Митрофан Иванович Неделин. Правда и вымыслы легендарной биографии - Александр Ясаков

Статья создана в соавторстве с Владимиром Ивановичем Ивкиным

Вместо предисловия.

Настоящая статья была написана авторами по заказу исторического научно-популярного журнала «Родина» в сентябре 2015 года. Статью планировали приурочить к 55-й годовщине первой «ракетной» трагедии на Байконуре, что произошла 24 октября 1960 г. в ходе испытания ракеты Р-16. Задание на статью поставили сложное. Нужно было не только рассказать о той страшной трагедии и больших жертвах, но и каким-то образом прокомментировать роль Лаврентия Берия в деле становления советского ракетостроения. Если посмотреть при этом, «где» события 1960-го, а «где» тот самый Берия Л.П., становится очевидным, что задача была не просто сложной. Архисложной и неординарной! И, тем не менее, авторам решить ее удалось. Пожалуй, впервые в отечественной истории, пусть и в крайне сжатой форме, но достаточно цельно был охарактеризован вклад Лаврентия Павловича Берия в дело становления и развития советского ракетостроения. Объективно, неконъюнктурно, на основе детального изучения совершенно закрытых до недавнего времени архивных документов и материалов.

Но в планируемый тираж октября ушедшего года данная статья не пошла. Ее выход перенесли на декабрь, так, во всяком случае, проинформировали авторов. В декабре – тот же результат, а точнее – никакого результата. Лишь в январском номере журнала «Родина», уже в этом году, под фамилиями авторов увидел свет некий материал. Не статья, ибо 95% ее содержания было вырезано, но именно материал, а точнее лишь малая его часть. Причем даже без начала. Вся историческая фактура из статьи, по сути, была удалена! Какая фактура? «Неудобная». О положительной и выдающейся роли Берия Л.П., о «невыдуманном» Неделине М.И., о позиции Митрофана Ивановича в «деле» маршала Яковлева Н.Д., о том, что само «дело» маршала Яковлева Н.Д. не было сфабриковано, что истоки блистательных достижений советского ракетостроения и космонавтики относятся к сталинской эпохе. Редакция безжалостно отбросила даже тот обнаруженный авторами факт, что именно Берия Л.П. в феврале 1953 года санкционировал качественно новую масштабную ракетную программу, конечным результатом которой, причем спустя совсем непродолжительное время, стал выход Человечества в космос!

В связи с указанными обстоятельствами авторам представляется следующее. Историческому научно-популярному журналу «Родина» объективная история не нужна! Уж слишком легко журнал, имярек его редакция, избавляется от «неудобных», выходящих за рамки общепризнанных, фактов. А то, что все факты, изложенные в нижеизложенной статье объективны, авторы ручаются. В данной предметной области мы ведем научные исследования, изыскания и штудии на протяжении более 20 лет, работаем с документами и материалами всех ведущих архивов страны, в АП РФ, ГАРФ, РГАСПИ, РГАНИ, РГАЭ, ЦАМО и в его филиалах. Вторя автору и ведущему передачи «Момент истины» Андрею Караулову, мы отвечаем за каждое свое слово, за каждый приведенный факт. А посему, не получив «добро» на полную и честную публикацию в журнале «Родина», мы, авторы статьи «Митрофан Иванович Неделин. Правда и вымыслы легендарной биографии» выносим ее на просторы виртуального мира, дабы донести нами обнаруженное и рассекреченное в архивах до заинтересованных читателей.

И, предвосхищая возможную реакцию. Вне всяких сомнений, редакция журнала «Родина», если сочтет необходимым, в свое оправдание обязательно сошлется на некую экспертную оценку излагаемого авторами материала, в выводах которой, скорее всего, будут сплошь отрицания: «не соответствует», «не раскрыто», «не является установленным» и т.п. Она, безусловно, имеет на это полное право. Узнать захочется одно: эксперты кто? Кто проработал по данной тематике в архивах более 20 лет? Кто исследовал и досконально изучил тысячи и тысячи томов послевоенных фондов Советского Правительства, ЦК ВКП(б) и КПСС, Президиума Верховного Совета СССР, Специального комитета при Совете Министров СССР, Военного и Военно-Морского Министерств, Министерства обороны, Генерального Штаба, всех ведущих оборонных промышленных министерств, Бюро по военно-промышленным и военным вопросам, Постоянной Комиссии при ЦК КПСС по обороне, Бюро по машиностроению, Первого и Третьего главных управлений при Совете Министров СССР, 4-го управления ГАУ, ЦНИИМАШа, НИИ-4, Заместителя министра обороны по специальному вооружению и реактивной технике и многих других, так или иначе, связанных с проблемами ракетостроения и боевого применения ракетных и ракетно-ядерных вооружений в 1944-1991 годах? Изучая материалы указанных архивных фондов, где по существующим правилам в каждое дело заносятся данные по каждому исследователю или эксперту, мы, в подавляющем большинстве случаев, подобных записей, увы, не встречали. Никаких. Ни с фамилиями исследователей или экспертов, ни хотя бы с их записями и подписями.

То, что наши опасения относительно экспертов не являются безосновательными, наглядно демонстрирует анализ правки, выполненной специалистами журнала первоначального текста статьи. В опубликованном варианте кто-то из таких специалистов – корректор, редактор, а может и сам эксперт, не узнаешь – Митрофана Ивановича Неделина понизил в должности! С Главнокомандующего до командующего. По всей видимости, уровень компетентности «специалистов» «Родины» понять различия между этими должностями не позволяет. Во-вторых, Неделина М.И. там же и они же наградили несуществующей в то время должностью, сделали «командующим Ракетными войсками стратегического назначения». К их и общему сведению: до ноября 1980 года во всех официальных документах и согласно штатно-должностному расписанию должность эта именовалась не иначе, как «Главнокомандующий Ракетными войсками». Без добавления «стратегического назначения». То есть именно так, как было указано нами в полном тексте статьи. Но «специалистам» журнала «Родина» не до подобных «нюансов» и тонкостей. Они исторические факты под свой уровень правят. Их не смущает даже то обстоятельство, что подобной (в их глазах, безусловно, «компетентной») правкой они подрывают авторитет и знания авторов, делают их посмешищем в глазах грамотного Читателя!

Признаться, мы долго гадали и искали, где, в каком месте могли «почерпнуть» свои «глубокие знания» в данной предметной области «специалисты Родины». И нашли единственный источник, где вышеуказанная должность названа подобным же образом. В Википедии! В статье о Ракетных войсках стратегического назначения. Очень похоже, что результаты нашей работы проверяли на соответствие «историческим постулатам» именно этого информационного сайта. Другого внятного объяснения вопиющим ошибкам в опубликованном у нас, признаться, нет.

Так что, с уважением к тем, для кого историческая наука и власть факта не есть фикция и произвол,

кандидат исторических наук Александр Ясаков,

кандидат исторических наук, член-корреспондент Российской академии ракетных и артиллерийских наук, Владимир Ивкин

Ниже приводятся:

‒ статья без купюр «Митрофан Иванович Неделин. Правда и вымыслы легендарной биографии», приуроченная к годовщине трагедии на Байконуре 24 октября 1960 года;

‒ материал авторов, опубликованный в январском, 2016 года, номере журнале «Родина».

Собственно статья.

24 октября 1960 года. Тюра-Там. Научно-исследовательский испытательный полигон № 5 Министерства обороны СССР, в настоящем – космодром Байконур. На 41-й стартовой площадке полным ходом идут работы. Без малого уже четвертые сутки. Проводится подготовка к испытаниям новой межконтинентальной стратегической ракеты Р-16. Вокруг установленной на пусковой стол двухступенчатой громадины, высотой с 11-этажный дом – свыше двухсот человек. Номера боевого расчета, представители разработчиков и промышленности, контролирующие лица, члены государственной комиссии. Много даже таких, кому по регламенту в данном месте, в данное время и быть не положено. Еще бы! Первый пуск новой ракеты вот-вот случится, так почему бы на исторический старт собственными глазами-то не взглянуть? Тут и ленивый не откажется. Тем более этому никто особенно и не препятствовал. Как водится, грех было не воспользоваться случаем.

Первые лица государственных испытаний тем более здесь. Председатель госкомиссии, Главный маршал артиллерии Митрофан Иванович Неделин и технический руководитель испытания, он же главный конструктор ракеты Р-16, Михаил Кузьмич Янгель. Борис Михайлович Коноплев, главный конструктор харьковского ОКБ-692, тоже на площадке. С его детищем, системой управления «Р-шестнадцатой», не все в порядке. На этапе вертикальных проверок один из ее блоков выдал неположенные команды. Отложив запланированный на 23-е октября старт, в причинах разбирались долго. Итоги разбора оптимизма не внушили. На устранение неисправности требовалось длительное время. А Первый торопит! Уж очень хочется Никите Сергеевичу о новом достижении советского строя проликовать. Как до единоличной власти дорвался, так беспокойное стремление к свершениям и победам в буквальном смысле распирать стало. В создавшейся на испытаниях ситуации требовалось нестандартное решение. И техническое руководство его вроде бы нашло. Бортовую сеть – в обход электрических цепей неисправного блока – запитали от автономных источников энергии. Это позволило избежать длительных операций по сливу-заправке компонентов ракетного топлива и приведению блока в работоспособное состояние. Заключительную часть подготовки к пуску продолжили на заправленной ракете и при включенном бортовом питании. С отступлением от ранее утвержденной технологии.

На 18:45 24-го оставалось совсем немного, самая малость, какие-то 30-40 минут. Всего лишь закончить последние проверки, и 140-тонная ракета уйдет в свой первый полет. Похоже, так думали почти все тогда. Если не каждый. Но…

Не случилось. Катастрофа разразилась молниеносно. Нештатно запустился маршевый двигатель второй ступени. В мгновение ока его огненный факел прожег тонкие стенки баков окислителя и горючего нижней, первой ступени, и мощнейший взрыв, разрушив ракету, разметал все вокруг, людей, площадки обслуживания, оборудование, технику. Чудовищный пожар довершил картину трагедии и сделал ее результаты ужасающими. В пламени адского огня, перемежающимся с ядовитейшими парами несимметричного демитилгидрозина (ракетного топлива) и окислителя АК-27И погибли 74 человека. 49 человек получили ранения и ожоги различной степени тяжести. Четверо из них позже скончались в госпиталях и больницах.

Первым в списке погибших и одним из первых, принявших страшную смерть, был председатель Государственной комиссии по испытаниям ракеты Р-16, Главнокомандующий Ракетными войсками, Главный маршал артиллерии Неделин М.И. Выдающийся советский военачальник, участник гражданской войны в Испании 1936-1939 гг., Великую Отечественную войну он прошел от первых ее дней до последних. В историю Великой Победы вписал свое имя личной отвагой и результатами боев и сражений в должностях начальника артиллерии дивизии, командующего артиллерией армии и фронта. Герой Советского Союза, кавалер тринадцати боевых орденов, человек беспримерного мужества, блестящий организатор, умнейший руководитель. Личность во всех отношениях незаурядная, делу служения Отечеству своему он отдал себя целиком, без остатка. Героических деяний и заслуг Неделину М.И. было не занимать, с избытком хватило бы не на одного человека. Вряд ли его имя нуждалось в том, чтобы звучать еще громче, сделаться более емким и значимым. Тем более не заслуживало оно превращения в искаженную легенду, в мертвого кумира, деяниям которого приписали дела, результаты и чаяния других исторических персонажей.

Таким его сделали. Сделали позже. Преемники и часть высшего генералитета РВСН. Лица, далекие от исторической науки, но страстно желающие историю повествовать. И повествовавшие. Без изучения и анализа архивных исторических источников – ибо дело это долгое, монотонное и трудное – но в изложении чужих воспоминаний, собственных домыслов и с разной степенью воображения. Выдуманные такими «историками» штампы к объективной действительности имеют отношения мало, но, тем не менее, кочуют от издания к изданию уверенно, и по сей день. Развенчать часть из них, назвать подлинные имена, вернуть достоверность событиям и, в конечном счете, разрушить сочиненную, а стало быть, ненужную легенду – наша главная цель. Или другими словами, отметая небыль, вперед, к защите факта!

Итак, небыль первая. Митрофан Иванович Неделин непосредственно руководил созданием научно-исследовательской базы отечественного ракетостроения.

Интересно было бы, конечно, у авторов этого утверждения узнать еще, когда руководил? Но они не уточняют. И понятно, почему. Ведь в Советском Союзе научно-исследовательская база ракетостроения начала создаваться уже на заключительном этапе Великой Отечественной войны. Создаваться по мере того, как советское военно-политическое руководство осознавало масштабы деятельности Третьего Рейха в этой области, и принимало оперативные решения по изучению его впечатляющих достижений. Собственно организация работ по изучению германской техники и германского опыта и дало старт тому процессу, в результате которого научно-исследовательская база отечественного ракетостроения начала формироваться. В этот процесс решениями сначала Государственного Комитета Обороны, затем Совета Народных Комиссаров, возглавляемых Сталиным И.В., были вовлечены большинство оборонных наркоматов: авиационной промышленности, вооружения, боеприпасов (сельскохозяйственного машиностроения), электропромышленности, судостроительной промышленности, химической промышленности, минометного вооружения (машиностроения и приборостроения). Непосредственное руководство и ответственность легли на соответствующих наркомов, с 15 марта 1946 г. – министров: Шахурина А.И. (с 5 января 1946 г. Хруничева М.В.), Устинова Д.Ф., Ванникова Б.Л. (с 26 июня 1946 г. Горемыкина П.Н.), Кабанова И.Г., Носенко И.И. (с 15 марта 1946 г. – Горегляда А.А.), Первухина М.Г., Паршина П.И.

Уже в 1944 году с целью изучения конструкции немецкого самолета-снаряда Фау-1 и его воссоздания силами советских конструкторов и инженеров, завод № 51 наркомата авиационной промышленности и его ОКБ перепрофилируются под заданное направление работ. И завод, и ОКБ вверили тогда 30-летнему Челомею В.Н. Молодому, но целеустремленному специалисту, чей грядущий путь в науке и технике пройдет через тернии к звездам. В прямом смысле – к двум, Героя социалистического труда. О последующей непреходящей роли Владимира Николаевича в советском ракетостроении, знает даже непосвященный. Выдающийся ученый, конструктор, инженер, для него не существовало нерешаемых задач. И в арсенале его достижений весь спектр ракетно-космических систем: самолеты-снаряды, крылатые и межконтинентальные ракеты, космические ракеты-носители, искусственные спутники земли, орбитальные станции и пилотируемые корабли.

В апреле 1945-го для освоения немецких пороховых реактивных снарядов создается Государственное центральное конструкторское бюро № 1 министерства боеприпасов (первые начальники Крупнов Н.И., Саханицкий А.В). Начав с изучения и отработки нескольких образцов немецкого реактивного вооружения, в том числе неуправляемой ракеты «Рейнботе» и зенитной управляемой «Рейнтохтер» в ее пороховом варианте, бюро в последующие годы выросло до мощнейшего Московского института теплотехники, в палитре разработок которого межконтинентальные баллистические, не имеющие аналогов в мире, знаменитые «Пионер», «Тополь», «Тополь-М», «Ярс».Дальше еще масштабнее. С окончанием боевых действий Государственный Комитет Обороны целевую работу перенес на территорию Германии, в советскую зону оккупации. Ее последовательно осуществили:

‒ созданная по решению Особого комитета при Государственном Комитете Обороны (под председательством Маленкова Г.М.) Комиссия по разработке мероприятий по изучению и освоению немецкой реактивной техники. Возглавлялась народным комиссаром авиационной промышленности Шахуриным А.И.;

‒ образованная Постановлением ГОКО от 8 июля 1945 г. № 9475 Специальная техническая межведомственная комиссия по сбору материалов и изучению немецкого опыта создания реактивной техники, под председательством члена военного совета Гвардейских минометных частей, генерал-майора артиллерии Гайдукова Л.М.

Результатом работы последней стала организация нескольких научно-производственных центров, где с привлечением большого количества немецких специалистов начался кропотливый процесс освоения советскими специалистами передовых достижений только что поверженного врага. Такими центрами стали: группы «Нордхаузен» и «Выстрел», институт «Рабе», завод «Верк-3», испытательная станция «Леестен», бюро «Греттруп», группа зенитных ракет. Основная тематика работ – управляемые дальнобойные ракеты ФАУ-2 и управляемые зенитные «Вассерфаль», «Шметтерлинг» и «Рейнтохтер» в жидкостном варианте. Параллельно с этим на изучение реактивных авиационных торпед «Хеншель-293» и «Фриц-X» в СССР переориентируется Государственное союзное конструкторское бюро № 47 во главе с Кулаковым Н.Т.

Изучение трофейных вооружений достаточно быстро сформировало понимание: дальнейшая работа по освоению ракетных систем и созданию не уступающих им отечественных аналогов требует качественно новой организации. С комплексными предложениями по этому поводу перед Сталиным И.В. выступили: Берия Л.П., Маленков Г.М., Булганин Н.А., Ванников Б.Л., Устинов Д.Ф., Яковлев Н.Д. На совещании 29 апреля 1946 года в кремлевском кабинете вождя эти предложения были рассмотрены, переработаны и 13 мая оформлены Постановлением Совета Министров СССР под заголовком «Вопросы реактивного вооружения».

Согласно данному Постановлению наблюдение и контроль за всеми работами в названной области возглавил Специальный комитет по реактивной технике при Совете Министров СССР. Его председателем был назначен Маленков Г.М. Фамилию своего заместителя в текст Постановления Сталин И.В. вписал собственноручно. Привлекаемые министерства поделили на головные и смежные. Их ответственность четко разграничили по группам ракетных систем. В составе каждого создали ракетное управление. И, наконец, указанным Постановлением сформировали научно-исследовательскую базу отечественного ракетостроения: два мощных исследовательских центра в Германии, пять крупнейших научно-исследовательских институтов внутри страны, здесь же три специализированных конструкторских бюро и два испытательных полигона. В этом перечне теперь известные на весь мир: институт «Нордхаузен» и НИИ-88, где развился гений Сергея Павловича Королева, Алексея Михайловича Исаева и многих других выдающихся ученых и конструкторов; НИИ-4 с его великим первооткрывателем Михаилом Клавдиевичем Тихонравовым; старейший ракетный полигон в местечке Капустин Яр, Астраханской области, обладавший уникальной испытательной базой. И все это без учета многих НИИ и КБ, которые в деле создания ракетной техники были определенны в качестве смежных. Например, таких, как знаменитое ОКБ-456, во главе с Валентином Петровичем Глушко, ставшим впоследствии гением жидкостного двигателестроения, или НИИ-10, где под руководством Виктора Ивановича Кузнецова разрабатывались гироскопические приборы для всех типов управляемых ракет. И «такие» смежники уже в начале пути исчислялись несколькими десятками.

Спустя год, название Спецкомитета по реактивной технике и его председателя поменяли. Комитет № 2 при Совете Министров СССР возглавил другой заместитель Сталина И.В. в Правительстве и Министр Вооруженных сил СССР Булганин Н.А. Тогда же, в целях повышения ответственности министерств за выполнение заданий в области ракетного вооружения в состав Комитета были введены все основные министры, на чьи министерства такие задания возлагались. А формирование и укрепление научно-исследовательской базы ракетостроения продолжилось вновь. Расширялась научно-производственная кооперация, под новые задачи создавались новые НИИ и КБ. В их числе:

‒ Спецбюро № 1 Министерства вооружения, образованное в целях разработки авиационного комплекса «Комета», предназначенного для поражения крупных кораблей противника;

‒ Конструкторское бюро № 3 Министерства сельскохозяйственного машиностроения, задачей которого стало создание реактивного вооружения для пехоты и авиации;

‒ Специальное конструкторское бюро № 385 по ракетам дальнего действия, ставшее впоследствии крупнейшим центром по ракетам морского базирования, а также целый ряд других.

Особый размах новой отрасли советской промышленности – ракетостроению – а, следовательно, и расширению ее научно-исследовательской базы, был дан с наступлением 50-х годов ушедшего столетия. Тогда, когда угроза новой агрессии со стороны США и образованного годом ранее блока НАТО, причем с применением атомных средств нападения, стала отчетливой и вполне реальной. Не имея в своих арсеналах средств поражения главного вероятного противника на его собственной территории, советское военно-политическое руководство во главе со Сталиным И.В. начало поиск вариантов по защите страны и населения от возможной ядерной агрессии. Результатом такого поиска стало комплексное решение, объединяющее несколько параллельных шагов, как то:

‒ создание вдоль границ страны мощнейшей авиационной истребительной группировки на реактивных самолетах в составе Войск воздушной обороны Приграничной линии;

‒ развертывание единой системы радиолокационного обнаружения вражеских самолетов, оповещения своих войск об их появлении и наведения авиации на вторгнувшегося с воздуха противника;

‒ форсирование работ над системой «Комета» в целях борьбы с авианесущими кораблями США и Великобритании;

‒ экстренное развертывание работ по созданию высокоэффективной системы ПВО городов и стратегических объектов, построенной на комплексном использовании современных средств обнаружения и поражения, а именно на радиолокации и зенитных управляемых ракетах. Системе присвоили шифр «Беркут».

Работы по двум последним направлениям возглавил инициировавший их, заместитель Председателя Совета Министров СССР, председатель Специального комитета при Правительстве страны, Маршал Советского Союза Лаврентий Павлович Берия. Ближайший сподвижник Сталина И.В., самый одаренный и способный из окружения вождя, жесткий управленец, он был незаконно арестован, оболган и ликвидирован в 1953-м. Советская партократия, устранив Берия Л.П. от власти, не только уничтожила его физически, она превратила его имя во вселенского монстра, на долгие десятилетия растоптав любую правду о нем. Действительность была иной. Берия Л.П. являлся человеком неиссякаемой энергии, необыкновенной целеустремленности, работоспособности и многих дарований, способным решать и решавшим любые по трудностям и масштабам задачи. Именно под его руководством и управлением полуразрушенная страшнейшей войной страна в кратчайший срок смогла создать практически с полного нуля немыслимое по сложности и трудоемкости ядерное оружие. Только его напористостью и организацией за считанные месяцы начинали работать новейшие заводы и комбинаты, за пару-тройку лет запускались целые отрасли промышленности. В это трудно поверить, но строительство электростанций и каналов, нефтеперерабатывающих заводов, ведение геологоразведочных работ в масштабах страны, возведение знаменитых «сталинских» высоток, планирование железнодорожных перевозок, работу по созданию бактериологического оружия организовывал, по сути один человек. Остальные выполняли. И имя этому человеку – Лаврентий Павлович Берия.

Отчетливо понятно, почему архисложная задача по форсированной разработке систем «Комета» и «Беркут» была поручена именно ему. И это несмотря на то, что «атомный проект» СССР, возглавляемый Берия Л.П., был еще далеко не закончен.Лаврентий Павлович поставленные новые задачи выполнил. «Комета» пошла в серию в январе 1953-го, строительные работы по развертыванию системы «Беркут» вокруг Москвы в тот же год уже подходили к завершению. Чтобы обеспечить такой результат, им была выстроена мощнейшая производственная и научно-исследовательская кооперация, объединившая в своем составе многие десятки заводов, фабрик, НИИ и КБ почти всех союзных министерств!

Скорые и неоспоримые успехи в области создания самолетов-снарядов и зенитных управляемых ракет уже на этапе их разработки продиктовали Сталину И.В. новое решение. Оно возложило на Берия Л.П. расширенные задачи. В августе 1951 года ему было поручено наблюдение еще и за работами над ракетами дальнего действия. До того самого момента эти работы курировались первым заместителем Председателя Совета Министров СССР Булганиным Н.А. Успехи в названной области были скромными. За пять лет в головном НИИ-88 смогли создать ракету Р-1 с дальностью 270 км, точную копию германской ФАУ-2, и принять «единичку» на вооружение. Ее серийного производства не начинали. Конструктивно очень близкую к предыдущей ракету Р-2, чья максимальная дальность составляла 590 км, на тот момент тоже завершили. Но принять на вооружение ее только предстояло, так же как и довести «до ума». С Р-3, рассчитанной на достижение дальности в 3000 км, уже как четыре года ничего не получалось. Настолько же не получалось и с зенитными управляемыми ракетами, с Р-101, аналогом германской «Вассерфаль», и с Р-112, модернизированным вариантом германской же «Шметтерлинг».

Боевое применение ракет Р-1, и в перспективе Р-2, планировалось осуществлять специализированными соединениями – бригадами особого назначения РВГК. В подчинении Командующего артиллерией Советской Армии имелось две таких. Обе небоеготовых. Одна по причине незаконченности формированием. Другая – из-за передачи части своих подразделений первой и необеспеченности материальной частью. Единственный арсенал для хранения боевых ракет не достроили.

В таком состоянии «хозяйство» принял Берия Л.П. Его дальнейшие решения были быстрыми, простыми, четкими, обоснованными. Работы по ракетам Р-101 и Р-112 немедленно прекратили. В составе Резерва Верховного Главного Командования дополнительно сформировали четыре бригады особого назначения, две в 1951-м, две – в 1952 году. В последующем запланировали сформировать еще четыре. Организовали подготовку инженерных и офицерских кадров. Начали строительство четырех новых крупных арсеналов для хранения ракет дальнего действия. Окончательно обосновали порядок боевого применения ракет Р-1, утвердив его у Сталина И.В. Разработали и приступили к реализации плана приведения бригад в постоянную боевую готовность. Единоличным решением Берия Л.П. была прекращена и разработка ракеты Р-3. Взамен нее Королев С.П., руководство НИИ-88 и Министерство вооружения получили решительное «добро» Лаврентия Павловича на официальное и полномасштабное развертывание работ по ракетам Р-5 с дальностью 1200 км и Р-11, идущей на смену Р-1 и отрабатываемую на высококипящих компонентах топлива. Благо опыт в НИИ-88 по созданию подобных двигателей для зенитных ракет системы «Беркут» имелся у Исаева А.М.

Одним из взвешенных и своевременных решений Берия Л.П., реализованным по данному направлению деятельности, стало строительство единой производственной базы, завода № 586 министерства вооружения, в г. Днепропетровске. Запланированный первоначально в качестве производства ракет Р-1 и оборудования систем «Беркут» и «Комета», завод в последующие годы советской власти стал одним из крупнейших научно-производственных объединений СССР, знаменитым «Южмашем». Вклад этого объединения в достижение ракетно-ядерного паритета между нашим Отечеством и Соединенными Штатами Америки, был колоссальным.

И последнее о Берия Л.П. 12 февраля 1953 года на стол перед председателем Тройки по руководству специальными работами, в качестве которого его определил Сталин И.В. за полмесяца до того, легли два проекта Постановлений Совмина. О плане опытно-конструкторских и о плане научно-исследовательских работ по ракетам дальнего действия на 1953-1955 годы. Подписывать их он не имел права, ибо с февраля 1951-го это мог делать только Сталин И.В. Но глава государства давно перестал выполнять такую процедуру, какой бы важностью и срочностью документы не отличались. Поэтому на первых листах обоих проектов Постановлений свои резолюции наложил Берия Л.П. Синим карандашом, как всегда аккуратным красивым почерком и единственный из состава Тройки: «За = Л.Берия 12.II».

На следующий день, зарегистрированные в Управлении делами Совета министров СССР Постановления приняли силу закона. А подпись Берия Л.П. на них определила вектор развития советского тяжелого ракетостроения на долгие годы вперед. Потому что санкционировала масштабные работы над семейством новых ракет, уже совершенно непохожих на своих германских предшественников. Здесь были Р-5 и Р-11, модернизированные варианты которых в последующем стали первыми в Советском Союзе носителями атомных головных частей. Р-12, тоже первая, но выполненная на высококипящих компонентах топлива стратегическая ракета средней дальности. И, главное, здесь в качестве особо важных государственных задач были определены исследования, призванные обеспечить разработку сверхдальних баллистических и крылатых ракет на дальность 8000 км. Темы Т 1 и Т 2, из которых уже в скором будущем материализуются первая межконтинентальная и космическая королевская Р-7, «Буря» Лавочкина С.А. и «Буран» Мясищева В.М.

Вот и получается, как тут не крути, а дорогу в космос Королеву С.П., Гагарину Ю.А., а с ними и всему человечеству, от лица советского Правительства и советской Державы открыл Лаврентий Павлович Берия. И этого человека Маленков Г.М., Хрущев Н.С., Булганин Н.А., Молотов В.А., Каганович Л.М., Ворошилов К.Е., Микоян А.И., их прихвостни и слепые исполнители летом 53-го объявили изменником Родины! Как принято говорить у англоговорящих, No comments…

Ну а где же, собственно, Митрофан Иванович Неделин? Как видно, среди вышеперечисленных фамилий государственных деятелей, от которых так или иначе зависело формирование научно-исследовательской базы ракетостроения, его нет. Да и быть не могло. Вплоть до января 1952 года он на различных руководящих должностях в артиллерии Советской Армии и в Главном артиллерийском управлении решал задачи другого уровня и большей частью в другой области. В области, непосредственно связанной с собственно артиллерией и артиллерийским вооружением. Безусловно, ракетная техника Неделину М.И. была хорошо известна. В должности начальника штаба артиллерии Вооруженных сил он принимал самое активное участие в формировании Государственного центрального полигона, а позже, возглавляя Главное артиллерийское управление, непосредственно занимался вопросами испытаний реактивных и ракетных систем. Будучи Командующим артиллерией Советской армии, Неделин М.И. провел летом 1950 года единственное тактическое учение с единственной на тот момент бригадой особого назначения РВГК, еще до принятия ракеты Р-1 на вооружение. Однако вся эта работа, бесспорно, была очень и очень далека от уровня выработки и тем более принятия государственных решений в области развития ракетного оружия. Вслед за военно-политическим руководством страны прерогатива здесь, безусловно, принадлежала высшему военному командованию Вооруженных сил СССР. В период до 1952-1953 гг. – Маршалам Советского Союза Булганину Н.А., Василевскому А.М., Соколовскому В.Д., генералу армии Штеменко С.М., Главному маршалу артиллерии Воронову Н.Н., маршалу артиллерии Яковлеву Н.Д.

Николай Николаевич Воронов, к примеру, пользуясь непререкаемым авторитетом у Сталина И.В. сразу по окончании войны, сумел убедить главу государства в необходимости создания единого центра артиллерийской науки, имеющего свою теоретическую и экспериментальную базу. Таким центром стала созданная в июле 1946 года Академия артиллерийских наук, в составе которой начали работу пять (!) Научно-исследовательских институтов, в том числе фундаментальный ракетный НИИ-4. Другое дело, что руководство Академии не смогло правильно сорганизовать свой же могучий потенциал и наладить слаженную и целенаправленную работу институтов. В связи с чем в апреле 1953-го она была расформирована.

Николай Дмитриевич Яковлев. До января 1952 года именно он – главное действующее лицо и основной эксперт сначала в Министерстве Вооруженных сил, затем в Военном Министерстве СССР по проблемам развития ракетного оружия. Член Специального комитета по реактивной технике (Комитета № 2), заместитель Министра Вооруженных сил (Военного министра) по вооружению, без его ведома в этой области не решался ни один вопрос, не формировался ни один основополагающий документ. Собственно и должность заместителя Министра Вооруженных сил по вооружению, на которую Яковлев Н.Д. был назначен в ноябре 1948 года, была введена в военном ведомстве в целях сосредоточения всех работ, связанных с разработкой, испытанием, внедрением в войска ракетного оружия и его эксплуатацией, в одних руках. Поэтому, если и рассуждать о роли того или иного государственного мужа в деле создания научно-исследовательской базы отечественного ракетостроения, как и отрасли в целом, то, в Военном министерстве она была наивысшей именно у маршала артиллерии Яковлева Н.Д. Хотя и его относить в категорию создателей нет никаких оснований.

Митрофан Иванович Неделин таким уровнем полномочий по проблемам развития ракетного оружия, какими обладал Николай Дмитриевич Яковлев, да и то не полностью, достиг лишь в январе 1952 года, сменив своего предшественника в должности заместителя Военного министра по вооружению. При назначении, из сферы компетенции Неделина М.И. было изъято 6-е управление Военного министерства, занимающееся вопросами организации и проведения испытаний ядерного оружия, и Главное автотракторное управление. У маршала артиллерии Яковлева Н.Д. они находились в непосредственном подчинении. Почему Берия Л.П., державший под контролем все кадровые перестановки в «атомной» структуре, не доверил руководство 6-м управления Неделину М.И., остается невыясненным.

Заступив на новую должность заместителя Военного министра по вооружению и до момента отстранения Берия Л.П. от управления и власти, генерал-полковник артиллерии Неделин М.И. каких-либо серьезных инициатив по вопросам развития и совершенствования ракетных вооружений не проявлял. В заседаниях Специального комитета при Совете Министров СССР участвовал неоднократно. В числе многих, работающих с Берия Л.П. непосредственно, являлся ответственным исполнителем поставленных ему председателем Спецкомитета задач. Исполнителем добросовестным и точным. Можно с уверенностью утверждать, что 1952 год стал для него знаковым. С тех пор в жизни и служении Неделина М.И. ракетное оружие – главный приоритет.

Небыль вторая. Митрофан Иванович Неделин на совещании высшего военного командования, проводимого Сталиным И.В. в целях решения судьбы арестованного маршала артиллерии Яковлева Н.Д., единственным из участников смело выступил в защиту впавшего в немилость к Сталину И.В. обвиняемого, и тем самым решил его судьбу. Яковлева Н.Д. не расстреляли, а только приговорили к тюремному заключению. При всем при том, его арест был произведен по сфабрикованному Берия Л.П. делу, а рассказали обо всем этом в своих воспоминаниях Василевский А.М. и Булганин Н.А.

В приведенном изречении есть только один кусочек правды. Тот, в котором сказано об аресте маршала артиллерии Яковлева Н.Д. и его последующем тюремном заключении. Произошло это в начале 1952 года. Яковлев Н.Д. был арестован вместе с начальником ГАУ, генерал-полковником артиллерии Волкотрубенко И.И. и заместителем министра вооружения Мирзахановым И.А. Все остальное вранье чистой воды!

Маршал Советского Союза Василевский А.М., и генерал-полковник Булганин Н.А. подобных воспоминаний не оставляли. Булганин Н.А. вообще никаких воспоминаний не оставлял, ни устных, ни письменных. Это неоспоримый общепризнанный факт. Василевский А.М. трудился над мемуарами на исходе своего жизненного пути. Они были изданы под названием «Дело всей жизни». Период воспоминаний – от юных лет до окончания Второй мировой войны. О послевоенном времени – ни слова. Так что когда, с кем и при каких обстоятельствах Александр Михайлович и Николай Александрович делились пережитым, автор сей небыли предпочел не распространяться. Сказал просто так, да и ладно. Получилось-то интересно и с лихо закрученным сюжетом!

Неделин М.И. не мог перед Сталиным И.В. защищать маршала Яковлева Н.Д. смело. И несмело тоже не мог. По той простой причине, что, согласно сохранившимся подлинным архивным документам, он вместе с другими артиллеристами, Варенцовым С.С., Казаковым В.И., Вороновым Н.Н., выступил с публичным осуждением своего предшественника и его «сотоварищей», на заседании Бюро Президиума Совета Министров СССР 21 мая 1952 года. Да и, скорее всего, невозможно ему было выступить тогда иначе. Ведь инкриминируемые Яковлеву Н.А. деяния могли в полной мере отнести и в адрес Неделина М.И., который в период 1948-1950 гг. возглавлял Главное артиллерийское управление и непосредственно отвечал за качество выпускаемого промышленностью артиллерийского вооружения. Рассматривать же ситуацию, когда в одном случае Неделин М.И. перед Сталиным М.И. Яковлева Н.Д. защищает, а спустя некоторое время, перед Бюро Президиума Совмина, осуждает, смысла не имеет из-за ее невозможности. Потому как двурушником и лицемером Митрофан Иванович не был никогда.

Дело маршала Яковлева Н.Д. не было сфабриковано Берия Л.П. На этот счет у авторов имеется полная убежденность, подкрепленная результатами архивных изысканий. И все другие дела, приписываемые опять же ему, он тоже, с большой долей вероятности, не фабриковал. Убежденность в данном утверждении, как видно, только близка к полной. Оставшиеся сомнения объясняются просто. Выкарабкаться из-под тех тонн черной грязи, что десятилетиями выливали на имя Берия Л.П., ой как непросто даже объективному и независимому исследователю. И пока тщательно не расследовано и не опровергнуто каждое выдвинутое против него обвинение, каждое приписываемое ему «злодеяние», сомнения останутся все равно. Что уж говорить, ведь даже святые бывали грешны. А о смертных и говорить не приходится. В данном контексте пока найдено одно. Послевоенная «хозяйственная» деятельность Берия Л.П. ничего общего с уголовно-наказуемыми деяниями и с предосудительными действиями не имела. Напротив, сейчас она вызывает лишь восхищение.

И, возвращаясь к делу маршала Яковлева Н.Д. В начале 1952 года его начали следовали Главной военной прокуратуры СССР, а с февраля того же года приняли в разработку следователи Министерства государственной безопасности, возглавляемого партийным деятелем Игнатьевым С.Д. Общепризнано, что дело было сфабриковано с самого начала. Однако в настоящее время в отношении этого общего признания имеются серьезные сомнения. Архивные документы, как то акты периодических испытаний, внезапных проверок, рекламации, неоспоримо свидетельствуют, в войсках положение дел со многими типами артиллерийского вооружения в то время было катастрофическим. Если выразится общей, несколько утрированной мнемонической формулой, то большое количество принятых на вооружение образцов стреляло либо неточно, либо с отказами, либо не стреляло вообще. Только по 57-мм автоматической зенитной пушке С-60, недостатки которой легли в основу обвинений Яковлеву Н.Д., Волкотрубенко И.И. и Мирзаханову И.А., после запуска ее в серию и массовых поставок в войска, было внесено 2453 конструктивных изменения. Только по одной! А ведь были еще многие другие. Например, авиационная НР-23, доработки по которой исчислялись не тысячами, но сотнями, и, тем не менее, ее надежность оставалась крайне низкой, а также пушки КС-19, Д-44, Ч-26, морские артустановки Б-2ЛМ, 2М-3, 2М-8, БЛ-120, гранаты ПГ-82, ПГ-2, ВПГ-1, ВОГ-1. Была ли в том прямая вина впоследствии осужденных? Несомненно, да. Потому как прежде всего этими должностными лицами безмолвно поддерживалась порочная система, при которой образцы принимались на вооружение уже тогда, когда они отвечали тактико-техническим требованиям лишь «в основном». На вал последующих доработок просто закрывали глаза. Заслуживали Яковлев Н.Д., Волкотрубенко И.И. и Мирзаханов И.А. сурового уголовного наказания за непринятие мер? С теперешних позиций – разве что административного. А с тогдашних? Однозначно ответить невозможно. Мы не знаем всех условий той ситуации. И все же позволим высказать собственное предположение. Представляется, что Яковлев Н.Д., Волкотрубенко И.И. и Мирзаханов И.А. были наказаны показательно. Так сказать, в назидание другим и в целях изменения сложившейся порочной системы принятия на вооружение «по основам». Видимо по другому не получалось. У товарища Булганина Н.А., курировавшего от Правительства данное направление, умения не хватало.

«Наверху» дело маршала Яковлева Н.Д. вел Маленков Г.М. Именно он председательствовал на заседании Бюро Президиума Совмина, когда дело только начиналось. О ходе следствия Генеральный прокурор Сафонов Г.Н. и министр Госбезобасности Игнатьев С.Д. докладывали тоже ему. А вот Берия Л.П., как утверждалось ранее, был действительно не причем. Он присутствовал только на последнем заседании и его интересовало, прежде всего, обстоятельство самого дела. Даже несмотря на то, что вина осужденных имела место быть, с вынесенным им приговором он был не согласен. Об этом ярко свидетельствует тот факт, что сразу после смерти Сталина И.В. Яковлев Н.Д. и «компания» усилиями Берия Л.П. были освобождены и реабилитированы.

Небыль третья. Сталин И.В. каждый квартал заслушивал доклады Воронова Н.Н., Неделина М.И. , Яковлева Н.Д., Королева С.П. , Курчатова И.В. и других специалистов о ходе работ по ракетному проекту. Особенно нравились Сталину И.В доклады Неделина М.И., которые он ставил в пример остальным.

Да не рассердятся на нас уважаемые читатели, но большего художественного бреда придумать вряд ли возможно. Человек, выписавший изложенный опус, к истории, как науке, не имеет ни малейшего отношения. На сто процентов все сказанное им высосано из пальца. Сталин И.В. не принимал Неделина М.И. никогда. Ни на ближней даче в Кунцево, ни в рабочем кремлевском кабинете. Правом посещать сталинскую дачу обладало только ближнее окружение вождя и особо доверенные государственные деятели. К таковым Митрофан Иванович явно не относился. Списки лиц, когда-либо побывавших на приеме у Сталина И.В. в его кремлевском кабинете, как и время прибытия и убытия каждого такого лица, хорошо и досконально известны. Неделина М.И. среди них нет. Письменных докладов Сталину И.В. за подписью Неделина М.И. также не существует. Мог ли он где-либо представить их устно? Практически невероятно. Анализ его переписки показывает, что Неделин М.И. любой устный доклад или выступление в обязательном порядке подкреплял письменным вариантом. Так что на доклад к Самому уж как-нибудь, да подготовился бы.

Видел ли Неделин И.В. Сталина И.В. в принципе? Скорее да, чем нет, к примеру, на парадах, государственных празднованиях, больших приемах. Но личная встреча между ними едва ли когда-либо состоялась. Служебная звезда Митрофана Ивановича Неделина, начав ярко разгораться весной 1953 года, в полную силу зажглась спустя два года. В тот самый момент, когда он был назначен заместителем Министра обороны СССР по специальному вооружению и реактивной технике. Не только ракетные системы всех типов и категорий отныне становились его вотчиной, но и все ядерное оружие страны. За создание, развитие, внедрение обеих групп вооружений во все виды Вооруженных сил он теперь отвечал перед руководством страны и ее народом. И на этом посту, как и на всех предыдущих и последующим последнем, он отдавал себя целиком. Авторитет Неделина М.И. вплоть до трагической гибели был непререкаем. К его всегда взвешенному мнению прислушивался даже Жуков Г.К.

Трудно утверждать однозначно, но изучение архивных документов формирует высокой степени уверенность, что «пост Главкома по ракетным частям в составе Вооруженных Сил СССР» был учрежден 17 декабря 1959 года именно «под» Неделина М.И….

Гибель Митрофана Ивановича до сих пор трактуется неоднозначно. Одни обвиняют его в халатности и беспечности, ставя ему в прямую вину трагедию октября 60-го. Другие его настойчиво защищают, объясняя все трагическим стечением обстоятельств. Мы же просто процитируем бессмертное: «Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны».

Всех обстоятельств трагедии мы не узнаем никогда. И сейчас уже неважно, была ли какая-либо степень вины в произошедшем лично Неделина М.И., или ее не было вовсе. Время не повернешь вспять, погибших не воротишь. Важно другое. В критической ситуации Главный маршал артиллерии Митрофан Иванович Неделин, бросив вызов угрозе и судьбе, не предав никого, остался со своими солдатами, офицерами и людьми до конца…За ТАКОЕ можно и должно поклониться в пояс. И ВЕЧНАЯ ИМ ПАМЯТЬ!

И последнее. На момент выхода в тираж настоящей статьи имело место быть устойчивое мнение, что при катастрофе 24 октября 1960 года тело Митрофана Ивановича Неделина не сохранилось, и поиски его успехом не увенчались. В ходе них удалось найти лишь принадлежавшие Неделину М.И. звезду Героя Советского Союза в оплавленном состоянии, маршальский погон и наручные часы. Никаких архивных документов, подтверждающих или опровергающих данное мнение до последнего времени найдено не было. Авторам настоящей статьи это сделать удалось. Найденными документами являются:

‒ Акт от 25 октября 1960 г. опознания тела Главного маршала артиллерии Неделина Митрофана Ивановича;

‒ Опись предметов, принадлежащих Главному Маршалу Артиллерии товарищу Неделину М.И.

В настоящей статье ее авторы вышеперечисленные документы в научный оборот вводят впервые. Стиль и орфография подлинников при публикации сохранены. Источник: ЦАМО, Коллекция документов

Акт от 25 октября опознания телаглавного маршала артиллерии НЕДЕЛИНА Митрофана Ивановича

АКТ

Комиссия в составе: генерал-полковника ТУЛУБКО В.Ф., полковника БАТЯШОВА М.И., полковника м/с СОЛОВЬЁВА, подполковников м/с АРСЕНЬЕВА Н.А. и ЛЕЖНЕНКО В.Л., подполковника ДУБОНОСА Н.В., майора м/с ЧАСОВСКИХ П.М. 25 октября 1960 года осмотрела на месте происшествия труп и установила, что осматриваемый обгоревший труп по телосложению и росту (189 см.) является телом Главного маршала артиллерии НЕДЕЛИНА Митрофана Ивановича.

Доказательством к этому является также и то, что за 2-3 минуты до происшествия, находившиеся в непосредственной близости от Главного Маршала офицеры – начальник войсковой части 11284 генерал-майор ГЕРЧИК К.В., командир войсковой части 14332 полковник КАБАНОВ А.А., начальник 8-го отдела штаба войсковой части 11284 подполковник ДУБОНОС Н.В. подтверждают, что Главный Маршал Артиллерии НЕДЕЛИН сидел на стуле, приставленном к полустеле высотой 1 метр в 12 метрах от изделия, где и был подобран труп.

На месте, где был подобран в 19.20 24.10.60 г. труп, найдена золотая звезда Героя Советского Союза и остаток обгоревшего маршальского кителя с шестью генеральскими пуговицами.

Всё перечисленное выше даёт полное основание на опознание тела Главного Маршала Артиллерии НЕДЕЛИНА Митрофана Ивановича.

О чём и составлен настоящий акт.

О П И С Ь

Предметов, принадлежащих Главному Маршалу Артиллерии товарищу НЕДЕЛИНУ М.И., вложенных в чемодан и опечатанных печатью № 83 в/ч 11284:

Золотая звезда Героя Советского Союза

Планка для крепления золотой звезды Героя Советского Союза.

Кусок кителя с шестью латунными пуговицами с Гербом Советского Союза.

Наручные часы (обгоревшие).

Начальник 8-го отдела штаба в/ч 11284

подполковник (ДУБОНОС)

«25» октября 1960 года

Акт и чемодан опечатаны печатью № 83, получил генерал-полковник ТОЛУБКО 25.10.1960

Нач. 8 отд п/п-к ДУБОНОС

Опубликованное в № 1 журнала «Родина», в январе 2016 г.

«Маршала Неделина опознали по звезде Героя и генеральским пуговицам».

В архивах обнаружен акт опознания тела Главного маршала артиллерии, погибшего на Байконуре в 1960 году.

В октябрьском номере за 2015 г. «Родина» опубликовала материал Николая Андреева «Ищите Неделина!» о жизни и гибели Главного маршала артиллерии Митрофана Неделина во время пуска ракеты на Байконуре в 1960 г. В продолжение разговора о судьбе легендарного военачальника предлагаем вниманию читателей впервые публикуем документы, связанные с его гибелью.

Катастрофа.

Напомним о том, что случилось 24 октября 1960 г.

Тюра-Там. Научно-исследовательский полигон № 5 Министерства обороны СССР, ныне космодром Байконур. На 41-й стартовой площадке во время неудачного пуска ракеты Р-16 в пламени адского огня, перемежающегося с ядовитейшими парами ракетного топлива и окислителя АК-27И, погибли 74 человека, 49 получили ранения и ожоги различной степени тяжести, четверо позже скончались.

Первым в списке погибших и одним из первых, принявших страшную смерть, был 57-летний командующий Ракетными войсками стратегического назначения Главный маршал артиллерии Митрофан Иванович Неделин. Выдающийся советский военачальник, Герой Советского Союза, кавалер 13 боевых орденов, человек беспримерного мужества, блестящий организатор, умнейший руководитель, участник Гражданской, испанской, испанской, финской войн, Великую Отечественную прошел от первых ее дней до последних.

Служебная звезда Митрофана Ивановича, начав ярко разгораться весной 1953 г., в полную силу зажглась спустя два года. В тот момент, когда он был назначен заместителем Министра обороны СССР по специальному вооружению и реактивной технике. Не только ракетные системы всех типов и категорий отныне становились его вотчиной, но и все ядерное оружие страны. Авторитет Неделина вплоть до трагической гибели был непререкаем. К его мнению прислушивался даже Г.К. Жуков, а изучение архивных документов убеждает в том, что «пост Главкома по ракетным частям в составе Вооруженных Сил СССР» был учрежден 17 декабря 1959 года именно «под» Неделина.

Гибель Митрофана Ивановича до сих пор трактуется неоднозначно. Одни обвиняют его в халатности и беспечности, ставя ему в вину трагедию на космодроме. Другие его настойчиво защищают, объясняя все трагическим стечением обстоятельств. Всех обстоятельств трагедии мы не узнаем никогда. Время не повернешь вспять, погибших не воротишь. Важно другое. В критической ситуации Главный маршал артиллерии Митрофан Иванович Неделин, бросив вызов угрозе и судьбе, остался со своими солдатами, офицерами и людьми до конца…

Находка в архиве.

До осени 2015 г. сохранялось мнение, что тело Митрофана Ивановича не сохранилось, и поиски его успехом не увенчались – якобы остался только «темный след на асфальте». Вот и в материале «Ищите Неделина!» говорится, что на месте его гибели был найден лишь депутатский значок. По другим данным, удалось найти лишь принадлежавшие Неделину оплавленную звезду Героя Советского Союза, маршальский погон и наручные часы. Архивных документов, подтверждающих или опровергающих это до последнего времени найдено не было. Нам это сделать удалось. В Центральном архиве Министерства обороны (коллекция документов) сохранились акт от 25 октября 1960 г. опознания тела Главного маршала артиллерии Неделина Митрофана Ивановича и опись предметов, принадлежащих Главному Маршалу Артиллерии товарищу Неделину М.И.

Акт от 25 октября опознания тела

главного маршала артиллерии НЕДЕЛИНА Митрофана Ивановича

АКТ

О чём и составлен настоящий акт.

ОПИСЬ предметов, принадлежащих

Главному Маршалу Артиллерии товарищу

НЕДЕЛИНУ М.И., вложенных в чемодан

и опечатанных печатью № 83 в/ч 11284: