«СИНИЙ ТИФ»: ФЕНОМЕН ОТРИЦАНИЯ РАЗУМОМ САМОГО СЕБЯ

Есть правoвoй механизм, пoсле дела «грyпп «Синегo кита» oсoбеннo oтлаженный – преследoвания за дoведение челoвека дo самoyбийства. Тo есть принятo считать, в рамках сoвременнoгo правoсoзнания, чтo yгoваривать челoвека залезть в петлю – yгoлoвнo наказyемoе престyпление. Oднакo пoдвести к идее самoyбийства – не значит, сoбственнoрyчнo пoвесить. Речь идёт oб интеллектyальнoм престyплении в режиме диалoга, o тoм, чтo престyпник действoвал тoлькo слoвами. А этo значит, чтo границы дoпyстимoгo и запретнoгo всегда крайне расплывчаты, из чёткoсти правoвoгo пoля мы пoпадаем в тyманнoсть филoсoфии…

Кто-то кого-то уговорил что-то купить, по цене, кажется, дороже, чем… что? Мошенничество это, или нет? В СССР считали, что «да», и пытались отменить всякую спекуляцию. Но СССР погиб. Можно ли, с правовой точки зрения, сажать Мавроди? Ведь не насильно же, не под дулом пистолета он продавал свои «фантики» печально памятной МММ! Да ведь любой торговец делает то же самое - предлагает купить что-то, а уж соглашаться или нет - ваше дело! 

Или вот другой пример: человека уговорами подводят к тому, чтобы он «сам себя выпилил» из жизни. Как тут установить – докуда свободный диалог, а откуда уже состав преступления? Как определить – имел ли вчерашний разговор отношение к повешению жмура, или нет? Виноват ли его собеседник, или дело совсем в другом – у жмура уже не спросишь (да и вряд ли жмур знает это, даже если бы смог ответить).

С точки зрения логики, вообще весь атеизм является составом доведения человека до самoyбийства. Судите сами: с одной стороны человека активно убеждают в отсутствии смысла жизни, добра и истины, сводят жизнь к нелепой случайности. С другой – снимают строжайший запрет от Бога: «самoyбийство – смертный грех и за него в ад». Категорически запрещённое в религии – в атеизме «свободный выбор», которому теперь даже стали помогать «эвтаназией»…

Но призвать посадить атеистов за пропаганду атеизма - такое даже и я не предложу, даже и для меня такое - перебор... 

+++

Всё это моё многословие к тому, что понятие «интеллектуальный преступник» - философски-размытое, и создаёт правоведам головную боль. «Преступления интеллекта» - что они есть? Всякое свободомыслие? Или, наоборот, запрет на всяческую свободу мысли, запирание сознания в тесных и душных рамках старообрядчества?

Яркий пример колоссального по размерам и последствиям интеллектуального преступления – творчество А. Солженицына. Солженицын, подтолкнувший великий народ к самoyбийству ловчее всякой группы «Синий кит», наказан удивительно странным образом: поскольку люди, отупев в «прекрасном новом мире», не читают вообще ничего, то они не читают и Солженицына. Вряд ли он, будучи писателем, рассчитывал на такой итог – он-то наверняка думал, что его-то уж читать потомки обязательно будут. А добился (не один конечно, но значимо руку приложил), что потомки вообще функционально-неграмотными стали, «и к книжности неспособными»…

+++

В поисках человеческой мысли, как и во всём на свете, действует открытый Гегелем закон диалектика, закон «отрицания отрицания». Развитие мысли, её усложнение и прогресс, расширение и углубление качества мышления в любой момент могут прийти к самоуничтожению: когда от отрицания тупости они вдруг приходят к отрицанию собственного отрицания тупости.

В читающей стране, так жестоко обманутой Солженицыным – слово имело такой вес, что его читали в машинописных копиях, с фонариком под одеялом, так тянулись к новому. В стране тупых Солженицына навязывают в школьной программе, впихивают чуть ли не приплачивая – и всё равно не открывают. «Ничего личного, только тупость! » Солженицын неинтересен новому поколению не потому, что он Солженицын, а просто потому, что новому поколению вообще никакая книга не интересна…

Но если Солженицын остаточно ещё известен (чаще всего его поминают в рамках адресованных ему проклятий), то уж совсем ничего не скажет среднему статистическому человеку имя Михаила Михайловича Бахтина.

Между тем, заслуги Бахтина в организации апокалипсиса для цивилизации Разума куда более весомы и значительны, чем заслуги вертопраха Солженицына…

+++

Метод Солженицына прост и даже примитивен: опрокинуть на коммунистов, как кастрюлю с кипятком, их же собственную, ими же в жизнь и привнесённую, этику осуждения «мира насилия» (который они в своём гимне обещали разрушить). 

Создававшие фигляра советологи однажды (далеко не сразу) открыли интересную зависимость: чем легче человека развести на слёзы, жалость, на пресловутую «слезинку ребёнка» - тем больше этот человек коммунист. Антикоммунисту на «слезинку ребёнка» НАСРАТЬ.

Настолько насрать, что он даже не сразу стал использовать этот убойный (для коммунистов) тезис в своей пропаганде. До 60-х годов ХХ века он, меряя всех по себе, искренне полагал, что попытки разжалобить вызовут не разоружение противника, а подъём его духа: «ура, мы ломим, гнутся шведы, вон уже заплакали! ». И потому «проект «Солженицын» явлен уже во второй половине ХХ века.

Только тогда Запад, жестокий и холодный, абсолютно бесчувственная машина убийства и подавления – вдруг с изумлением понял, что у его главных противников инстинкт жалеть плачущего! Это надо использовать, не так ли? ! Усадить на обочине плачущего ребёнка, и когда «красная сволочь» склонится его утешить – всадить дюжину ножей ей в спину…

Ведь коммунисты – это уникальные противники, которых именно на жалости, на слезах – легче всего разоружить.

Жалость – как открыли советологи – удивительно избирательное оружие. Добрых и участливых оно валит с ног, обычных – заставляет растеряться, а тех, кому НАСРАТЬ на слезинку ребёнка – вообще не трогает никак. Отсюда и стратегия: надо ныть, что коммунисты «всех убили», на этом прийти к власти и самим всех убить – но об этом уже не ныть. Ибо – пофиг! 

Тысячелетиями победители убивали и унижали побеждённых, хладнокровно, самыми зверскими способами, и никаких сопливых «Архипелагов» про это не писали: просто в голову не приходило! Вообразите себе ассирийского принца, отец которого только что на колы рассадил целый народ – а принц клинописью выводит: «о, как жестоко это было – врага разбить, а после и добить»!

Солженицын, типологически – это оборотень, в лице которого людоед капитализма начинает (как волк из сказки про семерых козлят) вдруг говорить голосом и понятиями коммунистов: жалость, сочувствие, сострадание, муки побеждённых и раздавленных… Капитализм мучил побеждённых и сломленных всю дорогу, в масштабах зашкаливающих, и его это никогда не волновало... А тут – «скажите, какая цаца!», и вся в белых одеждах праведника... "ГУЛАГ, ГУЛАГ"! Да любая твоя фабрика - ГУЛАГ, если не пострашнее... 

У коммунистов методом плагиата украли их предмет осуждения угнетательских властей – и стали применять к ним самим. Когда власть коммунистов пала, в тот же день исчезла и всякая «жалость к людям», и все «слезинки ребёнков» моментально просохли в головах адептов Александра Исаевича. И мы вернулись к чему? Правильно, ребята: к привычно-дореволюционному «НАСРАТЬ» - когда где, сколько миллионов и каким образом сгноили людишек – проблема только их самих, и больше никого. 

А если это приносит прибыль, то сгноить в болотах миллионы жизней – даже не насрать, а очень хорошо, дело правильное! Потому что коммунистов, которым это претило, больше нет – а капиталистам можно, они обет человечности не давали – ха-ха-ха, обманули дурачков на жестоких кулачков!

+++

И сегодня, если кто-то говорит о «жертвах советского режима» - из самой приставки ясно, что на другие жертвы других режимов ему НАСРАТЬ. И жертвы его нисколько не волнуют – иначе бы он иначе поставил вопрос: «о жертвах молоха», «о жертвах алчности», «о жертвах мамоны» и т. п. А если воют именно о советских (и больше никаких) жертвах – то это не сочувствие мертвецам, а остаточное добивание советского режима. Он, мол, был преступным, и зло в мир принёс. До него зла в мире не было, и после него благодать сплошная!

Возвращаясь к интеллектуальному преступлению конкретно Солженицына (и ему подобных), сформулируем так: «это был писатель, который уничтожил литературу, как таковую». Включая и собственное творчество. Он жалостью к упырям уничтожил человеческую способность к жалости и сочувствию, страшно наказав тех, кто на это «повёлся». 

Современный человек понял: где бы ни раздавался детский плач, спешить туда не надо, велика вероятность, что это приманка людоедов. Современный человек научился СРАТЬ на любые формы жалости, научился в упор не видеть нагромождение трупов вокруг себя, и научился не страдать ни о ком, кроме себя, любимого.

И тем исчерпал повестку солженицынского нытья, которое всё было рассчитано на человека жалостливого и участливого, как мышеловка, в которой призывы к человечности – «бесплатный сыр»…

+++

Михаил Бахтин, неизвестный «герой» реставрации ада на Земле – сделал куда больше Солжа, и копал могилу цивилизации куда глубже вертопраха и проститутки Исаича. Солж, конечно, тоже сыграл адскую роль, но без чёрной мудрости Бахтина, думаю, ничего бы у чертей не получилось к 1991-му году…

И, поскольку мы говорим о трудности установления состава в такого рода преступлениях, как интеллектуальные, отметим, что Бахтин был величайшим, редчайшим, рафинированным интеллектуалом. В таком качестве он влиял не на быдлявую толпу, составляющую 95% населения в любой стране, а на те малозаметные, с виду 5%, которые, несмотря на свою малочисленность, и создают ВСЮ повестку завтрашних конфигураций.

Среди людей есть генераторы идей (очень мало), распространители идей (активисты), и простые потребители идей (подавляющее большинство). Но самая редчайшая порода человека – Искра, которая подаётся на генератор. О том, что такое «метаидеи», и каким образом они стоят за всеми идеями мира сего – я подробно писал в работе о В. Оккаме (сверхгенераторе, Бахтину подобном).

Так в чём же заключается «подвиг» Бахтина в реставрации ада на Земле?

Понимал ли свою роль сам Михаил Михайлович (в быту человек очень добрый, подкупающе мягкий)? Не от таком ли говорят – «создатель атомной бомбы вряд ли смог бы своими руками зарезать курицу»?

Дело в том, что единой, общей метаидеей борющихся идей, тем рингом, на которым они боксировали, был рационализм и культ Разума. Я не хочу преуменьшать те травмы, которые они друг другу наносили – но они наносили их (страшнейшие травмы) в едином пространстве. Никто не смел возражать, что жизнь должна быть разумной; спорили лишь о том, как именно проявляется разумность, спорили (и кроваво) о поисках путей к ней, но не о ней самой.

В определённый момент – видимо, после 1945 года, а может, и после «великой депрессии» - капитализм понял, что на ринге рациональности он обречённо проигрывает. Он ещё что-то может, пока у коммунистов разруха, капиталистами же и созданная. А когда они преодолеют разруху, достроят уже вовсю строящиеся у них производственные мощности? Тогда что делать? 

Капитализм ещё может спекулировать на ошибках коммунистов – например, на богоборчестве, щедром даре «красных» франкистам. А ну как коммунизм одумается и гонения на церковь прекратит? Что тогда в активе привлекательности останется у подонка и садиста Франко, если у него забрать католицизм, щедро подаренный ему коммунистами? Ведь лиши его титула «защитник веры отцов» - и останется кровавый ублюдок, самозванец и насильник, и больше никто!

Капитализм, говоря объективно, изжил себя окончательно, превратился в гниющий и разлагающийся труп уже после 1-ой мировой войны. Именно тогда он и должен был бы закончиться, по всей логике цивилизации, сменившись следующей ступенью восхождения к Ноосфере. Лишь трагические ошибки красных в области идеологии, да тяжёлое наследство, которое им досталось (коммунизм восторжествовал в наиболее отсталых и бедных странах мира, "где тонко - там и рвётся") – дали капитализму шанс продержаться в ХХ-м веке.

Но поймите: верхушка капитала очень интеллектуальна. Это чёрный интеллект, разрушительный, его зовут «хитростью», в пику «мудрости» - но объёмы его у крупных частных собственников колоссальны (иначе они бы наверх не пробились). А поскольку верхушка капитала очень умна (хоть и дьявольским умом) – она ГОРАЗДО РАНЬШЕ КРАСНЫХ ЛАПОТНИКОВ поняла, что любая разумность выступает для неё смертным приговором. В ХХ-м веке капитализм очень хорошо играл, но очень плохими картами. Каждую ошибку коммунистов, каждую нелепость, или нестыковку у них он отыгрывал мастерски, выставляя их дураками и чудовищами.

Но нетрудно заметить, что всю свою защиту капитализм выстроил на отрицании чужого, ничего не говоря о себе самом. Самый смертельный для капитализма вопрос таков:

- Ну ладно, убедил, красноречивый, коммунисты плохие! А ты-то что предлагаешь? От их предложений мы отказываемся, но ты скажи, боярин, чего нам в таком случае делать?

Смертелен этот вопрос для капитализма по той причине, что если делать то, что предлагают «комми» (всех научить, вылечить и всем квартиры раздать), то чем ты от них тогда будешь отличаться? Даже критикуя их конкретные методы, по-сути то ты окажешься одним из них! 

А если предлагать противоположное – то получится какая-то «библия сатаны»! С заповедями «убий, укради, обмани, возжелай» и т. п.

За что ни возьмись, по конкретно-бытовым вопросам – всё время получается, что ты выглядишь или как пособник социализма, или как конченный гондон. А капиталисты умные, они это поняли гораздо раньше нас! Логика у них – круче, чем у любого сверхкомпьютера!

Говорим ли мы о бесплатном распределении квартир, о бесплатной медицине или образовании, о трудовых правах, о том, о чём поётся в советской песне – «человек всегда имеет право на учёбу, отдых и на труд» - всё время получается, что ты к коммунистам или примыкаешь – или предлагаешь что-то человеконенавистническое, сатанинское.

Много ли шансов на победу в серьёзном разговоре у того, кто предлагает (всерьёз! ) лишить людей жилья и доступа к медицине, образования и трудовых прав? У того, кто хочет вернуть уже преодолённую безработицу, вместе с возвращением ранее преодолённых чумы, холеры, трахомы и т. п. ?

Всякий разговор – ПРИ УСЛОВИИ СЕРЬЁЗНОСТИ И СВЯЗНОСТИ, ЛОГИКЕ ДИАЛОГА – выставит капиталиста гондоном, и больше никем. Ну, сам посудите: к вам пришёл человек, и пытается вас убедить, что у ваших детей надо всё хорошее отнять, и всё отдать его детям. А то и просто убить вас – для решения экологической проблемы «перенаселения»…

Вопрос 1: кто он, если не рваный гондон?

Вопрос 2: велики ли у него шансы вас убедить такого рода аргументами? Что, мол, вашим детям наилучший вариант быть поротыми на конюшне лакеями у его детей?

Защищая себя, капитализм неистовствовал, зверствовал террором, запугивал, подавлял, охранял себя штыками и тюрьмами. Но развитие человеческого разума хоронило его, толкало, упирающегося, в могилу. Чтобы защитить капитализм, «отменить его похороны» - нужно было что-то экстраординарное, за пределами человеческой цивилизации (ибо внутри неё ничего не получалось).

На кон встало не только богатство, но и жизнь банкиров-упырей, помещиков и капиталистов. Они проигрывали любой серьёзный и связный разговор, а затыкая рты – превращали такой разговор в «запретный плод», который, как известно, сладок…

Банкирам-вурдалакам, каннибалам в особо крупных размерах был нужен кто-то, вроде Бахтина. И он пришёл…

+++

Думая о Бахтине, я вспоминаю известную строку: «Из вереска напиток Забыт давным-давно. А был он слаще меда, Пьянее, чем вино». Человек, который придумал, как разрушить умственную жизнь человечества, в качестве «награды» получил и собственное забвение. «Безмолвен курган одинокий... Наездник державный забыт, И тризны в пустыне широкой Никто уж ему не свершит! ».

Сегодня, по итогам тотального и фатального оглупления человечества книги Бахтина никто не откроет. А если даже и откроет мартышкиной рукой – ничего в них не поймёт. Между тем, труды Бахтина скрывают под пеплом апокалипсиса драму самоуничтожения умственной жизни, когда разумное существо вырвало свой разум – как если бы самоослепило себя, выколов самому себе глаза.

«Отрицание отрицания! ».

Иногда, впрочем, появляются малопонятные обывателю апологии Бахтина «от благодарных эксплуататоров». Например, одна статья называется так: «Идеи Бахтина, перевернувшие гуманитарное сознание ХХ века: диалог, хронотоп, карнавал».

- Что? – спросит обыватель – Какого Бахтина? Какие идеи? Кто это вообще такой, и что такого можно открыть в узкой области филологии, чтобы мир перевернуть?

Но тут сделайте скидку на то, что Бахтин переворачивал не нынешний мир (в котором всякое слово превратилось в ничто), а предыдущий, словоцентричный мир традиционной цивилизации. Традиционной, подчеркну, даже в самых лютых сполохах революционности, потому что революционеры на поверку всякий раз оказывались традиционалистами с «оскорблёнными чувствами верующих». У них в храме торгуют, и они, уподобившись Христу, сделали бич из воловьих жил, и… далее по тексту. Оскорбление чувств верующих – и воздаяние в виде погрома в храме. Начали это не большевики; начал это Христос (впрочем, и до него пророки).

И вот в этом, предыдущем мире разума, властителем дум в котором были пророки, философы, мыслители, А НЕ КЛОУНЫ, не шуты и скоморохи – Бахтин и придумал как «им» (рогатым) одолеть коммунизм.

Говорят, что он это сделал из чувства личной мести к советской власти, персонально его очень (и, скорее всего, незаслуженно, под «горячую руку») обидевшей. Может быть, и так. А может быть, Бахтин просто двигался в канве определённой логики исследований, заранее не зная, и даже не догадываясь об итоге. Замышлял ли Бахтин уничтожить цивилизацию «пси-ядерной бомбой»? 50 на 50. Да, впрочем, теперь, когда Бахтина уже никто не помнит, это и неважно – чего он хотел, чего не хотел…

Изложение темы Бахтиным, во-первых, связано с его личной сложностью, его особостью, а, во-вторых, с цензурой. Поэтому Бахтин излагает свою мысль очень витиевато.

Попытаемся спрямить и сократить извилистый путь по наследию Бахтина. Чего он, в сущности, открыл, и реставраторам ада в руки дал?

Апологеты пишут: «Судьба этого в высшей степени одаренного филолога показательна: признанный на Западе мыслитель, который оказал влияние на становление семиотики, на Родине оказался не нужен: он жил в нищете, его бесценные рукописи доедали мыши, а труды «всего лишь кандидата наук» клеймили за «реакционность». Однако спустя годы идеи Бахтина получили признание и в России; наши замечательные ученые В. Н. Топоров, В. И. Тюпа и многие другие блистательные филологи опирались на Бахтина как на учителя, доказывали актуальность и значимость его открытий».

Какие же идеи Бахтина, по мнению его апологетов, «перевернули гуманитарное сознание ХХ века? » Их сразу несколько. Во-первых, это диалог[1]. Другая значимая идея Бахтина — хронотоп[2].

Наконец, третья ключевая идея Бахтина — карнавал. Она по счёту третья, а так-то главная, и диалог с хронотопом включает в себя, как подсистемы.

Дадим слово апологетам: «Эту идею он иллюстрировал на материале другого своего любимого автора — Франсуа Рабле. Карнавал — это временное состояние, когда серьезность повседневности уничтожается очищающим смехом, это атмосфера праздника, дающая человеку эмоциональную разрядку, адекватный ответ на страх смерти и жизненные проблемы; смех как здоровая реакция придавленного бытом человека. Важно то, что карнавал не бесконечен и заканчивается довольно быстро, не успев стать рутинным, карнавал — это игра на границе жизни и искусства, разновидность смехового катарсиса, жизнеутверждающая реализация комедийности: в карнавале играет сама жизнь, это не спектакль, карнавал заполняет собой весь город, каждый дом, дарует радость смехового очищения каждому, он народен и универсален».

+++

Ничего не поняли, правда? Словоблудие какое-то, на первый взгляд. Перечисление каких-то банальностей, которые все и так знают. Но Бахтин и сам по себе сложен, и советскую цензуру ему нужно было как-то обманывать. Поэтому Бахтин нуждается в переводе «с русского на русский».

Начать изложение идеи Бахтина нужно, видимо, с того, чего сам Бахтин никогда не писал (и не мог – он, сильно запуганный советской властью, скончался в 1975 году, вся его жизнь приходится на времена «не забалуешь»).

Есть мыслитель, а есть наркоман. Иногда бывает мыслитель и наркоман в одном лице, но мы же понимаем, что одно из двух победит: или связное мышление одолеет губительное пристрастие, или наркотический дурман порвёт в клочья связное мышление. Наркоманы бывают не только химические. Цель наркомана – не в том, чтобы укол себе сделать или порошка нюхнуть, а в кайфе. Наркоман ищет удовольствия, а всё остальное у него – только средства для этой цели. А мыслитель ищет истину. Понимаете разницу? Удовольствие, «кайф» VS Истина, связность.

Далее, Бахтин обнаруживает, что кроме героина или водки у человека есть наркотик, который всегда при нём, сразу внутри. Это смех. С точки зрения психологии смех – это реакция на абсурд, с которым «рацио» справится не может: когда что-то формально правильно, а фактически нелепость, причём и то, и другое доказуемо. Столкнувшись с неразрешимым абсурдом мозг, как оперативная система, подвисает – и природа через механизм смеха выводит его, как бы «перезагрузив». Очень полезное средство – если речь идёт об абсурдах, возникающих случайно, а не про асбурды, которые наркоман-смехоголик начинает искусственно создавать. Превращая всю свою жизнь в комедию – т. е. в абсурд.

Традиционная цивилизация строилась на принципе «делу время, потехе час» (характерно, что сейчас эту поговорку пытаются оспорить, перевернув её смысл[3] ). Хотя трудовые будни по определению серые и скучные – но они в цивилизации ГЛАВНЫЕ. А праздники, хотя по определению весёлые и яркие – всегда только ПРИСТЯЖНЫЕ к делу. Человеку порой нужна эмоциональная разрядка. Ему порой требуется выпить 100 грамм «с устатку». Но во что он превратится, если станет пить «с устатку» всё время, и литрами? !

Потому цивилизация разума отводила шутам довольно позорное место – за кладбищенской оградой. Имя их профессии традиционная цивилизация сделала оскорблением: доселе кому-то сказать, что он клоун, шут гороховый, паяц – оскорбить. Цивилизация Разума признавала карнавалы необходимыми раз в году, для психологической разгрузки тружеников, но держала их в рамках времени и пространства, как огонь в очаге, не давая пламени распространиться повсюду…

Но в шутовстве заложена «энергия привлекательности» - обаяние отдыха, веселья, разгрузки, что во все времена привлекало людей (как и спиртное). Казалось бы, ну и что? Банальность! Да, человеку дела свойственно утомляться. Да, каждому нужно иногда посмеяться, в меру повеселиться, от вечной серьёзности сойдёшь с ума, и «германский гений» называли «сумрачным» за его чрезмерную серьёзность (немецкой классической философии).

Поскольку в основе смеха лежит абсурд, абсурдная ситуация, которая и создаёт комедийный эффект – смеху не нужны логика и силлогически-правильное связное мышление. Серьёзный, глубокий анализ сделал бы смех скучным. Смех создан скакать по верхам, перескакивать с предмета на предмет, и в этом исконная природа здорового смеха. С одной только оговоркой, но очень важной: смех должен уметь заканчиваться. Если смех станет вечным, непрерывным, ежечасным – то это уже патология. Если всю жизнь пустить в жанре комедии, «по приколу», в погоне за приколами, если сделать её анекдотической, и составлять историю из анекдотов – жизнь пойдёт вкривь и вкось…

+++

Буржуазия понимает это лучше нас (она вообще многое понимает лучше и раньше нас), а потому, ОСТАВАЯСЬ В ПОЛЕ РАЗУМА, держала, до поры, до времени, смех в ежовых руковицах. Трудно даже и вообразить себе в костюме развязных клоунов Форда и Эдисона, Круппа или Рокфеллера. Старые столпы буржуазии – представители цивилизации Разума, и претендовали выглядеть самыми умными, а не самыми смешными.

Но в ХХ-м веке с капитализмом случилась беда, о которой мы писали выше: он изжил себя, он потерял возможность честной интеллектуальной победы в разумном диалоге с угнетённым большинством. Разум, логика, здравый смысл уже после 1-й мировой бойни стали работать против капитализма, и чем дальше – тем больше против.

Капитализм защищался, выискивая у коммунистов их перегибы, ошибки и преступления, «как сало в колбасе». Но это стратегия осаждённого, стратегия глухой обороны: то, что твой враг плох, ещё никоим образом не говорит, что ты хороший. А предъявить какую-то СОБСТВЕННУЮ, внятную и разумную перспективу, что-нибудь кроме новой мировой бойни – мир частных собственников не мог, не перечеркнув себя и своих базовых устоев.

Если обобщить буржуазную пропаганду ХХ века, то получится ключевое её содержание: «коммунисты звери, а мы никто». "Мы" – эдакая дистиллированная всеядность, которая всё наполовину вмешает, и всё наполовину отрицает. 

Из всех капиталистов только Гитлер (и его сателлиты) попытались дать ответ «кто мы», на основе социал-дарвинизма. То есть не только чужое дело хаять, но и себя показать, приоткрыть личико. Приоткрытое личико капитализма ужаснуло человечество, и паранджу снова набросили. И капитализм снова стал безликим Никто, не имея никакой собственной повестки, кроме нападок на чужие планы.

+++

Глухая оборона – всякому понятно – штука обречённая. Сколько бы ни просидеть в осаде – без подхода подкреплений, измором, всё равно однажды возьмут. Сидя в осаде, капитализм мучительно искал средства наступления на том поле битвы, которое суть есть умы и сердца людей. Капитализм хотел вернуть себе симпатии масс, но в сфере разума это невозможно. Тут куда ни кинь – везде клин (капитализму) :

- Если я буду людей учить уму-разуму, они поумнеют, и скажут – нахер ты нам, рабовладелец, кровососущий паразит, нужен?

- Если же не буду учить – они будут круглыми дураками, и все, что будут узнавать – будут узнавать из рук моего врага!

И тут нарисовался Бахтин, со своим карнавалом, со своим смехом, с культом «приколизма» в котором уже на уровне корнесловицы сочетаются наркомания (укол радости) и шутка (приколоться – значит, удачно пошутить).

- И вот тут, товарищ социализм, я уже тебя поймал в цугцванг! – потирал ладошки Ваал-стрит – Если ты будешь запрещать смех и приколы, то предстанешь мрачным, угрюмым, занудным человеконенавистником, который портит людям праздник. А будешь «подмахивать» хохмачам (кстати, на языке традиции, «хохма» - это мудрость, а не шутка) – на этом я тебя и съем!

+++

И тут мы снова напомним о разнице между идеями и их матрицей, МЕТАИДЕЕЙ. Внутри каждой метаидеи – множество идей. Например, серьёзность или шутовство – метаидеи. Серьёзным или шутом могут быть и капиталист (носитель одной идеи), и коммунист (носитель другой), и анархист, и либерал, и даже нацист. Да, и нацисты бывают серьёзные – а бывают шуты. Убивают, конечно, и те, и другие, но нацисты-шуты делают это кривляясь, паясничая, и плохо понимая, зачем это делают. 

А которые серьёзные (как гитлеровцы) – те очень ясно понимают, зачем это делают, они тебе развёрнуто объяснят, что им нужно жизненное пространство, ресурсы, что между их желаниями и их воплощением стоит твоя жизнь, как помеха на пути. Что дарвинизм есть борьба за выживание – и они ведут эту борьбу, и даже с уважением принимают твои попытки им сопротивляться: они борются за своё существование, а ты за своё. Или они тебя расстреляют, или ты их.

Нацисту-клоуну такая силлогистика и в голову не придёт, он убивает, не переставая хохотать, прикалываться (яркий пример – кинематографический Джокер и украинские дегенераты).

Серьёзность или шутовство лежат в основе мировосприятия, это метаидеи, матки вторичных по отношению к ним идей капитализма или социализма, или иного «-изма».

Как объяснил буржуям обиженный и мстящий своему народу Бахтин (и это уже прямая цитата из него) – на карнавале верх и низ общества меняются местами. На карнавале епископ в маске свиньи, а свинья в облачении епископа, и всем это нравится, все смеются – как здорово придумано!

Ну, и?! Какое, нафиг, буржуям, уже потерявшим Вьетнам, Лаос, всю Африку, теряющим Латинскую Америку, Азию, столкнувшимся с марксистской революцией в Португалии в 1974(!) году, до этого дело? !

Бахтин объясняет: понимаете, ВЕРХ МЕНЯЕТСЯ С НИЗОМ. При смене метаидеи победитель и побеждённый «по приколу» поменяются! В рамках серьёзного разговора, в котором капиталист и коммунист серьёзные люди – капитализм однозначно проигрывает. Но если мы их обоих сделаем шутами, скоморохами, клоунами – то будет наоборот!

 Капиталист-клоун победит у коммуниста-клоуна с такой же гарантией, с какой серьёзный коммунист побеждал серьёзного капиталиста! В этой игре (внутри цивилизации Разума) вы проиграли – начните игру на принципиально иных правилах! Замените приоритет глубокого ума на приоритет остроумия. Замените научное доказательство – приколом эстрадного пародиста! Втяните коммунистов в вальпургиеву карнавальную ночь – и там вы их удушите!

Судя по тому, что пишут апологеты Бахтина о его славе на Западе, многократно более громкой, чем дома – буржуи подарок страшно мстящего Бахтина приняли с благодарностью.

«Моя главная цель – строить, созидать» - говорила цивилизация тысячелетиями. «Моя главная цель – прикалываться» - говорит «Новая Жизнь», зазеркалье шутократии, неразрывно связанной с «шуттингами»…

Серьёзное дело скучно и нудно, визуально непривлекательно: но после него остаются дома и заводы, университеты и лаборатории, библиотеки и дороги, научные открытия и шедевры культуры на все времена.

Карнавал – дело весёлое и радостное, зрелищное и притягательное. Но после карнавала остаются только кучи мусора и лужи блевотины, тягость похмелья и набитые рожи. Дело адресовано будущему, и смысл обретает в будущем, потеха же – замкнута сама в себе и служит только себе, только настоящему, не оставляя будущему никакого шанса.

«Сим победим! » - пообещал Западу мстящий Бахтин.

И действительно, именно так они и победили. В президенты пошли сперва профессиональные актёры, а потом и профессиональные клоуны, и человечество завертелось, кусая свой хвост, забыв, что оно когда-то шло откуда-то и куда-то…

Николай Выхин, команда ЭиМ

------------------------------------------

[1] Бахтин сумел вывести из дихотомии «монолог — диалог» концепцию полифонии в литературе на материале творчества Достоевского, писателя, которого Бахтин ставил, пожалуй, выше всех в мировой истории. Подлинное произведение искусства, по Бахтину, диалогично и представляет собой беседу автора с читателем, но и равноправный диалог автора с героем. Герои Достоевского обладают «независимостью» от автора, автор не судит Раскольникова или даже Петра Верховенского, но пытается найти причины, почему они совершают преступления. В этом отличие от практически всех остальных писателей-монологистов, где герои напоминают кукол-марионеток, которых всесильный автор «дергает за ниточки», заставляет проговаривать текст, а потом судит и «приговаривает» «неправых» и вознаграждает «правых». Апофеозом такого монологизма был для Бахтина Лев Толстой.

[2] Бахтин увидел, что время и пространство в литературном произведении неотделимы друг от друга, они словно сливаются в единое времяпространство (дословный перевод слова «хронотоп»). Идея слитности времени и пространства широко взволновала умы ХХ в. в связи с открытиями Эйнштейна, и Бахтин, перенеся термин «хронотоп» в гуманитарное пространство, определил хронотоп как один из глубинных перводвигателей литературного текста, который диктует, в частности, образ героя, жанр произведения, его язык и смысл. Хронотоп предполагает включение пространства посредством развития сюжета во временные отношения, отсюда наиболее доступный пример хронотопа — хронотоп дороги. Дорога протяженна в пространстве, ее пересечение составляет событие (звено в цепи сюжета) и занимает определенное время.

[3] Уравнивая слагаемые как «делу время, и потехе час», т. е. «всему своё время