По свидетельству антропологов, человек каменного века 100 тыс. лет назад принципиально ничем не отличался от нас с вами, читатель. Это означает, что никаких, чисто-биологических, ограничений (скажем, по объёму и функционалу мозга) для того, чтобы вести современный образ жизни, у этого человека не было. Ограничения же, делавшие тысячелетия «пустыми» с точки зрения прогресса (когда за тысячу лет в образе жизни менялось очень мало, или вообще ничего) – были связаны с социальной организацией родо-племенного общества.
Нет такого народа, который не начал бы свой путь с гомона народных собраний у костра, со свободы слова и выбора в общине равных. Но нет и такого народа, который на этой основе достиг бы исторического или культурного величия.
И тут важнейший вопрос, необычайно остро встающий в наши дни, когда лжедемократию враги рода человеческого используют как «троянского коня» для разрушения обществ-конкурентов: ПОЧЕМУ?
Вы ведь знаете ответ, правда? Я не претендую быть «открывателем Америк», я лишь помогу сформулировать то, что вы и без меня давно уже поняли:
- ПРИЯТНЫЕ ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА ЦЕЛИ НЕ СОВПАДАЮТ С ПРИЯТНЫМИ ДЛЯ ЧЕЛОВЕКА СРЕДСТВАМИ.
Если бы они совпадали – то есть к приятному итогу мы бы шли с полным удовольствием, с наслаждением, то мы бы, наверное, жили в раю (а может, и нет, кто знает?). В этой умозрительной системе, которой никогда не существовало в реальности, там, где наслаждение процессом приводит к наслаждению результатом – не потребовалось бы государства, гоббсова «Левиафана», не нужны были бы законы и моральные ограничения, «административные барьеры», налоги – и всё такое прочее.
Если бы человек, снижая на себя нагрузку, при этом рос и поднимался (а не падал и разлагался) – то он воздушным шариком взмыл бы в облака и пребывал бы там в вечном блаженстве…
Но этого нет. И вы это знаете не хуже меня.
+++
В Евангелии от Матфея говорится: «От дней же Иоанна Крестителя доныне Царство Небесное силою берётся, и употребляющие усилие восхищают его».
В мифах народов мира прошлое предстаёт «золотым веком» - хотя жизнь первобытных людей была коротка и страшна: они были заложниками слепых стихий, беззащитными перед яростью природы, их пожирали хищники, мучил голод, нищета их быта, по современным меркам, была немыслимой и невыносимой. Откуда же тогда память о «золотом веке»? Миф о «золотом веке» в прошлом отражает воспоминания народов о той беззаботности и произволе, которые каменный век давал каждому члену рода или племени.
Как бы ужасно ни складывалась окружающая обстановка – человек делал, чего хотел, шёл на поводу у своего произвола. Именно мир желаний рядового общинника и торжествовал каменном веке, на лоне ничем не замутнённой и сполна реализуемой «либеральной демократии» догосударственного, доисторического периода.
Для либерала это прозвучит ужасной ересью (а может, и нет?) – но уже первые государства и предшествовавшие им (породившие их) храмовые хозяйства материалом своего строительства имели порабощение прежде свободного общинника.
Приятные цели (изобилие, величие, победа, прогресс) не совпадают (мягко говоря) с приятностью повседневного времяпрепровождения. Они требуют усилий, обременения, взамен лёгкости и беззаботной халтуры, корректируемой лишь непосредственной угрозой жизни (когда довели до того, что не отпрыгнешь – сдохнешь).
И если человек «подсаживается» (как на наркотики!) на физические и психологические удовольствия «нон стоп» (например, на предложение работать отвечает, что он вам не раб, а на предложение подчиняться – отвечает «я здесь власть») – то это ведёт к катастрофе.
Спросят: а как же тогда родо-племенная община выживала сотни тысяч лет, если катастрофа?
Отвечаем: она выживала (очень плохо, но выживала) – ТОЛЬКО до тех пор, пока не сталкивалась с гоббсовым «Левиафаном» - регулярной армадой правильно выстроенного государства, с его аппаратом насилия и подавления.
То есть пока все жили племенами – племена кочевали по земле, бедствовали, голодали, умирали смолоду, но поддерживали это, пусть жалкое, но стабильное (сотни тысяч лет!) существование.
Первые же государства заявили о себе, как о пожирателях племенной вольницы – причём не только в переносном, но и в буквальном смысле слова. Колониализм показал нам, какой жестокой и страшной бывает расправа государств-победителей над племенами дикарей, порабощаемыми и уничтожаемыми колонизаторами.
+++
Из числа тех, кто влачит тяжёлое ярмо – можно найти тех, кто осознаёт его необходимость (потому и говорят «свобода – осознанная необходимость»). Но нельзя из их числа найти тех, кому ярмо приятно! Я не говорю о психически больных (мазохистах или наркоманах), я говорю о психически здоровых: и тут совершенно очевидно, что независимо от понимания нужды в ярме – никто ему, на эмоциональном уровне, не рад.
Каждому нравится бесплатно получить от государства квартиру со всеми удобствами – найдите, кто откажется? Но ведь понятно, что эти бесплатные квартиры – не существуют в вакууме, они часть системы, которая даёт, но и отбирает, помогает, но и требует. Создавая саму возможность прав человека – она тут же (и даже раньше) обременяет человека обязанностями, не слишком для него весёлыми и приятными.
Наверное, всем бы хотелось, чтобы и квартиры раздавали, и безработицы не было, и защищали надёжно – но при этом ни в чём не ущемляли личной свободы. Другое дело, что умные люди похотят этого – и перехочут. А дегенеративный либерализм превращает это (понятное, естественно-человеческое) желание – в политическое требование.
+++
Дегенеративный идеал «за всё хорошее, против всего плохого», с виду безупречный, на самом деле предполагает получение всего желательного, и сразу, при отсечении всего нежелательного человеку. Грубо говоря – ты мне жильё дай, зарплату выдавай, от бандитов защищай – но не требуй от меня ни работы, ни службы. Это всё твои проблемы – как меня одеть, накормить, расселить и порадовать. У меня же (я здесь власть!) только одна забота: быть свободным, и ревниво следить – не ущемил ли кто моего личного произвола? Не покусился ли на моё время – без моего на то доброго согласия?
Переселение социального дегенерата в сказку, где его ничем не обременяют – но всем снабжают, не привело бы его никуда дальше сумасшедшего дома, если бы не…
… Если бы не разработки англосаксов и сионистов, которые в определённый момент поняли, как выгодно и мощно можно использовать естественные позывы энтропии человеческой природы.
Вот есть какое-то пространство, которое ты хочешь захватить, поработить, как Африку, или вовсе уничтожить геноцидом (как индейцев и Россию). Успех захвата зависит не только от силы нападения, но и от слабости сопротивления, не так ли?!
Кувалду сапожным молоточком не разобьёшь, а вот для хрустальной вазы и его хватит. Потому нужно не только наращивать свою силу (железную дисциплину иерархической организации), но и слабость противника.
Так и родилась ВОЕННАЯ ХИТРОСТЬ либеральной лжедемократии, которую навязывают врагам.
Суть этой диверсии в том, что, отменяя века истории, опыта – человеку предлагают вернуться в родо-племенную общину. Только там сполна можно реализовать «непосредственное самоуправление», что, собственно, в каменном веке и было у племенного костра.
Отучая человека быть «рабом системы» - англосаксы «забывают» ему сказать, что они учат его стать трупом.
Потому что когда «железный капут» жесточайшей социальной иерархии вторгается в рыхлую плоть «самоуправляемых общин», в которых каждый делает, чего хочет, чего вздумается, и дорожит своей личной свободой – у общин нет никакого шанса.
Как у хрустального фужера против стального лома!
+++
Самое главное для англосаксов и сионистов – подорвать силу национальной, суверенной власти противника. Превратить политическую жизнь страны противника в балаган, в клоунаду, в буйство толп и заискивание жалких политиков перед этими толпами, униженное выклянчивание доверия у «я-здесь-власть» обывателей.
Обратите внимание, какой жесточайший фашизм англосаксы строят в своих странах-сателлитах (скажем, на Украине): там нет ни тени, ни писку либеральных свобод и прав человека! То есть либералы прекрасно понимают, «в чём сила, брат» - только дурака валяют, когда обманывают конкурентов.
Требование «свободы» адресовано всегда только врагам, и никогда тем, кто англосаксам пока ещё нужен. Для сателлитов – фашизм. Для врагов – «почаще меняйте власть», так, чтобы её и вовсе у вас не осталось. Зачем вам своя власть?! Мы вам нашу импортируем!
Находят ли либеральные лозунги отзвук в душе человека? Да, и очень сильный. Чем человек менее образован, чем более он тёмен и глуп, тем больше ему хочется верить, что приятные итоги можно совместить с приятными средствами. Ведь как было бы хорошо: ты и по пути только цветы удовольствия срывал, и в итоге в рай пришёл!
Человека растлевают низменной лестью, адресованной его зверино-анархическому началу, к тёмным инстинктам догосударственного бытия в первобытности. Человеку сулят все блага мира – за то, что он будет делать только то, что ему хочется.
Такое воспитание – это убийство как души, так и тела человека. Либеральные игрушки для большинства, кто в них играет, кончаются страшно и кроваво, в самом лучшем случае – производят глубоко несчастливого (но хотя бы живого) человека, который по пути своих тёмных желаний пришёл к нищете, порабощению сильным и безысходности. Он бросал учёбу, когда хотел, бросал работу, когда хотел, отказывался служить, когда хотел, свергал власть по первому желанию «своего величества»… Но когда он захотел доли пирога, вдруг оказывается, что для растленного тунеядством неуча и дезертира ничего не предусмотрено в этом мире!
Бытовой либерализм – это путь к разбитому корыту, к жизни на помойке, но и это – только если очень повезёт (потому что могут и просто убить, нафиг ты нужен!).
Сладкоголосые сирены «свободы» - как и в древнегреческом мифе, людоедки. Они заманивают корабли песнями на камни, а потом пожирают потерпевших, по их вине, кораблекрушение.
И если мы не хотим повторить судьбу североамериканских индейцев, не сумевших сплотится вокруг общего знамени для смертельной битвы с беспощадными истребителями – мы должны твёрдо и постоянно об этом помнить!
Ал. Берберов, команда ЭиМ
Оценили 22 человека
27 кармы