Сергей Обухов: «Пропажа изъятых у коррупционеров средств похожа на перераспределение «общака»...

В.К. И вот, как бы в дополнение к публикации "На пути к счастью и процветанию", о том, как мы туда движемся.

Куда исчезли 400 миллиардов, изъятые в пользу государства?

Фото: Владимир Гердо/ТАСС.

Борьба с коррупцией в России неожиданно обернулась скандалом. Судя по отчётностям Счётной палаты, большая часть средств, которые изъяли у коррупционеров, внезапно исчезла в неизвестном направлении. Ни правительство, ни сама Счётная палата не могут толком объяснить причины этой таинственной пропажи.

Все началось с отчёта СП, в котором обнаружились явные несоответствия. Стоимость активов, изъятых в бюджет у фигурантов коррупционных дел, расходится с реальными суммами изъятого почти на 400 млрд рублей.

Это выявил депутат Госдумы от КПРФ, секретарь ЦК КПРФ, доктор политических наук, кандидат экономических наук Сергей Обухов. Об этих расхождениях он детально сообщил в своём депутатском запросе премьер‑министру Михаилу Мишустину. Дальше события развивались, как в детективе…

Мы обратились к Сергею Павловичу Обухову с вопросом, в чем именно состоит несоответствие и насколько разнятся цифры изъятых у коррупционеров средств по версии Генпрокуратуры и Счётной палаты.

— Я обратил внимание на расхождение в цифрах во время отчёта в Госдуме Счётной палаты. По данным Генпрокуратуры, в 2024 году у фигурантов коррупционных дел было изъято ценностей и активов на 504 млрд руб. При этом Счётная палата и Росимущество назвали сумму гораздо меньшую — чуть более 114 млрд рублей. Я обратился с депутатским запросом в Счётную палату, но выяснилось, что ее разница в цифрах не особо интересует. Но самое интересное было впереди: Росимущество представило свои цифры средств, изъятых у коррупционеров.

«СП»: Вы получили ответ из правительства? Чем там обосновали такое расхождение:

— Я еще 7 апреля получил от председателя правительства ответ, который не прояснил ситуацию, а вызвал ещё больше вопросов. Например, в приложенной к ответу справке Минфина России сообщается, что за 2024 год в бюджет поступило 122,4 млрд. рублей от продажи конфискованного у коррупционеров имущества. А в информации Росимущества, которая также была приложена к ответу председателя правительства, фигурирует уже другая сумма — 37,9 млрд. Ещё на 76,5 млрд., как сообщает Росимущество, были проданы акции и иные ценные бумаги мздоимцев.

Общая сумма изъятых средств — 114,4 млрд. руб. совпадает с озвученной Счётной палатой в оперативном докладе, но не совпадает с информацией Минфина и Генеральной прокуратуры.

«СП»: А куда обычно направляют средства, изъятые у коррупционеров?

— Вот тут начинается самое интересное. В своём ответе Росимущество и Минфин сообщают, что до принятия в июле прошлого года федерального закона о перечислении средств от реализации коррупционных активов в федеральный бюджет, эти средства Росимущество отправляло в Социальный фонд России. Возникает вопрос: почему из 114,4 млрд. руб. до Социального фонда дошло только 1,8 млрд. рублей? Где осели остальные средства?

«СП»: Вам пояснили, куда делись остальные деньги, которые должны были «упасть в копилку» Социального фонда?

— Никакого определённого ответа на этот вопрос мною до сих пор не получено. Более того, я не могу получить у Счётной палаты чёткого ответа на вопрос о том, сколько средств государством было конфисковано у коррупционеров. Точных данных у Счётной палаты Российской Федерации якобы нет.

В своём ответе заместитель председателя СП РФ Галина Изотова пишет, цитирую: «Счётная палата Российской Федерации не располагает данными о фактических объёмах конфискованных активов».

Но некие предположения о расхождениях в цифрах заместитель председателя Счётной палаты России все же высказала. По её мнению, есть вероятность, что не все конфискованные активы были реализованы. Но самое интересное, что даже в отчётах Счётной палаты цифры не совпадают.

Так, итоговая сумма конфискованных и реализованных коррупционных активов, озвученная Счётной палатой Российской Федерации в ответе на мой депутатский вопрос, отличается от суммы, озвученной в её же оперативном докладе в Госдуме.

То есть, исходя из ответа на мой депутатский запрос, по итогам года за счёт реализации активов, полученных преступным путём, было выручено 114,6 млрд. руб., хотя до этого в оперативном отчёте фигурировала цифра в 114,4 млрд. руб.

«СП»: То есть у разных ведомств — разные данные о том, сколько было возвращено в бюджет государства от реализации активов коррупционеров?

— Совершенно верно. На выходе получается, что реализация активов коррупционеров позволила государству вернуть в бюджет: по версии Генпрокуратуры — 504 млрд. руб., по версии Минфина России — 122,4 млрд. рублей, по версии Счётной палаты — 114,6 млрд. рублей, а по версии Росимущества — 114, 4 млрд. рублей. Возникает вполне логичный вопрос, кому из этих ведомств верить?

«СП»: Может быть, у разных ведомств разные методы учёта?

— Да, мне говорят в некоторых ведомствах, что не все средства, изъятые у коррупционеров, обналичиваются. Часть переводится в акции, другая часть — в имущество. Но у меня возникает закономерный вопрос: где эти акции и где это имущество?

Ведь что получается: правоохранительные органы ведут гигантскую работу по выявлению незаконно нажитых или приобретённых средств, потом изымают их, но в результате эти средства становятся объектом странных финансовых операций.

Посудите сами: разница в 400 миллиардов рублей — это ведь фантастические деньги! На них можно было бы решить проблему с обеспечением «детей войны», помочь тем, кто пострадал в результате действий ВСУ, чьи дома были разрушены… Да много чего полезного можно было бы сделать!

«СП»: Вы как-то выступили с предложением передавать конфискованные у коррупционеров дворцы и виллы на общественные нужды. Например, размещать там детские сады. Есть фонды, занимающиеся лечением больных детей, они бесконечно собирают деньги. Деньги от реализации автомобилей и других ценностей можно было бы переводить им. Но в связи с выявленными вами фактами возникают вопросы: а попадут ли изъятые средства тем, кто действительно в этом нуждается?

— Теоретически все изъятые у коррупционеров деньги должны поступать в бюджет. При социализме был чёткий принцип: «учёт и контроль». Очень зря мы о нем забыли.

Возникают вопросы и к профессионализму некоторых государственных чиновников. Если первый заместитель руководителя Счётной палаты не знает, куда ушли деньги, сумма которых была озвучена Генпрокуратурой, невольно возникают вопросы. Получается, извините за сравнение, нечто похожее на перераспределение «общака».

«СП»: Вы собираетесь бороться дальше?

— Разумеется. У меня есть мысли о том, чтобы попросить разобраться во всех этих странностях Следственный комитет.

По материалам: https://svpressa.ru/society/ar...

В.К. Ну, в общем-то, горизонты будущего определены и способы их достижения тоже. Бизнес, ничего личного. Так, чего же расстраиваться по поводу каких-то 400 миллиардов рублей, когда и 300 миллиардов долларов не известно, на каком свете, а проценты по ним идут на вооружение Украины и поддержание пламя воны против России, - "вечного огня" современности, неугасающим.