Байкал должен остаться русским.

Одна из республик бывшей Югославии — Словения приняла поправку к Конституции, согласно которой свободный доступ к питьевой воде объявлен неотъемлемым фундаментальным правом каждого гражданина этой страны. Кроме того, водные ресурсы Словении являются теперь общественным благом и «не могут быть рыночным товаром».

Объясняя свою инициативу, премьер-министр страны Мирослав Церар дал понять, что многие воспринимают блага цивилизации, как само собой разумеющиеся. Он назвал возможность «пить воду из-под крана в Словении» привилегией, которую надо сохранить для последующих поколений. Поправку в закон поддержали 64 депутата из 90. Против не проголосовал никто. Словения — первая страна в ЕС, включившая право на воду в основной закон.

Любопытно, как премьер Церар видит будущее. Он назвал воду «золотом XXI века», которое со временем будет расти в цене и поэтому станет предметом коммерческого интереса для зарубежных корпораций. «Чем более дорогим товаром она будет становиться, тем больше будет давление на нас, и мы должны ему противостоять», — сказал политик.

Можно, конечно, посмеяться над провинциальной республикой на окраине Европы. Мол, за неимением больших актуальных проблем люди валяют дурака. Вместо того чтобы гадать, каким станет мир после избрания Дональда Трампа, беспокоятся о таких вещах, как доступ к чистой пресной воде. Вон ее полно в любом ларьке, с газом и без газа. Но может быть, премьер Словении что-то знает? Или просто может позволить себе смотреть на вещи шире.

Вообще-то нехватка воды уже не раз в истории становилась причиной самых масштабных событий. Например, революция в Иране 1979 года стала возможна, в том числе и потому, что в стране существовала колоссальная проблема с чистой водой вообще. Не только с питьевой. Проамериканскому шаху было положить на проблемы народа. Он, как известно, набивал наличными долларами свой тюфяк. После бегства узурпатора Хомейни модернизировал страну, построил систему каналов и водохранилищ и снял проблему.

В наши дни «рамсы» из-за воды происходят между постсоветскими Узбекистаном и Киргизией. Лишившись поддержки «большого брата» — Москвы и ее инженеров-мелиораторов, Ташкент и Бишкек дерутся за скудные приграничные водные ресурсы. Забор воды из общих, расположенных на обеих территориях, акваторий воспринимается сторонами, как покушение на свои жизненные интересы. Иногда это заканчивается тем, что к границе выдвигаются воинские подразделения обоих государств. Возможно, однажды из-за этого вспыхнет война.

Глобальные запасы чистой воды быстро сокращаются, а потребности человечества растут. Еще в 2014 году Всемирный экономический форум назвал нехватку воды третьей по значимости глобальной угрозой. А ЦРУ и вовсе ставит нехватку воды в один ряд с неконтролируемым распространением оружия массового уничтожения, кибератаками и терроризмом. Если в прежние времена люди вели войны за земли, то в будущем они будут сражаться за доступ к воде, уверены в Лэнгли.

И здесь стоит вспомнить, что именно Россия обладает самыми большими в мире запасами пресной воды. Примерно пятая ее часть — наша. И почти вся она (90%) сосредоточена в озере Байкал, из которого, как известно, можно пить, настолько она чистая. Недаром Эдуард Лимонов, выбирая место для будущей столицы России, настаивает именно на этом регионе — рядом с главной ценностью XXI века. Имеет смысл защищать и столицу, и стратегический резервуар пресной воды одновременно.

Легко предположить, что охотников поживиться байкальской водой со временем найдется немало. Тем более что Азия, засушливая Азия с ее тремя миллиардами жителей, близко. Пара миллионов китайцев или индусов, штурмующих нашу границу ради глотка воды, — это будет большая проблема. И не стоит думать, что такое невероятно, что храбрый Сергей Шойгу защитит страну пушками-ракетами. В мире иногда происходят невероятные вещи. Сверхвооруженный СССР распался без единого выстрела.

Премьер Словении верно почувствовал, что в будущем страны, имеющие на своей территории «избыточные» природные ресурсы, в частности, воду, начнут подвергаться неслыханному моральному давлению со стороны тех, кто не так богат. И тому есть некоторые основания. Например, в древности в жарких странах не было частных колодцев, ведь колодец — источник воды, а значит, и жизни. И владеть им единолично нельзя. Следует предоставить доступ всем. Примерно такие же аргументы может услышать и Россия однажды.

Собственно, это уже началось, просто пока носит эпизодический характер. Например, Мадлен Олбрайт уже возмущалась тем, что Россия пользуется ресурсами Сибири единолично. Были и другие желающие поделить чужое. Нет сомнений, что однажды, когда проблема чистой воды станет совсем острой, эта линия может стать доминирующей в политике Запада. Права человека в качестве предлога, повода докопаться до России, уступят место требованию «справедливой доли» для всех.

Будут говорить, что Байкал — достояние всего человечества и поэтому Россия должна делиться. Соберут под это дело коалицию страждущих. Игнорировать такое будет трудно. Рано или поздно это может стать сasus belli — поводом к войне. Поэтому, было бы разумно уже сейчас думать о том, как его предотвратить. Ликвидировать проблему в зародыше. Единственным реальным вариантом представляется решение проблемы нехватки воды вновь изобретенными техническими способами.

К тому моменту, когда естественные запасы воды на планете истощатся, человечество должно научиться опреснять и очищать воду дешево и в любых необходимых количествах. Именно дешево, ведь дорогостоящие и энергетически ёмкие способы опреснения существуют уже сейчас, но они малодоступны. И здесь Россия с ее научно-техническим потенциалом могла бы сказать решающее слово. Понадобится, конечно, государственная программа. Однако наши ученые всегда справлялись с поставленными государством задачами. Ковали ядерный щит, например.

Возможно, однажды созданные русскими учеными технологии очистки и опреснения воды станут не менее эффективным политическим «оружием», чем армейские или полицейские подразделения. Тем более что это в наших интересах. Байкал должен остаться русским.