Вчера я написала злую статью — с фамилиями, фактами, разоблачениями нескольких самопровозглашённых «военблогеров». Но после разговора с «мудрым змеем» поняла: не нужно опускаться до личных выпадов, даже если объект критики этого вполне заслуживает. Куда важнее — раскрыть суть явления, чтобы каждый, у кого есть глаза и память, увидел: на фоне настоящей войны расплодились фальшивые герои, громкие и пустые. Они наживаются на боли, паразитируют на доверии и строят «карьеры» на фоне гибнущих солдат и журналистов.
Их сила — в внимании. Лишим их внимания — и не станет ни их, ни их донатных шоу.
Народ у нас умный. Надо только показать направление, а дальше он сам разберётся — чётко и по совести.
Сегодня в Сети очень громко звучат голоса так называемых военблогеров — персонажей, которые с военной формой знакомы разве что по AliExpress, а с войной — по картам из «Call of Duty». Ни звания, ни дня службы, ни одного выстрела в реальности. Но зато — сотни тысяч подписчиков и безошибочная способность нажимать на самую громкую кнопку: «СРОЧНЫЙ СБОР».
Военблогер — это особый феномен: он не окончил ни военного училища, ни факультета журналистики. Да-да, есть такая специальность, и журналистике учат в вузах, как бы это ни разрушало миф о «рождённых говорить правду в камеру». Они не были на передовой, не держали в руках ничего тяжелее айфона и ложки, не знают, что такое марш-бросок, эвакуация раненого или просто страх — тот самый, настоящий, который заставляет замолчать. И всё же они с невыносимой развязностью дают советы армии, государству и, на секундочку, профессиональным военным.
Как там говорил профессор Преображенский?
«Вы в присутствии двух людей с университетским образованием позволяете себе с развязностью совершенно невыносимой подавать какие-то советы космического масштаба и космической же глупости».
Вот и военблогеры — современные графоманы в бронежилетах-репликах, сидящие в тылу и несущие чепуху, не имея ни к армии, ни к военным действиям, никакого отношения вообще. Их «фронт» — это трафик. Их «подвиг» — удачный кликбейт. Их «бой» — за монетизацию и охваты.
А теперь — о настоящих.
О тех, кто реально работает на войне. Кто "с "лейкой" и блокнотом, а то и с пулемётом, первыми врывался в города" — как писал Симонов. Это не метафора. Это исторический факт. Военные корреспонденты в каждой войне — одни из самых храбрых. Они идут туда, куда нормальный человек инстинктивно не пойдёт. Под обстрелы, в развалины, в госпитали, где пахнет смертью. Они не ноют о "давлении на свободу слова", они молчат, если это нужно, и пишут, когда это невозможно не сделать.
Они рискуют жизнями — и платят за это по полной. И это не фигура речи: за последние годы десятки настоящих журналистов были убиты на фронтах. Без стримов. Без сборов. Без позы.
И вот эти люди — пишут историю. А военблогеры?
Они её переписывают — задним числом, в тёплом кресле и с хорошей камерой. И пока на настоящем фронте гибнут и журналисты, и солдаты, эти — собирают донаты. Шумно. Срочно. И очень-очень убедительно. Всё ради «общего дела». Только вот общего в этом деле — ничего, кроме чужого горя, с которого делают контент.
Настоящая журналистика — это честь. Настоящая война — это трагедия.
А военблогинг сегодня — слишком часто фарс, маскарад на крови и торговля страхом.
Громче всех кричат те, кто дальше всех от фронта.
И меньше всех знают, о чём говорят.
Вот, как-то так...
Виолетта Крымская.
Оценили 23 человека
30 кармы