Либеральный морок: "магия с разоблачением"

Продолжая темы предыдущих статей, выделим не очень внятно прозвучавшие в нашей газете, но очень важные тезисы:

1) «Достойная человеческая жизнь» есть комплекс элементов, сочетание которых её и создаёт.

2) Часть элементов материальны – это вещи бытового обихода (дом, автомобиль, дача, мебель, бытовая техника и т. п. )

3) Другая часть элементов – интеллектуальная, это «человеческий капитал», содержание человеческой головы.

4) Первична в наборе именно духовная, интеллектуальная часть: знание, понимание, ответственность людей. Материальная часть без неё может сохраняться только по инерции, разваливаясь и разлагаясь на ходу.

+++

«Достойная человеческая жизнь» - это не только достойная получка, позволяющая купить на себя много «ништяков». Это, прежде всего – достойные образование и воспитание, которые человек сам стремится получить и стремится дать детям.

То есть в основе всяческого благополучия (если понимать его сколько-нибудь рационально, а не как наркоманы) – лежит связное и развитое человеческое сознание.

+++

То, что поэты называют «войной либералов с книгами» - метафора, за которой стоит убеждение либералов о доступности материальных благ в полном отрыве и параллельно от развития и связности мышления.

«Война с книгами», включающая в себе:

- нежелание, неумение читать длинные связные тексты, «функциональная неграмотность»[1] ;

- Глумливое высмеивание, определение в «немодные» тех «ботаников», кто это делает,

– лишь часть большой войны либералов (Культа Свободы) с цивилизацией (Культом Разума).

В чём тут дело – и зачем это, с виду нелепый, конфликт?

Корни его очень глубоки.

В глубине древности, в архаичных обществах поиск Объективной Истины рассматривался, как поиск Бога. В таком формате поиск не обязан быть лёгким, простым, не обязан подлаживаться под человека, который не себя, и даже не для себя познаёт. 

Атеизация общества шаг за шагом уравнивала Объективную Истину с субъективным удобством, удовольствием особи.

Причём история ясно показывает по этапам, как это было.

Вначале истину свели с небес на землю, выдвинув тезис «разумного эгоизма», как гибрида разумности и удобства особи. Предполагалось, что особь, обладающая первоклассным образованием, будет делать что ей хочется, что ей нравится с коррекцией на понимание всех последствий своих «хотелок».

Это мода XIX века.

Нетрудно доказать, что «разумный эгоизм» стремится к неразумному, а не наоборот (и этого не видят только самые мракобесные атеисты).

Разумная компонента в нём постепенно разлагается, и единственной истиной становится наиболее простое, лёгкое, приятное решение в любой жизненной ситуации.

Это связано с тем, что классические образование и воспитание создавались и служат вовсе не для удобства человека, а чтобы его смирить, стреножить и дисциплинировать (потому и говорят «научная дисциплина» - нет дисциплины, нет и науки).

Если человек в поисках Объективной Истины отрекается от удобства и наиболее очевидных текущих удовольствий, то ведь и наоборот: ради удобства отрекаются от Истины.

+++

Война либерализма с книгами (полноценным знанием, высокой культурой) начиналась не с отрицания всех книг сразу. Это был путь выбора от наиболее сложных и трудных в изучении книг в пользу более простых и адаптированных, более удобных для слабоумного. Авторам вменили в обязанность не тащить читателя наверх, а наоборот, максимально снисходить к нему и его тупости.

Сатирический персонаж А. Райкина из 70-х годов ХХ века демонстративно (и уверенный в своей правоте) первым делом ищет в газете фельетон. Передовиц принципиально не читает. И говорит, что если в газете нет фельетона, то это ненужная газета, а прочитал фельетон – и читать больше нечего…

Хотя этот образ сатириком создан для осуждения – он необыкновенно интеллектуально развит по сравнению с либералами из 2024 года. Ведь фельетоны он ещё читает и понимает, и смеётся над их юмором, далеко не таким примитивным, как клоунада современных эстрад и «тик-токов».

+++

Методом изгнания сложности умопостижения книги нисходили по мере деградации либерализованного общества. Они становились всё проще и короче, всё более тщательно «разжёвывали» даже простейший материал – чтобы человеку было «легше»…

В пору моего детства «интеллигент жил толстой книгой». По мере распада связного мышления (в котором одно вытекает из другого бесчисленное множество раз, что и отражает длинный связный текст) осуществился переход с «толстых книг» на статьи.

Стали считать, что для описания/овладения предметом достаточно написать/прочитать статью. Это была эпоха «Живого Журнала», в котором разместить 300-страничную монографию невозможно (там есть ограничение по объёму текста), но статью в пару десятков листов ЕЩЁ можно.

Как далее развивалась коммуникация – вы, читатель, знаете лучше меня. Вослед библиотекам стали отмирать и «ЖЖ». Соцсети и СМИ двинулись путём сокращения объёмов текста, что и отражает деградацию сознания их пользователей.

+++

Либеральный дегрод «открыл» для себя то, что никогда не было тайной для умственно-развитых людей: «свободное падение». Даже в материальном мире подъём не бывает свободным, его принуждают, нагнетают, силой нудят идти вверх (что в авиации, что на водопроводах). Падение же вполне может быть свободным – т. е. не ускоренным, падающим безо всякого принуждения, в «естественной скорости» своего падения.

Социальная энтропия включает в себя вполне очевидную физиологическую сладость, момент наслаждения падением: до встречи с асфальтом падение кажется «полётом», и опьяняет.

«Как-то так получилось», что всё примитивное оказалось «вдруг» лёгким, простым, а зачастую и приятным. Напротив, подъём ужесточает требования к человеку по мере своего восхождения.

Стать академиком (в нормальном, не либеральном обществе) сложнее, чем «просто» получить высшее образование. А получить высшее – сложнее, чем среднее и т. п.

Если не препятствовать социальной энтропии – то человек постепенно сходит до крайней, животной примитивности по «лесенке» упрощений и облегчений своих занятий. Не то, чтобы он сразу хочет стать обезьяной (полноценной обезьяной дегенерат и не станет) – но путь дегенератизма соткан из тысячи маленьких самооблегчений и самоупрощений. Каждый из этих шажочков сам по себе ничего не значит, в процесс деградации они складываются только в комплексе (но неотвратимо и неизбежно).

+++

Культ Свободы давно и открыто требует от человека жить «красиво», «сладко», «дорохо-бохато», но не требует от него быть умным и культурным. Кумиры либерального рынка – не только не лорды старого мира, но и презирают этих лордов, как людей, полных условностями, комплексами, воспитанными на жёстком прессинге и даже телесных наказаниях[2], как бы замороженных и скованных строгими кандалами этикета.

Кумиры либерального рынка – не просто богачи, а быдло-богачи, которым «повезло» сделать быстро и легко состояние на воровстве или дегенеративном поведении.

Быдло-богачи очень любят роскошь и хвастаться роскошью, но при этом они умственно не только не превосходят бедняков из рабочих кварталов, но даже и отстают от них. Либерализм не любит богатых инженеров – для него они «рабы образования». Либерализм больше всего любит тех, кто нажил миллионы долларов, поколотив половым членом по клавишам рояля, демонстрируя голую задницу, покакав в эфире или проблевавшись в прямом эфире. Вот эти быдло-миллионеры для либерализма «настоящие», в отличие от всяких Фордов и Эдиссонов.

Что – в картине мира атеизма и логично: деньги не пахнут, и голозадый шут шёл к своему миллиону долларов куда более простым и быстрым путём, чем Форд или Эдиссон (оказавшихся, таким образом, перед ним дураками).

+++

Дегенеративное представление о богатстве, о «завидной судьбе» не видит в Разуме ни причины, ни следствия «бешеных денег» (отчего деньги становятся бешеными в прямом смысле слова).

В Культе Свободы фундаментально заложено отрицание Разума (потому что свобода отвергает ограничения, а Разум накладывает ограничения, занимается прямо противоположным делом). Жаль тех, кто этого не понимает, кто искренне думает, что дети, с раннего детства предоставленные собственным поведенческим мотивациям – вырастут хорошо образованными и умными людьми…

Главный обман либерализма в том, что, культивируя наиболее дегенеративные проявления свободы личности (свободу воровать и содомию) скрывает неразрывность связи между материальными благами цивилизации и человеческим Разумом, его становлением и развитием.

В итоге возникает дебил, считающий, что он «всего достоин», «здесь и сейчас», и вообще «он здесь и власть, и собственник» – но ничуть не тяготящийся своей дебильностью, и даже не подозревающий о ней.

Если мы хорошенько подумаем, то поймём, что из Культа Свободы и нет никакого другого вывода, кроме как к амбициозному дебилу.

Это касается не только современных майдаунов, куда более неадекватных умственно, чем самый первобытный дикарь. Путь вырождения дворянства по мере высвобождения его от обязанностей службы, когда дворянство стало предоставлено само себе – тоже рисует аналогичную картину вырождения всем обеспеченных, и ни в чём не видящих нужды детишек.

Они тоже дошли до гильотины или расстрельных рвов в полной неадекватности крайнего инфантилизма…

+++

В традиционном обществе идеал богатства – продукт и награда за умственное развитие и общественно-полезную деятельность члена общества. Это богатство (достаток) – как орден или медаль, или как диплом тем, кто успешно сдал экзамены!

Ум в Культе Разума – альфа и обмена: он и источник материальных благ, и то, за что награждают материальными благами, идущими к нему неотделимым приложением.

В либеральном обществе Культ Свободы – а значит, идеалом являются богатства не заработанные, не выслуженные – а найденные, выигранные, случайно упавшие на голову. Они самые лучшие из богатств, потому что в Культе Свободы действует логика «линии наименьшего сопротивления».

Как глупо платить 10 рублей за то, что стоит пять рублей, так же глупо долго и нудно зарабатывать то, что можно легко и весело украсть – вот ключевая мораль либерализма, сполна проявившаяся и у нас в «перестройку», и на Западе сегодня.

Сложности высококвалифицированного и упорного труда представляются «явной и неоправданной переплатой» тому, кто рассчитывает получить большие деньги за молотьбу срамным удом по клавиатуре рояля.

+++

Итогом всех этих процессов становится «немодность» культуры, сперва высокой, а потом и любой – в хрюкающем либеральном обществе, которому помои в корыте интересны (и чтобы тёплыми были), а источник и происхождение кормов в корыте – и непонятны, и неинтересны.

Образованный и культурный человек представляется либералам не венцом творения, не образцом человеческих качеств, а калекой, уродом (что легко доказать его сутулостью, очкастостью, а часто и его бедностью, «горем от ума»).

При этом считаться венцом творения и образцом для подражания претендует бодро скачущий и всегда весёлый дебил. Особенно когда ему «с неба упало» что-то завидное…

+++

Традиционное представление о Свободе исходило из абсолютного приоритета процессов разделения Добра и зла. На религиозном языке это называется «свободой от греха», а на языке науки – формулирует теорию демократии, как строгого контроля над высокотехнологичной функциональностью лидеров.

Иначе говоря:

- Если Добро лишено свободы (подчинено злу) – то это плохо.

- Если же зло свободно, и делает, чего хочет – то это ещё хуже.

Гоббс подчёркивал в связи с этим, что анархия хуже Левиафана, хотя сам по себе Левиафан – чудовище, и не очень хорош собой.

Либерализму это представление о свободе совершенно чуждо. Процесс разделение Добра и зла для либерала не только не приоритет, но и всё более (по мере помутнения сознания) непостижим.

Оттого и возникает дебильное представление о свободе, как «празднике непослушания».

Ни Добра, ни зла вообще нет в этой картине мира – и «добром» и «злом» назначают большинством голосов электоров. Что делает «готтентотскую мораль» либеральной демократии неизбежной.

+++

Чтобы было понятнее читателю, в традиционной демократии:

- Вначале очень чётко определено, что Добро, а что зло

- Затем же ответственный гражданин следит, чтобы Добро насаждалось, а зло искоренялось.

В либеральной же демократии:

- Вначале толпа что-то для себя выбирает, неведомо на каких основаниях (часто в силу каприза или манипуляции).

- Потом это решение, безо всякой корректировки со Скрижалями объявляется «добром» (яркий пример – содомизация Запада).

+++

В такой, дегенеративной демократии (анархической кальки с толчеи дикарей у племенного костра) нет и не может быть того, с чего мы начали статью:

- Достойной человеческой жизни.

И причина этого очень проста: нет Образа.

Перед тем, как что-то строить, нужно ВНАЧАЛЕ иметь образ желаемого итога. Причём обладающий двумя качествами:

1) Изначальность, ясность и недвусмысленность

2) Устойчивость, неизменность.

Например, величайший, с точки зрения социального прогресса, советский план «каждой семье – отдельную квартиру к 2000-му году» не может быть реализован, если нет чёткого образа – что такое семья и что такое квартира.

Если семья традиционная, а квартира типовая – то всё понятно.

Но если институт семьи разрушен, а под «квартирой» понимают неизвестно что? Тогда невозможно узнать, достигнуто или не достигнуто запланированное!

Например, американская статистика, гонясь за престижем империи, вносит в «жилую площадь» неотапливаемые фанерные постройки, и даже просто навесы. Дать человеку картонную коробку - вот–он уже и с квартирой!

Или, наоборот, если человек видит под «квартирой» двухэтажный пентхаус, то тесная панельная конура «хрущевки» не покажется ему решением жилищного вопроса.

Нет типовых квартир (когда ясно понятно, что имеется в виду) – нет и решения квартирного вопроса.

Как и любого вопроса, который (вспоминаем незабвенную среднюю школу) является задачкой «с некорректно поставленным условием».

Х + Y = 4 – это правда или неправда? Это и правда, и неправда, и вообще ничто, и никакого смысла это выражение не имеет.

+++

Но Культ Свободы в принципе не может корректно поставить условие задачи, понимаете?

Потому что у свободных людей цели по определению разные (какая кому захочется). А иметь общую цель для многих людей – уже тоталитаризм (причём в буквальном смысле слова[3] ).

Но этого мало (хотя для развала достаточно) : свободные люди цели могут в любой момент поменять, и кто им запретит? Диктата ведь над ними нет…

А значит, цель не обладает не только неизменностью, но даже и сколько-нибудь продолжительной устойчивостью!

То есть мы начали строить одно, на полпути передумали, бросили, стали строить другое, потом третье. Мы или вообще ничего не построим, или построим что-то неожиданное, нежеланное, то, чего в начале процесса никто и вообразить себе не мог!

+++

Люди в сумрачном состоянии сознания (либералы – яркий, но не единственный пример) – не могут построить «достойную человеческую жизнь» не только потому, что они полоумны и не понимают причинно-следственных связей.

Вторая причина – они вообще не могут сформулировать, даже в идеале, что такое «достойная человеческая жизнь», а потому, даже случайно попав (пальцем в небо ткнув) – не поймут, что достигли её.

Потому что нет того идеала, сверкой с которым можно проверить реальность (определяя приближение или отдаление от идеала).

Достойная человеческая жизнь включает в себя массовую наркоманию или нет? Либералы, везде «топящие» за «легалайз», и много где его введшие – СЧИТАЮТ, ЧТО ДА.

То есть когда вокруг твоего дома ходят «синие» «торчки», и в твоём доме домочадцы – «торчки», это и есть достойная жизнь. Или, скажем, содомиты…

Если ты не имеешь идеала, сверкой с которым ты проверяешь реальность на соответствие (адекватность! ) – тогда слова «достойная жизнь» вообще теряют смысл, содержание. Так можно назвать что угодно – или ничего так не называть.

Но именно в таком мире мы, увы, живём сегодня…

Николай Выхин, команда ЭиМ

---------------------------------------------

[1] О функциональной неграмотности заговорили в 80-х годах прошлого века. Проблема заключалась в том, что несмотря на повальную грамотность, люди не умнели, а все хуже справлялись с профессиональными обязанностями. Несколько исследований показали, что хотя люди формально умеют читать и писать, они не понимают смысл прочтенной книги или инструкции, не могут написать логически связный текст.

Люди, страдающие функциональной неграмотностью, узнают слова, но не умеют декодировать язык, находить в нем художественный смысл или техническую пользу. Исследователи считают, что функциональная неграмотность хуже даже обычной безграмотности, поскольку указывает на более глубокие нарушения в механизмах мышления, внимания и памяти. Жизнь доказала, например, огромное интеллектуальное превосходство нигерийских негров над большинством жителей Украины. Если неграмотного «по старинке» нигерийца обучить научным премудростям, и из него выйдет смышленый человек. Потому что в его голове все познавательные и мыслительные процессы протекают адекватно. Но с детства «как бы грамотные» украинцы – с точки зрения процессов мышления очевидно невменяемы, мыслят гораздо неадекватнее полностью неграмотных, не знакомых даже с алфавитом, людей.

[2] Только в июле 1986 года в Великобритании официально запретили телесные наказания в частных элитных платных школах. В государственных бесплатных их отменили гораздо раньше – что и логично: академический объём знаний, который вбивали в лорда – гораздо больше, чем то, что нужно знать быдлану. Соответственно и «вбить» труднее.

[3] Тоталитаризм - от лат. totalis «весь, целый, полный» ← totalitas «цельность, полнота».