Чтобы понять с виду «пьяные выходки» США, а точнее, верхушки США (уточняю для наивных – группового самодержавия, правящего 200 лет по наследству, и никем не избранного), вообразим себе феодала.
В картине мира феодала эпохи феодальной раздробленности, всё в поместье принадлежит ему одному. Ему принадлежат и земля, и люди, и всё, что люди сделают на этой земле. Теоретически он вообще может отобрать себе все блага, но, понимая, что люди без корма помрут, какую-то часть сделанного людьми он тратит на их пропитание. Но не столько, сколько им нужно, а столько, сколько он сам сочтёт нужным.
Поэтому вопрос о том, сколько хлеба выросло у виллана «А» или каков приплод скота у виллана «Б» вообще не стоит. У вилланов нет ни хлеба, ни скота, ни сами себе они не принадлежат. Из выросшего «своего» феодал может быть, оставит виллану что-то, а может, и ничего. В любом случае – безо всяких консультаций с вилланом.
Точно по такой же схеме на планете, приватизированной американским сверхкрупным капиталом, ни у какой страны или народа нет ничего своего. Ни унаследованного, ни своими руками сделанного. Бесконтрольно печатая мировые деньги, правители США претендуют распоряжаться ВСЕМИ активами планета, от северного до южного полюса.
Разумеется, для хозяев удобнее, да и просто по-человечески приятнее добиваться этого ложью, а не насилием. В основе лжи неэквивалентного обмена лежит обмен Благ на Ничто. Как бы попроще объяснить?
Ну, допустим, вы пошли к сыровару, набрали там сыра, а сыровара одобрительно похлопали по плечу. Он счастлив, что вы оказали ему внимание и довольны им. Потом вы так же прошлись по лавкам мясника, обувщика, портного, и т.п. Везде вы брали всё, что посчитаете нужным, а вместо оплаты выражали своё одобрение и дружелюбие.
И это, несомненно, гораздо приятнее, чем ходить в каждую лавку с палкой и избивать там обслуживающий персонал до полусмерти. Роль одобрительного похлопывания «нехозяев» - играет доллар США. И пока эта схема улыбчивого похлопывания в обмен на произвольное отчуждение благ работает – больше хозяину ничего и не нужно. Ему так легче, да и попросту приятнее. Возникает некая иллюзия гармонии – хозяин доволен, обслуга довольна, все довольны…
А что в этой схеме «бархатные революции»? Объясняю: смена обслуги на более сервильную, в случае, если предыдущая стала артачиться. Если директор сыроварни не хочет отдавать вам сыр на ваших условиях (выдвигаемых вами безо всякого согласования с ним) – вы снимаете его с должности и ставите более покладистого директора. Потому как всё равно ведь всё ваше: и сыроварня, и сыр, и люди, которые там работают! Кому не нравится быть директором при хозяине – до свидания, найдём желающих.
Важно отметить, что это не дань, не налог – а именно произвольный побор, чей размер ничем, кроме наличных благ, не ограничен. Речь не идёт о том, чтобы отдать феодалу десятину или половину выработки. Исходя из своих планов, феодал может ничего у вас не взять – или забрать всё, доля побора не фиксирована.
Именно это беззаконие обостряет конфликт до предела. Даже те, кто не хотят быть непокорными и боятся спорить – вынуждены бунтовать, если хозяин забирает вообще всё. Им иначе жить и выжить как?
Но почему США забирают всё, а не десятину, например? Да потому что «аппетит приходит во время еды» и полнота собственности есть полнота власти. Очень важно, чтобы человек ничего не смел считать своим, и всё – полагал только американским даром.
Дело не только в неэквивалентном обмене, но и в том, что неэквивалентность постоянно возрастает. В США печатают доллары триллион за триллионом, не оглядываясь уже ни на что, даже на простой здравый смысл. Планета одна, но формально они уже могут десять таких планет скупить на корню, до последнего зёрнышка.
Возникает такое явление, как растущий «дефицит остатка». Раньше у сыровара отбирали половину сыров, половину оставляли. Потом стали забирать две трети – мол, и трети ему хватит. Потом… Ну, словом, наступает момент, когда человек, отдавший всё произведённого его трудом, не только не получает никакого вознаграждения за труд, но ещё и… остаётся в долгу. И долг его постоянно растёт!
И люди работают уже не для того, чтобы чего-то себе купить, а только чтобы покрыть проценты по своему долгу.
То, что в такой ситуации ложь перестанет работать, и люди на планете начнут бунтовать (причём повсеместно) – очевидно. Это и происходит. Природа недовольства в Бразилии, или в Африке, или в Китае – одинакова, хотя страны очень и очень разные, во всём разные. Понятно, что сыроварня очень отличается от кузницы или рыбацкой лодки, практически всем, даже в мелочах, кроме одного: никому не выгодно отдавать ни за что ВСЮ свою выработку.
И либо система обрушится, либо США вынуждены заменить ложь «о прогрессе демократии» фашистским карательным насилием. Если вы врёте и вам верят – то вы «эффективный менеджер». Если вы врёте по прежнему, но вам уже никто не верит – то вы «неэффективный менеджер». Потребность в карательном насилии нарастает по мере угасания эффекта лжи.
А как набрать карательные бригады? Очень просто, если печатаешь бесконтрольно мировые деньги. Просто найти худших подонков и пообещать им оплату. Чем беднее страна – тем, парадокс, дешевле обойдётся найм подонков в ней, а ведь деньги для США ровным счётом ничего не стоят!
То есть через вербовщиков денежное Ничто конвертируется в карательное Нечто. Возникает хорошо всем сегодня видная связка, всё более и более неразрывная – между денежным станком ФРС США и фашистскими режимами «на местах».
Это своего рода «магия»: доллар ничего бы не стоит, если бы не каратели, но и карателей бы не было, если бы не доллар. Два ноля, два Ничто – соединяются вместе, и становятся колоссальной силой. Каратель дерётся за доллар, потому что получает в долларах, и не хочет обесценивания своей карательской получки. Если говорить об «обеспеченности стоимости доллара», то благами он не обеспечен никак и давно, ложью по убывающей, а насилием – по восходящей.
Снаружи это выглядит как перерождение «демократии» в «фашизм», хотя термины, разумеется, условны. Раньше, когда ложь имела больше значения – огромные усилия США тратили на поддержание видимости, иллюзии законности и международного права, демократического многопартийного балагана, симуляцию свободы слова, прессы и мнений. Пока ложь работала – её кормили, создавая пышные декорации «общества спектакля».
Но рано или поздно инсценировки «прав и свобод» перестают воздействовать на умы людей, истощённых (и до предела) неэквивалентным обменом. Если долго отдавать продукт труда, а взамен получать Ничто (не получать ничего) – то, разумеется, истощение гарантировано. И возмущение следует за ним, как день следует за ночью, то есть неизбежно.
Возня США по «спасению» украинской химеры, по поводу которой открыто заявлено – «сохранять любой ценой» произвела на декорации «общества спектакля» эффект падающего домино. Все имитации и симуляции «правого общества» стали рушится одна за другой.
Весь мир увидел, что в США нет выборов. Не то, что свободных – вообще никаких. Потому как когда «голосуют» миллионы мертвецов, и в открытую – это уже не выборы, а, в лучшем случае, магическая процедура, сеанс спиритизма. «Покойники, согласны ли вы с кандидатурой Байдена?».
Ладно, выборов нет никаких, но многопартийность? Оказалось, что и её нет. Две якобы партии открыто слились, поддерживая друг друга, как принято у однопартийцев. Выборов нет, партий нет – а свобода слова? Это уже смешно, при нынешнем уровне западной цензуры и террора! В ту же помойку ушли тень законности и тень международного права. Открыто. А раньше – помните, как старательно наводили эту тень на плетень?
За рухнувшими декорациями «западной демократии» не видно больше ничего, кроме людей с деньгами, нанимающих киллеров.
Вся «западная демократия», отбросив «декоративные излишества», свелась к треугольнику отношений «заказчик – киллер – жертва». И больше ничего уже не видно, и даже не пытаются изображать. Трудно им, не до того им, чтобы спектакли перед нами, как в 70-е годы, инсценировать…
Перекос американской политики в сторону неприкрытого терроризма случился не по доброй воле правящей масонерии, а по нужде: в связи с девальвацией, обесцениванием лжи, прежде прикрывавшей неэквивалентный обмен.
Вот, допустим, вы выращиваете пшеницу. Больше её вырастет, или меньше, зависит от уровня агрономии, но одно можно сказать точно: её ВСЕГДА будет ограниченное количество. А ваш оппонент БЕСКОНТРОЛЬНО сам себе печатает деньги, которые вас заставляет признавать платёжным средством. И точно так же, как ВСЕГДА ограничено количество пшеницы в этой схеме, ВСЕГДА бесконечно количество денег. Нули нарисовать любой дурак быстро сможет на бумажке. А тем более набить в компьютере!
Что это значит на практике? Что весь ваш урожай, сколько бы он ни составил – УЖЕ ЗАРАНЕЕ выкуплен у вас печатниками денег. Причём иногда неоднократно. Вы вырастили тонну пшеницы – а оппонент напечатал денег на покупку трёх тонн. Вы поднатужились, и вырастили три тонны – а он напечатал денег на девять. И так далее. В этой гонке – ЕСЛИ СЛЕДОВАТЬ ЕГО ПРАВИЛАМ – за ним никто и никогда угнаться не сможет.
Это даже не соревнование бегуна с мотоциклистом, это соревнование того, кто бежит от старта с тем, кто ЗАРАНЕЕ уже стоит на финише. Он встал на финиш ещё до начала состязаний, и нет в природе такой скорости, с которой вы смогли бы его обогнать.
Всё вышесказанное показывает объективную неизбежность антиамериканского восстания планеты. Рабы бывают всякие: безвольные, трусливые, слабые. Далеко не всегда им хочется восставать. И они цепляются за возможность не доводить до бунта, пока имеют хоть какие-то зацепки за жизнь. «Забери у меня 90% - только 10% оставь!».
Но никакой человек, сколь бы трусливым он ни был – не сможет долго работать, вместо заработка наращивая… долг! Потому что ему элементарно кушать нужно, а ему говорят: ты не только на хлеб не заработал, ты мне, пока работал, уже три или пять хлебов задолжал! А завтра выйдешь на работу, и ещё три хлеба задолжаешь, и будешь мне должен уже 8 хлебов…
Такой подход делает не только труд бессмысленным, но и саму жизнь – невозможной. Бунт рабов может выразиться (и очень часто выражается) в их вымирании, бегстве на тот свет. У кого-то страх силён настолько, что ему легче в гроб, чем к топору.
Но даже и смерть рабов – всё равно форма их протеста против существующих отношений.
Поэтому американское насилие в мире (рост спроса нанимателей на услуги киллеров и террористов) растёт объективно, даже независимо от желания самих США. Охотно верю (и вижу подтверждение), что им не хочется воевать, тем более на несколько фронтов. Ну, не хочется – а что делать? Ну, не работает больше ложь о демократии! Хорошо с нею жилось – да ведь нет, кончилась…
Чем глубже верхушка США залезает в беззаконие и беспредел – тем невозможнее становится для неё даже формальный возврат к любой, даже самой расплывчатой, законности. Есть такие пути, на которых обратной дороги не предусмотрено. Это называется «сжечь мосты», и «терять нечего», и «семь бед – один ответ».
Для современных США возвращение даже к формальной, номинальной двухпартийной демократии уже невозможно. Террор требует перманентности, а значит, нужно концентрировать все силы в одну пробивную точку, не играя больше в «демократов» и «республиканцев», в «свободную прессу», в разные процедуры из американских же, но успевших устареть, школьных учебников.
Если в этой системе террора (обеспечивающей неэквивалентный обмен Нечто на Ничто) ослабить гайки – всё гарантированно взорвётся. И «деньги из воздуха» взлетят на воздух. Поэтому гайки можно только зажимать и зажимать, заваривая все, даже декоративные паровые клапаны, прежде игравшие важную роль при сбрасывания давления в перегревшемся котле.
Отсюда и то, что мы видим: англосаксы, объявившие войну всему свету, всем народам мира: чёрным, жёлтым, смуглым и бледным, европеоидам и монголодам…
Это только кажется, что они сошли с ума. На самом деле, они сошли с ума очень давно, когда монтировали машину вселенской лжи. И надеялись тогда, что на лжи и симуляциях можно ехать вечно…
Вазген Авагян, экономический обозреватель ЭиМ
Оценили 15 человек
17 кармы