Выражение «я хочу того, чего я хочу» - является тавтологией, то есть предельной истиной, не нуждающейся даже в озвучивании. То, что масло масляное – все знают, и над теми, кто так говорит – смеются. Не потому, что масло не масляное, а потому что – ну кому интересно такие азбучные истины слушать?!
Человек хочет того, чего он хочет. В этом фундаментальная основа и колоссальная мощь капитализма. В этом секрет его влияния на умы, особенно неокрепшие (но так же и всякие). И когда ты пытаешься объяснить человеку, что он не должен хотеть того, чего он хочет – оказываешься в невыгодном, уязвимом положении. Всяк в тебя норовит плюнуть, или, если добр – то высмеять. Умник назовёт тебя «сторонником тоталитализма» и «носителем рабского мышления». Простой человек («шахтёр за Ельцина») – занудой и заё*ой.
Потому что ой какое неблагодарное это дело – объяснять человеку, что ему нужно бояться собственных желаний. Проще, конечно, сказать, что всего плохого желают представители враждебного класса, а сам-то ты, мальчик, бел и пушист, и всё, чего хочешь – во благо миру!
Именно так выходили из положения марксисты, со своей «классовой теорией» - выкупая тактические успехи ценой стратегического поражения. Потому что обман имеет свойство вскрываться. Когда осознаешь с беспощадной ясностью, что зло корениться в человеке, а классы тут вообще ни при чём (если они есть, что тоже вопрос), когда понимаешь, что Хрущев расстреливает Берию вовсе не потому, что они к разным классам или партиям принадлежат – марксизм лопается мыльным пузырём.
А жаль.
Так-то он дело говорил.
Только коряво, привирая, как думал, «для пользы дела»…
+++
Попробую объяснить, как оно на самом деле всё обстояло и обстоит. Вначале был один сплошной капитализм. Назывался он «зоология». Ну, то есть сам-то он себя никак не называл, это теоретики его так назвали. Сам он сложился значительно раньше членораздельной речи, потому он умеет рычать, урчать, реветь – но говорить словами не умеет. Суть этого сплошного и беспросветного капитализма состояла в том, что человек в нём был мерой всех вещей. Никто не оспаривал, что человек хочет, чего хочет.
Поэтому без оглядки на какие-то законы, табу, попов, скрижали и писания (откуда у зверей писания?!) – человек шёл и брал, чего хочет. Если, конечно, сил хватает. Потому что если сил не хватает, ты отдашь то, чего не хочешь отдавать. А кому? А тому, кто хочет взять, и сильнее тебя!
Можешь не волноваться – ничего плохого он у тебя не отберёт. Всё плохое он тебе оставит. "На те, убоже, чего мне не гоже". Ну, скажем, чёрный труд, которым он сам не хочет заниматься, нищету, в которой он сам не хочет быть, и т.п. То, чего он не хочет, он у тебя не заберёт. Например, нагрузку у тебя отбирать не будет. И ведь понятно почему: зачем ему твоя нагрузка?!
Понимаете, какое дело, товарищи дорогие: люди обладают примерно одинаковой системой запросов. И чего вам не хочется – скорее всего, и остальным тоже не хочется. А чего вам хочется – то, с высокой долей вероятности, и другим приспичило получить!
+++
А капитализм – парень простой, он идёт простейшим путём моментального удовлетворения желаний наиболее сильного члена общества. Он зациклен на человеческих желаниях, и потому его сторонники совершенно справедливо называют его «естественным» строем, и ругают социализм «искусственной выдумкой кабинетных учёных». Что тоже, подчеркнём, горькая правда!
Не бывает у животных, в естественной среде, социализма. А вот капитализма – 100% в зоологии. Со всеми его свободами, отсутствием всяческих административных барьеров и условностей – «комплексов».
Поэтому всё время всё идёт по одной и той же, страшной для цивилизации, схеме:
1) Люди хотят того, чего хотят.
2) Они сердятся на тех, кто мешает им получить желаемое.
3) Добиваются свободы.
4) Но поскольку все люди хотят примерно одного и того же, мечты сбываются только у самых сильных. Остальные же, собственно говоря, сперва оплачивают, а потом и собой откармливают эти мечты сильных.
+++
Когда «кабинетные учёные» придумали такую штуку, как «законность», то в сущности, они предложили хотеть вместо того, что хочешь, того, что извне тебе навязано. Если человек умственно развит, то он, скрепя сердце, ещё кое-как поймёт, зачем такое изуверство нужно. Поморщиться, конечно (со своими желаниями всегда трудно расставаться) – но поймёт.
Потому что очень не хочется драться. В очереди за колбасой или квартирой тоже, конечно, стоять не хочется. Это и тоскливо, и унизительно (кто стоял – помнят). Потому очереди терпят, как правило, только битые, те, кому в свободной драке за материальные блага поломали руки, ноги, носы, а кому и спины. Они помнят, как это было больно – и смиряются: хрен с вами, говорят, постоим, драться очень уж жестокая игра…
Поэтому – мрачная закономерность – социализм живёт только пока живо поколение битых. Стоит народиться небитым поколениям, и они начинают тяготиться законностью, чем дальше, тем больше. Потому как «никто меня на лопату не саживал, в печь не налаживал», а в очередях стоять – повторю, и скучно, и унизительно.
+++
Люди, которые говорят о преимуществах «свободного рынка» - в большинстве своём не понимают, о чём говорят. Чаще всего я сталкиваюсь с подменой понятий, когда капитализм, естественный строй, подменяют образом альтернативно-регулируемой экономики.
И наивно думают, что это и есть капитализм.
Я вас умоляю: под угрозой сойти с ума никогда не путайте собственно капитализм – и дискуссии о повышении эффективности систем поощрения общественной полезности человека!
Эти дискуссии, о том, как более адресно и успешно стимулировать рублём общественно-полезного труженика вечны, бесконечны, они всю дорогу были и всю дорогу с нами будут, потому что никакая система поощрения пользы обществу не идеальна, и совершенству нет предела, и потому…
А к собственно-капитализму эти дискуссии никакого отношения не имеют. И все, кто говорят, что они отрегулируют капитализм так или сяк – просто не понимают, о чём говорят!
Послушайте, ребята: ЛЮБОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ЕСТЬ ПЛАНИРОВАНИЕ. Это синонимы! Если вы собираетесь какую-то систему регулировать – значит, вы её планируете. Как только вы станете регулировать капитализм (неважно в какую сторону) – он тут же перестанет быть капитализмом и превратится в одну из форм (кстати сказать, они бесчисленны) ПЛАНОВОЙ ЭКОНОМИКИ.
То есть ни о каком свободном рынке речи уже нет, потому что регулирование есть. Может показаться, что я играю терминами, привязываюсь к словами, но на самом деле это имеет огромное практическое значение.
Те, кто хочет капитализма – хотят вовсе не смены схемы поощрения общественной полезности трудящегося! Сама по себе постановка вопроса о некоей общей пользе, и о том, что её нужно поощрять, стимулировать (например, преодолевая уравниловку в оплате труда) – абсолютна чужда естественному строю такого зоологического явления, как капитализм.
Он когда рождался, и сейчас, когда (и там) где торжествует – никоим образом не заморачивается ни обществом, ни общественной пользой, ни стимулированием полезной обществу деятельности.
Он стимулирует ЛИЧНО ВЫГОДНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ безотносительно её общественной пользы или вреда, или количества труда, затраченного на неё. Эта ЛИЧНО ВЫГОДНАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ напрямую восходит к тавтологической истине «я хочу того, чего я хочу», опирается на зоологические инстинкты и решительным образом чужда всем смысловым нагромождениям цивилизации.
+++
Приведу простой пример, чтобы вы поняли разницу. Допустим, человек делает табуретки, и это полезно обществу. Общество хочет, чтобы этих табуреток стало больше, и чтобы они были качественными. Далее, Общество осознаёт, что сидя на стабильном окладе он не заинтересован делать много табуреток, и в качестве их не заинтересован.
Общество придумывает сдельную оплату и штраф за брак. Чтобы стимулировать общественно-полезную деятельность по изготовлению табуреток, дабы их стало больше и они были при этом крепче.
Общество заинтересовано в количестве табуреток и в их качестве.
- Но позвольте! – воскликнет внимательный читатель – Это мы всё про Общество да про Общество, а о Производителе-то ни слова!
Тут, с ним два варианта.
Или он фанатик (религиозный?!) – который хочет делать только табуретки, и ничего кроме табуреток. Ему плевать на деньги, ему только дай делать табуретки…
В таком случае он какой-то «не капиталист», не находите?! Какая-то чуждая рынку и капитализму фигура у нас получилось…
Возьмём другой вариант: нафиг не нужны Производителю сами по себе табуреки! Ему выгода нужна, прибыль! Деньги ему нужны. Он только потому и делает эти табуретки, что деньги за них получает. А без денег он эти табуретки делать бросит. И если где-то предложат за другое дело денег побольше – уйдёт туда, и тоже табуретки бросит…
Вот это – вполне аутентичная фигура капиталиста. Табуретки для него – не табуретки, а продукт, товар, стоимость, заключённая в табуретке. И цель его вовсе не в том, чтобы обеспечить Общество достаточным количеством табуреток. Его цель – взять с Общества деньги. Он ЭТОГО ХОЧЕТ, а не табуретки делать!
+++
Задача Общества – в том, чтобы Производитель, стимулируемый тем или иным способом (кнутом или пряником) – не уходил бы торговать наркотиками или зельем, которое из нормальных людей делает украинцев. Чтобы он не ушёл в рэкет, или с кистенём на большую дорогу. Но если Общество удерживает Производителя там, где Обществу нужно (пусть там ему даже и денег меньше) – то это уже ПЛАНОВАЯ ЭКОНОМИКА.
Проще говоря: если в каком-либо обществе действует законность (а не только желание самых сильных взять то, чего им хочется, быстро и легко, здесь и сейчас, и сразу) – то это уже общество с ПЛАНОВОЙ ЭКОНОМИКОЙ.
Чтобы сделать рынок свободным – надо отменить все законы (или хотя бы самые главные из них) – что мы и видели в 90-е (и поверьте, так всегда и бывает при торжестве капитализма). А иначе рынок будет регулироваться, а регулироваться – значит, планироваться, а планируется – уже не рынок…
+++
Чтобы мыслить правильно, нужно сказать, что ПЛАНОВЫЕ ЭКОНОМИКИ БЫВАЮТ РАЗНЫЕ. Ну, по сути-то они все одни, имеют в виду торжество законности и гражданское равенство возможностей, но очень разные по СТЕПЕНИ ЭФФЕКТИВНОСТИ.
Для того, чтобы планировать экономику – мало этого ЗАХОТЕТЬ. Я, может, на Марс хочу лететь – да кто ж меня возьмёт, в моём-то возрасте и с моим здоровьем?!
Если общество ЗАХОТЕЛО планировать экономику – это не значит, что у него с ходу всё получится. В одном месте отрегулируешь, в другом прорвёт, и т.п. (люди постарше помнят).
Но что однозначно хорошо в плановой экономике, даже если она не очень эффективная? В неё вложен «эвристический анализатор», она имеет и склонность, и возможности совершенствоваться. Ведь она родная сестра, и можно сказать, даже близнец Законности. Понятно, что сейчас регулировать жизнь по кодексу Хаммурапи никто не захочет (да и не сможет). Но преемственность всех современных кодексов с кодексом Хаммурапи очевидна (и никем не оспаривается). Человек начал – мы продолжили. Какой-то закон коряв – внесли поправку. Практика подскажет.
То же самое происходит и с плановой экономикой (сестрой-близняшкой) законности. Она сперва кривая, косая, с этими многочасовыми очередями, а потом тут подправили, там улучшили, здесь отшлифовали – и пошло дело в гору!
Потому что если у тебя есть планирование – то его можно совершенствовать. А если у тебя звериное регулирование, право силы и захватное право в прямом, буквальном исходе – там регулировать некому, и нечего. Обидно такое говорить, но зоологическое регулирование у каннибалов – абсолютно самодостаточное. Оно ВСЕГДА сбалансирует ситуацию, какой бы ситуация ни оказалась. Потому что естество (косматое) – оно и есть естество, оно себя миллионы лет отрабатывало.
А у нас с вами – искусственный конструкт кабинетных мыслителей на руках!
+++
Есть, как вы знаете, две философских школы, которые по-разному решают один из основных вопросов философии: реалисты и номиналисты. Они существуют много веков, но мы не будем вдаваться в тонкости, отметим только одно: всякое определение может быть или реалистическим, или номинальным.
Это, само собой (касаясь всего) – касается и социализма. Реалистическое его определение – это торжество законности, и больше ничего. Но все мы знаем (лучше, чем хотелось бы), что НОМИНАЛЬНО можно что угодно назвать «социализмом», хоть шкаф, хоть кота. В принципе, только совесть и здравый смысл удерживают нас от того, чтобы на всякую бутылку наклеить какой попало ярлычок. А технически это не проблема! Взять бумажку с надписью «яд» и налепить её на пузырёк с лекарством. Или наоборот…
Всякое понимание социализма, кроме как торжества законности – по сути своей является номинальным, ничего не значит, и заведёт мысль в безвыходный тупик.
Назвать-то не проблема, язык без костей, проблема в том, чтобы содержимое соответствовало названию, но это беспокоит только реалистов.
Я, например, понимаю, что пытаются сказать (но в силу косноязычия, не могут) те, кто считает «социализмом» отмену частной собственности.
Там в исходнике (впрочем, многими давно забытом) – диалектика. Диалектика в том, что защитить частную собственность можно только её отменив, то есть превратить каждое частное владение в общественное достояние, которое всё общество обязано защищать.
Пока же собственность частная – и вопрос о её принадлежности тоже частный, общества не касается, общественным не является. И если частную собственность отбирают – это касается только двоих: того, кто отбирает, и того, у кого отбирают. Остальным же фиолетово.
Если земельный участок не мой, то какое мне дело, Иван им владеет или Пётр? Он не мой и при Иване, и при Петре. Когда мы ставим вопрос о законности – мы ставим вопрос о том, что защита утопающих – дело рук не только самих утопающих. А ещё и общества. Что и переводит вопрос о собственности в очень невыгодную, неприятную и неугодную капитализму форму: когда защищается не только твоя собственность, но и всякая чужая – от тебя. Захотел ты захватным правом решить вопрос с Петром – к тебе «архангелы» явились, и наказали. Захотел с Иваном – то же самое. Куда ни ткнись – всё чужое от тебя защищено.
Это очень обидно (с зоологической точки зрения). Это получается, что твоим желаниям, хотениям, амбициям – наступают, как песне, на горло.
При аутентичном капитализме (свободном рынке) твоё нападение на Петра будут рассматривать как ваше частное с Петром дело. Петр, понятное дело, будет топором отмахиваться от тебя, для тебя это важно, а обществу – нет.
Да и понятно, и логично: если собственность частная, то и защищает её только её владелец. Потому как – чисто житейски – кому ещё надо-то?
У тебя есть машина, ты меня на ней не возишь (или деньги с меня за проезд берёшь) – а когда у тебя её начали отбирать угонщики, мне вмешиваться? А если они меня монтировкой по голове, или ножом в пузо? То есть катаешься на машине только ты один, а ножом за неё меня порежут?!
+++
Разумеется, принцип законности ставит вопрос об отмене частной собственности (с целью её защиты от захватного права), но этот вопрос не может быть для социализма ни главным, ни первым. Ведь шутка юмора в том, что капиталисты только и делают, что отменяют частную собственность, то тут, то там, то вместе, то поврозь, а то попеременно…
Сам по себе голый факт отчуждения собственности от конкретного собственника не только не создаёт социализма, а наоборот, является неотменяемой чертой аутентичного капитализма. Потому что принцип «было ваше – стало наше» - главный в дарвинистской борьбе за существование, в рамках эволюционизма, мальтузианства и прочих «прелестей» зоологических рецидивов внутри цивилизации.
Если кто-то думает, что можно на этом социализм построить, то его мне просто жаль: он глупенькая жертва обмана и самообмана. Если, вырвав завод у Путилова, ты передашь его Троцкому, то вместо собственника Путилова появится собственник Троцкий (или Бухарин – имя им, если помните, было «легион»), а ты окажешься в роли грубо использованной передаточной инстанции, тарана, которым ворота сломали, а потом в канаву выбросили…
+++
Социалистическая отмена частной собственности в корне отличается от такой же отмены, но капиталистической. Социалистическая заключается в защите частных владений, в том, чтобы максимально затруднить их насильственное и мошенническое расхищение, постоянно практикуемое при капитализме и свободном рынке (прямо конвейером). Твой дом перестаёт быть твоим не в том смысле, что тебе не дают в нём жить, а в том, что ты не можешь продать его за бутылку водки, даже если страдаешь алкогольной зависимостью.
В хорошем, конструктивном смысле «диктатура пролетариата» - это ситуация, при которой твоё племя с палками камнями бросается на крупного хищника, собравшегося тебя сожрать. Как говорит об этом Библия: «…приходил лев или медведь и уносил овцу из стада, то я гнался за ним и нападал на него и отнимал из пасти его; а если он бросался на меня, то я брал его за космы и поражал его и умерщвлял его».
+++
Кратко резюмируя: методом «сокращения дробей» мы сокращаем множество понятий, дублирующих друг друга (и не просто так, а по причине номинализма). Мы сводим вместе социализм, планирование, регулирование, законность, государство, «диктатуру пролетариата», идеологию, прогресс и т.п. Всё это у нас сокращается, сводясь к единому понятию «цивилизация», суть которого: подчинение произвола личности общественному благу и коллективному разуму.
Мы понимаем, что законность - не только самая привлекательная сторона цивилизованности, но (мы же диалектики!) – в то же самое время и самая слабая её сторона. Человеку не нравится, когда наступают на горло его желаниям. Он хочет брать от жизни то, чего хочет от неё брать, а не то, что ему положено по закону. И это постоянно рождает адских беззаконников модели «чубайс», причём даже в таких условиях, про которые и не подумаешь, что они способны толпу чубайсов родить!
Закон нравится человеку, когда защищает. Но не нравится – когда ограничивает. А то, что защита и ограничение – две стороны одной медали, то что из драки можно выйти только очередью, а из очереди только дракой – человек, не овладевший диалектическим методом, не понимает.
Человек совершенно искренне не понимает, почему Общество не даёт ему всё, чего ему хочется! Зачем ему дают маленькую квартиру – когда он хочет большую? Они что, не понимают, что ему маленькая тесна?! Ну, так он пойдёт и силой возьмёт, всё, чего ему хочется…
Эта формула методом сокращения дробей сводит в одно понятие (зоократию) социал-дарвинизм, капитализм и фашизм. Они отличаются только степенью концентрации «триумфа воли». В фашизме он почти абсолютен, а в традиционном капитализме разбавлен множеством условностей, которые, с точки зрения теоретиков фашизма – «предрассудки и религиозное мракобесие». В самом ядрёном роме 80% крепости, в водке только 40%, но ведь одни одинаково «спиртные напитки». Потому и традиционный капитализм мы можем рассматривать только как сильно разбавленный (посторонними примесями) социал-дарвинизм, он же фашизм.
Вообще метод сокращения дробей рекомендую.
Очень упрощает анализ.
Вазген Авагян, команда ЭиМ
Оценили 9 человек
12 кармы