Тупик антисоветизма: почему нет альтернативы "СССР 2.0."?

Антисоветчик говорит: «я осуждаю «красный» террор»...

И, разумеется, сразу же возникает вопрос: а зачем тебе эта приставка «красный»? К чему ты это уточняешь? Ты хочешь этим сказать, что другие виды террора – очень хороши и полезны для здоровья? Или же ты осуждаешь всякий террор? Но если всякий – тогда выброси лишнее слово. Скажи формулу: «я осуждаю террор».

И стоит только сказать эти три волшебных слова, как узришь: на глазах разваливается весь антисоветизм и антикоммунизм. Ты выдернул из их основания краеугольный камень, разделение терроров на хорошие и плохие. Обладая даже зачатками логического мышления, человек, сказавший «я осуждаю террор» тут же начнёт искать ПРИЧИНЫ социалистической революции. Искать их долго не придётся: они лежат на поверхности.

Весь разговор сразу же изменит формат: в попытках осудить ВСЯКИЙ террор мы придём к необходимости убить убийц, то есть устранить источник террора. Не хочешь террора – значит, устрани его источник.

И здесь, объективности ради, давайте сразу скажем, в чём ошибались коммунисты КПСС.

У преступления (зла) две универсальных причины, и всякое преступление ВСЕГДА соответствует в корне одной из них:

1) Бесноватость, когда человек совершает преступление в состоянии одержимости, духовного ослепления, в состоянии постоянного или временного (нашедшего на него) безумия.
2) Если исключить преступления на почве бесноватости, то останутся т. н. «рациональные преступления». Все они связаны с жаждой наживы. Во всяком рациональном преступлении очевиден мотив: получить легко и быстро какое-то благо, которое законным способом получать очень тяжело и долго, или вообще невозможно.

Кроме этих двух мотивов мирового зла – ТРЕТЬЕГО НЕТ. Ибо нельзя считать «третьим» гибрид, в котором сочетаются бесноватость и жадность. Гибридные преступления тоже имеют места, но в типологии не могут быть выделены в самостоятельный разряд. Да, часто алчный хищник выдаёт себя за безумца, чтобы замести следы, скрыть свой истинный мотив. Бывает и наоборот: кажущийся вор оказывается на поверку слепым орудием деструктивной секты. Но не более того.

+++

Если КПСС преступления на почве бесноватости отрицала, если она всё сводила к рациональной схеме хищений ради обогащения – то она за эту свою ошибку сполна расплатилась, и не будем пинать мёртвого льва задним числом.

Но ничуть не меньшей ошибкой является все преступления сводить к одной бесноватости, и во всяком преступнике видеть лишь одержимого чем-то иррациональным психопата. Огромная и чудовищная группа рационализированных жаждой наживы преступлений никуда не девается, не исчезает, оттого что параллельно с ней действуют маньяки!

Именно поэтому мы и говорим, принимая на себя всю полноту ответственности, что построение социализма является важнейшей целью ВСЕЙ человеческой цивилизации от самых её истоков. Ведь очевидно же, что переход самых примитивных дикарей от охоты и собирательства к земледелию и скотоводству был первым шагом к плановому ведению хозяйства! Конечно, дикарь, который вместо мгновенного поедания поросёнка запланировал его вырастить до кабана – не знал слова «Госплан», ибо у него и государства-то ещё не было! Но начатки планового хозяйства мы видим в любой упорядоченности хозяйственного действия.

Те, кто говорят, что государство порождает социализм[1], путают причину и следствие: наоборот, приглядевшись к истории, мы увидим, что потребность в социализме, процесс социализации – вызвал к жизни перспективные формы государственности (вопрос о деструктивных ордах оставим в стороне, это отдельная тема).

Ведь если цели «строить социализм» нет – то и государство тоже не нужно! Либералы подходят к этому же, правда с другой стороны, предлагая заменить огосударствление частнособственническим хаосом. Пока мы не поймём, что свободное предпринимательство движимо абсолютно той же мотивацией, что и всякая рационализированная преступность (мотивом личной выгоды, рвачеством) – мы ничего не поймём в жизни.

+++

Человеческая природа устроена так, что для неё равно привлекательны и свобода, и собственность, и законность. Потому самые глупые люди на земле выставляют лозунг, где перечисляют эти жажды через запятую: «свобода, собственность, законность».

Но если человек не совсем уж, как пробка, глуп – то он не может не заметить: сваленные вместе, в свальном грехе, свобода, собственность и законность обречены аннигилировать друг друга. Если трёх хищников запереть в одной клетке, то там останется один хищник. Если слить сладкий десерт и сытный суп в одну тарелку, то не будет ни сладости, ни сытности, одна гадость. Если полезный дёготь добавить во вкусный мёд, то не будет ни пользы от дёгтя, ни сладости мёда. Понимаете?

Свобода, собственность и законность не могут существовать в одном флаконе: они могут сосуществовать только если разделены непроницаемыми переборками.

Люди поумнее либералов, но всё же не до конца умные, говорят: надо выбирать: или собственность, или свобода, или законность. Выбрав что-то одно, «топить» за него до упора, считая, что его достоинства важнее диалектически вытекающих из них недостатков.

Например, собственность предполагает произвол. Частный собственник в пределах своего домена принимает СОБСТВЕННОЕ решение, почему он, собственно, и назван собственником. Частное не может стать общим, не перестав быть частным. Если, к примеру, частный случай станет всеобщим законом, то он перестанет быть частным по определению.

Поэтому частная собственность, пока она частная – всегда исключение из правил, тогда как законность – высшая форма правил. Противоречие между хозяином, владыкой и подчинённым, служащим (закону) – совершенно очевидно, если только искусственно не ослеплять себя (как делают многие сторонники свободного рынка).

Частное не есть общее точно так же, как исключение из правил – не есть действие правил. Потому, на практике, либо частная собственность (произвол хозяев) сожрёт закон, либо закон сожрёт частную собственность, оставив от её статуса лишь пустую формальность, или даже её не оставив.

В этой страшной борьбе между жаждой собственного произвола, доминирования, превосходства – и желанием оградить себя от произвола, доминирования, превосходства другого человека протекает вся драма человеческой истории. Человеку хочется самому действовать произвольно, только по собственной воле, без оглядки на правила и нормы общежития – но ему же хочется избежать чужого произвола и чужого насилия.

И уж совсем плохи дела, когда в эту схватку вливается жажда свободы! То, что личная свобода противоречит законности – ясно без лишних слов. Ты свободен, когда тебе ничего не запрещают, а стали запрещать – лишили свободы. Чем больше тебе запрещают (чем разветвлённее отрасли правового регулирования) – тем меньше у тебя свободы.

В пределе этого ты превращаешься в «винтик» социальной машины, в муравья «муравьиного общества», что, конечно же, «не есть карашо».

Отсюда идея противоположности: муравьям разрушить муравейник и разбежаться в разные стороны, тут-то и жизнь хорошая начнётся, «и будет вам счастье».

Смешно? Смешно, но грустно. Всякий понимает, что ждёт муравьёв, разрушивших свой муравейник и разбежавшихся куда глаза глядят от «тоталитаризма»…

Свобода личности (кумир либералов) логически отрицает как собственность, так и законность. Что такое забор (символ собственничества) ? Это запрет идти, куда хочется. Заборы лишают человека свободы, причём по обе стороны своего ограждения. Тот, кто осаждает крепость – несвободен в неё войти, а осаждённые в ней – тем более несвободны.

+++

Вот и получается, что потребность человека в свободе, собственности и законности очень сильная, а возможности их совместить – ровным счётом никакой. Идея социализма (причём уже в глубокой древности) рождается именно из этого! Понимаете?

Поскольку свобода, собственность и законность несовместимы, и поданные в одной тарелке вызовут только понос со рвотой (равно кровавыми) – нужно разбить пространство и время на непроницаемые переборки, разграничив, не смешивая, территорию свободы, территорию личного произвола и территорию неукоснительной, занудной законности.

Досюда ты можешь «ваньку валять» - а дальше нет. Досюда твоё – а дальше общественное. Досюда ты сам решаешь (вот тебе список вопросов, которые ты вправе сам решить), а дальше – стоп: есть вопросы, которые решать уже не тебе.

Вопрос об ограничении свободы, собственности и законности – на самом деле вопрос об их сохранении, о самой возможности им существовать. Потому что повторюсь (важная мысль! ) : в состоянии смешения они взаимно аннигилируются. Тот, кто хочет сполна и свободы, и собственности и законности в итоге получит их тройное ОТСУТСТВИЕ.

Один из великих уроков диалектики заключается в том, что всякое действие, доведённое до логического конца оказывается доведено тем самым до абсурда и превращается в собственную противоположность.

Наиболее очевидно и ярко иллюстрировано это на примерах свободы, собственности и законности.

То, что выживание до упора рычага мелочной законодательной регламентации приведёт в итоге не только к беззаконию, но и к стиранию человеческой личности, её самости и индивидуальности – написано много и ярко.

То, что частная собственность, размножаясь как раковая опухоль, давая во все стороны метастазы собственничества – в итоге уничтожит всякую личную собственность, превратит подавляющее большинство в лишённых всякой личной собственности заложников или нищих изгоев – тоже очевидно.

То, что свобода личности, понимаемая как безграничная – погрузит общество в чудовищный хаос, в «войну всех против всех» - тоже факт, многократно доказанный.

Таким образом, искусство сохранить ограниченный контингент свободы, собственности и законности для всех и каждого, для общества, в обществе – то же самое, что искусство их укрощения и урезания. Только в урезанном виде, не выходя за пределы отведённых им резерваций, свобода, собственность и законность могут существовать. Иначе – онкология, безумное стремительное размножение и гибель. Гибель именно того, чего безумец любит больше всего… Но, сам того не понимая, своими руками убивает, доводя до края…

+++

Но как же назвать общество, в котором дозированно даются человеку немножко свободы личности (возможность немножко покривляться), и немножко собственности (как личной, в непосредственном обиходе), и немножко законности (рамочной, не влезающей в каждую трещинку) ?

Нам, старикам, легче: мы в таком обществе уже жили. Это советское общество образца 1980-го года. Когда говорят, что в нём не было свободы, собственности или законности – врут. Там не было другого: там не было БЕСПРЕДЕЛА собственности, БЕСПРЕДЕЛА свободы.

А ещё там (к 1980-му) унялся БЕСПРЕДЕЛ законничества (понятно, что сперва фанатики взялись за дело очень круто, но потом остепенились).

Как спел В. Высоцкий об этом обществе:

...Но почему неймётся мне — нахальный я,
Условья, в общем, в колее нормальные:
Никто не стукнет, не притрёт - не жалуйся!
Желаешь двигаться вперёд - пожалуйста!
Отказа нет в еде-питье, в уютной этой колее.
И я живо себя убедил: не один я в неё угодил.
Так держать — колесо в колесе! –
И доеду туда, куда все…

+++

Вы спросите: если это было такое замечательное общество, то что же его сгубило?

Друзья, ну ведь ответ же на поверхности! Неужели не видите? !

СССР был атеистическим обществом. И не просто атеистическим, как современные США, ЕС – а принудительно атеистическим. Он упирал на атеизм больше любого другого, современного ему общества.

Атеизм не видит бесов. Не понимает их. Он вообще не умеет диагностировать преступления и злодейства на почве одержимости, бесноватости. Для него такие преступления – «терра инкогнита».

Вообразите себе человека, который подошёл к берегу африканской реки, кишащей крокодилами, ничего не зная о крокодилах! Такой опасности не существует в его сознании, в его воображении. Он купается и загорает точно так же, как делал бы это на берегу родной Волги.

Что случится?
Это и случилось...

Оглянувшись на личный опыт, вы легко обнаружите в нём, что СССР съели бесы, бесноватые, одержимые, кликуши, духи злобы поднебесной. А так легко – потому что СССР вообще про них не знал и не думал!

+++

При всей важности проблем бесноватости и одержимости, иррациональной похоти ко злу – никто не снимал проблемы рационализированных корыстных преступлений. Если человека избавить от безумия – от этого вовсе не следует, что он сразу же перестанет быть преступником и злодеем. 

Он станет преступником другого типа: стремящимся ко вполне рационально рассчитанной наживе, хапку. Верхушка приватиров, воспользовавшаяся толпами «перестроечных» полоумных кликуш – отнюдь не безумна была, а играла по правилам «логики локализма».

Отказываясь строить социализм, поощряя частную собственность и её безразмерное расползание – вы (понимая или не понимая это) поощряете преступные, криминальные наклонности человека, провоцируете метастазы раковой опухоли алчности и коррупции.

Строго говоря – капитализм сам по себе и есть коррупция (именно поэтому борьба с коррупцией внутри него обречена на провал). Стремление к личному обогащению без границ и верхнего потолка – едино у предпринимателя и, скажем, грабителя банков, у рыночного спекулянта и взяточника на госслужбе. Это одинаковый мотив, который, когда поощряем, приводит к одинаковым действиям и одинаковым последствиям.

+++

Именно поэтому мы и говорим, что антисоветизм и антикоммунизм – орудия убийства цивилизации и культуры, как таковых, всех тысячелетий их упорного труда и поиска. И это – факт, который нельзя прикрыть никакой демагогией. Как учили святые отцы – «слова опровергаются словами, но что опровергнет жизнь».

Жизнь же упорно свидетельствует о том, что я выше описал…

Николай ВЫХИН, команда ЭиМ

-----------------------------------------

[1] Приведем известную христианскую мотивировку Бисмарком социального законодательства. Обсуждение в рейхстаге законопроекта о страховании несчастных случаев (1881 г. ) вызвало наиболее жаркие споры. 

Бисмарк вынашивал мысль о том, что государство, позиционирующее себя как христианское и в большинстве своем состоящее из христиан, должно соответствовать базовым идеям религии, которым поклоняются немцы, прежде всего в отношении помощи своим ближним и сочувствия их судьбам. 

Лидер прогрессистской партии в рейхстаге Евгений Рихтер усмотрел в процедуре взимания налога для формирования страхового фонда признаки коммунизма. Бисмарк назвал это «практическим христианством в юридическом оформлении. Или социализмом времени апостолов.

Вагнер, Адольф, экономист, главный советник Бисмарка по экономике, чьи проекты и предложения по кредитно-денежной политике господствовали в Германии вплоть до Первой мировой войны (став основными ориентирами для центральной банковской системы и финансовой практики) не только разработал основные положения доктрины социального страхования, не только призвал к строгому регулированию и контролю над экономикой и, среди прочего, к введению биржевого налога, но и вывел закон, по которому этапы развития цивилизации есть ступени к социализму.

Закон Вагнера утверждает постоянное возрастание государственных расходов по мере развития государства. Это, по Вагнеру обусловлено тремя основными причинами:

социально-политической (на протяжении истории происходит существенное расширение социальных функций государства (пенсионное страхование, помощь населению при стихийных бедствиях и катастрофах) ;

экономической (научно-технический прогресс, и, как следствие, увеличение государственных ассигнований в науку, различные инвестиционные проекты и др. ) ;

исторической (государство для финансирования непредвиденных расходов прибегает к выпуску госзаймов, год за годом происходит рост размера государственного долга и процентов по нему, иными словами, расходов на его обслуживание).