Северный морской путь. Пролив Стерлигова.

Пролив Стерлегова — пролив в Карском море Северного Ледовитого океана, отделяющий остров Песцовый (Плавниковые острова) от полуострова Рыбного (континентальная Россия). Административно относится к Таймырскому району Красноярского края России.

Длина пролива составляет около 20 километров, ширина — от 4,5 до 10 километров[1]. Вытянут вдоль с юго-запада на северо-восток. На западе ограничен мысом Тренога и северо-западным окончанием полуострова Рыбного, на востоке доходит до залива Минина и ограничен мысами Забытый и Прибойный. Глубина пролива Стерлегова не превышает 14 метров (5-6 метров в центральной части).

Берега преимущественно пологие, заболоченные, небольшие обрывы лишь на острове Песцовый. На северном побережье выделяются мысы Тренога, Рязанцева, Забытый, на южном — Западный, Начальный, Двугорбый, Низменный, Прибойный. С острова Песцовый в пролив впадает несколько небольших безымянных ручьёв. В северо-западной части пролива лежат небольшие, размером в несколько сотен метров, острова Дровяной и Голый.

Населённых пунктов на берегу пролива нет, все омываемые им острова необитаемы. Остров Песцовый входит в состав заповедника «Большой Арктический», созданного в 1993 году

Назван в 1919 году Р. Амундсеном в честь Дмитрия Васильевича Стерлегова — одного из первых русских исследователей Арктики, участника Великой Северной экспедиции.

Дмитрий Васильевич Стерлегов (1707? — 1757) — один из первых русских исследователей Арктики. Участник Великой Северной экспедиции.

С 1734 по 1742 год участвовал в работе Обско-Енисейского отряда Великой Северной экспедиции под руководством Д. Л. Овцына и Ф. А. Минина.

В 1734—1736 годах провёл съёмку и промеры в южной части Обской губы.

В 1738—1739 годах провёл съёмку Бреховских островов в устье Енисея.

В 1740 году прошёл на собачьих упряжках из Туруханска вдоль Енисея, затем вдоль морского берега на восток до широты 75° 20', провёл съёмку западного берега полуострова Таймыр (от мыса Северо-Восточный до мыса Стерлегова).

Про полярную станцию Стерлигово (из #книги Вишневского "Записки бродячего повара")  May 21st, 2017

Сейчас стоит в Стерлигово новая полярная станция, а от старой один лишь поросший мхом фундамент остался. В устье Ленивой полярная станция с незапамятных времен стояла, и был там богатейший материал по гидрометеоданным за многие годы. И вот в октябре сорок второго года, проломив лед, в устье Ленивой всплыла немецкая подводная лодка. Причем был на ней кто-то из наших полярников. Сам ли он как-то попал на службу к немцам, заставили ли его, неизвестно, да и не важно это в нашем рассказе. Стерлиговские полярники лодку не увидели, нашего полярника (который был с немцами) хорошо знали в лицо, а потому захвачены были врасплох и без единого выстрела. У немцев было две цели: увезти богатый метеоматериал, накопленный за многие годы, и вызвать самолет, ведомый Мазуруком, Черевичным или Шевелевым, с тем чтобы захватить и самолет, и полярного аса. Они усадили стерлиговского радиста за ключ (почерки всех радистов по всей Арктике конечно же были хорошо известны) и, наставив на него пистолет, заставили беспрерывно сыпать ключом, что на станции случилось ЧП, нужен срочно самолет, но, поскольку погода преотвратная, самолет должен вести кто-нибудь из полярных суперасов. А тем временем на собачьей упряжке немцы начали вывозить на лодку станционный метеоархив. Цены этому архиву не было: Арктика, как известно, кухня погоды, и погода на Севере очень интересовала немцев (не говоря уже о том, что все в воздушном и водном океанах взаимосвязано). Возить книги с материалами заставили нашего полярника, молоденького метеоролога, недавнего выпускника Ленинградского полярного техникума. В первом рейсе его сопровождал немец с автоматом, но потом немцы решили, что это нерентабельно. Тогда они разули нашего парня (на улице мороз двадцать пять градусов, босиком куда побежишь?!), и он стал работать в одиночку. Лишь на крыльце станции сидел автоматчик и, естественно, на другом конце пути, возле лодки, другой. А вот с захватом нашего самолета у немцев никаких продвижений не получалось: накладка шла на накладку. Сперва там, на базе, очень встревожились и стали требовать подробностей относительно того, что за ЧП произошло; наш радист начал путаться (я полагаю, нарочно), и на базе заподозрили неладное. Потом как на грех (для немцев, не для нас!) ни одного свободного самолета под рукой не нашлось. Потом оказалось, что по разным причинам никто из полярных суперасов лететь не мог. А наш парень-метеоролог, проехав с грузом на собаках полпути, вдруг резко повернул в сторону и, нахлестывая псов, что есть мочи дунул по берегу и вскоре скрылся в ночи. (Следует заметить, что уже начинала спускаться полярная ночь.) Немцы выбежали, стали стрелять из автоматов, но внезапность сделала свое дело, и наш метеоролог скрылся. Немцы в сердцах застрелили старика дизелиста, но вскоре успокоились, решив, что метеоролог через час, много через два замерзнет, и стали возить на лодку материалы на санках, куда впрягли начальника станции и второго метеоролога (другой упряжки на станции не было). А что же босоногий смельчак, на что он рассчитывал? Он что есть мочи в полной темноте гнал упряжку на соседнюю полярку, на мыс Вильда (в бухту Эклипс). К счастью, по арктическим масштабам та полярка была рядом, километрах в 70. Он попеременно то что есть мочи бежал рядом с собаками, держась одной рукой за сани (выпустить их из рук значило умереть), то прыгал в них и остервенело растирал ноги руками... Как без единого ориентира (зимой же кругом снег — все бело!), в темноте он нашел туда путь — не знаю. Но факт остается фактом: нашел! И прежде чем впасть в беспамятство, рассказал обстановку. Радист тут же сел за ключ, и уже через несколько минут самолет поднялся в воздух и взял курс на Стерлигово. Но это был не тот самолет, которого ждали немцы, это был штурмовик, и на его борту было все, что необходимо для встречи с немецкой подводной лодкой. Впрочем, немцы ждать этой встречи не стали. Они забрали нужные им материалы, пленили всех остальных полярников (особенно важен им был радист!), сожгли саму полярную станцию и были таковы. А наш беглец остался жив, здоров и почти невредим. Ему ампутировали лишь три пальца на ногах, причем сделали это сами полярники кухонным ножом. За этот геройский поступок наградили его орденом. Он и поныне работает на одной из полярных станций и, по слухам, даже там, куда лежит наш путь: на озерной метеостанции Бухта Ожидания.