Зелёные мухи

Я всегда ровно относился к евреям, уважал их за деловую хватку, работоспособность и невероятную выживаемость. Особое отношение к евреям сложилось в нашей семье давно, ещё со времён войны.

Осенью 1941 года из осаждённого Ленинграда начали эвакуировать детей. Часть детей была эвакуирована на Кавказ. Кого-то из них распределили в детские дома, а кого-то разобрали в семьи местные жители. В семью моей бабушки, тогда ещё совсем молодой женщины, попал еврейский мальчик лет десяти, измождённый почти до дистрофии и с надломленной психикой. Понадобилось несколько месяцев, чтобы привести паренька в относительный порядок.

В конце августа 1942 года в станицу пришли немцы. Местные уже были наслышаны о том, как немцы поступают с евреями и цыганами, поэтому бабушка, рискуя жизнью, спрятала мальчика на дальнем хуторе у своей матери, моей прабабушки. В станице прабабушка слыла целительницей и колдуньей, её побаивались, поэтому никто из местных не решились выдать еврейчонка немцам.

После войны выяснилось, что все близкие этого мальчика погибли от голода в блокадном Ленинграде, возвращаться ему не к кому, а в семье бабушки он стал почти родным.

Мальчик вырос, уехал в Ленинград, получил хорошее образование, добился немалых успехов на поприще науки и вообще в жизни. Но каждый год он, теперь уже взрослый солидный мужчина, находил время, чтобы приехать в станицу и повидать людей, ставших ему близкими. Я называл его дядей и долгие годы не подозревал, что дядя мне не родственник.

Когда я вырос и отправился в Ленинград получать образование, дядя взял надо мной шефство, стал моим куратором и наставником по жизни на все мои студенческие годы. Через него я много общался с евреями, с некоторыми был в дружеских отношениях. Мне было интересно общение, потому как это были умные, интеллигентные и очень образованные люди.

Однажды дядя, изрядно подвыпив, изрёк: «Славка, я самый главный еврей Выборгского района Ленинграда. Запомни, что я тебе скажу. С евреями общайся, дружи, но никогда не доверяй им до конца – предадут в самый неподходящий момент». Я хорошо запомнил дядино наставление прежде всего потому, что эти слова произнёс еврей. Правда, за всю мою жизнь никто из евреев, с которыми я имел дело, ни разу меня не подвёл и не предал.

Я получал инженерное образование в одном из ведущих вузов страны. Факультетский врач-терапевт была еврейка по фамилии Снесская (имени я уже не помню). Блокадница. Курила «Беломор» нещадно. Если во время приёма заканчивались папиросы, она просила кого ни будь из студентов сбегать в магазин за куревом.

Когда на приём приходили немцы, а немцев из ГДР тогда много училось в институте, она их не принимала. Не могла. Просила кого ни будь из коллег подменить её.

В комнате общежития со мной проживал Лёня Гольдштейн из Кишинёва. Лёня страшно не хотел попасть в стройотряд. Сказал: «Пойду на приём к Снесской. Она еврейка. Договоримся. Даст какую ни будь справку». И ушёл.

Спустя какое-то время ворвался в комнату злой как собака и заорал: «Вот сука жидовская! Выписала рецепт. На, почитай! Хорошо, что перед заходом в аптеку прочитал».

На рецептурном бланке характерным врачебным почерком было написано: «Две капли воды на стакан водки. Принимать ежедневно перед сном». Я чуть не подавился от смеха. Одно слово – блокадница. Не воспринимает хитрожопых единокровцев. А Лёня всё-таки отмазался от стройотряда – какую-то справку прислали из Кишинёва.

В студенческие годы я прочитал книгу, которая, насколько помню, называется «Это не должно повториться». Автора не помню. Там описан такой эпизод.

Надзиратель-эсэсовец в немецком концлагере обходит строй узников, внимательно всматриваясь в лица. Перед некоторыми останавливается, даёт команду повернуться кругом, оттягивает ворот арестантской робы и принюхивается. По запаху определяет – Jude! И выгоняет из строя. Больше узника никто не видел.

Среди группы советских военнопленных был еврей, и пленные, зная повадки эсэсовца, посоветовали товарищу назваться грузином. На очередном построении эсэсовец подошёл к еврею, принюхался – Jude!

– Я грузин! – вскричал несчастный.                                                                      – Грузин? Тогда спой мне по-грузински «Сулико», – вкрадчивым голосом сказал немец на неплохом русском языке.                                         А какой же грузин не знает «Сулико» …

Тогда мне было жалко евреев. Сейчас, анализируя политику Израиля, вернее сказать, израильского нацистского режима, на Ближнем Востоке, наблюдая в реальном времени еврейский захват власти в России и на Украине, как результат подлого предательства, и развязывание братоубийственной войны между славянскими народами…

Доказано наукой и не подлежит сомнению – каждый народ, каждая раса и каждый расовый гибрид имеет свой особый запах. «Запах народа есть его неотъемлемая историческая принадлежность» – Карл Фогт немецкий естествоиспытатель, зоолог, палеонтолог, врач.

Это понятно, но какой же богоизбранной супер-вонью надо обладать, чтобы в условиях нечеловеческого содержания узников в концлагерях можно было вычислить Jude по запаху.

В наше очень мирное и очень весёлое время определить по запаху принадлежность человеческой особи к тому или иному народу практически невозможно. Времена, когда нормой считался лёгкий аромат чистого здорового тела, давно канули в лету. Сейчас норма – резкий приторно-сладкий дух цирюльни, перемешанный с духом козлиного пота и искусственных херомонов. Теперь в тренде запахмаскировка вони.

Особенно мастерски шифруются представители безмочковоухого племени. Запахмаскировка, мордамаскировка, имямаскировка. Теперь все безмочковоухие пишутся ивановыми, петровыми, медведевыми, мишустиными, володиными, кириенками… Всех не перечислить. И дух от них интернациональный, херомоновый.

Один всё-таки не выдержал, дешифровался: «Я перечитал Достоевского, и я испытываю почти физическую ненависть к этому человеку. Он, безусловно гений, но его представление о русских, как об избранном, святом народе, его культ страдания, и тот ложный выбор, который он предлагает, вызывает желание РАЗОРВАТЬ ЕГО НА КУСКИ». А.Б. Чубайс.

В наши дни jüdisches Schnauze можно вычислить исключительно по повадкам. В качестве примера – комментарии и комментаторы на КОНТе. Всего лишь лёгкий намёк в какой-либо статье на захват власти в России кагалом, как тут же слетаются Jude-комментаторы словно рой зелёных мух на кучу свежего говна под кустом.

Отведать деликатеса, пожужжать и покусаться. И понеслось. В абсолютном большинстве «комментов» ярким цветом – дикая злоба к автору вперемешку с некомпетентностью, дремучей безграмотностью, глупостью и хамством. Вся jüdische-сучность нараспашку. И принюхиваться не надо.

Скрываясь то ли под прозвищами пациентов психбольниц, то ли под кличками дворовых бобиков, Jude-комментаторы, нагадив, чувствуют себя героями. Это как в российском общественном сортире. За закрытой дверью, пока никто не видит, некоторые особи обгаживают весь клозет и злорадствуют. Гадят анонимно.

Самое интересное: подавляющее большинство Jude-комментаторов не написали не единой строчки, зато каждый неписатель наклепал тысячи «комментов». Не писают, не какают, не кушают, не спят, а сутки напролёт гадят – из кожи вон лезут, стараясь унизить, оскорбить, обосрать авторов. Складывается впечатление, что все они на службе и содержании кремлёвского кагала.

Ещё более интересно: пользователь КОНТа под ником figlimigli в своих авторских работах зациклен на жёсткой неприязни к евреям и еврейству и, вероятно, не без основания. Однако, в комментариях к статьям практически не встретишь Jude-комментаторов.

Одно из двух: либо figlimigli говорит правду, которую невозможно опровергнуть, и которая повергает Juden в уныние, либо прикормленные Jude-комментаторы не рисуются и помалкивают по указанию кагала. Стараясь лишний раз не раздражать гоев по пустякам. На всякий случай. Захват власти пока ещё не означает захват России.

Я часто вспоминаю наставление дяди еврея, данное мне много лет назад: «… с евреями общайся, дружи, но никогда не доверяй им до конца – предадут в самый неподходящий момент».