Славянская письменность в зеркале истории

В рассматриваемом исследовании Г. Максименко освещаются вопросы образования славянской письменности. Автор статьи привлекает для доказательств письменные источники, данные археологии, истории, лингвистики и других смежных с ними наук, подключая для этого материалы «В(е)лессовой книги» и данные ДНК-генеалогии, обосновывая при этом гипотезу, из которой следует, что славянская письменность образована в глубокой древности не позднее чем 7517 лет назад носителями гаплогруппы R1a (славяно-ариями).

Все это делает статью весьма актуальной и столь же своевременно острой. Но при обосновании самой гипотезы появления славянской письменности не обойтись, пожалуй, без привлечения большого числа других лингвистических данных, причем на большом, комплексно проведенном историческом срезе. Согласимся с Г. Максименко, указывающим на несколько вопросов, «ответить на которые пытаются уже несколько поколений исследователей»:

• для чего славянам понадобились две азбуки;

• какая из азбук является более древней;

• не является ли одна из азбук докирилловской;

• каково происхождение знаков кириллицы и глаголицы;

• существовала ли вообще письменность у славян до миссионерской

поездки Кирилла и Мефодия в Великую Моравию;

• какой была эта письменность;

• какова роль солунских братьев в истории славянской письменности.

• куда делись докирилловские памятники письменности, если они существовали.

Четче пролить свет на данные вопросы помогут данные исторической лингвистики. Не прибегая к повторению лингвистических данных, уже использованных в статье Г. Максименко, сделаем их широкий комплексный срез, что даст возможность обоснованнее увидеть и саму гипотезу, выдвигаемую автором статьи.

Европейские ученые издавна свысока смотрят на славянский мир. Меряя все на свой европейский аршин, они на протяжении многих веков отказывали славянам в их историческом прошлом, наделяя их невежеством и дикостью, лишая даже прародины, не придумав ничего иного, как разместить ее в непролазных болотах нынешнего Белорусского Полесья. Но, кажется, даже многие славянские ученые долго верили в это. Можно ли согласиться со следующим утверждением чешского исследователя, автора книги «Развитие письма» Ч. Лоукотки: «Славяне, поздно выступавшие на европейском культурном поприще, научились писать лишь в Х веке. Так называемые славянские руны, на которые часто ссылались, оказались при подробном исследовании фальсификацией. Поэтому говорить о наличии письма у славян раньше IХ века не приходится, если не считать зарубок на бирках и других мнемотехнических средств» (Лоукотка 1950).

Но, представьте, славянские руны все-таки были; и хотя наши сведения о них скудны и отрывочны, тем не менее несомненно одно: они существовали; случайно ли в скандинавских источниках их именуют Venda Runis («вендские руны»)? Однако вендские руны – это, пожалуй, лишь начала славянской письменности. А в истории развития славянского письма надобно различать три этапа, выделяя четыре основных вида алфавита: руны (руница), глаголица, а также кириллица с латиницей и влесовица, основанные на греческом или латинском письме.

Славянские руны («руница»). У рунического письма давние исторические корни. Самые древние руны – общегерманские (II-IХ вв.), которые, как считают, применялись в основном в магических целях. Даже в самом термине руны ученые видят готск. runa («тайна») и др.-в.-нем. runok («шептать»). А младшие руны – древнескандинавские (у предков нынешних шведов, датчан и норвежцев) и англо-саксонские (VII-Х вв.), представляющие собой главным образом мемориальные надписи на камнях. На Востоке бытовало древнетюркское руническое письмо. А что касается славянских рун, то в их существование не верили даже наши ученые: «… надписи восточноевропейскими рунами ввиду их краткости и отсутствия билингв не получили окончательной расшифровки и достоверной языковой интерпретации» (ЛЭС 1990, 144-145).

Да, «литератур руническими письменами не существовало: руны употреблялись лишь для кратких надписей на могильных камнях, на пограничных знаках, на оружии и украшениях, монетах и очень редко на полотне или пергаменте» (Лесной 1995, 159). Обратим внимание на важное исследование в области славянской руницы Д.Жунковича и И.Ружички (Žunković 1915; Žunković 1918; Ružička 1924), и в качестве примера приведем наскальную надпись у Велестура в Кременицком комитате (области) Венгрии, отошедшем затем к Словакии. По Жунковичу, текст гласит: «прехах силиан от моране зрумих кременитю те туру и вся града и бье годе по туру двесте те осемдет». А Ружичка тот же текст приводит с восстановлением пропущенных, по его мнению, литер: «пр(и)ехах (в) Силиан от Поране (,) зрумих Кремениту те Туру и всиа (г)рада и бе годе по Туру двести те осимд(е)с(я)т», что в переводе на русский значит: «Явился Силлейнер от границы, разрушил Кремениц и Тур, равно как все города и все опорные пункты в области Тура, в 280 [очевидно, указан год. – А.Л.]».

Указывают исследователи на предметы-документы, доказывающие неоспоримость существования у славян в разных ареалах своей рунической письменности. Так, на бронзовых статуэтках поморских славян с изображением льва есть руническая надпись чернебог, а на бронзовом ноже – свантевит; есть надпись белбог на краковском медальоне. Обнаружены надписи северновендскими рунами и на камне – указателе дороги, найденном у Мыкоржина в Познани: смир прявки аличт («указатель дороги на Галич»).

Зачаточными, в том числе и руническими письменами пользовались и восточные славяне (русы); об этом писали восточные историки Ибн Фадлан, Ибн-эль-Надим, Фахр эд Дин Мубарах-шах и др., на которых в своей статье ссылается и Г. Максименко. Выходит, что славяне знали руны и для многих они не были тайнописью, «иначе их не применяли бы в местах всеобщего пользования» (Лесной 1995, 163). Однако руническое письмо – это лишь зачатки, своеобразные «детские годы» у европейских племен, в том числе и у славян.

Происхождение глаголицы (буквицы). Что такое глаголица (от ст.-слав. глаголъ – «слово, речь») и как она «явила себя миру», каково ее место в становлении славянской письменности, - на все эти вопросы до сих пор нет среди ученых единого мнения, да и вообще о ее истории бытует немало разнотолков. Почти полностью совпадая с кириллицей по алфавитному составу, расположению и звуковому значению букв, глаголица резко отличалась от нее формой букв. По происхождению многие буквы глаголицы связаны с греческим письмом, а некоторые составлены на основе знаков самаритян и древнееврейского письма, однако своеобразие глаголического письма не позволяет уверенно связать его ни с одним из современных ему алфавитов. Изредка глаголица употреблялась и в Древней Руси; дошедшие до нас глаголические памятники не старше Х в.: «Киевские листки, или Киевский миссал» (Х в.), Зографское, Мариинское и Ассеманиево Евангелия, «Сборник Клоца», «Синайская псалтырь» и «Синайский требник» (ХI в.).

А факты свидетельствуют, что, по-видимому, глаголица зародилась на Адриатическом побережье Балканского полуострова.

П.А. Лавровский в своем «Исследовании о летописи Якимской» (1856) приводит примечательный текст из свидетельств польского хрониста М.Стрыйковского, пользовавшегося старыми русскими, до нас не дошедшими летописями, об обучении сыновей Владимира Великого: «…i dał wazystkich przežczonych synów i przy nich kilkoset synów bojarskich, pisma greckiego a hlaholskiego (którego dziś Ruś užywa), uczyć, przeložwazy nad nimi diaki i mlodzience ćwiczone» (Лавровский 1856) то есть «и дал всех выше упомянутых сынов своих, и при них несколько сот сынов боярских учить письму греческому, а также глаголическому (которое Русь и сегодня употребляет), поставивши над ними дьяков и обученную молодежь». Есть и другое, краткое изложение того же отрывка Б.С. Ангеловым, которое содержится в «Трудах отдела древнерусской литературы АН СССР» ( М.-Л., 1958. Т.14. С.136): «… Владимир отдал своих сыновей и детей бояр учиться греческому и славянскому глаголическому письму».

Кстати, не могли же дети князя Владимира учиться глаголице и греческому письму, не обучаясь кириллице. Но глаголица и при Владимире была еще столь употребительна, что «не изучать ее было нельзя, ибо имелось множество рукописей, написанных глаголицей» (Лесной 1995, 165). И ещё. При внимательном прочтении «В(е)лессовой книги» можно утвердиться в том, почему кириллица вытеснила глаголицу: русы не только чертили и резали буквы, но и часто выдавливали их на дереве и березовой коре, о чем свидетельствуют многочисленные берестяные грамоты, обнаруженные в незнающих тлена глинистых почвах Новгорода. «В этой связи кириллица, с ее прямыми и слегка округленными линиями, имела огромное преимущество перед глаголицей, с ее мелкими завитками и петлями, которые вырезывать или выдавливать было очень трудно» (Лесной 1995, 165).

Исторические источники свидетельствуют, что глаголица старше кириллицы. Так, договор Святослава Храброго с Иоанном Цимисхием от 972 г. (Лейбович 1876, 63-64) показывает, что в 972 году некоторые официальные документы на Руси писались глаголицей. «Да и вряд ли могло быть иначе: Святослав был ярым врагом христианства, а глаголица была христианским письмом» (Лесной 1995, 166).

Важное место в выявлении судеб глаголицы имеет широко известный в научном мире так называемый «Клоцев кодекс», больше известный у нас как «Сборник Клоца». Но в отечественной специальной литературе советской поры, видать, преднамеренно, в соответствии с тогдашней идеологической табелью о рангах, он был non grata, о чем свидетельствует исследования той поры; см., например: (Селищев 1951, 72). А «Клоцев кодекс» свидетельствует, что его листки написаны собственноручно св. Иеронимом, который, что особенно важно отметить, родился в славянской Далмации (340 г.), в Стридоне, в своих письмах называет долматинцев или иллирийцев linguae sual hominess, сообщая при этом, что перевел Библию своим землякам. Таким образом, перед нами исторический документ, доказывающий, что св. Иероним еще в IV в. пользовался глаголицей; его даже считали автором этой азбуки.

Однако, кто автор глаголицы остается неизвестным. И, конечно, не св. Иероним «Больше вероятия, что он ею лишь пользовался и только молва приписала ему авторство». Но «несомненно одно: глаголица на века древнее кириллицы. Именно поэтому на старинных пергаментах (палимпсестах) всегда кириллица перекрывает глаголицу» (Лесной 1995, 168).

Тогда кто же все-таки автор глаголицы? Пожалуй, убедительной на сей счет выглядит надежно подкрепленная фактами гипотеза Сергея Лесного (Парамонова): см. его книгу «Откуда ты, Русь?» (М., 1995. С.168-174), в соответствии с которой создателем глаголицы был Ульфила, которому приписывают так называемый Codex Argentus («Серебряный кодекс»), якобы написанный на готском языке. Но «ульфилица» вовсе не была алфавитом данного «Кодекса»; скорее, была она разновидностью глаголицы, изобретена славянином и для славян, использовалась славянами и получила распространение именно в славянском мире, уходя своими корнями в IV век.

А о том, что существовали, по-видимому, очень древние алфавиты и помимо глаголицы, интересные сведения содержит получившее широкую известность сочинение черноризца Храбра «О письменехъ» (начало Х в.), из которого часто цитируют ставшую знаменитой фразу: «Прежде убо словене не имеху книгъ, но чрьтами и резами чьтеху и гатааху, погани сущи». Сошлемся еще и на другие важные для нас факты из сочинения Храбра. Так, он различал две ступени развития славянской письменности: до принятия христианства и после того. Обратите внимание: с введением христианства славяне стали писать латинскими и греческими буквами, но «без устроения», то есть беспорядочно, бессистемно – иначе говоря, как бог на душу положит. Но, как пишет далее Храбр, так продолжалось долго. Началом кирилловской письменности он считает 863 год. Однако при этом Храбр – в условиях существования в его время двух славянских азбук (глаголицы и кириллицы) – ни словом не обмолвился о глаголице. Видать, Храбр, будучи представителем восточной группы балканских славян, тяготевшей к православному Царьграду, преднамеренно игнорировал глаголицу, поскольку та была в чести у западных славян, тяготевших к католическому Риму.

Так или иначе, а Храбр в начале Х в. определенно указывал на существование в древности у славян своей особой письменности. О ее наличии можно также почерпнуть сведения из «Жития» св. Иоанна Златоуста. В своей речи в 398 г. тот свидетельствует, что «скифы [в которых, судя по дальнейшему списку народов, есть все основания видеть славян. - А.Л.], фракийцы, сарматы, мавры, индийцы и те, что живут на конце света, философствуют, каждый переводя Слово Божие на свой язык».

Принимая во внимание все сказанное, можно утверждать, что к концу IV в. у славян (и отнюдь не у одного племени) уже была своя письменность, - причем далеко не примитивного характера, поскольку «переводить богослужебные книги могли лишь народы стоящие на очень высокой ступени культуры» (Лесной 1995, 176)

Происхождение кириллицы и ее вариантов. Да, название кириллица происходит, безусловно, от имени св. Кирилла, по сложившейся версии, создавшего в 863 г. данную славянскую азбуку. Но что это не совсем так, свидетельствуют многочисленные факты. Раскрытию тайны первой славянской азбуки во многом могут помочь новгородские и псковские берестяные грамоты. Так, на берестяной грамотке № 591, принадлежавшей к началу Х-го, а то и к IХ веку, из 43 букв классической кириллицы одиннадцать – отсутствуют и среди них Щ, Ю, Ъ, Ы. То же – и на берестяной грамотке № 460. А написаны те кириллицей!

И еще одно важное на сей счет доказательство: в Болгарии, на скале у села Модара, выдолблен рельеф скачущего всадника, внизу – надпись, в знаках которой все те же буквы, какими отличается кириллица от греческого письма. Датируется же модарский «всадник» VIII веком нашей эры!

Обратимся еще к столь же существенному примеру. В ХVIII столетии в руках черногорского дома князей Черноевичей находился диплом папы Льва Четвертого (847-855), написанный кириллицей: «Božieju milostiju mi četverti papa vethego Rima, i sudija selenski [пропущено «v»], namjestnik svetago verhovnago apostola Petra: daem vlast preozvestenjeišemu mitropolitu Albanskomu, da imjeet silu i vlast duhovnu i nikotorim carem ili vlastitelem da ne budet otemljeno po potvrženo i sederžano po pravilom svetih apostol Petra i Pavla i pročih. I da budet seniu episkopu granice ili Rufini od istoka od Olbanie kako sostoit Skadar do Bielogo polja, od Zarada kako sostoie adrianickoe more do Ragusii, od Severa da imjeet do Zahlmie. Sila duhovnie vlasti da imjeet vezati i rešiti. Dato v ljeto Hristovo 843 va vethom Rime [буквы, означающие цифры в оригинале, заменены Д.Жунковичем арабскими цифрами. – А.Л.]» (Žunkovič 1918).

Однако документ этот был объявлен фальшивым, поскольку-де написан кириллицей еще до ее изобретения Кириллом в 863 году. Но ведь несовершенной кириллицей писали, как видим, еще до Кирилла!

Другим примером может служить образ Христа на убрусе (полотенце), так называемый образ Вероники, хранящийся среди прочих реликвий в Ватикане. Общепризнанно, что он относится к первым векам христианства. На нем, кроме букв IC (Иисус) XC (Христос), имеется ясная надпись: «ОБРАЗЪ ГСПДН НА УБРУСЕ» (Петрушевич 1860).

Третьим примером может служить икона апостолов Петра и Павла, записанная в каталоге Джакомо Гримальди в 1617 г. под номером 52. По характеру письма она относится к первым векам до н.э. Рассказывают, что она находилась до VI в. в одном из алтарей церкви Петра, но впоследствии была перенесена в отдел реликвий. В центральной части иконы вверху образ Спасителя с надписью кириллицей - «IСХС». Слева (в значительно большем масштабе) – образ св. Петра с надписью «СТЫ ПЕТРI». Справа – образ Павла с надписью «СТЫ ПАВЬЛЬ». Очевидно, надписи кириллицей послужили причиной того, что икона была перенесена в отдел реликвий. Употребление же кириллицы за века до Кирилла – несомненно. Таким образом, к историческим документам с «кириллицеподобными» надписями надо подходить очень внимательно, не отнеся их огульно к IХ или позднейшим векам.

Нет, у славянской письменности глубокие исторические корни. В 1987 г. в Миланском институте востоковедения югославский писатель и ученый Радивое Пешич выступил с докладами «Винчанская письменность» и «Происхождение этрусской письменности». Получив широкий резонанс во многих европейских странах, они в нашей стране, к сожалению, до сих пор не стали объектом научного интереса. И поскольку в своей статье Г.Максименко уже упоминает о винчанской, лепенской и этрусской культурах и делает ссылки на все эти письменности, остановимся лишь на некоторых дополнительных сведениях из докладов Радивое Пешича (Журавский 1987; Щербаков 1987; Липатов 2002, 180-184).

Изучив грамматический материал на многочисленных керамических изделиях, Р.Пешич произвел первую систематизацию винчанского письма, рассмотрев его через призму графем этрусской азбуки. Азбука эта насчитывает 26 букв, в том числе пять гласных. Заметим, что Пешич придерживается славянской гипотезы прочтения этрусской письменности; в соответствии с нею древний славянский язык уходит своими корнями в этрусскую почву. Особый вклад в обоснование этой гипотезы, по словам Пешича, внесли в последние годы российский писатель и исследователь Владимир Щербаков и словенец Матей Бор.

Интересно отметить, В. Щербаков, разгадывая тайну надписей на зеркалах в этрусских некрополях, обнаружил, что в азбуке этрусков нет букв Э, Ш, Щ, Ь, Ъ, Ю, Я. А все они в современном русском языке, как известно, из классической кириллицы. Надо полагать, что именно эти-то буквы изобрели и ввели в свою азбуку Кирилл и Мефодий (Щербаков 1987).

«Сравнительный анализ древних письменностей, - говорит Р.Пешич, - убеждает, что почти все они усвоили в своих азбуках известные графемы из азбуки винчанской. Отсюда, со Среднего Дуная, пошли по свету и утвердились в других письменностях также лигатуры, точки и цифры. Те цифры, которые мы называем римскими, позаимствованы латинским из этрусского, а этрусским – из винчанского <…>. Самой деликатной при систематизации древней письменности является операция установления фонетического эквивалента знакам. Как это явствует из сопоставления, вся этрусская азбука, включая ее графемы в вариантах, в полном комплекте содержится в винчанской письменности». И далее: «Фонетические эквиваленты графем этрусков полностью сохранились. Игрою случая их письменность, чьим источником является винчанская культура, помогла нам сегодня – столько тысячелетий спустя! – реконструировать звуковые элементы отдельно взятых графем винчанской письменности. Строя наши эксперименты и поиски на предпосылке, что винчанская письменность находилась в согласии и отвечала природе этрусского языка, и, располагая фонетическими эквивалентами этрусской азбуки, мы расшифровали фонетику винчан. При этом нам лишь частично пришлось прибегнуть к письменности финикийской» (Журавский 1987).

Согласно существующей хронологии, древнейшей из семи древних систем письменности считается шумерская, возникшая за 3100 лет до нашей эры. Последняя археологическая граница возраста Баницы (район Белграда), которая пережила Винчу и все другие известные поселения винчанской культуры, оказывается отнесенной к 3470 году до нашей эры. Вот и выходит, что винчанская письменность на целых четыре столетия древнее шумерской!

Письмена, подобные винчанскому, найдены также в Триполье (слоях начала III тысячелетия до нашей эры), а позднее в Трое и на Крите, в Этрурии и Парфии, потом в Скандинавии и даже на Енисее. Следы винчанского письма обнаружены на Кавказе (в особенности на Армянском нагорье, в Ванском царстве). «Но Винча – тоже не самый первый источник грамоты на Земле. Винчанская письменность берет свое начало в Лепенском вире и восходит к VI тысячелетию до нашей эры. Там ее генезис. Систематизация буквенных знаков, выбитых возле каждого жертвенника и на каменной плите, обнаруженной в Лепенском вире, позволила составить азбуку из 48 графем. Знаки эти встречаются во всех письменностях мира. Ввиду такой универсальности азбуки Лепенского вира мои итальянские коллеги, - говорит Р. Пешич, - назвали ее космической. Надо ли говорить, что колыбель письменности была и колыбелью цивилизации, которая, как теперь надо полагать, растеклась со Среднего Дуная по всей Земле».

Именно с опорой на эти данные становится возможным уточнение времени гипотетического создания славянской письменности.

Выходит, что Кирилл и Мефодий не были основателями славянской азбуки? Да, если, в свете сказанного, не держаться упрямо стереотипа сложившихся мнений, в проблему славянской письменности надобно внести существенный корректив. Вовсе не умаляя великих заслуг Кирилла и Мефодия, следует согласиться с тем, что они не были первооткрывателями первой славянской письменности и создателями первой славянской азбуки. Но они стали выдающимися реформаторами: собрав все тогдашние разрозненные славянские азбуки, в том числе русские «черты» и «резы», упорядочив их, они блестяще усовершенствовали саму азбуку, благодаря чему та получила свой новый фонологический облик и графическую завершенность, чему даже сегодня может позавидовать любой алфавит мира.

Согласитесь, без реформаторского гения солунских братьев в совершенствовании славянского письма не могло быть и речи о наступившей вслед за этим великой полосе христианского просветительства и мощном расцвете книжного дела. И в этом огромная заслуга Кирилла и Мефодия, за что мы, славяне, по-сыновнему им благодарны на все времена. А что касается их имен, то они навечно занесены в анналы славянской культуры, без которой, согласитесь, немыслима и сама нынешняя цивилизация.