«Память народную можно убить только вместе с народом».
А. И. Уткин («Дорога к Победе». – Смоленск: Русич, 2004. С. 477)
День Победы имеет особую ценность для народов Российской Федерации и всего постсоветского пространства. События, произошедшие 9 мая 1945 года, стали во многом закономерным и логичным итогом всех усилий, которые были приложены советским руководством и советским народом для преодоления угрозы физического уничтожения страны.
Этот праздник сегодня трудно недооценивать. Несмотря на то, что прошло 72 года, его значение всё больше возрастает. Современная Россия и другие современные государства, образовавшиеся на месте распавшегося СССР, не могли бы быть без той Победы в мае 1945 года. Во многом мир, в котором мы живём, есть результат той Победы, которые одержали наши предки. Россия как правопреемница СССР сохранила за собой статус постоянного члена Совета Безопасности ООН. Украина и Белоруссия, несмотря на свой статус союзных республик в составе СССР в 1945 году, являются одними из государств-основателей ООН и в 1991 году, когда Союза не стало, заново в Организацию не вступали, а продолжили своё членство в ней.
Особое отношения людей к празднику обусловлено тем, что нет ни одной семьи, которую бы война не затронула тем или иным образом. Практически у каждого дед (прадед), бабушка (прабабушка) либо воевали, либо ковали Победу в тылу на трудовых фронтах. Их прямые рассказы (либо со слов наших родителей) дополняют войну и Победу личными деталями, позволяющими понимать подвиг советского народа лучше, пропуская все эти переживания через себя. От того, быть может, акции последних лет, посвящённые Победе, находят сердечный и душевный отклик у миллионов людей по всему миру: «Георгиевская ленточка», «Бессмертный полк» и так далее.
Победа, являясь общим достоянием народов Советского Союза, стала объектом исторической политики сразу после распада СССР. Во многих странах СНГ и Балтии Победа и все её символы стали ассоциироваться в основном с негативными сторонами советского прошлого. Например, 10 лет назад российское общество и часть русскоязычного эстонского общества потрясли события вокруг памятника Бронзовому солдату на площади Тынисмяги в Таллине. Перенос монумента и праха солдат-освободителей эстонской столицы сопровождался массовыми волнениями в Талине и других городах прибалтийской республики.
Ещё одним интересным информационным сопровождением стало в ряде стран, входивших в состав СССР, позиционирование Дня Победы как проявления советской оккупации, а, следовательно, и наполнения его в большей степени отрицательным содержанием. Сносы памятников воинам-освободителям, либо перенесение их из центра городов на окраины стали объясняться именно этой логикой. В русле указанной парадигмы начали возвеличиваться личности, тем или иным образом, сотрудничавшие с немецкими оккупантами, и возводиться в ранг национальных героев. И если в Латвии начали запрещать практически любую советскую символику, преследовать ветеранов, героизировать пособников нацистов, то на Украине решили уравнять в правах с ветеранами войны деятелей различных националистических формирований, которые тоже, якобы воевали против немцев и одновременно против советской власти за свободу Украины.
Последний конструируемый миф представляется не менее интересным, особенно в свете наличия источников мемуарного характера, в которых содержатся сведения о деятельности тех, кого на Украине пытаются поставить в один ранг с воинами Красной Армии. По впечатлениям, которые вынесли из контактов с различными группами украинских националистов такие партизанские командиры как Сидор Ковпак и Семён Руднев, отряды украинских националистов представляли из себя в основном банды, разрозненные, как минимум, на три группы: мельниковцы, бульбовцы и бандеровцы, которые не могли найти между собой общий язык, споря о том, чьи идеи самостийной Украины более передовые[[1]; С. 57]. Относительно бульбовцев Сидор Ковпак отмечал, что вербовка людей в состав этих отрядов осуществлялась насильно[1; С. 47], бандеровцы в массе своей состояли из «репрессированного кулацкого элемента»[1; С. 48]. Оба командира в своих дневниках характеризовали ситуацию с украинскими националистами (бульбовцы и бандеровцы) и их взаимоотношения с польским населением как искусно разжигаемую национальную рознь с целью удержаться в регионе[1; С. 46][[2]; С. 99]. Основной род занятий различных банд украинских националистов сводился к грабежу местного украинского, польского и еврейского населения[1; С. 57][2; С. 98], фиксировались случаи, когда например, отряды УПА разоружали бульбовцев[1; С. 70]. Отношение бойцов советских партизанских отрядов к националистам было скорее презрительное, их не считали за серьёзную военную силу, хотя частенько партизаны подвергались обстрелу со стороны националистов, которые нередко просто разбегались при открытии ответного огня[2; С. 102, 103]. Частыми были случаи, когда партизанским отрядам удавалось либо договариваться с отдельными бандами для прохода[2; С. 105- 107, 111 и 113], либо различными способами уклоняться от столкновений с целью избежать излишнего кровопролития и выполнения заданий против немцев. Нередки были случаи, когда советские партизаны выдавали себя за националистов с использованием соответствующего обмундирования, чтобы воспользоваться услугами проводников из числа местного населения, сочувствующих украинским националистам[1; С. 70]. Видимо, это и послужило мифу о том, что якобы сотрудники НКВД, переодевшись в форму УПА, терроризировали украинское население, хотя по свидетельству того же Сидора Ковпака такой приём с переодеванием в форму советских партизан как раз использовали бандеровцы с целью поднять местное население против советской власти и дискредитировать партизанское движение[1; С. 51].
К сожалению, ситуация в России так же не является благополучной в части сохранения памяти о Победе. Серьёзным отличием является отсутствие поддержки власти в плане поощрения возвеличивания личностей, которые справедливо воспринимаются как предатели. И, тем не менее, в обществе находятся такие силы, которые не перестают добиваться реабилитации таких деятелей, например, как атаман Пётр Краснов, Андрей Шкуро и генерал Андрей Власов. Ведётся соответствующая информационная работа, всячески старающаяся подчеркнуть патриотизм указанных лиц и их идеологический антибольшевизм. Таким образом, налицо попытки наложить на Великую Отечественную Войну лекала войны Гражданской, поставив по своей значимости на одну доску тех, кто Отечество защищал реально и кто всячески добивался его уничтожения. Данная логика является продолжением идеи об одинаковой вине нацисткой Германии и Советского Союза в развязывании войны. В качестве аргументов здесь приводятся доводы о наличии политических и экономических договорённостей двух стран, заключённых в конце 1930-х – начале 1940 гг. незадолго до начал войны.
Пресловутый Пакт Молотова-Риббентропа 1939 года[3] частенько преподносится в качестве документа, оформившего военный и политический союз двух стран. Из текста документа видно, что речь шла не о военном союзе, а о нейтралитете в случае военного конфликта стороны данного договора с третьей державой (Статья II). Так же в Пакте содержалось взаимные обязательства Советского Союза и Германии воздерживаться от любых агрессивных действий в отношении друг друга как отдельно, так и совместно с другими державами (Статьи I и IV). Помимо этого договор устанавливал механизм мирных политических консультаций (Статья III), в т. ч. и для разрешения противоречий, могущих возникнуть между Берлином и Москвой (Статья V). Если говорить о секретных приложениях к данному Пакту и их реализации осенью того же 1939 года, то следует заметить, что Советский Союз обвиняется ровно за то, что преследовал и реализовывал собственные государственные интересы и в этом преуспел. Трагедия Польши в сентябре 1939 года представляет собой результат той внешней политики, которую она вела и ответственно за итоги такой политики исключительно польское руководство. Глупым было бы Москве не воспользоваться ситуацией и не укрепить свои позиции перед началом войны и не оттянуть её на более поздний срок с выигрышем необходимого запаса времени.
Ещё одним интересным аспектом внешней политики СССР в предвоенный период на германском направлении является торгово-экономическое сотрудничество с Берлином. Здесь советскому руководству вменяется в вину поставки зерна, хлеба и прочего сырья. Делается вывод зачастую о недальновидности внешней политики Союза и укреплении германской военной и экономической мощи, которой ударили 22 июня 1941 года. Между тем, взамен СССР получал высокотехнологичную по тем временам продукцию, так необходимую для укрепления своей оборонной мощи. Более того, данный факт не удовлетворял определённые германские чиновничьи и бизнес-круги. Как удалось установить советской разведке зимой 1941 года, в руководстве Министерства хозяйства Рейха отметили ряд пунктов сотрудничества с СССР, который не удовлетворяют немецкую сторону, среди которых один хотелось бы отметить особо, (цитата): «По настоянию советской стороны экспорт Германии в СССР ограничивается, как и раньше, машинами и станками, тогда как немцы намеревались включать в соглашение вывоз менее дефицитных товаров (курсив – автора)»[4]; С. 260]. Таким образом, можно судить не просто о получении нашей страной в предвоенной период высокотехнологичной готовой продукции, но ещё и оцениваемой немецкой стороной как дефицитной. Этот результат, несомненно, можно отнести к успехам советской предвоенной дипломатии, которая смогла отчасти труд немецкого рабочего поставить на службу интересам СССР.
Победа в Великой Отечественной Войне делает наше общество более гомогенным, она скрепляет нас в единое целое, сохраняя как народ и наше государство как страну, демонстрируя наличие смысла человеческой жизни, её ценности. Преподавательский опыт показывает, что Победа и сегодня может творить чудеса, а также изменять устоявшиеся стереотипы современности. Например, у нынешних поколений студентов и школьников при произнесении слов «узбек» или «таджик» возникает негативный образ трудового мигранта, как правило, плохо знающего русский язык, например, два телевизионных гастарбайтера-неудачника «Равшан» и «Джамшут», что порой вызывает бурный смех. Рассказ про то, как миллионы людей из оккупированных Прибалтики, занятых немцами районов Украины и Белоруссии, а также западных областей РСФСР эвакуировали в центрально-азиатские республики СССР, меняет представление о таджиках и узбеках. Школьникам и студентам больше не хочется смеяться над указанными народами, особенно когда они узнают, что таджикские, узбекские, казахские и киргизские бабушки, мамы и дедушки не просто дали приют прибывшим беженцам, а для многих детей, в т. ч. и сирот, стали вторыми семьями. Эти люди, сами подчас будучи полуголодными, не отнеслись к детям из эвакуации как к чужим. В сердцах бабушек, мам и дедушек Средней Азии нашлось место для родительской любви в отношении белорусских, украинских, латышских, еврейских, татарских и русских детей. И это был их вклад в Победу и именно этим людям во многом мы тоже обязаны сохранением в годы войны генофонда народов России.
Часто приходится сталкиваться с аргументами, объясняющими бессмысленность Победы, связанные с так называемой ценой, которой она досталась советскому государству и советскому народу. Вопрос о цене Победы имеет несколько измерений и ракурсов. Обществу его частенько преподносят таким образом, что создаётся впечатление о Великой Отечественной Войне как некоем походе в магазин или как о неудачном капиталовложении. Отсюда совершенно идиотские опросы на определённых каналах относительно политических и военных решений, принятых советским руководством в ходе войны, например, следовало ли удерживать Ленинград или Северную столицу необходимо было сдать Вермахту, что якобы позволило бы избежать ненужных жертв среди мирного городского населения. Цена, действительно, велика, но это придаёт Победе ещё большую значимость. Подчас поколению Победы приходилось решать задачи, которые представляются неразрешимыми в принципе. Так, например, в своих воспоминаниях лётчик Константин Михаленко, пилотировавший самолёты ПО-2/У-2, рассказывает о том, какие задания они должны были выполнять в ночном небе Сталинграда, когда часть дома занята нацистами, а часть нашими солдатами и приказ уничтожить врага и не задеть своих: «Действительно, требуется ювелирная точность и напряжение всего экипажа – лётчика и штурмана»[[5]; С. 109].
Представляется, что на вопрос о цене Победы ответили те, кому современные поколения и обязаны тем, что вообще живут. Это наши прабабушки и бабушки, дедушки и прадедушки, которые не постояли за ценой освобождения Родины и отдали самое лучшее, что у них было: молодость, юность, мечты и даже жизни. Они копали окопы, мёрзли в них, бросались на танки со связкой гранат, закрывали собой пулемётные расчёты, тащили раненых бойцов с поле боя, видели гибель своих товарищей и друзей, а также каждую минуту преодолевали свой страх, борясь с самими собой. Как и мой дед, они добровольно три или четыре смены работали у станка в тылу, объясняя так, что чем больше сделано снарядов, тем скорее враг будет разбит. Они, покинувшие нас в годы войны или после неё, остаются в сердцах своих потомков, и присутствие их, почти осязаемое и ощутимое, особенно сильно в момент, когда Бессмертный полк снова выйдет на улицы городов страны, водрузившей 30 апреля 1945 года Знамя Победы над Рейхстагом.
Армен Айрапетян, независимый эксперт
"Военно-политическая аналитика"
[1]. Дневник С. А. Ковпака (3 июля 1941 г. – 28 февраля 1942 г., 12 июня – 21 21 сентября 1943 г.) // Партизанская война на Украине. Дневники командиров партизанских отрядов отрядов и соединений. 1941-1944. – М.: Центрполиграф, 2010. – С. 21-72.
[2]. Дневник С. В. Руднева (7 мая – 25 июля 1943 г.) // Партизанская война на Украине. Дневники командиров партизанских отрядов отрядов и соединений. 1941-1944. – М.: Центрполиграф, 2010. – С. 75-129.
[3]. Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом (Пакт Молотова – Риббентропа) подписан в г. Москве 23.08.1939 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. – 1939. – N 37.
[4]. Сообщение НКГБ СССР от 08.02.1941 г. // Агрессия. Рассекреченные документы службы внешней разведки Российской Федерации 1939-1941 / Сост. Л. Ф. Соцков. – М.: РИПОЛ классик, 2011. – С. 258-261.
[5]. Михаленко К. Ф. 1000 боевых вылетов. «Ночной ведьмак». – М.: Яуза: Эксмо, 2012. – 320 с.
Оценили 12 человек
14 кармы