Азов, Кубань и Кавказ – под перманентным прицелом Киева и Вашингтона

Недавняя провокация украинских кораблей в Керченском проливе вряд ли может быть объяснена исключительно предвыборными устремлениями считающегося президентом Петра Порошенко хотя бы чуть-чуть приподнять свой микроскопический рейтинг и консолидировать шатающуюся власть военным положением. Вряд ли случайно именно в эти дни стало известно о том, что в Министерстве обороны и Генеральном штабе Вооруженных сил Украины заступил на пост стратегического советника от США Кит Дейтон. Согласно сообщению пресс-службы Минобороны Украины новоназначенного советника министру обороны Степану Полтораку представила посол США в Украине Мари Йованович. «Я здесь и буду здесь с вами, чтобы понимать и услышать, что нужно вам путем проведения постоянных встреч, консультаций, налаживания диалога и после анализа ситуации», – отметил Дейтон, возглавляющий, к слову, Европейский центр исследования проблем безопасности Дж. Маршалла.

С сентября 2016 года статусом госслужащего Украины (советник министра обороны) обзавёлся генерал в отставке Джон Филлип Абизаид, известный также как Безумный Араб. Этот бывший глава Центрального командования США (CENTCOM) поучаствовал в своё время во вторжении в Гренаду, проводил операции в Боснии, Косово, Ираке и ещё в 27 странах мира, командовал академией Вест-Пойнта. Не менее серьёзная фигура – представитель США в украинском военном ведомстве Стивен Сильверштейн, который в февральском интервью 2018 года признал наличие в Минобороны Украины семидесяти двух советников из США. Группу британских советников возглавляет генерал Ник Паркер – тоже госслужащий Украины, бывший командующий сухопутными силами британской армии с богатым опытом колониальных операций: командовал корпусом в Багдаде и британским контингентом в Афганистане. Официально Паркер – советник Полторака по линии MJC – многонациональной Объединенной комиссии по реформе обороны и сотрудничества в области безопасности с Украиной. Неофициально и он, и Абизаид руководят карательными операциями на Донбассе, часто наведываясь в районы боевых действий.

С лета 2014 (разогрев «горячей фазы» конфликта на Донбассе) года во всех ключевых украинских ведомствах и службах, гражданских и военных, заправляют иностранные советники. В один момент на центральном офисе СБУ даже вывесили американский флаг, а заокеанские специалисты заняли там целый (пятый) этаж. Сегодня министерство обороны Украины консультируют около 60 советников из 13 стран НАТО, причём 6 человек (из США, Британии, Литвы, ФРГ, Канады и Польши) имеют статус стратегических советников.

Разумеется, стратегические аппетиты Киева и его покровителей распространяются далеко за Донбасс, российский Крым и Азовское море, захватывая, ни много ни мало, Кубань и Северный Кавказ. В частности, «азовскую» провокацию сложно рассматривать вне контекста более серьёзных замыслов, имеющих определённую историю и геополитическую подоплёку. Что же касается «прагматичной» реакции Запада на недавнюю просьбу Киева об ужесточении антироссийских санкций, то она наверняка связана и с тем, что в Вашингтоне и Брюсселе ещё не определились относительно более активной поддержки сепаратизма и русофобии на Северном Кавказе. Да и конкретные мероприятия, в реализации которых мог бы пригодиться киевский режим в соответствии с небезызвестным Законом 1959 года «О порабощенных народах», требуют, по-видимому, большей конкретизации. Напомним, недавние программы по распространению на Северный Кавказ «прогрессивного» грузинского влияния и раскачки в преддверии Зимней Олимпиады-2014 «черкесского вопроса» продемонстрировали свою полную несостоятельность.

А пока же министр инфраструктуры Украины Владимир Омелян заявляет о том, что «те украинские граждане, что продолжают ездить в Россию на заработки, должны надевать форму, брать автомат, идти воевать. И потом, после возвращения Кубани, можно разговаривать с Россией». Если же точнее, то «я думаю, что мы восстановим авиасообщение с Россией только после возвращения Крыма, востока Украины и, надеюсь, Кубани и других украинских территорий, захваченных Россией в своё время». Бред неадекватного человека? Возможно, однако притязания киевского режима на обширные российские регионы имеют куда более обширный характер. «Рано или поздно мы должны вернуть исконно украинские земли: Курскую, Брянскую, Воронежскую, Ростовскую области и Краснодарский край. Это там, где есть украинская сущность, украинская ментальность», – убеждён глава «донецкой военно-гражданской администрации» некто Павел Жебривский.

Как известно, в начале 1920-х годов, в период государственно-территориального размежевания между советскими республиками, некоторые районы Восточного (российского) Приазовья, а также упомянутых областей передавались в состав Украины. Впрочем, скорее всего, киевские майданные власти замахиваются на эти районы, но имеют в виду ещё и своё соучастие в планах перекройки всего региона между Доном и Волгой по лекалам вышеупомянутого бессрочного Закона США «О порабощенных народах». Напомним, согласно этому порождению холодной войны на Северном Кавказе и примыкающих к нему районах РСФСР должны быть созданы «независимые государства», а точнее – неоколониальные протектораты «Казакия», «Адыго-Черкессия», «Карачай», «Кумыкия», «Ногайская республика» и т.п.

Кстати, руководство КНР, Албании и Румынии и многих зарубежных компартий (на рубеже 1950-х — 1960-х годов разорвавших отношения с Москвой из-за антисталинской истерии хрущёвского руководства) неоднократно предлагали СССР требовать от США (в том числе в рамках ООН) отмены упомянутого закона. Но тщетно: после Сталина в Моске не решались «раздражать» Вашингтон настойчивостью в этом вопросе. Тем более, когда американские поставки разнообразного оборудования, пшеницы и кукурузы в СССР, а также американские коммерческие кредиты для СССР стартовали еще в начале 1960-х годов. А в Советском Союзе с того же периода успешно защищались диссертации о целесообразности растущего импорта зерновых и мясопродуктов именно из США и Канады. (1) В постсоветской России тем более нечасто вспоминают и тем более напоминают американским партнёрам об одиозном законе, демонстрируя не лучшие традиции политической преемственности. Напротив, ещё в «домайданной» Украине активно тиражировались соответствующие карты.

И весьма характерен на этой карте узкий коридор между Адыгеей и стыком «будущих границ» Черкессии с Карачаем: на таком коридоре власти Адыгейской автономной области настаивали ещё в 1920-х – начале 1930-х. Скорее всего, это делалось в целях с прицелом на создание обширной и политически труднопредсказуемой адыго-черкесской (т.е. этнически и конфессионально единой) автономной республики. Впрочем, в тот период – тщетно. (2)

Весьма характерно и то, что карта «подлинной» Украины в мечтаниях украинских националистических группировок и картография в рамках Закона «О порабощенных народах» вполне друг с другом согласуются. В качестве максимального варианта, территориальные притязания «украинской державы» распространяются почти весь Северный Кавказ – даже с коридором на Каспий…\

По мнению российского политолога Дмитрия Павленко, «самые различные внутренние сепаратисты на Северном Кавказе и «самостийники» – от адептов запрещенного в РФ «Имарата Кавказ» до казачьих автономистов, апологетов «Малинового Клина» или Кубанской Рады образца 1918 года – являются ярыми ненавистниками России как таковой». И с этим вполне можно согласиться.

Во всяком случае, Аналитический Центр «Поступ» при Центре информационных проблем территорий НАН Украины и факультете международных отношений Львовского госуниверситета ещё в 2006 году, в докладе «Этнополитическая карта XXI столетия», спрогнозировал, что распад СССР, Югославии и Чехословакии – это лишь начальный этап национально-политических переделов в этих, теперь уже бывших странах. По мнению авторов доклада, Киеву необходимо более активно способствовать новым переделам в бывшем СССР, чтобы она смогла восстановиться в неких своих «естественных границах» и «наверстать» некогда утерянные территории. Переделы же на Северном Кавказе, как отмечено в докладе, неизбежны и вскоре наверняка состоятся. Причем сей вывод сопровождается упоминанием всё тех же северокавказских «новообразований».

Но такие прогнозы – похоже, калька с заокеанских схем «рассредоточения» России. В частности, Доменик Рикарди, известный канадский футуролог, один из основателей «Международного Движения Культурной Альтернативы» (начало 1990-х годов), связанного с небезызвестным Бильдербергским клубом, еще в октябре 2000 года детально обозначил будущие контуры-границы внутри России: «…От Уральского хребта до Петербурга и от Мурманска до Астрахани и Азова территория разделена на директории, находящиеся под объединённым командованием НАТО. Предыдущее административное деление здесь сохранится полностью, но каждая область находится в зоне ответственности конкретного государства – члена НАТО. Лишь в Москве и Московской области администрация будет смешанной: в ней будут представлены почти все страны – члены НАТО, исключая Грецию и Турцию.

…Но совершенно особой будет ситуация на Юге России. Весь российский Кавказ и граничащий с ним Ставропольский край (т.е. последний a priori уже отделяют от Северного Кавказа… — Прим. ред.) надолго погрузятся в пучину этнических и религиозных междоусобиц. Хотя основная борьба в том регионе всё-таки будет уже идти не между отдельными этносами, а между двумя многонациональными армиями, представляющими, в основном, два враждебных друг другу течения в исламе. Войска НАТО не решатся туда «сунуться», опасаясь чрезмерных потерь в своих рядах. Командование НАТО предпочтёт пытаться повлиять на разрешение ситуации на Северном Кавказе и, в целом, на Юге России путём различных политических игр и интриг (3).

Чеченские войны, этнотерриториальные конфликты и развал государственных структур на Северном Кавказе 1990-х годов, казалось бы, ушли в прошлое. Однако желающих реализовать различные деструктивные схемы меньше не становится, и нивелировать их вряд ли удастся без тщательно выверенной политики российского государства на Северном Кавказе – социально-экономической, межнациональной и административно-управленческой. Не говоря о необходимости односторонней, причём чёткой фиксации азовско-черноморских границ с Украиной.

Алексей Балиев

"Военно-политическая аналитика"

Примечания

(1) М. Максимова, «СССР и международное экономическое сотрудничество», М., 1977; А.В. Куницын, «Отношения стран СЭВ с США», М., 1982; «Голос Америки» 26.12.2010 г.

(2) «Экономика и этно-национальные границы в Поволжье и на Юге РСФСР», М., ВСНХ, 1928.