Тихомир ПАВЛОВ
Первым маршалом, кому это высшее в РККА звание было присвоено во время Великой Отечественной войны, был генерал армии Жуков. Золотые погоны с большими звёздами и гербами Советского Союза легли на его плечи в январе 1943 года – аккурат в самый канун неизбежной капитуляции 6-й армии вермахта под Сталинградом, коренного перелома в ходе военного противостояния СССР и нацистской Германии. Это было заслуженной наградой Георгию Константиновичу, который сначала принимал активное участие в разработке плана и подготовке стратегической наступательной операции «Уран», а затем как представитель Ставки Верховного Главнокомандования умело координировал действия группы армий Сталинградского фронта, добившихся этого небывалого успеха.
Слева направо: командарм 2-го ранга Г.М. Штерн, маршал Монгольской Народной Республики Х. Чойбалсан и командир корпуса Г.К. Жуков на командном пункте Хамар-Дабан (Монголия, 1939 г.)
Серьёзную заявку называться победоносным, самым известным военачальником в стране комкор Жуков сделал в 1939-м, во время боёв на Халхин-Голе - советско-японском конфликте на территории Монголии, где под его командованием была наголову разгромлена японская императорская армия под руководством генералов Мититаро Комацубара и Кэнкити Уэда, которые были много старше и гораздо опытнее советского полководца. Жуков же, приняв группировку советско-монгольских войск в условиях их глубокого морального и боевого кризиса, когда в полной мере вырисовывалась перспектива нашей «сухопутной Цусимы», привёл их к блестящей победе в этой «второй русско-японской войне». Да так сокрушительно разгромил противника, что тот уже никогда более не решался напасть на Советский Союз – даже в обстановке решающих, казалось бы, успехов своего союзника – Германии под Москвой, Смоленском и Ржевом.
Из трофеев Халхин-Гола: японские гаубицы.
Наградой победителю стало присвоение ему звания Героя Советского Союза и назначение на самый ответственный в стране Киевский особый военный округ. Здесь он в ходе оперативно-стратегических игр, командуя «западными», одержал внушительную победу над «восточными». Это никак не соответствовало господствующей доктрине, где в ходе нападения противника Красная армия решительно останавливала вероломного противника и переходила в сокрушительное контрнаступление. Тогда окончательный успех «западных» пресекли посредники. Жукова «призвали к ответу»: как такое могло быть? Командующий убедительно доказал, что его действия в точности соответствовали силам, средствам, стратегии и тактике «вероятного противника». Убедил в своей правоте, что подтвердила, увы, вскоре настоящая война.
Население Бессарабии радостно встречает Красную армию. Июнь 1940 г.
А ещё он на посту командующего войсками КОВО обеспечил бескровное, отметим это особо, возвращение аннексированных Румынией Буковины и Бессарабии: румынское правительство не решилось на вооружённый конфликт с войсками, коими командовал герой Хамар-Даба, Номон-Хана и Баин-Цагана. После консультаций с Германией, Италией и союзниками по Балканской Антанте оно согласилось на ультиматум CCCР и отвело свои войска за Прут. Благодаря этому Украинская ССР приросла двумя областями – Черновицкой и Аккерманской, в состав Одесской области были включены пять новых районов. Знают ли об этом те недоумки, что срывали памятные доски маршалу Жукову в Одессе? Вот уж действительно: дурак пользуется, но не благодарит.
Нарком С.К.Тимошенко и Г.К. Жуков на учениях КОВО в 1940 году
Умелые действия Жукова в «Бессарабском походе» и на оперативно-стратегических играх 1940 и 1941 годов послужили поводом для назначения его начальником Генерального штаба РККА, сделали вторым по значимости человеком в Красной армии (первым до мая 1940 года был нарком обороны маршал Клим Ворошилов, затем его сменил маршал С.К. Тимошенко). На этом посту за полгода (январь-июль 1941-го) Георгий Константинович немало сделал для укрепления обороноспособности страны. Но это было не его настоящее поприще. Штабной деятельности Жуков не любил (К.К. Рокоссовский, будущий маршал, высказался определённее: «...органически её ненавидел»). Но, как и любую другую, порученную ему работу, выполнял истово, ответственно и честно. Известен случай, когда в самом начале войны, 29 июня, не дождавшись доклада от главных военачальников страны, Сталин, а с ним Молотов, Берия и другие члены Политбюро сами нагрянули в наркомат обороны на улице Фрунзе. «Ссора вспыхнула тяжелейшая, с матерщиной и угрозами, – вспоминал Молотов. – Сталин материл Тимошенко, Жукова и Ватутина (заместителя начальника Генштаба. – Прим. автора), обзывал их бездарями, ничтожествами, ротными писаришками, портяночниками. Нервное перенапряжение сказалось и на военных. Тимошенко с Жуковым наговорили сгоряча немало оскорбительного в адрес вождя. Кончилось тем, что побелевший Жуков послал Сталина по матушке и потребовал немедленно покинуть кабинет и не мешать им изучать обстановку и принимать решения… Сталин, ни с кем не попрощавшись, направился к выходу».
Последствием скандального инцидента в наркомате обороны стало то, что на следующий день нарком обороны Тимошенко был направлен в Смоленск – командующим Западным фронтом, Ватутин – начальником штаба Северо-Западного фронта. Дольше всех оставался в Москве Жуков, хотя и он тогда же, в этот же день, был назначен командующим новообразованным Резервным фронтом (первого формирования), силами которого была проведена Ельнинская, самая первая в ходе Великой Отечественной войны, наступательная операция. Её итогом стал прорыв сильной очаговой обороны противника, разгром его группировки и изгнание (впервые) со значительной части советской территории.
Командующий Резервным фронтом генерал армии Г.К. Жуков с офицерами на совещании на командном пункте под Ельней,1941 год
Сразу же после её завершения, 11 сентября 1941 года, Жуков был назначен командующим Ленинградским фронтом, где сложилась на тот момент тяжелейшая обстановка. Не исключалась возможность сдачи города, все важнейшие его объекты были подготовлены к уничтожению.
Жуков смотрел на дело иначе. Он приказал разминировать все уже подготовленные к взрыву корабли Балтийского флота, каждый из которых имел по 40 боекомплектов. Залпами из их орудий главного калибра враг был впервые отброшен от города. Жёсткими мерами Жукову удалось вернуть войскам уверенность в своих силах и возможностях. Заводы города вместо того, чтобы обратиться в пыль, стали работали на оборону. Планы Гитлера по молниеносному захвату «колыбели революции», соединению с финнами и совместному удару на Москву потерпели крах. «Впервые в ходе войны немецкие войска были вынуждены перейти от стратегического наступления к длительной позиционной осаде». И здесь вышедший на передний план де-факто первый советский маршал Жуков снова переиграл германский Генштаб.
Генерал армии Г.К. Жуков на Ленинградском фронте, 1941 год
Наладивший дело обороны Ленинграда Жуков был возвращён в Москву, где вновь возглавил Резервный (с 8 октября) и Западный (с 10 октября) фронты. Эти войска вели активную оборону, изматывая в боях силы противника, и готовились к переходу в контрнаступление. Оно началось уже зимой 1941/1942 годов, немцы были отброшены на сотни километров от столицы.
Это ведь у Жукова спросил Сталин о возможности проведения парада 7 ноября 1941 года – когда враг стоял, образно говоря, у стен Москвы. Жуков дал добро. Здесь не было никакой авантюры: много позже Георгий Константинович сказал своему биографу, что он понимал – враг измотан и не способен дальше идти в наступление. Командующему Группы армий «Центр» Фёдору фон Боку не хватало тогда буквально нескольких дивизий резерва и ему оставалось лишь бессильно смотреть в линзы биноклей на силуэты зданий советской столицы. Локоть был близок, но укусить его германский стратег не мог. Из-за этого 19 декабря 1941 года он был отстранён от должности и отправлен в отпуск с формулировкой «по состоянию здоровья». То была первая из фигур германских генерал-фельдмаршалов, кого не только выбил с шахматной доски войны маршал Жуков, но и кого заставил прозреть. Отставленный от дел в 1942 году, фон Бок критически отзывался о стратегии ведения войны германским военно-политическим руководством; указывал, что готовящаяся операция «Цитадель» (битва на Курской дуге) может стать повторением сражения у Вердена, обескровившего германскую армию в 1916 году – что в итоге и произошло.
Два стратега: выигравший (Г.К. Жуков) и проигравший (Фёдор фон Бок).
Уже в Битве за Москву сложился тандем, просуществовавший до конца войны: Сталин был Верховным главнокомандующим, Жуков – его заместителем. Всё было, как в песне «Марш танкистов» (музыка братьев Покрасс, слова Бориса Ласкина): товарищ Сталин посылал в бой, первый маршал вёл. В песне, напомним, есть поистине пророческий куплет:
Пусть знает враг итог борьбы великой:
Народ-герой никем непобедим!
Мы смерть несём фашистской банде дикой,
Мы от фашизма мир освободим!
А в войсках сложилось твёрдое убеждение: если командующим прислан Жуков, будет крупное наступление. И обязательно победное. Злопыхатели твердят, что Жуков ради успехов своего командования жизней солдатских не щадил, «заваливал трупами». Враньё: достаточно вспомнить Висло-Одерскую операцию, в которой была освобождена Варшава и разгромлена немецкая группа армий «А». Она была осуществлена силами 1-го Белорусского фронта маршала Жукова и 1-го Украинского фронта под командованием маршала Конева. Потери 1-го Белорусского составили 7,5 % участвовавших войск, 1-го Украинского – 10,7 %. В Восточно-Померанской операции войска 1-го Белорусского фронта потеряли 14,5 % личного состава, а потери 2-го Белорусского под командованием маршала Рокоссовского – 30,9 %.
Командующий 1-м Белорусским фронтом маршал Г.К. Жуков на командном пункте на Зееловских высотах (примерно в 90 километрах к востоку от Берлина)
Из самой народной глубины шла любовь к маршалу Жукову. Будто былинный богатырь, он появлялся именно там, где было труднее всего. И ситуация менялась, дело шло к победе. «Его имя связано в народной памяти и со спасением Ленинграда, и со спасением Москвы, – свидетельствовал писатель-фронтовик Константин Симонов. – Последующий ход войны сделал особенно любимыми в народе несколько имён наиболее выдающихся военачальников. Но среди них Жуков всё равно остался первой любовью, завоёванной в самые трагические часы нашей судьбы, и потому – сильнейшей».
И потому естественным, писал Константин Михайлович, было назначение его на командование фронтом, двигавшимся прямо на германскую столицу: «Человек, отстоявший Москву, будет брать Берлин». Как не менее естественным и справедливым было награждение первого высшим полководческим орденом «Победа» 10 апреля 1944 года, в день блестящего завершения наступательной Проскуровско-Черновицкой операции, но ещё за полгода до полного освобождения Украины и выхода на границы СССР. То же самое произошло в конце войны, когда грудь полководца украсил второй такой же орден – 30 марта 1945 года, за 40 дней до окончания войны. И поручение именно ему подписать от имени советского правительства акт о капитуляции фашистской Германии. А также принять торжественные парады Победы 1945 года: 24 июня – в Москве и 7 сентября – в Берлине.
Маршал Г.К. Жуков – глава советской делегации на подписании акта о капитуляции Германии (Берлин, Карлсхорст, 8 мая 1945 г.)
Потому что именно он действительно был первый маршал.
Потому что он это право в полной мере заслужил.
Заглавное фото: Маршал Советского Союза Г.К. Жуков. Художник Сергей Присекин (фрагмент картины).
Оценили 0 человек
0 кармы