«Боже, царя храни!»: чем верноподданный отличается от лакея и хама

Вначале анекдот, старый («бородатый»), желчный и печальный:

Случилось в Петербурге страшное наводнение, и все стараются перебраться на сухое место. Лишь один Государь Император сидит на троне упрямо.
- Ваше Величество, скорее, сюда! - кричат ему с последнего грузовика.
- Я помазанник божий, Бог мне поможет, - спокойно отвечает царь.
А вода все выше и выше. Она уже заливает тронный зал. К дому подплывает последняя лодка. С нее кричат:
- Ваше Величество! Прыгайте сюда! Осталось еще одно место!
- Бог мне поможет, - невозмутимо отвечает царь и перелезает на крышу.
Но вода добралась и туда. Над дворцом кружит редчайший в начале века дирижабль, с него сбрасывают веревочную лестницу.
- Ваше Величество, цепляйся, это последний шанс!
Но царь по-прежнему твердит:
- Я помазанник божий, Бог мне поможет.
Тут налетела волна и смыла царя.
Представ перед Творцом «святой страстотерпец»- царь начинает с претензий:
- Боже, я на тебя так рассчитывал! Я же твой помазанник! Что же ты меня бросил в беде?
Бог изумляется:
- Где были твои глаза?! Я посылал тебе грузовик, лодку, аэростат!

+++

Историк И.Ионов писал: «за принудительное отчуждение земли в пользу крестьян выступили даже те крестьяне, которые защищали идею самодержавия. Так, один из них… говорил: «Я ещё больше приветствовал бы, если бы у нас была Правда... Пусть отдадут землю, которой мы пользовались ещё в 40-х годах»[1].

Крестьянина позвали к царю депутатом, крестьянин сказал, что думал: мягко и доброжелательно, но он все же подталкивает царизм к решительному выбору. 

Нельзя воевать с Мировой Финансовой Закулисой и в то же время жить заимствованной у неё методологией оборота и прибыли, философией «успешности». 

Причём крестьянский депутат показывает завидное терпение: он говорит о событиях 40-х-50-х годов XIX века, и… ждёт от царя их справедливого разрешения. Почтителен ли этот человек к монархии? Кажется, куда уж почтительнее?

Царский сановник высочайшего ранга, Николай Николаевич Кутлер (1859 — 1924), поставленный от царя главноуправляющим землеустройством и земледелием (1905-1906), тов. министра финансов[2], исполняя свой долг крупного чиновника и дворянина, пришёл к царю рассказать, как спасать монархию.

Кропотливые немцы (все обрусевшие) Кутлер совместно с А. А. Кауфманом и А. А. Риттихом подготовили проект решения аграрного вопроса за счёт частичного принудительного отчуждения в пользу крестьян удельных и части помещичьих земель (пустовавших, сдававшихся в аренду и обрабатываемых крестьянским инвентарём) за выкуп по рыночной стоимости.

Авторы проекта настаивали на неприкосновенности мелких (менее 100 десятин, или 109,2 га) и «образцово-показательных» имений, приносивших доход.

Всего предполагалось передать крестьянам до 27,3 миллионов га. Проект вызвал негодование царя и его камарильи. Он не только не был принят, но и Кутлера вытолкали взашей из правительства. Причём без каких-то политесов, так и записав: «из-за предложенного им проекта отчуждения части помещичьих земель (сдаваемой в аренду) в пользу малоземельных крестьян».

При отмене крепостного права царизм придумал чудную «ипотеку»: выкуп всех надельных земель бывших помещичьих крестьян должен был тянуться до 1932 года(!). 

Однако вышла замятня 1905 года, и выкупные платежи были прекращены с 1 января 1907 года. Никакой экономической катастрофы от этого не случилось, и даже наоборот: наблюдался в стране хозяйственный подъём.

И возникает закономерный вопрос: нужно ли было ждать целой революции, чтобы это сделать? Нельзя было пораскинуть мозгами, и сделать это пораньше? Тогда, глядишь… Но история не знает сослагательного наклонения. Нельзя пораскинуть мозгами заранее, если мозгов нет. Возможность, как видите, была – а мозгов не было.

Царь ничего не знал? Но мы же выше прочитали, что он с XIX века регулярно таскал к себе депутации крестьян, и они ему говорили, говорили, говорили… Как об стенку горох! Царь слушал только то, что хотел слышать.

Удивительно не то, что крестьянство (кстати, «крестьянин» - это от слова «христианин»[3], что ставит вопрос о вероисповедании дворянства) в итоге восстало, а то, что оно так долго терпело!

Можно ли было разрядить ситуацию? Разумеется, да. Но только при наличии мозгов и доброй воли...

+++

Много размышляя о жизни, об уроках истории и современности – я пришёл к выводу, может быть печальному, но увы: если власть хочет услышать народ, то она его услышит и безо всяких выборов, а если не хочет – то выборы в этом ей не помогут.

Придуманное масонами уе*ище, в виде вялотекущей шизофрении «борьбы» бесполого Байдена Харис и мумифицировано-маскулинного Трам-пам-Трампа – менее всего приспособлено для решения социальных вопросов, «сбычи мечт» народных и прогресса.

Как мы видим, регулярно проводимые на Западе «выборы» не исключают ни уличных погромов, ни революционных ситуаций, ни угрозы гражданской войны, ни баррикад, ни массовых расстрелов, ни массовых репрессий[4].

Никакого выбора в этих «выборах» население для себя не видит – иначе не было бы постоянно возрастающих актов революционного насилия, которое суть – отражение отчаяния добиться правды легальными инструментами.

Буржуазные "выборы" - всегда одно из двух: или спектакль, показуха, или драка без правил между криминальными кланами, мафиями, каждая из которых рвётся к власти. При чём тут простой человек и куда ему тут втиснутся?

Главная ложь буржуазной демократии весьма соответствует предмету этой статьи, а именно – неумению власти (самодержавной или «типа-демократической») слышать собственный народ.

По уму, с точки зрения здравого смысла – нужен РАСПРЕДЕЛИТЕЛЬНЫЙ выбор, а масоны, чтобы заболтать тему и увести в сторону – в режиме подлога подменили его ПЕРСОНАЛИСТСКИМ.

По уму, вопрос должен быть поставлен так: кому принадлежит земля, крестьянам или помещикам, тем, кто её обрабатывает – или рантье? Именно это имел в виду «честный негодяй» Т. Маколей[5], опасаясь всеобщего избирательного права.

Но люди похитрее простака Маколея придумали подменить вопрос: не кому земля принадлежит, а кто тебе больше нравится, Иванов или Петров, оба тебе незнакомые? При такой постановке вопроса всё превращается в низкопробный балаган и оргию надувательства.

Выбор между незнакомцами бессмысленный, потому что оба они без поддержки мощнейшего финансового «спонсора» не смогут не только выиграть выборы, но даже и выдвинуться на них. 

А потому заранее известно, что оба они будут говорить то, что масса хочет слышать (заодно растлевая массу подхалимскими посулами льстивой к дебилам лжи), и оба обманут. Кто финансировал их известность, тот с них и прибыль поимеет, а при чём тут простые небогатые люди с их повседневными потребностями?

Стараниями масонства нужды и потребности простых людей превращены в какую-то немыслимую тайну, узнать которую без тайных (читай – в темноте) выборов никак нельзя.

Но такой подход – навязчиво внушаемый маразм, а отнюдь не реальность.

В народных представлениях о правильном и справедливом устройстве жизни нет ничего тайного, и ничего сложного нет в том, чтобы их узнать. Для этого достаточно хорошо отработанных каналов социологической службы, прямой и обратной связи власти (любой, называйся она царь, президент или канцлер) с населением.

А ЕСЛИ ВЫ НЕ ХОТИТЕ ЗНАТЬ – ТО ТАК И СКАЖИТЕ!

А то – «тайна сия велика есмь», надо десять Ивановых и Петровых, одинаковых с лица и с зада, выставить на конкурс симпатий, и тайно всё провести, в режиме операции «Ы», «чтоб никто не догадался»!

+++

Чтобы понять желание крестьянства иметь землю – не нужны были царю никакие тайные голосования и альтернативные выборы, крестьяне к нему десятилетиями (!) ездили, и ничуть не таясь, это рассказывали с удручающим однообразием невыполнимого чаяния.

 Чтобы понять, что современные «жертвы ипотеки» хотели бы получать квартиры, как в прошлом веке (бэзвозмэзддно, то есть да′аом) – тоже не требуется проводить среди них референдум, с наблюдателями на каждому участке.

Не нужно «этих сложностей» - добрая воля нужна, искренность Веры!

Не нужно нырять в либеральное болото, куда зовёт враг, и где, как в сказке – "чем дальше, тем страшнее": нужно только выслушать своего Кутлера, понимая, что он основательно изучил вопрос, и не тычком в шею его гнать, а принять и воплотить.

Но выбор всегда есть. Можно всех Кутлеров выгнать (немцев, хоть и обрусевших) нафиг – и закончить свои дни в Ипатьевском доме. Врагам на радость, народу на беду.

И если власть ленится думать о народе – пусть подумает о себе, это, говорят, легче доходит до туповатых…

+++

Лакей и хам, хихикая, подобострастно поддакивает своему господину в любой глупости. Верноподданный считает своим долгом сказать: «Государь, это глупость», отчего может и пострадать.

Об этом писал Лев Николаевич Толстой:

« -… Как что? -- заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. -- Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и Отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Резня 40 тысяч человек, союзная нам армия разгромлена, а вы находите это смешным?! Мальчишкам только можно так забавляться, - сказал князь Андрей по-русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.

Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора».

Корнету можно: он в малых чинах. Генералам вот так молча выходить из коридора – крайне не рекомендуется…

Дмитрий Николаев, команда ЭиМ

------------------------------------------

[1] См.Ионов И.Н., «Российская цивилизация», М., 1995 г., стр. 290.

[2] При советской власти активно трудился на хозяйственной работе, сыграл важную роль в проведении денежной реформы 1922–24 г., работал в Наркомфине и Госбанке. 

[3] В русском языке слово крестьянин было параллельным к слову христианин с тождественным значением. До христианства землепашцы именовались словом «смерды», т.е. «смердящие, вонючие». Именовать так единоверцев стало неудобно уже в раннем феодализме, и с 14 века слово «крестьянин» начинает употребляться как "сельский житель, землепашец", а до этого имело смысл "житель русской земли" (в противоположность иноверцам), а ещё раньше - христианин, крещёный. В болгарском языке и сейчас крестьянин-христианин.

 [4] цифры арестов за публикации в соцсетях говорят сами за себя. Оказалось, что в России «посаженных отцов демократии» около 400 в год, а в Британии — 3300. Что подтверждается данными, опубликованными в "Таймс". Это при том, что население России — около 150 миллионов (с учётом новых территорий), а Британии — 67 миллионов человек. То есть на душу населения всё ещё хуже со свободой слова в Британии: число арестов за публикации в соцсетях практически в двадцать раз больше, чем в России. Одна только полиция Эссекса арестовывает за "злодейские коммуникации" (Malicious Communications) по 160 человек в год (при населении в 1,8 миллиона количество арестов в 40% от общего на всю Россию). В Лондоне в 2015 году было арестовано за подобные "коммуникации" 857 человек. Кстати, Лондон является абсолютным рекордсменом по количеству камер видеонаблюдения на улицах — 420 тысяч штук, или 20% от всего количества таких камер в мире. При этом гигантское количество камер помогает раскрыть лишь около 3% преступлений. То есть британский режим не только контролирует публичные коммуникации и репрессирует за политические высказывания, но и выстроил общество тотальной слежки, контролирующее все передвижения и действия граждан (но, как видим, не с целью борьбы с коррупцией, а с целью защиты самого режима от народа). 

[5] Т. Маколей Томас Бабингтон Маколей (1800 — 1859) — британский государственный деятель, историк, поэт и прозаик, заявил в парламенте: "Я возражаю против всеобщего избирательного права...Я полагаю, что цивилизация покоится на охране собственности. Поэтому мы никогда не можем,не подвергая себя чрезвычайной опасности, доверить верховное управление страной какому-то классу, который, вне всякого сомнения, будет совершать неслыханные и систематические посягательства на на безопасность собственности."