«АЛЛЕРГИЯ НА ЦИВИЛИЗАЦИЮ»: СУТЬ ЯВЛЕНИЯ

Если рояль поднимают на лебёдке куда-то высоко, на пятый этаж, например, то по мере его подъёма растёт и потенциальная сила удара при его падении. Если трос лопнет на уровне 1-го этажа – рояль при ударе потеряет только ножки. А если на уровне 4-го, то рояль весь развалится на дощечки. 

И даже школьники знают, почему: чем выше падение (масса на ускорение) – тем мощнее удар в итоге.

Предположим, для объективности, некую альтернативную Вселенную, в которой никогда не было русского народа. 

Поскольку его там не было, то и ветвь-паразит, у садоводов именуемая «пасынком», украинство – не смогла бы сложиться. 

Огородники прищипывают «пасынки» на ботве – потому что от «пасынка» - «никакой пользы, кроме вреда». Плодоносить он не способен, и всё его существование сводится к тому, чтобы мешать развитию плодоносной, основной ветви. Он отнимает у неё силы, соки – но он не только враг основной ветви, но ещё и её паразит. Случись погибнуть основной ветви – и «пасынок» тоже засохнет…

Так вот: русских в альтернативной Вселенной нет, и никогда не было, в силу этого кровососущего паразита – «украинства» - в ней тоже не могло возникнуть. 

Исчезнет ли от этого способность исторического ствола давать извращённые, бесперспективные ветви? Нет.

Аллергия на цивилизацию – это явление, которое конкретно к русским, лично к ним – отношения не имеет. Это общее явление, связанное со сложной и проблемной природой человека, как такового: неважно русский он или «негр преклонных годов».

Цивилизация имеет определённое направление подъёма. Она движется, например, от волокуши к телеге, от телеги к экипажу, от экипажа к автомобилю, и дальше – к авиации, космическим перелётам и т.п.

Поэтому аллегория с роялем, который тянут вверх на лебёдке – очень и очень уместна в отношении к цивилизации. 

И вот, внимание, вопрос: может ли исчезнуть сила противодействия подъёму? Это риторический вопрос, потому что сила противодействия всегда есть, даже если трос не лопнул. 

Она, другое дело, проявить себя не может, пока трос не лопнул. Но подвешенный предмет имеет вес, а значит – и заключённую в нём энергию падения, стремления вниз.

+++

Тяга к падению, заключённая в прогрессе – возрастает вместе с ним. Чем выше рояль – тем сильнее он грохнется об асфальт, если сорвётся. «Чем больше шкаф, тем громче падает» - говорят в народе.

Человечество в своём отрыве от безмозглой и бессмысленной самопожирающей биосферы – не только создаёт культуру (как явление социальное), но и тяготится культурой (как явление биологическое).

И это раздражение нарастающей сложностью инфраструктуры бытия, эта энергия падения, при которой падение кажется свободой (отсюда и выражение – «свободное падение»), а подъём, подтягивание уровня – лютой деспотией – не константа.

Если культура развивается очень медленно, «в сто лет по чайной ложке», то человек успевает вполне органично врасти в новые реалии, потому что они дают ему очень большое время для адаптации. Например, книгопечатание, возникнув, имело несколько веков, чтобы стать традиционным, привычным.

Что же касается, например, патефонов или плёночных магнитофонов (с которыми фантасты отправляли космонавтов в космос далёкого грядущего) – то они выбыли, не успев толком войти в привычку.

Новое появлялось, шокируя и поражая своей новизной – но при жизни одного поколения умудрялось стать архаичным старьём, антиквариатом, примитивной музейной древностью.

+++

Именно поэтому скоростной ХХ век дал не только высочайшие пики человеческого взлёта, но и неведомые прежде глубины, пропасти человеческого падения. Духовный ландшафт перестал быть равнинным, он превратился в скалистую гряду. Кто высоко взлетел – тому высоко и падать.

Особое состояние человеческого разума и духа – аллергию на цивилизацию – мало кто понимает ясно и отчётливо. Однако же любой из вас, дорогие мои читатели, с ней сталкивался, и не раз, и конечно же, вспомнит, о чём я говорю, стоит лишь чуть-чуть намекнуть!

Например, был такой феномен, как сверхпопулярность сверхпримитивных жанров в искусстве (который КПСС не сумела осмыслить – она, в силу своего слабоумия, вообще мало что нестандартное могла осмыслить). Это когда какая-нибудь «мылодрама», «рабыня Изаура» - собирает вдруг аудиторию кратно большую, чем высшие и совершеннейшие шедевры…

КПСС понимала витальность цивилизации – желание «кухаркиных детей» учится и развиваться, тем более, что «кухаркиным детям» это пытались запрещать при «старом прижиме». Но КПСС в упор не видела параллельной мортальности антицивилизации – о том, что дети академиков «почему-то» начинают брезговать познанием и культурой, презирать и высмеивать их (что стало даже своеобразным жанром, прозванным «постмодернизм»).

Чем выше поднимался человек – тем больнее становился потенциал его падения при «лопнувшем тросе». Да, потенциал, до поры, до времени прикровенный – ведь пока рояль не падает, он как бы парит в воздухе, словно бы освободившись от сил тяготения. Но – «как безмерно оно, притяженье Земли»…

+++

Человек обладает способностью созидать и развиваться; но в его природе это сопровождается риском впасть в наслаждение от разрушения и превращение обратно в примата, косматую гоминиду.

Ничто на планете не отыграло этой темы столь полно, как дегенеративное украинство нашего времени. По сути, оно превратилось в коллекционера всего, отвергнутого цивилизацией по мере того, как человечество росло. 

Отсюда постмодернисткое смешение гитлеризма со свастиками и содомии с радужными флагами, запредельной жестокости садистов и детской наивности слабоумных,  национализма с угодливым глобализмом, гиперактивности погрома и лени паразитизма, и т.п.

Всё то, что цивилизация в процессе развития забраковала и удалила – антицивилизацией собрано и активировано. При этом, конечно, антицивилизация сегодня – это ВЕСЬ Запад ( в его стремлении одновременно уничтожить разум, мораль и смысл жизни вместе с пониманием объективной реальности) – но в силу ряда особенностей исторического пути именно украинство стало наиболее радикальной, авангардной формой аллергии на цивилизацию.

Если смотреть с точки зрения материальной, то Запад выступает наставником Украины, она же – подчинённой вторичностью, халявщицей накопленной Западом чёрной мощи человеческого низа. Например, ничего, сложнее дубины, украинский дегенерат произвести не в состоянии, а потому воюет чужим оружием: или советским, или западным. Это связано с патологической неспособностью украинства к созиданию, синтезу: за все десятилетия своего бесноватого радикализма оно, даже в качестве исключения, ничего не произвело: только ломало и портило.

Но мы не материалисты, мы убеждены в первичности духовного начала, мира идей – а с точки зрения духовности не США выступают учителем Украины, а наоборот. По дороге разматывания и расщепления клубка цивилизации и составляющих его нитей украинство прошло гораздо дальше, чем англосаксы, всё ещё пребывающие в отчасти цивилизованном (по некоторым параметрам) состоянии.

Становление антицивилизации в США происходит в догоняющем режиме: майданизация и отмена выборов, ликвидация правосознания и образования, культуры заимствуются от украинства, а не наоборот.

+++

Зоологическое начало в человеке (тот самый «низ», на который сделали ставку враги СССР) базируется на звериных инстинктах, формировавшихся в условиях дикой природы, и до возникновения членораздельной речи (а уж тем более письменности и формул).

Потому проблема человеческого «низа» в том, что оно не может внятно и понятно выразить, чего он хочет. Зверь чувствует тягу, и очень мощную, он о ней мычит, рычит, выражает жестами, поступками, но всякий раз, когда пытается описать её словами человеческого языка – всё время получаются абсурд и маразм.

Чтобы выразить свою сущность человеческими словами и формулировками – Зверю нужно сперва перестать быть Зверем. Но если он перестанет – тогда и сущность его поменяется. Вот и получается, что тёмные извилистые склизкие низины подсознания нельзя выразить вербально и письменно!

Нам-то понятно, что майданный халявщик-дегенерат хочет всё иметь и ничего не делать. Но ведь даже рабовладельцу приходится очень много делать (и сложного) – чтобы оставаться рабовладельцем, чтобы его не свергли.

Потому выраженное в рациональной форме желание дегенерата тут же его самого поставит впросак, и заставит задуматься над замечательным вопросом: «а не дурак ли я?». Об этом говорят: «главная проблема дебила: он не может понять, что он дебил, потому что он дебил». Если из состояния дебильности не выйти – то ты его и не поймёшь, а если вышел – то его уже нет, ты его уже преодолел!

Тот гибрид садизма и маразма, который называется «украинством» с цивилизацией не монтируется ни одним краем, зато идеально вписывается в анти-цивилизацию. По части созидания он полностью бесплоден, как мул, но по части привлекательности… 

Скажем так: привлекательность садо-маразма возрастает по мере дебилизации человека. Чем глубже зашла дебилизация, тем больше вероятность, что именно за садо-маразм человек ухватится, как за писаную торбу, чтобы носится с ним, как с маниакальной и навязчивой идеей.

Очень чётко прослеживается взаимосвязь между неспособностью дегенерата самому что-то путное создать – и тем наслаждением, с которым он разрушает созданное другими. Такова его психологическая компенсация за собственную духовную импотенцию, обретающая себя в ненависти ко всему, что так или иначе связано с цивилизацией. 

Вы, наверное, обращали внимание, что подонки-тунеядцы ещё и "во времена оны" обожали резать ножами кресла в общественном транспорте, крушить телефонные будки (когда те имели место), бить стёкла, пачкать свежую покраску и т.п.

Зоопсихологи говорят, что т.н. «вандализм» чётко прослеживается и в животном мире: подонки обезьяньего стада тоже любят колотить палками по траве, стволам деревьев, по всему, до чего могут безнаказанно дотянуться – психологически компенсируя тем собственную ущербность в обезьяньем сообществе.

+++

Аллергия на цивилизацию имеет смутный, неясный (дегенерату нечем ясно думать), но очень сильный и манящий позыв «развидеть» всё, что человеческая культура создала за века своего созидания. Представитель антицивилизации не имеет собственного полноценного языка – и потому находит себя в уничтожении, запрещении чужого (и чуждого ему) полноценного языка.

Подверженный аллергии на цивилизацию человек борется не только со всем прекрасным вокруг себя, но и со всем лучшим, высшим в самом себе: апогей этого процесса – борьба носителей украинского маразма с русской (то есть прежде их собственной) культурой. Это явление одного порядка со сменой пола, с появлением «трансвеститов» - то есть в попытке перечеркнуть объективные реалии бытия маразматическим произволом, проверяющим пределы своего «хотения», волюнтаризма.

И потому можно говорить, что украинство – лишь пример, иллюстрация общего закона: все пасынки от основного ствола этногенеза, «отщепенцы» - оказываются «слабым звеном» при крушении цивилизации.

Антикультурная энтропия накладывается у них на то изначальное извращение, которое уже с ними было, когда они зачем-то ушли вбок от тех, кто пошёл прямо. Чаще всего – осознавая свою неполноценность, неспособность состоятся в большом мире – и потому придумывая себе собственный мирок, где они – пупы, а не отстриженные ногти.

Ни Гоголя, ни Вернадского, ни Потебню, ни киевлянина Булгакова – никогда не пугала «большая олимпиада», в которой они на равных выходили состязаться с писателями или учёными подлинно-мировой величины. Гоголю или Вернадскому не пришло бы в голову требовать для себя выгородить «параолимпиаду» для калек – по причине того, что калека не может состязаться со спортсменами на главных олимпийских площадках…

Украинство веками формировалось как требование к настоящим народам снизойти к увечью ума и духа, к провинциальному невежеству и бесталанности, уважать не за достоинства, а за инвалидность. В корне неправильная советская национальная политика из снисхождения к инвалидности духа сделала ещё и кормушку. К неполноценности не просто снисходили из жалости, за неё медали «параолимпиады» стали выдавать, и разные материальные блага…

Образ украинца в русской и советской культуре (о чём сами украинцы с обидой всё время говорили) – это образ фрика, шута горохового, образ скомороха, который паясничает, шагая рядом со вдумчивым и серьёзным братом Иваном. И напрасно украинствующие обижались на этот образ – выбрав себе клоуна президентом (!!!) – они свой имидж фриков возвели на небывалую прежде «высоту падения».

+++

Пока тенденции антицивилизации, аллергии на прогресс не возобладали в глобальном масштабе – это было относительно безобидно. Очень и очень относительно! Только по отношению к современному кошмару, когда целая нация нашла себя в статусе серийного маньяка-потрошителя, из персонажа дурковатых комедий став звездой фильма ужасов.

Разумеется, если бы руководство в Москве было умнее (или не так подло в аппаратных интригах) – оно пресекло бы эти игрища в зародыше. Человека надо отвращать от дебилизма, наказывать за попытки шутовства – именно поэтому в традиционном обществе скоморохов запрещали хоронить на кладбищах, с «настоящими людьми», не считая того достойными.

Любой любящий родитель, видя, что его ребёнок вместо усердия в развитии полноценной личности начал дурака валять и клей нюхать – накажет, выпорет, и уж – в любом случае – не станет поощрять. А ведь Москва много десятилетий именно поощряла клоунаду и карнавал «украинизаций»…

Ещё в самом начале майданизации об этих дурно пахнущих игрищах сказал Ю. Носик:

«Раньше все, что происходило на Украине, напоминало нам цирк… Там из людей делали клоунов: одевали их в шаровары, учили танцевать гопак, внушали им, что вот эти штаны, гопак, тризуб и чуб, они и есть самая настоящая человеческая полноценность, а потом выпускали на арену… Клоуны гопаковали, прохаживались гоголем, говорили на мове, спивали и ждали от публики искреннего восхищения. Публика смеялась…
Клоуны недоумевали. Клоуны сердились. Клоуны учились ненавидеть. Клоуны угрожали. Клоуны рубили публику надувными саблями и расстреливали из надувных ружей. Это было противно. Но все же смешно… Пока хозяин цирка не выдал озлобленным, обученным ненавидеть клоунам настоящее оружие… в клоунских шароварах и вышиванке под оселедцем нет никакого человека. Нет человеческой полноценной личности. Она выменяна хозяином цирка на прекрасные шаровары, вышиванку и оселедец».

Стадия «смешного» украинства, стадия всесоюзного балагана («паду ли я дручком пропертый?!» - поёт Ленский в опере «Евгений Онегин», и даже отдалённым узбекам смешно до колик) – была забавной только до тех пор, пока зарабатывание клоунадой не влилось (весьма органично) в поток антикульурной энтропии глобального антидуха.

Та гниль, которой были лишь поверху тронуты шуты украинства – в провоцирующих условиях «ставки на низ», переворачивании всех приоритетов культуры и морали с ног на голову очень быстро дала метастазы вглубь и вширь.

Клоунада украинства, столь зримо воплощённая кровавым клоуном-упырём Зеленским толкнула его носителей в «лучшие ученики» западной школы дебилизации человечества.

+++

Безотносительно специфики украинства (которое суть лишь авангард, но не само тело всемирной дебилизации) – оно отражает динамику «падающего рояля». Энергию разматывания, раскручивания цивилизации «взад», которая присуща любому, обладающему тяжестью, и приподнятому предмету. Если сгнили стены и крыша рухнула – ничего украинского в этом нет. Патология украинства проявится разве что в том, что его носители будут потешаться и скакать гопаком вокруг кучи мусора, образовавшейся из рухнувшего дома…

Украинство – ярчайшая, но далеко не единственная иллюстрация мира без будущего, мира дебилов и дегенератов, в котором корни цивилизации подрубили, линии её продолжать отказались, инфраструктуру разрушают до основания.

Разумеется, выжечь экономику страны дотла можно – и технически это гораздо проще, чем создать что-то полезное, работающее. Но что потом?

Несомненно, орать и покрышки жечь, и убивать всех встречных – проще, чем систематически учится, повышать культурный уровень. Уничтожить чужие язык и письменность – проще, чем создать что-то, хотя бы отдалённо похожее на язык и письменность, своё. Ржать в балагане над грубой клоунадой – проще, чем осмыслять шедевры мирового искусства высшей пробы…

Но что потом?

Аллергия на цивилизацию, как и любая аллергия – не имеет ответа на этот вопрос. Она – не идея, а болезнь. Чесотка, диатез, рак кожи, паразиты в кишечнике – не задаются вопросами о будущем. Человек устал звучать гордо, как велел ему М. Горький. 

И попытался обрести себя в поощряемой глобализаторами низости худшего пошиба. К человечеству возвращаются не только давно, казалось, побеждённые болезни (вроде чумы и холеры), но и поведенческие паттерны седой первобытности.

Они – первобытные – всем плохи, кроме одного: они не требуют утомительной подготовки, им не нужно учиться, их не приходится осваивать трудом. Они – в роли зоологических инстинктов – изначально вшиты в подкорку, человек с ними уже рождается.

И потому именно низшие зоологические инстинкты остаются с человеком даже тогда, когда всё остальное уже ушло и потеряно.

Так проявляет себя духовная энтропия: иногда в украинстве, а иногда и ничего об этой форма маразма не зная.

Она проявляет себя в минимизации умственной работы посредством минимизации умственного развития.

Чем увереннее поднимала цивилизация человека в Космос – тем отчаяннее слышал он в себе ностальгию по пещерам и каменным орудиям. 

По тем временам (для дегенерата «золотому веку») когда не было ни школ, ни заводов, ни приличий. Правда были саблезубые тигры и пещерные медведи, но убегать от них – «даже и прикольно»…

По мнению дегенератов. А чего ещё вы от них ждали?!

Николай Выхин, команда ЭиМ