дальнейшее существование, но уже без утомительного бегства и обустройства на новом месте. Эта стратегия требовала существенной смены ментальности, но в конечном итоге оно того стоило. Если традиционный уклад уже не обеспечивает выживаемости, то нужно менять уклад, переходить к мануфактурному, а затем индустриальному производству. С соответствующим изменением социальной структуры социума.
Истрически мы сильно отличамся от европейцев или тех же китайцев просто потому, что нам до самого последнего времени было куда бежать. Да и сейчас, кстати, тоже. Поэтому стратегия миграции (внутренней или внешней) для нас гораздо ближе и понятнее стратегии перехода на новый качественный уровень развития. Поэтому Брин никогда не смог бы создать здесь свой Гугл, а вот там у него всё прекрасно получилось. А абсолютный гений Перельман сумел совершить свои открытия только в абсолютной же внутренней эмиграции, несовместимой со штатным расписанием лаборатории математической физики.
Именно поэтому возник мем про русский бунт, который бессмысленный и беспощадный, а также про то, что русские долго запрягают. Но это как раз объяснимо. До тех пор, пока у нас есть хоть какое-то пространство для маневра, культурный код требует искать выход в бегстве и отступлении. Но когда пространство заканчивается - русские всегда защищают вот эти три березки и вон тот овражек так, что немецкие генералы годами приходили в себя и писали целые мемуары про совершенно локальный, но абсолютно непонятный им по своему остервенению, а потому врезавшийся каленым железом в память, бой. А объяснение простое - отступать дальше было уже некуда, а значит - и незачем. Один раз живём.
Именно поэтому сравнивать ментально неблизких европейцев и тем более китайцев с нами применительно к идущим сегодня в России предреволюционным процессам бессмысленно. У нас всё будет, как обычно - режим доведет страну до состояния "отступать дальше некуда" (а тут осталось совсем ничего), а потом - как всегда. Живем-то один раз.
Оценили 7 человек
17 кармы