Неразмытые берега памяти

Сегодня девяносто процентов всей ленты новостей изобилуют именем президента Российской Федерации. Потому что вчера Путин говорил и говорил он о многом. А каждый раз когда президент многословен – многословны и СМИ. Из всех речей о миграционной проблеме в Европе, о важности сотрудничества и украинскому вопросу я выбрал самое важное для себя – а конкретно тему Великой отечественной войны.

Хотя девятое мая давно отгремело, и даже с годовщины окончания Второй мировой прошло пару дней президент снова поднял этот важный и больной вопрос для россиян. А конкретно – вопрос размытия важности участия России в войне. Сейчас европейцы, по большей части признают наибольшим вклад Британии. Американцы, естественно, считают, что именно их армия перевернула ход войны. Того же мнения, кстати, придерживается и большинство респондентов некоторых европейских странах.

Великая отечественная война, это, естественно, лишь часть Второй мировой, коснувшаяся именно России. Однако именно на территории СССР немецкая армия понесла великие потери, там их наступление было безоговорочно остановлено. Именно СССР стало первым государством, которое смогло не просто дать фашистам отпор, но и начать контрнаступление. Именно триумф духа советского человека позволил остальным странам понять – Гитлера можно остановить.

Конечно же, американская армия очень сильно ускорила окончание войны, ведь была свежей и готовой к бою. В этом и вся суть – американцы выжидали момента, когда они смогут эффектно высадится в Европе и добить силы фашистов. Американская армия, в отличии от британской или советской не знала, что такое затяжные бои, огромные потери или сокрушительные поражения. Армия США, в войне, по факту, ничего и не решала. Просто помогла нанести последний удар.

Историю пишут победители, однако через 50, 75, 100 лет её пишут те, у кого лучше маркетологи. Еще через 75 лет никто уже толком и не будет помнить – что это за Вторая мировая, и кто в ней сделал решающий вклад. Не будет ветеранов и детей войны, которые помнят и могут рассказать о войне лучше любых документов. И тогда наступит самое страшное – в учебнике истории можно будет написать что угодно, и это тут же станет правдой.