О начале насильственной украинизации в 1920гг.

Евгений Спицын, историк, публицист об украинизации 1920-х гг – в материале для издания «Украина.Ру» 

              В последнее время на нашем ТВ разного рода свидомые эксперты и политологи, типа неучей и провокаторов Т.Вороновой, В.Ковтуна и О.Яхно, на все лады рассказывают байки о том, как в годы сталинского голодомора преступный коммунистический режим сознательно уничтожал бедных украинцев, что было сродни настоящему геноциду "древнейшей нации" в истории человечества, подарившей ему колесо, бумагу, порох, основавшей Иерусалим и открывшей Америку и т.д. Чтобы не быть голословным, приведу только три небольших факта, чтобы уважаемый читатель понял, кто кого русифицировал, и кто кого морил голодом…

                       После Февральской революции 1917 года, когда в Киеве воцарилась Центральная Рада во главе в М.С.Грушевским, В.К.Винниченко и С.А.Петлюрой, в Малороссии и Новроссии сразу начался первый этап принудительной украинизации всего русского населения этих территорий.

                         Однако неожиданно упавшая на голову малороссов возможность возродиться в новом облике «свидомого украинца» в восторг и эйфорию не вызывала. Местные селяне, в лучшем случае, были совершенно равнодушны к националистическим лозунгам «украинских свидомитов», а у малорусской интеллигенции они вызывали откровенную изжогу - особенно, когда вдруг выяснилось, что все население УНР должно было разом перейти на украинскую мову, которую никто отродясь здесь не знал и знать не хотел. 

                          Неслучайно в своих воспоминаниях «Жизнь тому назад» (1996 г.) юная супруга второго украинского премьера В.А.Голубовича, дочь русского генерала Т.М.Кардиналовская, которую ее муж быстро перевоспитал в духе «украинских ценностей», с горечью писала: «По поводу политики украинизации времен Центральной Рады хочу добавить, что тогда в Киеве она вызывала много протестов: одни протестовали из-за нетерпимости ко всему украинскому, другие из-за ее насильственного насаждения. В газете «Русская мысль» ежедневно печатались длиннейшие списки людей, подписавшихся под крупным заголовком «Я протестую против насильственной украинизации Юго-Западного края».

                                Более того, как установил современный историк В.А.Марчуков, один из блестящих знатоков «украинского вопроса», знаменитое крестьянское движение Н.И.Махно изначально было вызвано именно этой насильственной украинизацией и ожесточенной борьбой махновцев не с белыми и красными, а именно с вооруженными отрядами свидомых петлюровцев, ставших опорой Центральной Рады Украины. А также с германцами, которые оккупировали эту часть России сразу после заключения между УНР и странами Четверного блока «малого Брестского мира» в январе 1918 г. 

                        В начале мая 1925 г. в тогдашней столице Украинской ССР городе Харькове состоялся пленум ЦК КП(б)У, который принял печально знаменитое постановление «Об украинизации».

В нем содержался целый набор откровенно националистических требований, обязательных к неукоснительному исполнению всеми партийными, государственными и хозяйственными органами республики: 

1. принудительно внедрять украинский язык, особенно в среде партийного и советского аппарата; 

2. подбирать и выдвигать партийные кадры из рабочих и трудового крестьянства украинской национальности; 

3. перевести все партийное просвещение на украинский язык; 

4. перевести на украинский язык преподавание во всех средних и части высших учебных заведений; 

5. украинизацию партийного аппарата провести немедленно, а советского - не позднее января 1926 г. и т.д.

                  Проводниками этой принудительной украинизации стали активные сторонники бывшего главы СНК УССР, известного троцкиста Х.Г.Раковского, который носился с идеей тотальной украинизации еще со времен Гражданской войны, когда в состав Украинской ССР были включены исконные русские земли Области Войска Донского и пяти новороссийских губерний - Екатеринославской, Харьковской, Таврической, Херсонской и Бессарабской. 

               Накануне своей отставки и отъезда как советского полпреда в Лондон он разразился очередным русофобским фолиантом «Основные задачи момента» (1923), в котором вооружил всех «украинских самостийников» реальной программой действий.

                 Кстати, таковых «самостийников» на всю многотысячную КП(б)У было всего-то 400 человек. Однако именно они - бывшие «боротьбисты» - сиречь малороссийские эсеры-рагули, составляли ядро всего партийно-государственного аппарата власти УССР. В том числе заведующий отделом печати ЦК КП(б)У А.А.Хвыля, заместитель председателя СНК и председатель Госплана УССР Г.Ф.Гринько, нарком юстиции и прокурор УССР Н.А.Скрыпник, нарком финансов УССР М.Н.Полоз, нарком просвещения УССР А.Я.Щумский, председатель Киевского губисполкома П.П.Любченко и другие.

                         Когда вакханалия украинизации перешла все разумные пределы, особенно в Донбассе и в Кривом Роге, где в течение полугода более 60% промышленных рабочих и шахтеров под угрозой увольнения были махом записаны в украинцы, И.В.Сталин направил на эту тему письмо «Тов. Кагановичу и другим членам ПБ ЦК КП(б)У».    

                     В нем, в частности, говорилось: «Нельзя украинизировать сверху пролетариат. Нельзя заставить русские рабочие массы отказаться от русского языка и русской культуры и признать своей культурой и своим языком украинский. Это противоречит принципу свободного развития национальностей. Это была бы не национальная свобода, а своеобразная форма национального гнета… При слабости коренных коммунистических кадров на Украине, это движение, возглавляемое сплошь и рядом не коммунистической интеллигенцией, может принять местами характер борьбы за отчужденность украинской культуры и украинской общественности от культуры и общественности обще советской, характер борьбы против «Москвы» вообще, против русских вообще, против русской культуры».

Тем не менее, политика украинизации была продолжена, хотя и в меньших масштабах. Окончательно конец этой насильственной политике был положен только в начале 1930-х гг.