Игорь Бахтин: "Цветистое пиршество".

Отзыв на роман А. Леонидова «Сиамский Код»:

В этот раз Александр, как всегда тщательно изучив материал, — что является его фирменным и верным методом, — отправился с читателем и своими героями кружным путём на Юго-Восток. У главного героя, барона фон Клотце, русского немца и нашего агента, задание потрудней, чем у Штирлица: он должен убедить японцев идти на юг.

Барон уже давно врос в жизнь предвоенной Германии, был знаком с молодым Гитлером, но в настоящее время (Гитлер уже фюрер), несколько потерял его благосклонность, из-за давнего спора.

Великолепно описан быт, настроение немцев, рост фашизма и нацизма.

Перед «Псами руин» я прочёл трилогию немца Ремарка о тех годах, из первых рук узнал о тогдашней атмосфере, царившей в Берлине. Утверждаю: антураж Германии тех лет описан Александром весьма достойно.

Новое задание нашего агента: осесть в Сиаме, в будущем Таиланде, чтобы быть, что называется, «ближе к телу».

Он заводит близкое знакомство с тамошним фюрером Пибулом Санграмом и его окружением, что даёт возможность «мутить воду» с пользой для Родины. Сближается с кругом русских эмигрантов, по тем или иным причинам, оказавшихся на чужбине, выясняя их настроения. Честно скажу, я почти ничего не знал о том, что в тех краях творилось тогда. Ну, Зорге, война с Японией — и всё. Александр соорудил цветистое пиршество, рассказывая о тех краях так, словно прожил там долгую жизнь.

В романе вставками проходит любовная тема отношений с Анной. Она финка, женщина с трудной судьбой, наш агент, выполняет задание Ставки вместе с фон Клотце. В юности она получила сильнейшее психологическое потрясение и стресс от домоганий священника. Это долгие годы угнетало её, вызывало у неё стойкое отторжение к близости с мужчиной. Клотце «разбудил» спящую красавицу. Пришли любовь и трагедия: Анна погибает при бомбёжке.

Это площадка романа, на которой развёртываются невероятнейшие события. Но красная линия романа, его главный посыл — фашизм. Фашизм, не как приоритет одной нации, немцев, а как явление, которое может инфицировать любой народ. Да, со своими экзотическими чертами, но всегда с одурачиванием людей, людоедскими дьявольскими скрижалями правил, грабежом и кровью, кровью, кровью! Можно победить народ, сломить его силой, сменить идею, но в эпидемическом очаге будет жить и ждать своего часа, присыпанная кровавой землёй страшная бацилла фашизма.

Помните, — чума двадцатого века? И как метко заметил уже Клотцев нашим сытым генералам победителям фашизма на Родине: «…А мировой фашизм, знает? Ну то, что вы теперь ему не враги?» И в двух словах разъясняет им суть фашизма: «…война книгам — слава клыкам». Москва, семидесятые, Клотцев встречается с братом и бывшей женой, двоюродным внуком.

Великолепное знаковое описание нового быта советских людей. А Клотцев уже прекрасно видит начавшееся разложение общества и возрождение либеральной сволочи, как пишет Александр — «собак утреннего лая». Это и пониже происходит. Молоденькая врач Лидочка, не церемонясь, говорит бывшему разведчику: «…вы ведь герой. В московской квартире один, без наследников, за вас любая выскочит. Жить-то всем охота, и хорошо жить охота, жизнь-то одна, надо успеть насладиться». И ещё ниже уровнем: не отягощённые интеллектом молодые хмыри нагло собираются отнять у Клотцева пенсию, совершенно, как бесчинствовавшая нацистская молодёжь в Берлине тридцатых годов (жизнь-то одна, надо успеть насладиться!)

И герой резюмирует: «…если вы решили для себя, что у жизни нет смысла, то вам не нужно читать ни Толстого, ни Монтеня, ни Маркса, ни Библию. Нечего станет искать на далёких планидах, равно как и бездне морской. Потому что на нет и суда нет».

О метафорах Александра и энциклопедических познаниях Александра, языке, не пишу. Это отдельная тема, о которой уже многие писали с восхищением, присоединяюсь. Валентина Григорьевна Ерофеева в своём эссе назвала прозу Леонидова глыбистой в раскрытие им проблем мирового, планетарного масштаба. Да, он заглядывает в уже реально обозначившуюся свихнутость мира.

В «Чёрном обелиске» Ремарка описывается обстановка в Берлине до войны и страшный эпилог, где герой уже после Победы СССР возвращается в родной городок и сообщает, что стало с его знакомыми. Лучшая часть его друзей погибла, других сгнобили в лагерях, третьи уехали кто куда а третьи, даже бывшие эсэсовцы, живы и получают пенсию. Чума продолжит род!

С горечью констатирую, что в наших пенатах, на просторах интернета мутируют, оседлавшие волну, квасные и ура патриоты. А когда известный артист-мутант, псевдо священник, вопит со сцены для тысяч людей «Го;йда!», что на Руси звучало как «Гайда» (от тюркского Айда) во времена опричнины, становится не по себе: «Куда, зачем?» Осталось только путь указать?

И ещё. Конечно, о вкусах не спорят, но больше тысячи человек прочитало (пробежалось?) по последней части романа и одна блёклая обратная связь, бесфамильного читателя. Почему? В ответ тишина писательского сообщества.

Странно, товарищи.

Поздравляю Александра с публикацией. Текст романа "Сиамский Код" - https://denliteraturi.ru/artic...

Игорь Бахтин, г. Санкт-Петербург