Не стало Виктора Фёдоровича Шаталова, педагога, учебные наработки которого полстолетия тому назад вызывали множество самой разной критики, заставляли спорить ведущих специалистов, ломать копья учёный люд, но совершено точно никого не оставляли равнодушными.
Профессор Виктор Шаталов прогремел на весь Советский Союз в 70-80-е прошлого века своим новаторским методом обучения школьников с использованием опорных сигналов. Когда в Донбассе в 2014-ом зазвучали первые выстрелы, загремела канонада, он мог уехать куда угодно. В его очень преклонном возрасте он мало чем мог помочь ополчению. Его звали во многие страны. Ему говорили: «Виктор Фёдорович, ну зачем вы там?». А он не уехал.
- Выезжать из Донецка, отлично понимая всю глубину затянувшегося процесса и его неизбежный финал, было алогично, – рассказал мне профессор Шаталов в апреле 2018 года. - Нынешняя война – это противостояние, не имеющее аналогов в истории вчера еще дружественных республик. Дружба эта была настоящей, глубоко укоренившаяся в сознании миллионов. Такая дружба не ржавеет.
Это, несомненно, позиция. Позиция настоящего, преданного своему народу человека. Человека принципиального. Не бежать, сломя голову, а оставаться со своими согражданами в любой беде.
Да, он не привык отступать. Вспоминая о своём участии в японской войне, он не расписывал свои подвиги, не вспоминал о медали «За победу над Японией».
- Война с Японией была стремительной, неожиданной для японцев, отлично продуманной и подготовленной. Мы с честью выполнили поставленную перед нами задач, - лаконично повествовал Виктор Фёдорович, отмечая, что в памяти остались скорее будни последующих шести лет службы на Дальнем Востоке.
О начале Великой Отечественной Войны учёный вспоминал так:
- Первые дни войны застали во Львове моего папу, Федора Фроловича, который по экстренному сбору группы выезжал из города с пистолетом, фиксируя взглядом товарищей, повешенных на балконах неистовых националистов, у которых они проживали свою последнюю ночь. Кто это напечатает сегодня, в условиях близких к 1941 году?
Ночь начала войны я провел на сеновале в селе, после безрезультатных попыток найти семью папиной сестры Елены Фроловны. У нее я провел начало лета, а спустя месяц вернулся в Донецк, где во всю шла подготовка к нападению немецкой армии.
- Виктор Фёдорович, в Сталино, как тогда назывался Донецк, прошли вашем детство и юность? Какие-то сохранились у вас воспоминания из того времени?
- Первые впечатления Юзовского мальчишки, к счастью, уже многостранично описаны в книге «Город в облаках» с послесловием члена Союза писателей Украины В.С. Логачева. Три страницы эпилога - добротный материал для нескольких газетных строк, тем более еще и потому, что была издана десять лет назад и ушла в пучину событий вихревого десятилетия.
- Сколько человек было охвачено вашей системой обучения?
- Семинарской подготовкой к новым формам работы были охвачены сотни тысяч учителей и преподавателей высшей школы. Учеников и студентов, обучавшихся у них, сосчитать никто не возьмется.
- Вы отслеживаете, как сейчас распространяется ваша система? В Китае, вроде бы, есть ваша школа…
- Связь по интернету огромная, и речь должно вести о десятках стран, где проведены авторские семинары, изданы книги.
- Другой учёный-математик Абрам Столяров (ныне уже покойный) в своё время обвинил вас в том, что для своих классов вы просто отбирали сильных учеников, а тех, цитирую, «кто «не тянул», переводил в обычные классы». Были ли у него основания для таких заявлений? И как часто на самом деле ученики из так сказать ваших классов переходили в «обычные»?
- Всякий раз, когда перед директорами ставился вопрос о том, какие классы самые слабые, следовал ответ: «Г» и «Д». И директора с радостью соглашались на начало учения в этих классах. Ни одного случая перевода в «обычный» класс из-за неспособности учиться за все время работы не было.
- Сейчас в России и соседней Луганской республике начали внедрять систему раздельного обучения мальчиков и девочек. Как вы относитесь к такой идее?
- Возврат к раздельному обучению - это преступление перед миллионами учителей, которые десятилетия назад выводили школу из педагогического хаоса и которые вынесли такому обучению безоговорочный приговор без срока давности.
Интервью взял Вадим ДОВГАЛЮК-КАСИМОВ
«Самое поразительное, что все классные комнаты обращены к дорогам, а рекреации, где ребята проводят короткие шумные перемены, - к скверам и жилым кварталам. Кто спроектировал такую вне здравого смысла педагогическую абракадабру? А ведь подобное бездумье типично не только для Донецка. Скажут: зачем здесь об этом? Речь-то вроде бы о методике... Да, о методике. Но методика эта зачиналась в стенах средней школы № 6, расположенной на перекрестке бывшего Николаевского проспекта и 9-й линии. Хмурое, казарменного типа здание, сооруженное на пожертвования горожан еще до революции и известное как Братская школа, возвышалось своими тремя этажами над окружающими халупами, из которых в основном и состояла бывшая Юзовка. Булыжный, уходящий под уклон к реке Кальмиусу Николаевский проспект был одной из самых шумных магистралей города и одновременно дорогой на городское кладбище. А в дополнение ко всему окна большинства классных комнат выходили на 9-ю линию, по которой курсировали семь маршрутов городского трамвая. Под аккомпанемент громыхающих телег, ревущего автотранспорта, звонящих трамваев и похоронной музыки и работала средняя школа No 6, которая только-только была реорганизована из мужской, наводившей страх на весь микрорайон, в смешанную. Так было ликвидировано нелепейшее решение старого минпроса о раздельном обучении».
(В.Ф. Шаталов «Эксперимент продолжается»)
Оценили 11 человек
22 кармы