Авторы статьи:
Григорий Сухина, Александр Ясаков, Владимир Ивкин
ЧАСТЬ 1
Только что научная общественность нашей страны и ветераны ракетно-космической отрасли отметили 110-ю годовщину со дня рождения выдающегося организатора отечественного ракетостроения и советской программы освоения космоса – Сергея Павловича Королёва.
Казалось бы, к сегодняшнему дню об этом человеке и об этой личности исследовано, написано, издано и отснято столько материалов, трудов, мемуаров, кинофильмов, научно-популярных фильмов и программ, что большинству граждан нашей страны теперь известно о нём всё: каждый сделанный им при жизни шаг, каждый судьбоносный момент его уникальной биографии, все созданные под его руководством ракеты и спутники, все перипетии его профессиональной деятельности.
Ан нет, оказывается не все и не всё! Со страниц многотиражных изданий и популярных телепрограмм на нас обрушивают всё новые и новые сенсации, связанные с именем Сергея Павловича Королёва, с его вкладом в отечественное ракетостроение и космонавтику. Его награждают громкими титулами, как то «гений советского ракетостроения», «отец космонавтики» (хотя непонятно, почему его, а не Константина Эдуардовича Циолковского?), «отец советской космической программы», «главный организатор производства ракетного оружия в СССР». Наряду с такими титулами и в числе многих лестных эпитетов, давно звучавших в адрес Сергея Павловича, начинают появляться очень нескромные ‒ «великий Королёв», «легендарный Королёв». Больше того, день ото дня, год от года, всё отчётливей и отчётливей наблюдается устойчивая тенденция наделения Сергея Павловича Королёва заслугами, к которым в реальной жизни и деятельности он не имел отношения.
Вот один из ярких тому примеров. В ряде биографических справок о Королёве С.П., появившихся в последнее время (в первую очередь на просторах Интернета) говорится, что он является создателем советской ракетно-космической техники, обеспечившей нашей стране стратегический паритет с США. Разочаруем сочинивших и написавших приведённое утверждение. «Паритет» означает равенство. А никакого равенства по стратегическим ядерным вооружениям с Соединёнными Штатами Америки у нашей страны не было вплоть до 70-х годов! Лишь в начале того десятилетия мы по количеству носителей превзошли американские показатели, а по числу боевых блоков приблизились к их значениям только к середине семидесятых. Именно с этого периода и можно говорить об образовавшемся стратегическом паритете между СССР и США.
Боевые же ракеты, спроектированные и разработанные под руководством Королёва С.П., принятые на вооружение и развёрнутые в готовности к боевому применению, и близко не обеспечивали ракетно-ядерный паритет с Соединёнными Штатами Америки. Всего пусковых установок (ПУ) с межконтинентальными баллистическими ракетами исполнения ОКБ-1 было развёрнуто:
‒ Р-7 и Р-7А – шесть единиц, на боевом дежурстве находились с 1960 по 1967 годы;
‒ Р-9А – 29 единиц, боевое дежурство несли с 1963 по 1975 гг. Из них в 1963 г. – две ПУ, в 1964 г. – 11 ПУ, в 1965 – 26 ПУ, в 1966 г. – 29 ПУ, в 1968-1970 гг. – в боевом составе оставалось 26 ПУ, в 1971-1974 гг. – 21 ПУ, в 1975 г. – 19 ПУ.
Собственно, это всё. Ракеты средней дальности не в счёт, они не достигали территории США и в количественных показателях паритета не учитывались. Да и было тех ракет Р-5М, что разработало ОКБ-1 под руководством Королёва С.П., в боевом составе РВСН всего 36 стартов. Не густо, особенно если сравнивать с ракетами Р-12 и Р-14 ОКБ-586, главного конструктора Янгеля М.К., количество развёрнутых и поставленных на боевое дежурство которых составляло: первых – 572, вторых – 101.
Так что максимальное количество боеготовых пусковых установок с межконтинентальными ракетами Р-7А и Р-9А исполнения ОКБ-1 приходилось на далёкий от времени паритета 1966 год – всего 35 единиц. В остальные годы и того меньше. При этом в том же 1966-м пусковых установок с ракетами Р-16 (ОКБ-586, главный конструктор Янгель М.К.) на боевом дежурстве стояло 202 единицы, а ПУ с новыми тяжёлыми ракетами Р-36 того же ОКБ – 72 единицы, то есть суммарно почти в 8 раз больше.
В добавлении к этому, в 1966 году на боевое дежурство начали ставить пусковые установки с межконтинентальными ракетами УР-100, разработанными в ОКБ-52 под руководством Челомея В.Н. К концу года в боевой состав было введено 160 пусковых установок с такими ракетами. Сразу в 4,5 раза больше, чем Р-7А и Р-9А вместе взятых.
На 1975 год в Ракетных войсках стратегического назначения в постоянной готовности к выполнению боевых задач находилось 1572 пусковых установок межконтинентальных ракет, но ракеты Р-9А исполнения ОКБ-1 от этого количества составляли всего-навсего 1,2 процента (19 ПУ). Более того, уже в следующем 1976 году в боевом составе РВСН их не осталось ни одной. Процентов – ноль.
Предвосхищая возражения оппонентов по этому вопросу, сразу ответим: твердотопливная межконтинентальная ракета РТ-2 (8К98), что начала разрабатываться в ОКБ-1 ещё под руководством Королёва С.П. и была завершена разработкой к концу 1968 года, в войска не поступала и не развёртывалась. А её модификация, моноблочная РТ-2П, сделанная уже без Сергея Павловича и принятая на вооружение 28 декабря 1972 года, имела в боевом составе РВСН удельный вес всего в 4% ‒ 60 пусковых установок 14-й ракетной дивизии в Йошкар-Оле. А по количеству боевых блоков – и того меньше. Поэтому и эти ракеты, сконструированные и разработанные в «королёвском» ОКБ-1 – ЦКБ ЭМ, на «обеспечившие паритет» явно не тянут. Таковыми по праву могут считаться только ракетные комплексы, созданные коллективами под руководством Михаила Кузьмича Янгеля и Владимира Николаевича Челомея.
Так что, господа-сочинители громких титулов, как бы Вам не хотелось, или Вами не зналось, но разработанная под руководством Королёва С.П. и даже его преемников ракетно-космическая техника стратегического паритета с Соединёнными Штатами Америки нашей стране НЕ ОБЕСПЕЧИВАЛА. И поэтому именовать Сергея Павловича «создателем» таковой ну совершенно неправильно.
Приведённый пример наглядно и, думаем, доказательно демонстрирует только лишь один случай, когда Сергея Павловича Королёва наделили заслугами и титулом, к которым он отношения не имел. Но таких случаев много и более того, год от года они продолжают множиться. При этом очень даже часто наступает следующая ситуация: ожидая от своих сочинительств благого – восхищения сим прославленным мужем и гордости за им свершённое, – их авторы достигают точно противоположного результата: порочат память и имя заслуженного человека.
В этом и есть суть проблемы. И поэтому главная цель настоящей статьи – на основе архивных документов, найденных и изученных её авторами за многолетние исследования в большинстве государственных и ряде ведомственных архивов страны, провести разбор некоторых, наиболее вызывающих фальсификаций, так или иначе затрагивающих имя Сергея Павловича Королёва.
Итак, проблема обозначена, цель определена, начинаем.
В январе сего года в достаточно популярной и многотиражной газете «Комсомольская правда» появилось интервью с Владимиром Губаревым, бывшим корреспондентом той же самой газеты (Бога ради, не перепутайте названную фамилию с известным советским космонавтом). Интервью опубликовали под сенсационным заглавием: «Сергей Королёв спас планету от ядерной войны». Вот те раз! Не больше и не меньше!!! Не хватает ещё только подзаголовка: «Сказка о новом Бове Королевиче».
В этом интервью – ну, как бы так помягче выразиться – в этом интервью в концентрированной форме изложены самые невероятные и донельзя бредовые домыслы о личности и свершениях Сергея Павловича Королёва. Поэтому позволим себе подробно процитировать повествование-рассуждение г-на Губарева В. по поводу спасения планеты Земля отечественным супергероем. [См. еженедельник «Комсомольская правда», 26 января ‒ 2 февраля 2017 г., стр. 4-5, или по ссылке; http://www.kp.ru/daily/26632/3650951. Цитируем по электронному варианту интервью. В квадратных скобках даны комментарии авторов настоящей статьи].
«Вы знаете, что спасло нас в момент Карибского кризиса, когда мир оказался на пороге ядерной войны? ‒ задаётся великомудрым вопросом отставной журналист и тут же рассказывает. – На гагаринском старте – стартовом столе, стояла ракета, которая должна была вывести марсианскую станцию «Марс-1». Я был тогда на «Байконуре» от «Комсомольской правды», готовил материал о пуске. Мизансцена такая: несколько человек во главе с академиком Келдышем играют в преферанс [! – Как Вам, уважаемый Читатель? Больше академику Мстиславу Всеволодовичу Келдышу перед ответственным стартом, видимо, было заняться нечем]. В это время приходит срочный приказ Министерства обороны – снять марсианскую ракету со старта и поставить на стартовый комплекс ракету с термоядерной боеголовкой, нацеленной на Нью-Йорк [Первым делом об этом, конечно доложили журналисту “Комсомольской правды»! Ну а как иначе?]. Черток, зам Королёва, бегает – пытается связаться с Сергеем Павловичем, но спецсвязь уже вырублена [Позвольте узнать, зачем? Как же тогда при «вырубленной» спецсвязи приказы на пуск ракеты с термоядерной боеголовкой из Москвы доводить? Или этот приказ должен был академик Келдыш отдавать?]. Келдыш его успокаивает: «Не волнуйся, мы испаримся быстрее, чем успеем испугаться. Потому что Америка первый удар нанесёт по нам». [Знали ведь американцы, где академика Келдыша М.В. в стране Советской искать!] Наконец, по городскому телефону удалось дозвониться Королёву в Москву [На стартовом комплексе Байконура был городской телефон? Позвольте не поверить! Могла быть только дальняя связь, которую обеспечивали те же военные]. Тот находит Хрущёва в Средней Азии [Не иначе, как рядом с Байконуром, или прямо на нём, чего уж там!] и начинает убеждать: марсианскую ракету снимать нельзя! Никита Сергеевич не очень понимает в чём дело [???!!!], но под напором Королёва отдаёт военным приказ оставить ракету. Потом я [Губарев В.] читал, что в этот же самый момент президент Кеннеди у себя в кабинете обсуждал с соратниками возможность ядерного удара по СССР [Неужели совпало даже по минутам?]. Он говорил: «Мы мощнее Советов в 100 раз и можем уничтожить у них сто городов [Вот же бестолковый американский президент! Он, оказывается, и понятия не имел, что ещё в 1949 году согласно плану Dropshot, США планировали нанести ядерные удары по 300 объектам на территории СССР, бóльшую часть которых составляли наши города]. Но разведка докладывает, что у них стоит ракета, нацеленная на Нью-Йорк [! – Не иначе, как Черток по городскому телефону Кеннеди тут же доложил… сразу после своего разговора с Королёвым]. А значит, игра не стоит свеч» [г-н Губарев В., умоляем, дайте источник информации о выступлении Дж. Кеннеди!]. Он не знал, что ракета, которая напугала США, предназначена для полёта на Марс. Однако её демонстрации хватило, чтобы остановить американцев. А наших военных остановил Королёв [Даже если поверить этой ереси, то получается, как ни крути, что военных остановил всё-таки Хрущёв!]. Ядерная война была предотвращена».
Длительная немая пауза… После которой только и остаётся сказать: всем странам, всему Человечеству давно пора скооперироваться и поставить 150-метровый…, нет, лучше 300-метровый, или даже 500-метровый памятник Сергею Королёву, как «Спасителю нашей планеты и Человечества». На постаменте вырубить слова: «НЕТ ЯДЕРНОЙ ВОЙНЕ!». Тогда никакие человечишки, особливо дотошные историки от науки, не смогут посягнуть на «святое». Ибо потянутся люди к памятнику сему, как к гробу Господнему.
А теперь специально для Вас, г-н Губарев В. и для тех, кому Вы вешаете «лапшу на уши», сообщаем:
‒ 1 января 1960 года, то есть почти за три года до описываемых Вами событий, на объекте «Ангара» (ныне космодром Плесецк), в 180 км от Архангельска, на боевое дежурство в боевой готовности постоянной заступила первая боевая стартовая станция (БСС) с межконтинентальной стратегической ракетой Р-7 (дальность полёта боевого блока – 8000 км); командир БСС – полковник Михеев Г.К.;
‒ 15 апреля 1960 года на боевое дежурство в той же готовности и там же заступила вторая боевая стартовая станция с ракетой Р-7 под командованием полковника Тарасова Н.И.;
‒ 15 июля 1961 года с пусковыми установками №№ 3 и 4 и уже с ракетами Р-7А (дальность – 9500 км) на боевое дежурство и вновь на «Ангаре» заступила часть под командованием полковника Мерзлякова Г.М.
Все эти ракеты были нацелены не в пустоту, но на основные административно-политические центры Соединённых Штатов Америки!
16 июля 1961 года одна из боевых стартовых станций межконтинентальных ракет впервые в Вооружённых Силах провела два учебно-боевых пуска со своей стартовой позиции. Не с полигонной на НИИП-5, а с боевой! Оба успешных, что свидетельствовало о реальной готовности боевых расчётов к выполнению задач по предназначению, то есть к нанесению ракетно-ядерных ударов по объектам вероятного противника.
В самый пик Карибского кризиса, а именно по состоянию на 22 октября 1962 года, в составе Ракетных войск стратегического назначения СССР на боевом дежурстве находились не одна, как Вы изволите бессовестно лгать, а 48 пусковых установок межконтинентальных баллистических ракет Р-7А и Р-16. Последние обладали дальностью доставки головных частей в 11-13 тысяч километров. Несущие на себе термоядерные боевые блоки в несколько мегатонн тротилового эквивалента каждый, названные МБР перекрывали бóльшую часть территории США.
Кроме того, уже осенью того же года на Кубе в готовность к выполнению боевой задачи по нанесению ракетно-ядерного удара по Соединённым Штатам были приведены три полка ракет средней дальности Р-12 – всего 36 пусковых установок. В ходе стратегической операции «Анадырь», может слышали о такой? И те самые советские ракеты острова Свободы тоже были нацелены на конкретные объекты Североамериканского континента! Дальность полёта головных частей ракет Р-12 в 2000 км доставала до Вашингтона, Филадельфии, Балтимора, Сент-Луиса, Далласа.
В ходе той же операции «Анадырь» на острове Куба развернули и авиационную группировку реактивных самолётов-носителей атомных бомб – Ил-28. Дальность их полёта составляла 2410 км, боевой радиус, соответственно, 1200 км. Он полностью перекрывал территории штатов Флорида, Луизиана, Миссисипи, Алабама, Джорджия, Южная и Северная Каролина, часть штатов Техас и Теннеси.
17 октября 1962 года в журнале «Лайф» янки напечатали цветную карту расположения на Кубе советских ракетных комплексов, от каждого из которых дугами обозначили зоны досягаемости ракет и возможного поражения районов территории США. В этих зонах началась настоящая паника. Ещё бы! Впервые за всю историю существования своего государства американцы ощутили реальную угрозу собственного уничтожения. По подсчётам американских военных экспертов, в случае пуска Советским Союзом только ракет Р-12 с Кубы, прямые потери американской нации могли составить… 20-30 миллионов человек!!! Именно эта ужасающая по своей реальности угроза, а не высосанная Вами, г-н Губарев В., не пойми откуда угроза мнимая, заставила президента Джона Кеннеди тут же пойти на попятную. И Кубинский кризис почти молниеносно стал историей.
Взгляните на объективные данные о соотношении стратегических средств доставки ядерного оружия между СССР и США по состоянию на 22 октября 1962 года:
СССР США Соотн.
Межконтинентальные баллистические ракеты 48 151 1:3,1
Ракеты средней дальности, 543 105 5,2:1
в том числе достигающие территории противника 36 105 1:2,9
Стратегические (тяжёлые) бомбардировщики 208 615 1:3,0
Дальние (средние) бомбардировщики, 486 845 1:1,7
в том числе достигающие территории противника 96 480 1:5,0
Баллистические ракеты на подводных лодках 80 96 1:1,2
Всего стратегических средств,
достигающих территории противника 468 1447 1:3,1
Взглянули? Общие стратегические возможности Соединённых Штатов Америки на тот период превышали аналогичные нашей страны в 3,1 раза. О каком же тогда 100-кратном превосходстве вёл речь президент Кеннеди? В разведке США, что, одни дебилы работали? Или сам президент не в себе был? Не знаете? Историческая наука знает. Американцы прекрасно владели нужной им информацией.
А теперь, г-н Губарев В., с учётом вышеизложенной нами фактуры, скажите, ну и причём здесь единственная ракета на Байконуре, которая, якобы, так испугала господина Кеннеди? Причём вообще в Карибском кризисе всё то, что Вы «нагородили» в своём интервью??? Настоятельно рекомендуем Вам и верящим Вам познакомится хотя бы с одним из множества трудов, так или иначе посвящённым уникальной операции «Анадырь» 1962 года.
Хотя, признаться, Ваша некомпетентность и непрофессионализм нас заботят мало. Беда и несчастие в другом. В том, что прочитают Ваше «творение» миллионы читателей! И многие из них, особенно молодёжь, будут думать, что ведь так всё и было, как Вы «красочно» живописали. Чего стоит только одна фраза Вашего опуса, убивающая наповал: «Никита Сергеевич не очень понимает в чём дело, но под НАПОРОМ КОРОЛЁВА [выделено авторами] отдаёт военным приказ оставить ракету». Вот же паразиты эти военные (!) – чуть не сорвали программу освоения космоса и самостоятельно не начали мировую ядерную войну… Здесь – без комментариев.
Только что прочитанный Вами, уважаемый Читатель, отрывок из интервью «Комсомолки» с г-ном Губаревым В. представляет собой ярчайший пример исторической беспардонности и плевка беспамятства в сторону многих тысяч наших отцов и дедов, обеспечивающих в те годы безопасность Родины. Но, как мы уже отмечали выше – подобных примеров множество. И не перестают они множиться, словно поганки на гнилье после обильного орошения жизнеобеспечивающей средой.
С современной «свободой» творчества и государственным безразличием к гуманитарной науке пройдёт ещё пару десятков лет, и люди будут читать примерно следующее: «Сергей Павлович Королёв решил срочно провести совещание, на которое пригласил Никиту Хрущёва, а также министров ведущих отраслей промышленности. Всем им на этом совещании, включая и Хрущёва Н.С., крепко «досталось на орехи». Думаете, шутка? Нет. При нынешнем состоянии исторических исследований – а точнее сказать изысков – когда выводы делают не учёные-исследователи, а разных мастей борзописцы и графоманы, невесть откуда знающие всё про всех и всегда во всех деталях, но при этом никогда не работающие в архивах, за этим дело не станет.
Однако вернёмся к интервью с г-ном Губаревым В.
О подготовке к полёту человека в космос из уст этого якобы очевидца советских космических свершений рупором кричит новая сенсация: «Оказывается, Королёв ВТИХАРЯ [выделено авторами настоящей статьи] уже 10 лет на полигоне Капустин Яр отрабатывал вертикальные пуски ракет с собаками. И у него уже был готовый контейнер. Он знал, что рано или поздно время космоса придёт. И он должен встретить этот момент во всеоружии».
Первый вопрос – почему втихаря? Второй – от кого втихаря? Третий – почему это цель только Сергея Павловича? Что за чушь Вы несёте, г-н Губарев В.? В программе запуска животных в космос участвовали тысячи людей, и решения по ней принимались государственные, коллегиальные! Единственно в чём Вы здесь правы, так это в том, что началась данная программа на полигоне Капустин Яр, задолго до запуска первого человека в космос.
Специально для Вас, г-н Губарев В., приводим несколько данных об этой программе из отчётов начальника Государственного центрального полигона в 4-е управление ГАУ и в Академию наук СССР. Повторимся, из отчётов (!) не даже Королёва С.П., а «стороннего» в Вашем понимании военного:
‒ 22 июля 1951 года в 12 часов 54 минуты со стартовой позиции на полигоне Капустин Яр впервые в СССР был произведен высотный пуск ракеты 1-РБ с аппаратурой и подопытными животными, собаками по кличкам Дезик и Цыган, на борту. Эти собаки стали первыми в истории животными, осуществившими полёт на ракете на высоту в 101 км [до линии Кармана] и благополучно вернувшимися обратно;
‒ 29 июля 1951 года – второй полёт животных на ракете 1-РБ в космос. Пассажиры – собака Дезик, совершающая свой второй полёт уже через неделю, и собака по кличке Лиса. После отработки запланированной программы полёта и возвращения на землю, парашют контейнера с собаками не раскрылся, и обе они погибли;
‒ 19 августа 1951 года – пуск ракеты 1-РБ с собаками по кличкам Смелый и Рыжик. Животные остались живы;
‒ 28 августа 1951 года – очередной пуск геофизической 1-РБ ракеты с собаками на борту. Из-за разгерметизации кабины животные погибли.
Господин Губарев В., как видите, мы ничего не придумываем. Каждая собачка имела собственное имя и свою судьбу. При желании можно найти имена всех собачек, которыми жертвовали во имя освоения космоса. Кроме того, да будет Вам известно, что инициатором запуска животных в космос и разработкой таких программ выступала и занималась специально созданная в 1950 году Комиссия Академии наук СССР по изучению верхних слоёв атмосферы под руководством академика Благонравова А.А. А подготовкой специально отбираемых для этой цели собак занимался институт авиационной медицины в Москве. И контейнер, в котором размещались собаки для полёта в головной части ракеты, конструировал не Сергей Павлович лично, и даже не сотрудники руководимого им ОКБ, а специалисты Лётно-исследовательского института министерства авиационной промышленности СССР (ЛИИ МАП).
Если приведённые нами данные и аргументы Вас не совсем ещё убеждают, тогда ниже просим ознакомиться с докладом вице-президента Академии артиллерийских наук, председателя Комиссии Академии наук СССР по изучению верхних слоёв атмосферы академика Анатолия Аркадьевича Благонравова. Кому Вы думаете? Королёву С.Н.? Нет, руководителям советского Правительства, Военного министерства, министерства вооружения и Академии наук СССР:
«4 сентября 1951 г.
Совершенно секретно
По проводу, весьма срочно
Товарищу Маленкову Г.М.
Товарищу Берия Л.П.
Товарищу Булганину Н.А.
Копия: Товарищу Василевскому
Товарищу Устинову Д.Ф.
Президенту Академии наук
Товарищу Несмеянову А.Н.
В период с 22.7.1951 года по 3.9.51 года проведены испытания по Постановлению Совета Министров СССР от 30.12.1949 г. за № 5891-2209сс.
Осуществлено шесть вертикальных пусков ракеты 1-РБ на высоту до 100 километров с проведением научных исследований при участии Физического и Географического институтов Академии наук, НИИ-88 и ГОИ [Государственного оптического института] министерства вооружения, ЛИИ министерства авиационной промышленности, НИИ ПДС [парашютно-десантного снаряжения] министерства лёгкой промышленности, НИИАМ [авиационных материалов] Военного министерства.
Как сама ракета, так и комплекс измерительных аппаратов своё назначение выполнили.
Получен ряд данных о составе первичного космического излучения и о процессах взаимодействия первичных космических частиц. Получены измерения атмосферного давления на высотах до 100 километров. Имеются данные о составе воздуха на высотах 70-90 километров. Получены данные о скорости и направлении движения слоев атмосферы на высоте до 80 километров. Проведены исследования аэродинамических характеристик модели крыла при больших высотах и сверхзвуковых скоростях и исследованы силы трения в тех же условиях.
Получен ряд данных по вопросам конструирования ракет для научных исследований. Впервые в СССР получены снимки спектра солнца на высотах до 100 километров. Доказана выживаемость живых организмов в условиях полёта на ракете до высоты 100 километров без нарушения физиологических функций. В четырёх случаях подопытные животные доставлены на землю с указанной высоты без всяких повреждений [подчёркнуто авторами статьи].
По вопросам спасения корпуса ракеты получены лишь предварительные выводы, но задача спасения корпуса остаётся нерешённой.
Программа исследований выполнена в основном с положительными результатами. Работа по программе закончена. Отчёт будет представлен к 1.10.1951 года.
Председатель государственной комиссии академик Благонравов»
Вот это, что называется «втихаря»! Академия наук СССР, НИИ министерств вооружения, лёгкой промышленности и Военного министерства, Институт авиационной медицины, ЛИИ МАП, 4-е управление ГАУ, Государственный центральный полигон в местечке Капустин Яр – сотни ответственных должностных лиц, тысячи специалистов и номеров боевых расчётов, осуществлявших реализацию программы и запуски геофизических ракет и собачек в том числе…
Но и это ещё не все факты! «За разработку и испытания специальной аппаратуры для запуска собак на большие высоты в герметической кабине» в 1952 году за предыдущий 1951 год были удостоены Сталинской премии 3-й степени (в составе коллектива):
Покровский Алексей Васильевич, руководитель работы, начальник НИИ авиационной медицины;
Попов Виталий Иванович, заместитель начальника физиологического отделения того же института;
Серяпин Александр Дмитриевич, старший научный сотрудник института;
Яздовский Владимир Иванович, начальник лаборатории института.
Г-н Губарев В., ну а где же среди награждённых за собачек в космосе Сергей Павлович Королёв? Не знаете? Или повторите журналистскую байку о том, что его, как якобы и всегда, незаслуженно забыли? А может всё-таки программа та вовсе и не «королёвской» была? Посмотрите внимательно на начало доклада Благонравова А.А. Видите там Постановление Правительства указано, за № 5891-2209сс от 30 декабря 1949 года? Знаете, как оно называлось? Сто процентов даём, что не знаете! Рассказываем: «О дальнейшем развитии работ по исследованию верхних слоев атмосферы». Постановление на шести листах с приложениями – программой исследования и ведомостями материалов и оборудования, выделяемых исполнителям. Исполнителями назначили Академию наук СССР и Главное управление гидрометеослужбы при Совете Министров СССР.
Фамилии Королёва С.П. в списке исполнителей нет. И отдела, который он возглавлял, тоже нет. Нет даже НИИ-88. А кого, спросите, назначили ответственным за подготовку ракет? Министерство вооружения, товарища Устинова Дмитрия Фёдоровича! А за запуск? Министерство вооружённых сил, товарища Булганина Николая Александровича и… Государственный центральный полигон! Так кто, г-н Губарев В., говорите отрабатывал вертикальные пуски ракет с собаками?..
И заодно уж. Постановление от 30 декабря 1949 года об исследованиях верхних слоёв атмосферы в отношении решения этой задачи было не первым. Оно лишь детализировало порядок организации и проведения исследований, необходимость которых определялось Планом опытных и научно-исследовательских работ по реактивному вооружению на 1948-1949 годы, утверждённым 14 апреля 1948 г. под № 1175-440.
После некоторого перерыва полёты собак в космос с полигона Капустин Яр продолжились в 1954, 1955, 1956, 1957 и 1958 годах на ракетах 1-РД, 1-РЕ, Р-2А, Р-5А. Дабы снять на этот счёт все возможные инсинуации, типа, что это при Сталине И.В. Правительство знало о летающих в космос собаках, а при Хрущёве Н.С., которому до этого не было дела, мол, Королёв С.П. переориентировал это дело на себя и продолжил его вести «по-тихому» с целью… (ну, дальше Вы, уважаемый Читатель, уже знаете), приводим ещё один документ [в сокращении]. Он назывался «Доклад по ракетным исследованиям верхних слоев атмосферы», и представлял его Правительству страны в 1957 году заместитель Министра обороны СССР по реактивному вооружению и специальной технике маршал артиллерии Неделин М.И.:
«В ходе отработки ракет дальнего действия, а также для решения других научных задач, возникла необходимость в исследовании верхних слоёв атмосферы. Созданная для этой цели ракета 1-РЕ докладывалась Вам в 1956 году. Высота полёта этой ракеты – 100-110 км.
Дальнейшим развитием применения ракетной техники для исследования верхних слоёв атмосферы является представленная здесь ракета Р-2А. Эта ракета, созданная на базе ракеты Р-2, имеет высоту подъёма около 200 км, т.е. почти в два раза больше, чем у ракеты 1-РЕ.
Запуск ракета Р-2А производится теми же средствами наземного оборудования, что и ракеты Р-2.
В специально приспособленной головной части ракеты и в двух подвешенных с боков контейнерах помещается аппаратура для измерения давления, температуры и состава воздуха, а также аппаратура для аэродинамических исследований, спектрографического анализа солнечного излучения и ионосферных исследований. В головной части, в специальной кабине, помещены также подопытные животные. Кабина имеет кислородное питание и самописцы для записи физиологических функций животных во время полёта.
Головная часть и контейнеры с научной аппаратурой снабжены парашютными системами и отделяются от ракеты во время полёта после выключения двигателя.
Первые пуски ракет Р-2А должны быть проведены в мае сего года. В дальнейшем пуски этих ракет будут проводиться в течение предстоящего Международного геофизического года.
Пуски ракет для исследования верхних слоёв атмосферы осуществляются Министерством обороны СССР (!!!), начиная с 1951 года. […].
С помощью таких ракет впервые были исследованы вопросы воздействия высотных полётных перегрузок на животные организмы и влияния на них состояния невесомости. Получены также ценные материалы по составу воздуха на различных высотах, спектрографическому анализу солнечного излучения и проведению ионосферных исследований.
Пуски ракет Р-2А позволят ещё более расширить имеющиеся данные о верхних слоях атмосферы и значительно продвинут вперёд советскую науку».
Как Вам, уважаемый Читатель, такое «втихаря» Сергея Королёва?! А Вам, г-н Губарев В.?
И напоследок приведём данные по полигону Байконур, тоже из отчётов «сторонних лиц»:
«15 мая 1960 года запущен первый космический корабль-спутник. В СССР начата отработка космического корабля для полета человека. Ракета-носитель «Восток» имела длину 38,76 м, стартовую массу 287 т. Масса полезного груза, выводимого на околоземную орбиту, составляла 4,725 т.
Вслед за этим осуществлена серия запусков кораблей с подопытными животными и манекенами:
28 июля 1960 года – собаки Чайка и Лисичка;
19 августа – собаки Белка и Стрелка;
1 декабря – собаки Пчелка и Мушка:
22 декабря – собаки Альфа и Жулька (при старте произошла авария носителя в начале полета последней ступени – спускаемый аппарат аварийно отделился и приземлился восточнее поселка Тура). Поиск спускаемого аппарата завершился успешно. Собаки оказались живы.
9 марта 1961 года – собака Чернушка;
25 марта 1961 года – собака Звёздочка».
Вот такая с космическими собаками выходит объективная картина. Но нас на этот счёт не перестают мучить оставшиеся к г-ну Губареву В. вопросы. Когда он в муках творчества являл на свет «свидетельство» о том, что Сергей Павлович Королёв «втихаря уже [как] 10 лет на полигоне Капустин Яр отрабатывал вертикальные пуски ракет с собаками», как он, г-н Губарев В. себе это представлял? Как, по его мнению, Сергей Павлович договаривался с сотнями ответственных за программу должностных лиц (тысячи рядовых исполнителей, уж ладно, здесь опустим), ну так, чтобы «втихаря»? По-свойски, в кулуарах, по-простому? Как? Кому бутылку водки сулил, кому коньяка, а кто-то и спиртом довольствовался, так по Вашему получается, г-н Губарев В.? Или Королёв С.П. из личного кармана гонорары и премии выплачивал? Как и когда успевал только со столькими людьми втихаря договориться? А приказы на подготовку и производство запусков геофизических ракет как он отдавал, всем этим тысячам неподчиняющихся ему на прямую людей из различных организаций? А особые отделы всевидящего МГБ-КГБ он как сумел вокруг пальца обвести, г-н Губарев В.? Вы бы хоть чуть-чуть на этот предмет мозгами-то пораскинули!
Но господина Губарева В. ни логика, ни истина не интересуют, его, как говорится, «несёт по полной»: «…под видом того, что разрабатывается разведывательный корабль для съёмок Земли (а это щедро финансировалось военными), готовился полёт Гагарина. В результате разведывательный корабль так и не полетел, а пошёл «Восток» с человеком на борту. [А военные, судя по контексту, остались «с носом»]. Потому что политическому руководству страны стало ясно: надо опережать американцев [Как же скудные умишки руководства страны так вдруг сразу «просветлели»?] И мы их опередили на 20 дней, благодаря гению Королёва [подчёркнуто авторами настоящей статьи]».
Сия сентенция, уважаемый Читатель, уже за гранью всякого приличия. По свидетельству г-на Губарева В. выходит, что подготовка полёта человека в космос также осуществлялась Королёвым С.П. в страшной тайне от руководства страны. Обманывал, дурил ведь Сергей Павлович, и производственников, и Госплан, и Академию наук, и множество смежных организаций, и Министерство обороны, и Государственные комитеты, вождей, ВСЕХ одним словом!
Судя по изречениям г-на Губарева В., представляется следующая картина. Ракета на старте. Всё готово и все готовы к запуску разведывательного спутника. И вдруг «отец космонавтики» даёт команду: «Быстренько выгружаем обратно оборудование для фотосъёмок, сажаем в кабину космонавта и отправляем в полёт вокруг Земли! Но делаем всё так, чтобы военные даже не догадались о том, что программа полёта изменена!»
А Вам, наверное, г-н Губарев В. и невдомёк, что только первые пуски немецких А-4 и советской Р-1 производились смешанными техническими и стартовыми командами, состоявшими из представителей ведущих проектных институтов и КБ, офицеров полигона и отдельных номеров бригады особого назначения РВГК, а все последующие – вплоть до настоящего времени и в том числе по космическим программам – осуществлялись исключительно военными? Как же так смог Сергей Павлович заставить военных, с их строгой иерархией и жизнью под приказом, вдруг ни с того ни с сего изменить программу полёта? И Юрия Гагарина, Германа Титова, Григория Нелюбова, Андрияна Николаева, Павла Поповича и Валерия Быковского, надо полагать, он у себя дома держал, или на даче, и втайне от других к полёту готовил? Кромешная ахинея!!!
Создаётся впечатление, что у г-на Губарева В. не совсем в порядке его психическое состояние. Но ответственные редакторы «Комсомольской правды»? Как могли они, руководители газеты, которую читают миллионы, напечатать, да ещё и выложить в Интернет весь этот бред???!!! Понять этого мы, увы, не в силах. Поэтому для них, внимающих и без капли стеснения печатающих воспалённые фантазии г-на Губарева В., равно как и для него самого, констатируем давно ставшие широко известными (!) факты.
‒ 5 января 1959 года, то есть за два года до первого полёта человека в космос, с названием «О медицинском отборе кандидатов в космонавты»» вышло в свет Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР – правительственное решение о начале новой государственной программы. Тогда же, в январе 1959-го у президента Академии наук СССР Мстислава Всеволодовича Келдыша состоялось первое совещание, на котором предметно и конкретно обсуждался вопрос о полёте человека в космос – вплоть до того, «кому лететь?»;
‒ 22 мая 1959 года, с выходом следующего Постановления советского Правительства «О подготовке человека к космическим полётам» эта программа получила своё полное организационное оформление;
‒ 10 декабря 1959 года под № 1388-618 Правительством страны было принято фундаментальное Постановление «О развитии исследований по космическому пространству». Оно определило порядок проведения дальнейших работ в направлении решения целого комплекса важнейших проблем космонавтики, в том числе и по первым полётам человека в космическом пространстве;
‒ 11 января 1960 года приказом Главнокомандующего ВВС Главного маршала авиации Вершинина К.А. (по распоряжению государственного руководства) в лесном массиве Щелковского района Московской области сформирована специальная воинская часть с условным наименованием в/ч 26266, задачей которой стала подготовка космонавтов. Её начальником был назначен полковник медицинской службы Евгений Анатольевич Карпов, видный специалист в области авиационной медицины;
‒ 3 августа 1960 года Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 866-361 «О подготовке полёта человека в космическое пространство» на фондах, выделенных для войсковой части 26266, создан Центр подготовки космонавтов. В 1960-1961 годах в этом Центре и проходил свою подготовку первый отряд космонавтов, а отбор лётчиков в отряд осуществлялся и того ранее, с октября 1959-го и специально сформированной группой специалистов Института авиационной медицины. Государственное финансирование программы подготовки было запредельным.
Что же получается в сравнении между исторической фактурой и мемуарными изысками г-на Губарева В. вместе с их публикацией «комсомольско правдинскими» редакторами? Только то, что деятельность Королёва Сергей Павлович проходила в каком-то другом, «губаревском», измерении.
На вопрос о том, могли ли мы, наша страна, выиграть у американцев битву за Луну этот мемуарист безапелляционно заявляет: «Нет, уже ничего нельзя было изменить. Я сам несколько раз слышал от Сергея Павловича, что нам уготовано почётное второе место. На Луну мы технически не могли полететь. Ресурсы страны оказались уже выжаты, промышленность была неспособна делать более мощные машины».
Крайне сомнительное утверждение! Работа над сверхмощной ракетой Н-1 только началась, а Сергей Павлович уже в самом начале лунной программы и руки опустил? Раньше не опускал, а здесь опустил? Ресурсы страны оценил и посчитал? А каким образом, интересно? Ему, что, персонально доводили те данные по государственному дебиту-кредиту, о которых знали только первые лица государства? Если ресурсов не хватало, то каким образом к началу 70-х годов наша страна вплотную подошла к стратегическому паритету с США, причём этот факт признали сами американцы? Мало этого, СССР по своему экономическому развитию к этому же времени сумел выйти на второе место в мире. И ведь хватило ресурсов!
Технически не могли полететь? Это, простите, почему? Неужто тогда технический прогресс остановился? Или непрерывный научно-технический поиск, всегда заканчивающийся воплощенным результатом, вдруг неожиданно стал для Королёва С.П. конечным? А может Сергей Павлович разуверился к тому моменту в свой гений и свой потенциал?
Почему промышленность была неспособна делать более мощные машины? Ведь Н-1 сделали, и не одну. Другое дело, что все старты сверхмощной ракеты оказались неудачными, но разве это вина промышленности? А может всё-таки неправильно были произведены расчёты, приняты конструкторские и технологические решения? Тогда причём здесь промышленность?
Из последнего процитированного утверждения г-на Губарева В. получается, что Королёв С.П. без боя «отдал» приоритет освоения Луны американцам. Лично отдал. Типа, я так решил, и точка, а в Правительстве страны всё равно никто в этих вопросах не разбирается. Буду, мол обманывать, его, Правительство, и дальше, а с Н-1 просто дурака валять. Пусть миллиарды в неё вбухивают, мне то что до того?
Именно так по Вашему выходит, г-н Губарев В. И даже более выходит – Королёв С.П., получается, ещё и струсил! Уже на старте программы в тень ушёл. Вот какое «лицо» «гения космонавтики» Вы, якобы очевидец, продемонстрировали миллионам читателей вкупе в редакторами «Комсомолки».
Но г-н Губарев В. здесь, к великому сожалению, не одинок. Существует широко распространённая версия, что Сергей Павлович Королёв «отдал» приоритет освоения Луны американцам в интересах того, чтобы вести работу по подготовке полёта на Марс. И якобы после него остались наброски этих планов.
В связи с чем, очередной вопрос. Ну и почему сейчас не опубликовать эти планы, или хотя бы изложить замыслы «отца практической космонавтики»? Ведь в настоящее время идёт подготовка экспедиции на Марс, об этом заявлено во всех средствах массовой информации. Мероприятие неимоверное по своей сложности, финансовым затратам и риску, а главное, по новизне и неизвестности. Казалось бы, для предварительного анализа и расчётов нужно использовать весь имеющийся научный потенциал, в том числе и работы учёных прежних времён, тех, кто добивался на своём практическом пути выдающихся результатов. И в первую очередь взять на вооружение работы нашего отечественного светила, Сергея Павловича Королёва.
Но почему-то этих его работ и его расчётов о полёте человека на Марс и возвращении обратно до сего дня никто не может найти и опубликовать? Да, кстати, а где и когда, вообще то говоря, печатались другие научные труды Королёва С.П.? Хоть какие? Как они назывались? И, в частности, сколько их, этих его научных трудов по вопросам ракетостроения и освоения космического пространства? Хотя бы кто из научного мира, или биографов Сергея Павловича, явит их миру, или, на худой конец, озвучит его библиографию? Вот, например, у Валентина Петровича Глушко научных трудов десятки, и каждый – по конкретным вопросам двигателестроения. Все они не раз опубликованы.
Нам рассказывают, что свои научные труды, ввиду полного засекречивания деятельности, Сергей Павлович был вынужден подписывать псевдонимом «Профессор К. Сергеев». Вполне может быть. Но тогда очень бы хотелось познакомиться, и, думаем, не нам одним, хотя бы с одной научной работой, вышедшей под этим псевдонимом. Почему то таковые до сих пор неизвестны.
Но здесь, на наши вопросы, как правило, звучит другой аргумент. Нам говорят, что труды «профессора Сергеева» публиковать нельзя! Работы якобы находятся под грифами «секретно», «совершенно секретно» и «особой важности». Даже их названий не произносят вслух. И описи в архивах, где они могут быть, тщательно скрывают от глаз, говоря, что и они строго засекречены.
Непонятно, как долго эти «неизвестные труды» будут под грифами томиться? Ещё 100, 200 лет? Сколько? Кому они будут нужны после этих сроков? Да простят нам наши сомнения понимающий Читатель, но что-то нам подсказывает, что грифы секретности, довлеющие над научными трудами Королёва С.П.– чистой воды блеф!
По совести говоря, и многие тому свидетели, аргумент «всё засекречено» умело и очень часто используется в передачах нашего телевидения, особенно идущим в эфир на канале РЕН ТВ. Там порой городят всё, что только взбредёт авторам в голову. В подавляющем своём большинстве никакой науки, никаких подлинных фактов в таких программах не увидишь и не услышишь. Сплошное интеллектуальное одурманивание зрителей. И ведь доказать обратное утверждаемому там – невозможно. Правда и истина оказываются строго засекреченными. Всегда, при просмотре подобных «эксклюзивов» и «сенсаций», очень хочется проверить озвучиваемое, попасть в те архивы и посмотреть те источники, на которые ссылаются авторы и приглашённые. Но, увы, доступ к таковым всегда закрыт, да и архивов тех «специальных» вместе с источниками особенными нам и Вам, уважаемый Читатель, никто и никогда не назовёт и не покажет. Извольте верить измышлениям телевизионщиков «на слово»!
Сдаётся, что и в случае с научными трудами Сергея Павловича Королёва, мнимый гриф секретности, якобы закрывающий к ним свободный доступ, используется в таких же целях. Нас просто-напросто обязывают верить в их наличие и в глубину их научного содержания. При этом другая часть письменного наследия Королёва С.П., не являющаяся секретной, хранится у его дочери – Натальи Сергеевны. Но она наследие отца – сама об этом вещает с каждой трибуны – публиковать отказывается. Совершенно по непонятным причинам! При этом говорит и пишет о нём в манере свободной интерпретации исторической действительности. А что, ведь ею сказанное непроверяемо, можно утверждать всё, что только на ум придёт.
К слову будет сказано, уважаемые создатели телевизионных научно-популярных программ и телепередач, не пора ли вообще не принимать всерьёз оценок родственниками роли того или иного исторического деятеля. Пусть родственники рассказывают о том, каким был человек по характеру, в семье, в отношениях с другими людьми, но не пытаются давать оценку его профессиональной деятельности и его заслугам, или тем паче, провалам. Послушать их, так у нас все агнцы невинные и безгрешные были, только власть всегда и во всём виновата. Но реальность не есть противоположность исключительно белого только с чёрным, не бывает и реальности однотонной. Жизнь всегда многогранна и многоцветна. Поэтому представляется, что при создании научных и научно-популярных программ и фильмов необходимо руководствоваться одним из постулатов юриспруденции – родственники, есть лица заинтересованные, а потому уже по умолчанию не могут быть объективными свидетелями прошедшего, а тем более его научными толкователями. Тоже самое применимо и в сфере исторической науки, в качестве критерия для оценки трудов и работ авторов на предмет историчности и объективности.
Что же мы видим в действительности настоящего? На собираемых в дань уважения заслугам Сергея Павловича ежегодных Королёвских чтениях, проводимых в его альма-матер, в МГТУ имени Н.Э. Баумана, в первых рядах «учёных историков по наследию» уже не только Наталья Сергеевна Королёва, но и её дочь, то бишь внучка Сергея Павловича. А ведь там ещё и правнучка подрастает. Вот кто видимо в будущем вклад в науку своего дедушки и прадедушки оценят «по-настоящему»! Не удивимся, что скоро «откроются» новые факты из его становившейся раз за разом всё более легендарной биографии. К примеру, о том, что «гений космонавтики» имел планы исследования «чёрной дыры» в каком-либо созвездии, находящемся от нас на расстоянии полутора миллиардов световых лет. И что если бы он так скоро не ушёл из жизни, то созданный его усилиями космический аппарат должен был уже давно в той самой «дыре» побывать.
Возвращаясь к научным трудам Сергея Павловича, отмечаем ещё один интересный факт. Почему-то Валентин Петрович Глушко, который в 1956 году писал рекомендательный отзыв о научно-инженерной деятельности Королёва С.П. (а отзыв предоставлялся в связи с рассмотрением на Учёном совете НИИ-88 вопроса о присвоении Королёву учёной степени доктора технических наук без защиты диссертации), не назвал ни одной книги или научной статьи, вышедших из-под пера начальника ОКБ-1, хотя и упомянул о таковых.
В качестве главных научных работ Королёва С.П. Глушко В.П. привёл:
1. Эскизные и технические проекты и сводные отчеты по ряду опытно-конструкторских и научно-исследовательских тем, выполненных по Постановлениям Правительства (!!!) и посвященных узловым вопросам ракетной техники. [Ау! Интерпретаторы истории! Обратите внимание, выполнялись они по Постановлениям Правительства, а не втихаря и по личной инициативе Сергея Павловича!].
2. Курс лекций по теории и проектированию ракет, составленный и читаемый Королёвым С.П. на специальных высших инженерных курсах при МВТУ имени Н.Э. Баумана.
По поводу первой группы научного наследия Сергея Павловича возникает недоумение. Разве корректно и честно коллективные труды, созданные усилиями, опытом, знаниями и работой многих, ставить в заслугу одному? Насколько мы знаем, в научном мире это не принято и, как минимум, неэтично.
По поводу второй группы, то есть курса лекций по теории и проектированию ракет, свидетельствуем, они действительно есть, мы их нашли. Весь курс включает в себя четыре лекции 1951 года, все – небольшие по объёму.
В связи с только что изложенным – замешательство. Если Сергеем Павловичем Королёвым действительно был написан ряд важных научных трудов по ракетно-космической технике и проблемам освоения космического пространства, то почему до сих пор эти труды так усиленно скрывают даже от специалистов и исследователей? Если он таких трудов после себя не оставил, то зачем всюду врать о богатейшем научном наследии Сергея Павловича? Какую цель преследует, что за собой скрывает это враньё?
Почему не сказать правды хотя бы сейчас? Правды о том, что Королёв С.П. не писал и не оставлял научных трудов. Разве от этого его заслуга перед страной и её народом будет меньше? Да нисколько! Ведь он руководил, талантливо организовывал и умело направлял вверенные ему инженерно-конструкторские коллективы на решение насущных задач советского ракетостроения и в большинстве своем осуществлял общую координацию проектных и опытно-конструкторских работ одновременно по нескольким направлениям, достигнув при этом выдающихся результатов.
Но как показывают наши многолетние архивные изыскания, исторически нечестны не только журналисты, родственники и апологеты-биографы Сергея Павловича Королёва. Не отстают в этом процессе и мемуаристы. Один из самых известных – Феликс Иванович Чуев. В его книге «Сто сорок бесед с Молотовым» в изложении автора даются воспоминания одного из ближайших соратников Королёва С.П. Василия Павловича Мишина. Они касаются июля 1944 года, и речь в них ведётся о переписке Уинстона Черчилля со Сталиным И.В. по поводу немецкой ракетной экспериментальной станции в Дебице (Польша).
По словам Чуева Ф.И. Василий Павлович Мишин вспоминал: «В тот же день [т.е. 13 июля 1944 года, коим датировано вышеупомянутое письмо] мы с Серёгой (С.П. Королёв) были на ковре у Сталина. Он дал нам указание немедленно вылететь в только что освобождённый от немцев Дебице, собрать там материалы по крылатым ракетам и всё привезти в Москву, и чтоб ничего не досталось англичанам ‒ их разведчики давно там работают.
Так мы и сделали. По обнаруженным чертежам и обломкам нарисовали крылатую ракету и выполнили её в металле в Чехословакии [Так себе и представляем, как Вася с Серёгой собственноручно исполняют ракету в металле, словно бумажный самолётик мастерят]. Нашими разведчиками был обнаружен некий Козак ‒ заместитель главного немецкого конструктора Вернера фон Брауна [???], чех по национальности. Он стал нам помогать... к Октябрьским праздникам мы отправили в Москву на железнодорожной платформе готовую крылатую ракету, машину «Татра», ящик чешского пива и написали: «Подарок Сталину» [!!! ‒ подчёркнуто авторами настоящей статьи]. Так начинался советский космос».
Галиматья в приведённом отрывке полная! Из достоверных архивных источников известно, что после упомянутого письма У. Черчилля, комиссию Государственного Комитета Обороны, немедленно вылетевшую на немецкий полигон «Близна», что располагался между польскими городками Дембица (Дебице, Dębica) и Кольбушова (Kolbuszowa), возглавлял начальник НИИ-1 Народного Комиссариата авиационной промышленности генерал-майор инженерно-авиационной службы Фёдоров П.И. Были в той комиссии ставшие в будущем крупными и известными учёными Тихонравов М.К. и Победоносцев П.И., были мало кому известные Чернышёв Н.Г., Соркин Р.Е., Шехтман М.О. Плюс ещё несколько прикомандированных офицеров и солдат от 60-й армии и 1-го Украинского фронта. Но ни Мишина В.П., ни Королёва С.П. в составе той первой комиссии, назначенной для изучения немецких достижений в области ракетной техники, и в помине не было.
Во-вторых. Что это за чех, заместитель Вернера фон Брауна по фамилии Козак, о котором больше никто, никогда, ничего не слышал и в глаза его не видел? Ведь соратники германского конструктора, инженера, учёного фон Брауна известны очень хорошо. Их поиск вели спецслужбы всех стран-победительниц Третьего рейха – США, Великобритании, СССР. Более того, в Советском Союзе сразу после окончания Второй мировой войны к работе по воссозданию немецких крылатых и баллистических ракет и к разработке новых были привлечены сотни германских специалистов-ракетчиков. К тому же, их специально вывезли в СССР, где разделили на специализированные группы и секции по направлениям исследований и работ. Но никакого Козака среди них не было! Чтобы наше МГБ, проводившее масштабную операцию по поиску и вывозу германских специалистов, да не нашла цельного заместителя самого фон Брауна, да ко всему прочему уже охотно сотрудничающего с нами?! И вдобавок не смогла вывезти его из оккупированной Чехословакии?! Больше походит на посредственный анекдот.
В-третьих. Почему Вася с Серёгой, исследующие германский полигон в Польше, вдруг стали делать крылатую ракету в металле в Чехословакии? Ведь первые боевые германские ракеты были сконструированы таким образом, что большая часть составляющих их агрегатов монтировалась непосредственно на полигоне, и полигоны обладали для этого всеми необходимыми возможностями. Почему Мишин В.П. и Королёв С.П. такими возможностями не воспользовались? И вообще, как было можно по обнаруженным чертежам (на немецком, польском, чешском, на каком?) и обломкам (!) в кратчайшее время изготовить в металле цельную ракету, да ещё всего за каких-то 2-3 месяца – ведь к ноябрю того же года, судя по рассказу, её уже отправили в Москву?! На каком заводе её делали? Где брали сырьё, электроэнергию, специальную оснастку? Где и как искали, а потом заставили работать специалистов-производственников, рабочих? Как им платили, в конце концов? Опять из своего кармана? Или в первый раз из него?
Откуда герои рассказа взяли машину «Татра»? Купили на свои деньги? Незаконным образом конфисковали у населения? Украли из трофейного имущества? Но ведь за это сразу светила уголовная статья! По каким документам этот автомобиль отправляли в СССР, как личный, общественный, какой?
И что это за фамильярность по отношению к руководителю государства Сталину И.В. со стороны недавнего уголовника Королёва С.П., которого освободили как раз в июле 1944-го, и рядового сотрудника одного из авиационных КБ, кем на тот момент являлся Мишин В.П.? Ящик пива в подарок, скабрезная сопроводительная надпись – хоть один здравомыслящий человек может этому поверить?
Вот и получается, что если писатель и публицист Чуев Ф.И. в действительности передал услышанный им когда-то рассказ Мишина В.П., то надо честно сказать – Мишин В.П., вспоминая прошлое, нёс полную околесицу, или просто-напросто врал. Если процитированное – это выдумка самого Чуева Ф.И., услышавшего где-то когда-то и от кого-то звон о первых шагах по изучению германского ракетного наследия и «художественно» это обработавшего, то возникает большое сомнение не только по отношению к самому Чуеву Ф.И., как автору, претендующему на объективность и непредвзятость, но и в правдивости всей его книги «Сто сорок бесед с Молотовым».
А вот ещё два якобы достоверных свидетельства. Первое – отрывок из книги о полигоне Байконур [Порошков В.В. Ракетно-космический подвиг Байконура. – М.: Изд-во Патриот. 2007. С. 35], по всем статьям неплохой книги, за исключением отсутствия ссылочного аппарата и цитируемого отрывка:
«После первых успешных пусков ФАУ-2 Сталин поручил Королёву составить перспективный план создания ракет в СССР. Об этом рассказал сам С.П. Королёв на Байконуре во время «великого сидения» на стартовой позиции изделия 8К75 при завершении его испытаний в ожидании погоды на Камчатке. Королёв неожиданно разоткровенничался. Впервые рассказал… о составленном им перспективном плане. Он составил очень оптимистический план. Когда он докладывал этот план Сталину, Иосиф Виссарионович лично начал править его план и сказал Королёву, что нам ещё только предстоит создать ракетостроительную промышленность, обучить специалистов, освоить новую технику и её производство. И он в пять раз увеличил конечные сроки выполнения плана. «И прав оказался он, а не я», ‒ закончил Королёв. Такое признание в устах честолюбивого Сергея Павловича многого стоит и свидетельствует о его высокой оценке познаний Сталина в области военной промышленности и военной техники». Вставляем ремарку: ну, слава Богу, хоть один авторитет для «гения космонавтики» всё-таки существовал!
Второе свидетельство – рассказ нашего уважаемого космонавта Георгия Гречко. Вроде бы человек разумный, но вот повествует он о Тунгусском метеорите и делает такой пассаж: «Сталин вызвал Королёва и поставил задачу – выяснить природу Тунгусского метеорита».
В обоих случаях – бредни чистой воды. Не ставил Сталин И.В. задачи Королёву по выяснению природы Тунгусского метеорита. И Мишина с Королёвым никогда к себе не вызывал. Ни в какие времена «Вася с Серёгой» не были у вождя на ковре. Не получали они напрямую и заданий от Сталина И.В. Ни одного. И Королёву С.П. сформировать перспективный план создания ракет в СССР Иосиф Виссарионович не мог поручить. Утверждать последнее могут только некомпетентные люди, незнающие и непонимающие, что механизм создания перспективного планирования, особенно по вопросам разработки новых видов вооружений, – это сложнейшая, грандиозная по масштабам, многоэтапная процедура, выполняли которую только коллективными усилиями центральных управлений оборонных министерств, министерства финансов и Госплана СССР.
И потом, Сергей Павлович Королёв руководил работами (на основе германских образцов и германского опыта) по созданию только дальнобойных ракет. Так тогда называли управляемые баллистические ракеты большой дальности. Но ведь уже в первых отечественных планах по созданию ракетного оружия определялись к разработке не только они. Но крылатые, зенитные, различных дальностей, способов базирования и старта, сухопутные, воздушные и морские, управляемые и неуправляемые, жидкостные и пороховые. С мая 1946 года, с момента выхода первого Постановления Правительства «Вопросы реактивного вооружения», разработка всех перечисленных типов ракет поручалась различным профильным научно-исследовательским институтам и конструкторским бюро разных союзных министерств, во главе со своими главными конструкторами и специалистами. В каждом из них интенсивно создавалась своя уникальная экспериментальная и испытательная база, строились и оборудовались специализированные полигоны, утверждались программы и промежуточные планы. И везде с первых дней работы была своя специфика, своя уникальность, свои проблемы. Сталин И.В. что, всё это забыл? Или не знал? И поэтому вдруг в 1948 году поставил задачу объять необъятное одному феномену, поручив ему сформировать перспективный план создания ракет в СССР? Да не смешите уже!
Больше того, послушайте все, кто пишет об эпохе Сталина И.В. и не знает, что давно опубликованы записи дежурных секретарей приёмной в кремлёвском кабинете вождя. С 15 июля 1924-го по 9 марта 1953 года, с точностью до одной минуты в этих записях прослежено, когда, кого и в течение какого времени принимал Сталин И.В. на своём рабочем месте в Кремле, или находился в том же самом кабинете после его смерти. Среди посетителей человек с фамилией Королёв значится всего один раз, 9 марта 1948 года. «Профессор Сергеев» в этих списках отсутствует как таковой. Нет в них и товарища Мишина В.П.
Какие вопросы обсуждались в кремлёвском кабинете 9 марта 1948 года, известно совершенно точно. То был План опытных и научно-исследовательских работ по реактивному вооружению [так тогда называли ракетное оружие] на 1948-1949 годы. Посмотрим, кто присутствовал на обсуждении, может, быть действительно, только Сталин И.В. и Королёв С.П.? Ан нет, от начала и до конца обсуждения в кабинете вождя находились:
‒ руководители Советского Правительства Молотов В.М., Берия Л.П., Жданов А.А., Маленков Г.М., Вознесенский Н.А., Булганин Н.А., Микоян А.И., Каганович Л.М.;
‒ союзные министры оборонной промышленности Устинов Д.Ф, Хруничев М.В., Горемыкин П.Н.;
‒ заместители министра Вооружённых Сил СССР Василевский А.М., Юмашев И.С., Вершинин К.А.;
‒ заместитель председателя Комитета № 2 (по реактивной технике) при Совете Министров СССР Зубович И.Г.;
‒ начальник Главного артиллерийского управления Вооружённых сил Яковлев Н.Д.;
‒ начальник НИИ-88 Гонор Л.Р.;
‒ начальник отдела № 3 специального конструкторского бюро НИИ-88 Королёв С.П.
Продолжительность совещания по данному вопросу – 2 часа 15 минут. Итоговый документ – Постановление Совета Министров СССР № 1175-440сс «О плане опытных и научно-исследовательских работ по реактивному вооружению на 1948-1949 гг.». Было утверждёно и зарегистрировано после доработки по результатам указанного совещания 14 апреля 1948 года. Объём принятого и утверждённого документа – 415 листов машинописного текста.
Общий план состоял из двух частей: плана опытных и плана научно-исследовательских работ. Обе части плана, в свою очередь, делились на несколько разделов. План опытных работ по реактивному вооружению – на разделы по управляемому реактивному вооружению, неуправляемому реактивному вооружению и раздел по порохам, жидкому топливу, средствам парогазогенерации и специальным материалам. Каждый раздел состоял из глав, где определялись типы реактивного оружия (системы, материала, рецептуры), объём по ним работ, основные тактико-технические требования, краткое описание ожидаемого действия, заказчик, исполнители, сроки предъявления на испытания. Назначенное к разработке реактивное оружие включало ракеты различных классов: наземного базирования (баллистические, зенитные, снаряды реактивной артиллерии), морского назначения (самолёты-снаряды, реактивные торпеды, реактивные глубинные бомбы) и авиационного назначения (управляемые бомбы и реактивные снаряды).
План научно-исследовательских работ объединял 16 разделов, в том числе:
‒ Проблемы механики в реактивной технике;
‒ Ракеты дальнего и сверхдальнего действия;
‒ Методы борьбы с ракетами дальнего и сверхдальнего действия;
‒ Зенитные ракеты;
‒ Морское реактивное вооружение;
‒ Авиационное реактивное вооружение;
‒ Полевое реактивное вооружение;
‒ Жидкостные и воздушно-реактивные двигатели и др.
Каждый из указанных и неуказанных разделов делился на несколько тем, в которых кроме целей работ, также чётко определялось кому, что, с какими тактико-техническими данными сделать, к какому сроку сделанное предъявить и кому сдать.
Кроме того, общий план включал в себя:
‒ положение о премировании;
‒ перечень опытных работ по реактивному вооружению, подлежащих премированию;
‒ организационно-технические мероприятия по обеспечению выполнения плана;
‒ количество специалистов [по реактивной технике], подлежащих подготовке в 1948-1950 годах;
‒ мероприятия по материально-техническому обеспечению плана работ;
‒ титульный список капитальных работ по министерствам и ведомствам, привлекаемым к выполнению заданий по реактивному вооружению;
‒ список строек; план финансирования опытных и научно-исследовательских работ;
‒ план по численности работающих, средней зарплате и фондам заработной платы по министерствам, выполняющим специальные задания;
‒ ведомость электроэнергии, выделяемой научно-исследовательским институтам, конструкторским бюро и заводам, выполняющим работы по реактивному вооружению;
‒ целый ряд других документов.
И что? Весь этот «перспективный план создания ракет в СССР» составил один Сергей Павлович Королёв? Автор книги о Байконуре утверждает именно так! Ну, тогда к этому, для пущей убедительности, ему надо было бы ещё добавить, что все те 2 часа 15 минут, в течение которых длилось совещание в кабинете Сталина И.В., Королёв С.П. тот план зачитывал. Да ещё разъяснял соратникам вождя [малопонимающим, надо полагать – ведь так в книгах по ракетно-космической тематике их в своём большинстве характеризуют?] его положения. Ещё бы, ведь Серёгой с Васей [Вася Мишин, наверное, в это время в приёмной обретался, на всякий случай, так сказать для поддержания штанов], что и как им делать Иосиф Виссарионович с июля 1944-го лично руководил! Да и контролировал внимательно, что наработал Серёга на 415 листах. Вон ведь, свидетельствуют, аж в 5 раз увеличил сроки, предлагаемые начальником отдела ОКБ НИИ-88. Довёл их до целых полутора лет! Итоговый план, принятый в апреле 1948 года, как никак до конца 1949-го был рассчитан. Если по месяцам считать, то их аж 20 с половиной выходит. Вон какая уйма времени, весь перечень ракетного вооружения в лёгкую можно было сделать! А Королёв-то, ошибся, выходит. На выполнение всех задач всего четыре месяца запланировал. Ведь так у Вас получается, уважаемый автор?
Честно говоря, совсем непонятно, зачем сочинять такие небылицы, если история донесла до нас письмо Сергея Павловича Королёва, написанное им на полигоне Капустин Яр 6 марта 1953 года, на следующий день после смерти Сталина И.В. [цитируется по книге Голованов Я.К. Королёв: Факты и мифы. – М.: Наука, 1994. С. 391-392]:
«Вспоминаю, как были мы у товарища Сталина 9 марта 194[8] года. Так всё было неожиданно, а потом так просто; мы ожидали его в приёмной и вошли – какое волнение охватило меня, но товарищ Сталин сразу заметил и усадил нас. Началась беседа. Всё время он ходил по кабинету и курил свою трубку. Всё было коротко и ясно. Много спрашивал и много пришлось говорить. Эти часы пролетели незаметно. Как заботливо говорил он о всех нас и как глубоко направил по правильному пути наш труд. А ведь многое из того, с чем пришли, придётся теперь делать по-иному. И как это хорошо и ясно всё стало.
Говорили о будущем, о перспективе. Д.Ф.[Устинов] потом мне сказал, что слишком много было сказано о нас в розовом тоне, но я с этим не могу согласиться, ‒ где же, как не у товарища Сталина, можно говорить легко и то, что думаешь, чего хочешь. Великое выпало мне счастье – побывать у товарища Сталина».
Нужно что-либо ещё говорить после этого письма? Только небольшое пояснение. Ничего общего с тем, что пишет о Сталине и Королёве автор книги о Байконуре, в воспоминаниях самого Сергея Павловича нет. А что есть, что было в действительности? Было обстоятельное, как выразился когда-то Ярослав Голованов, совещание, на котором Сталин И.В., после предметного и подробного обсуждения проблемы, обозначил комплексную программу действий по созданию отечественного ракетного оружия на ближайшие годы и дальнюю перспективу. Программу, основывающуюся на предварительных предложениях и видении руководящих лиц и непосредственных исполнителей замысла, но серьёзно скорректированную, разложенную по полочкам и по порядку взаимодействия между субъектами, назначенными к решению совокупной государственной задачи.
Почему на это важнейшее совещание был приглашён именно Королёв С.П., а, к примеру, не Челомей В.П., на которого тем же Постановлением была возложена ответственность за проектирование и изготовление реактивного самолёта-снаряда 16ХА, предельно ясно. Королёв С.П. на текущий момент являлся успешным руководителем работ по воссозданию и освоению германской управляемой баллистической ракеты дальнего действия А-4 (ФАУ-2), той ракеты, за характеристиками и полётами которой Сталин И.В. быстро и безошибочно увидел реальные перспективы увеличения обороноспособности страны и боевой мощи её Вооружённых сил. Это как минимум. Максимум его видения на то время, к великому сожалению, останется в неизвестности навсегда. Нет сомнений, что для оценки своего формирующегося взгляда руководителю государства понадобилось мнение специалиста-практика, хорошо знающего дело. В лице Королёва С.П. он нашёл именно такого, да ещё и беззаветно в то дело влюблённого.
Подробно изложение содержания плана опытных и научно-исследовательских работ по реактивному вооружению на 1948-1949 годы вместе с анализом хода и характера совещания у Сталина И.В., что состоялось 9 марта 1948 года, позволяют говорить безапелляционно. Всё, что Вы, уважаемый Читатель, найдёте написанного о посещениях Королёвым С.П. Сталина И.В. (по вызову или на доклад), об их встречах тет-а-тет, о состоявшихся между ними беседах или деловых разговорах, об их взаимоотношениях, лично поставленных задачах и тому подобных «фактах», знайте, то есть фальсификация! Вот только для чего делается сей фальсификат, объяснений мы не находим.
То же утверждение распространяется и на многочисленные свидетельства о составлении Королёвым С.П. перспективных планов создания и развития ракетной техники в последующие годы и утверждении их у Хрущёва Н.С. и Брежнева Л.И. Не в компетенции Королёва С.П. находилось перспективное планирование! Максимум, что могло исходить и исходило из вверенных ему отдела и конструкторских бюро, это предложения в решения Правительства (и то поэтапные, через руководящие управления, министерства, Комитеты, Комиссии, Госплан, Управление делами Совета Министров СССР). Причём с обязательным и в первую очередь согласованием с Военным Министерством или Министерством обороны СССР! И принимать государственные решения, как повсеместно утверждается в публикациях и статьях, Сергей Павлович Королёв не мог! Учите основы управления и теорию принятия решений, господа хорошие. И в государственных архивах, а не только в ведомственных поработайте, с документами уровня государственного же управления. За почти 30-летние собственные архивные изыскания что-то не встречали мы записей об ознакомлении с делами и материалами по ракетно-комической тематике многих фамилий, носители которых успешно на той самой фамилии спекулируют!
(Продолжение следует)
Оценили 7 человек
7 кармы