Осень 1991 года. На площади им. Дзержинского бушует толпа, сносят памятник главному чекисту СССР, требуют расформирования КГБ и осуждения его сотрудников, прежде всего, руководства. Последний руководитель некогда всесильного ведомства В. А. Крючков сидит в «Матросской тишине» по обвинению в попытке государственного переворота (дело ГКЧП). А в то же самое время внутри здания главной спецслужбы страны происходят довольно странные вещи. Перед растерянными и во многом деморализованными остатками руководства КГБ СССР появляется группа лиц во главе с неизвестной никому женщиной, ниже среднего роста, нерусской внешности, с тенью малозаметных усиков над верхней губой. Она предъявляет чекистам документ с печатью Президента РФ, подписанный Б. Ельциным и дающий право этой даме, «предъявителю сего документа», иметь доступ к самым сокровенным архивным материалам Советского государства. Предъявляется перечень дел, хранящихся в самых засекреченных помещениях архива КГБ. Среди первых в этом списке дело Я. Блюмкина и все связанное с Шамбалой и Аненербе. Одновременно другая подобная группа с подобным же документом штурмует Научно-исследовательский институт КГБ СССР — советский аналог Анэнербе.
Первая реакция оставшегося руководства КГБ была вполне естественной — как можно дольше отсрочить изъятие требуемых документов. Были приведены разные доводы, но дама оставалась непреклонной: не уйду, пока не получу. Нашли компромисс:то, что можно вскрыть немедленно, открывать и изымать; то, к чему сейчас нет доступа — обеспечить таковой к утру. Группа с полномочиями от Б. Ельцина действовала решительно, все документы, несмотря на высокие грифы секретности, изымались и увозились. Как стало известно позже — увозились в штаб-квартиру иудео-масонского ордена «Бнайт Брит», расположенную по решению предателя Горбачева на юго-западе Москвы, часть — в американское посольство. У честных чекистов оставалась одна ночь, чтобы хоть что-нибудь из самого сокровенного спасти. В числе сохраненных для России — дело Я. Блюмкина и другие документы, связанные с Шамбалой.
Удивительно глубокий и постоянный интерес проявляет человечество к тайнам мистической страны под названием Шамбала. Причем этот интерес в явном или строго засекреченном виде проявляют как закрытые сообщества, так и ведущие государства мира, включая порой тему Шамбалы в приоритеты своей государственной политики. Чего только не ищут в загадочной Шамбале: тайны мироздания, сверхсовременные технологии, сверхэффективные виды оружия, способности читать чужие мысли, возможность искусственного создания золота, эликсир вечной жизни и прочее, прочее… И вот на этом мистическом поле познания стыкуются религия, наука, власть. Что такое Шамбала? Научного ответа здесь быть не может — потому что наука должна физически «пощупать» эту самую Шамбалу. А признать официально ее наличие для науки будет самоубийством, ибо рушится вся научная теория сотворения мира, развития жизни на Земле, превращения обезьяны в человека. А это фундамент материалистической науки. Знания, которые «прорываются» из Шамбалы (о них будет сказано ниже), никак не стыкуются ни с научным мировоззрением современного человеческого сообщества, ни с системой «земных» законов, ни с доминирующей теорией Большого взрыва как начала возникновения Вселенной и истоков жизни на планете Земля.
С географической точки зрения Шамбала также не обозначена ни на одной карте мира, но, как увидим далее, попытки объявить свою территорию Шамбалой предпринимали крупные и далеко не мифические страны. Периодически, как и в процессе поиска легендарной Атлантиды, возникают «открытия» среди неформальных исследователей, определяющих местоположение Шамбалы, но подобные «сенсации» быстро уходят в небытие под давлением контраргументов и контрверсий. Наиболее вероятным местоположением Шамбалы считается территория в горной и труднодоступной местности Тибета, граничащая с Непалом, Китаем и Индией. Столицей Шамбалы неофициально признан центр буддизма город Лхаса.
Впервые о Шамбале упоминается как об обители величайших мудрецов мира в «Тайной книге высшего духовного посвящения» — «Калачакре-тантре», переводимой как «Колесо времен», ставшей известной в Индии в IX веке. На тибетский язык книга была переведена в XI веке. Но индийские и тибетские теологи уверяют, что возраст учения более древний и передавались знания Калачакры из уст в уста тысячелетиями. Калачакра считается одной из самых закрытых и сложных для понимания учений, но в то же время специалисты признают за ней великую глубину, позволяющую проникнуть в неизведанные тайны мистической жизни Космоса, в сущность человека и его связи с Вселенной. Вся история Шамбалы неразрывно связана с учением Калачакры, насыщена превеликой мудростью и ореолом таинства. Шамбала предстает как источник тайной мудрости — земля мудрецов, нравственного очищения. И связана через учение Калачакры с именем Будды Гаутамы. Согласно легендам и преданиям, из Шамбалы исходит энергия, способная одолеть силы зла, поддерживать связь с Вселенной, спасти человечество от катастрофы. Из Шамбалы идет чистый свет для всего человечества. В учении утверждается, что человек посредством своего тела, речи, мозга и духа непосредственно связан в единое целое с окружающей средой и Космосом. Шамбалой и мудростью тибетских махатм (посвященных) увлекались исследователи древности, философы и, конечно, мистики всех мастей. Среди таковых упомянем Н. К. Рериха, Е. П. Блаватскую, Г. И. Гурджиева, Н. М. Пржевальского. С Шамбалой тесно связывают Беловодье, легендарную священную страну, расположенную в регионе нашего Алтая. Но наиболее активно используют имя Шамбалы масонские ордена и ложи. Начало этому в XVIII в. положил известный французский масон граф Сен-Жермен.
С военной и экономической точек зрения предполагаемая территория Шамбалы малоинтересна военным стратегам и представителям бизнеса. Тем более, что территориальная привязанность Шамбалы весьма условна. Значит, интерес государств, конфессий, ученых, правителей вызывает именно мистическая сторона Шамбалы. Шамбала находится там, где присутствует чистота тела, духа и помыслов. Известный российский востоковед, профессор А. А. Маслов, много лет занимающийся проблемой Шамбалы, дает ей такое определение: «Шамбала — мистическая страна, существующая лишь как образ в сознании или идеальная точка наших устремлений; Шамбала — это совокупное название для небольшого района в Тибете, или, наоборот, огромного региона, в который входит часть Тибета, Китая, Монголии и, возможно, Гималаев; Шамбала — реально существовавшая (ныне существующая?) страна или поселение, правление которой осуществляется на основе религиозно-этических принципов».
XIX век стал временем заката маньчжурской династии Цин, правившей Китаем с 1644 по 1911 г. Многие страны старались воспользоваться слабостью маньчжуров, чтобы добиться территориальных уступок или выгодных условий для торговли. В число этих стран входили не только Британия, Франция, Германия и Португалия, но также Россия и Япония.
Но не пустынные и гористые массивы манили, прежде всего, тогдашних лидеров мировых исторических процессов. Так, в 1893 г. бурятский врач Петр Бадмаев представил императору Александру III план перехода под власть России некоторых частей Цинской империи, включая Внешнюю и Внутреннюю Монголию, а также Тибет. Он предложил продлить Транссибирскую железнодорожную магистраль от Бурятии через Внешнюю и Внутреннюю Монголию до китайской провинции Ганьсу на границе с Тибетом. По завершении строительства железной дороги Бадмаев с помощью бурят планировал организовать в Тибете восстание, которое могло бы послужить поводом для вхождения Тибета в состав России. Бадмаев так же предложил открыть российскую торговую компанию в Азии. Оба бадмаевских плана были поддержаны графом Сергеем Юльевичем Витте, занимавшим пост министра финансов России с 1882 по 1903 г., но император Александр III отверг их.
После смерти Александра III Бадмаев стал личным врачом его наследника — императора Николая II (1894–1917). Новый царь вскоре поддержал идею организации торговой компании. Однако деятельность компании преимущественно сосредоточилась на тихоокеанском побережье, где на южной оконечности Маньчжурии находился незамерзающий порт — Порт-Артур, за контроль над которым боролись Россия и Япония. Поначалу Порт-Артур отошел к Японии, но вскоре верх взяла Россия. По приказу царя Транссибирская магистраль прошла через Северную Маньчжурию и была доведена до Владивостока, соединив этот город с Порт-Артуром. Впрочем, Николай II не принял бадмаевские предложения относительно Тибета.
Бурятский монах Агван Доржиев (1854–1938) учился в столице Тибета Лхасе с 1880 г. и стал одним из официальных оппонентов в диспутах (ассистентом-наставником) Далай-ламы Тринадцатого. Он также сделался наиболее доверенным советником Далай-ламы в политических вопросах. Англо-китайский договор 1890 г. установил британский протекторат над Сиккимом. Тибетцы не признали этот договор и чувствовали себя неуютно, догадываясь о видах британцев и китайцев на их страну. И вот в 1899 г. Доржиев отправился в Россию, чтобы проверить, можно ли рассчитывать на помощь в отражении потенциальной агрессии. Доржиев был другом Бадмаева. Он надеялся, что экспансия России в Северо-Восточной Азии на территориях, принадлежащих Китаю, дойдет и до Гималайского региона. В ходе этого визита, а также нескольких последовавших за этим приездов в Россию Доржиев был принят графом Витте. От имени живших в Санкт-Петербурге бурят и калмыков Доржиев также испросил позволения построить в столице буддийский храм. Хотя предложения не заинтересовали российских официальных лиц, Доржиев направил Далай-ламе письмо с отчетом, в котором выражалась надежда на получение помощи от России. Поначалу Далай-лама и его министры колебались; однако, вернувшись в Лхасу, Доржиев убедил Далай-ламу обратиться к России за покровительством. Он заявил, что Россия — это и есть северное царство Шамбала, легендарная страна, хранящая учения Калачакры, и что император Николай II — перерождение Цонкапы, основателя традиции гелуг. Он обосновывал это свое утверждение тем, что царь покровительствует традиции гелуг, которой придерживались входившие в состав Российской империи буряты, калмыки и тувинцы. Убежденный доводами Доржиева, Далай-лама вновь направил его в Россию в 1900 г.
В это время министерство иностранных дел России возглавлял князь Эспер Ухтомский. Князь проявлял глубокий интерес к «ламаистской» культуре и позднее написал о ней несколько книг. Он устроил встречу Доржиева с императором — это была первая из аудиенций, где Доржиев выступал официальным представителем Далай-ламы. На протяжении последующих лет Доржиев не один раз путешествовал из Тибета в Россию и обратно, будучи посредником между царем и Далай-ламой. Однако ему так и не удалось заручиться обещанием российской военной помощи для Тибета.
Немецкий тайный агент Вильгельм Фильхнер писал в своей книге «Sturm über Asien» («Буря над Азией»), вышедшей в 1924 г., что в период с 1900 по 1902 гг. в Санкт-Петербурге наблюдалось движение, стремившееся к включению Тибета в состав России. Впрочем, похоже, что движение это ограничивалось усилиями Доржиева при поддержке Бадмаева и Витте. Возвращаясь в Европу из своей второй экспедиции в Тибет (1899–1902), шведский исследователь Свен Хедин — горячий поклонник Германии — имел аудиенцию у императора Николая II. Позднее он писал, что у него создалось впечатление, что князь Ухтомский подталкивал царя к установлению российского протектората над Тибетом. Однако на основании письменных свидетельств, принадлежащих самому князю, нельзя сделать однозначный вывод об его заинтересованности в этом.
Позже Николай II личным секретным указом предписал отправить в Тибет тайную экспедицию русской военной разведки. Причём в состав этой экспедиции входили офицеры, исповедовавшие буддизм и закончившие Академию Генерального штаба, а также военные буддийские священники из Всевеликого войска Донского. Все они по национальности были калмыками. Несмотря на многие трудности, экспедиция завершилась вполне удачно и доставила в Санкт-Петербург важные сведения, которые были строго засекречены, доступ к ним в Российской империи имели не более 5–6 человек. Надо полагать, что данные сведения носили не только чисто политический характер, поскольку император лично уделял тайной миссии повышенное внимание и периодически брал материалы для прочтения. «Надо примерно наградить членов секретной экспедиции», — указывал царь военному министру генералу Куропаткину. Известно, что перед отправкой из Санкт-Петербурга члены экспедиции получили тайную аудиенцию в Зимнем дворце, а по возвращении оставшихся в живых принял сам император. Да, вернулись не все. В тот период, перед началом и во время Русско-японской войны, Тибет был захвачен англичанами. Ряд западных экспертов уверенно утверждает, что британцев, кроме возможности получения нового плацдарма, очень интересовали… тайные знания, которыми с древних времён обладали тибетские монахи. И более всего интересовалась этим непростым вопросом английская секретная служба. Позднее Тибетом заинтересовалась немецкая разведка и руководство Германии. Дальше история Тибета связана с борьбой влиятельных государств за обладание этой таинственной землей.
С 1900 по 1902 г. по Тибету путешествовал японский дзенский монах Экаи Кавагучи, собиравший санскритские и тибетские буддийские тексты. На обратном пути, проезжая через Британскую Индию, он сообщил индийскому шпиону Сарат Чандра Дасу, работавшему на англичан (Сарат Чандра Дас посещал Тибет в 1879 и 1881 гг.), ложные сведения о российском военном присутствии в Тибете. В то время Япония готовилась к войне с Россией за Маньчжурию, заключив с Британией пакт (действовавший с 1902 по 1907 г.), согласно которому каждая из сторон обязалась сохранять нейтралитет в случае вступления другой стороны в войну. Похоже, что, сея раздор между Англией и Россией, японский монах хотел «подстраховаться», сделав невозможной поддержку России Англией в случае войны. Быть может, он также надеялся, что протесты Британии по поводу Тибета отвлекут внимание России от Маньчжурии. В своей книге «Три года в Тибете», изданной Теософским обществом в Бенаресе в 1909 г., Кавагучи писал, что он слышал о статье Доржиева, изданной на тибетском, монгольском и русском языках, в которой тот утверждал, что Россия — это Шамбала, а ее царь — перерождение Цонкапы. Кавагучи также говорил о создании японо-тибетской буддийской коалиции, но ни та, ни другая сторона никогда не планировала ничего подобного. По крайней мере, документальных фактов по этой теме не обнаружено.
Сведения, которые сообщил Кавагучи, а позднее и его книга стали широко известны среди британских официальных лиц в Индии. Так, ее цитировал сэр Чарльз Белл, британский чиновник в Сиккиме, в своей книге «Тибет: прошлое и настоящее» (1924 г.). Он писал, что Доржиев склонил Далай-ламу на сторону России, рассказав ему о том, как Россия покровительствует Бурятии, как все больше русских принимают тибетский буддизм и о том, что, возможно, и сам царь примет эту веру.
Лорд Керзон, бывший вице-королем Индии в то время, когда Кавагучи распространял свою дезинформацию, был одержим страхом перед Россией. Англичане всегда помнили острый интерес России к Индии. Опасаясь, как бы Россия не взяла верх над Британией и не монополизировала торговлю с Тибетом, он распорядился инициировать британское вторжение в Тибет — так называемую экспедицию Янгхазбанда (1903–1904). Тринадцатый Далай-лама вместе с Доржиевым бежал в столицу Монголии Ургу (сейчас — Улан-Батор). Потерпев поражение, регент Далай-ламы подписал в 1904 г. Лхасский договор, в котором признавался британский протекторат над Сиккимом и устанавливались торговые отношения с Британией. Для защиты своих торговых интересов Британия разместила в Лхасе дипломатический корпус и охраняющий его воинский контингент.
Спустя несколько месяцев в Маньчжурии началась Русско-японская война (1904–1905), в которой русские войска потерпели поражение. Далай-лама по-прежнему находился в Монголии, поскольку в 1906 г. Британия подписала с Китаем договор, подтверждающий власть Китая над Тибетом. Вскоре этот договор стал предлогом для попыток Китая аннексировать Тибет. При этом британцы очень сильно желали этой войны, способствовали ее началу и поражению России. Далай-лама вновь послал Доржиева к императорскому двору России с просьбой о военной помощи. В конце 1909 г. Далай-лама ненадолго вернулся в Лхасу, но вскоре туда вошли китайские войска. В начале 1910 г. Далай-лама бежал в Индию.
Вытеснив китайские войска из некоторых районов Кхама (юго-восточная провинция Тибета), тибетцы вступили в переговоры с Британией, результатом которых стал подписанный в 1914 г. в Шимле договор. Поскольку Британия не признала бы полной независимости Тибета, Далай-лама пошел на компромисс. Британская сторона гарантировала Тибету автономию при исключительно номинальном протекторате Китая. Британцы также обязались не захватывать Тибет и не позволять сделать это китайцам. Китайская сторона так и не подписала этот договор, и во время продолжающихся пограничных столкновений тибетцев с китайцами в Кхаме Британия так и не вступилась за Тибет. Далай-лама стал искать помощи в других местах.
Победа японцев в Русско-японской войне впечатлила Далай-ламу. Теперь его заинтересовали реформы периода Мэйдзи и происходившие в Японии процессы модернизации, которые могли бы стать образцом для модернизации Тибета внутри буддийской культурной парадигмы. Итак, перед лицом сохраняющейся китайской военной угрозы и в условиях отсутствия поддержки со стороны России или Британии Тибет обратился к Японии с просьбой о модернизации тибетской армии. Особенно заинтересован был в установлении тесных отношений с Японией фаворит Далай-ламы Царонг, возглавлявший монетный двор и государственный арсенал Тибета. Однако Далай-ламе не удалось обеспечить дальнейшую японскую военную помощь. В 1919 г. японские войска увязли в подавлении движения за независимость Кореи, захваченной Японией в 1910 г. В 20-е годы интересы Японии переключились на Маньчжурию и Монголию, а Тибет оставался предметом внимания лишь для ученых-буддологов. Последний японец покинул Тибет в 1923 г., когда великое землетрясение Канто разрушило Токио и Иокогаму. В декабре 1933 г. Далай-лама скончался. Тибет не восстанавливал отношений с Японией вплоть до 1938 г.
Тем временем в России полыхали костры революций, устанавливался новый режим, возникало новое государство. Революция дошла и до Монголии. В 1921 г. монгольский революционер Сухэ-Батор провозгласил в Бурятии Временное коммунистическое правительство. В течение долгого времени в Монголии были популярны учения Калачакры. Воспользовавшись верой монголов в эти учения, Сухэ-Батор стал преподносить их в выгодном для него ключе и говорил своим последователям, что если они будут сражаться за освобождение Монголии от угнетателей, то в будущей жизни переродятся воинами Шамбалы.
В 1920 г. на тибетской арене появляется барон фон Унгерн, бежавший в Монголию с остатками своих войск после поражения от красных революционных отрядов. Объявив себя потомком предводителя гуннов Аттилы, он пообещал монголам возрождение Великой Монгольской империи и ее владычество над миром. Но для решения этой задачи ему необходимы посвящения в ламы и тибетские знания. В этом Унгерн получил всяческую поддержку, в том числе и от Лхасы. Позднее, в 1921 г., Сухэ-Батор выбил войска Унгерна из Монголии с помощью Красной армии. Он ограничил власть Джецун-дамбы и позволил Красной армии контролировать страну. Власти коммунистической России воспользовались предлогом обеспечения независимости Монголии для ее защиты от возможной агрессии со стороны Китая. Части Красной армии оставались на территории Монголии вплоть до смерти Джецун-дамбы в 1924 г. и последовавшего вскоре за этим провозглашения Монгольской Народной Республики.
В это время в Монголии несколько месяцев находился советский ученый-парапсихолог Барченко, имевший определенные связи в советском Политбюро. Там он узнал об учении Калачакры. Барченко пришел к мысли о том, что учения Калачакратантры, подчеркивающие космогоническую роль частиц материи, а также описывающие циклы истории человечества и грядущую войну между воинством Шамбалы и захватчиками-варварами, по его мнению, предвосхищали учение диалектического материализма — официальной философии коммунистов. Он захотел ознакомить со своей теорией высшее руководство большевистской партии и, вернувшись в Москву, организовал группу по изучению Калачакры, в которую вошли некоторые высшие партийные функционеры. Наиболее влиятельным среди них был Глеб Бокий — глава специального отдела Объединенного государственного политического управления (ОГПУ, предшественник КГБ). Бокий был главным шифровальщиком управления и пользовался методами дешифровки, связанными с паранормальными явлениями.
Когда в 1924 году до Тибета докатилась (через Дорджиева) весть о кончине В. Ленина, в Москву была направлена представительная делегация, которая привезла не только соболезнования своего правительства советскому народу, но и грамоты о присвоении вождю революции титула махатмы (высший духовный титул в тибетской духовной иерархии), а также предложение «посетить Тибет с научными целями», которое было оглашено на встрече с Ф. Дзержинским. Приглашение было с благодарностью принято.
Некоторые известные люди в России также считали, что коммунизм и буддизм вполне могут сосуществовать. Так, русский теософ Николай Рерих (1874–1947) совершил несколько путешествий по Тибету, Монголии и Алтаю в поисках Шамбалы между 1925 и 1928 гг. Он полагал, что легендарная родина учений Калачакры — это земля вселенского мира. Из-за связей с Барченко и их общего интереса к Калачакре Рерих прервал свою экспедицию в 1926 г. и приехал в Москву. Там через советского министра иностранных дел Чичерина он предал огласке некое письмо к советскому народу. Рерих заявил, что письмо было направлено гималайскими махатмами — подобно опубликованным Блаватской «письмам махатм». В письме восхвалялась революция, покончившая, в числе прочего, со «злом частной собственности», и обещалась «поддержка в объединении Азии». В качестве подарка от махатм Рерих предъявил пригоршню тибетской земли, которую надлежало насыпать на могилу «нашего брата — махатмы Ленина». Этот высочайший сакральный титул В. И. Ленину был присвоен за обращение к народам Востока (которое готовил и продвигал И. Сталин) и за стремление построить справедливый мир на планете. Хотя в письме нет упоминаний о Шамбале, оно явилось продолжением теософского мифа о неких центрально-азиатских учителях, которые помогут установить мир во всем мире, на этот раз соединенного с признанием роли Ленина как мессии. Но, видимо, не только эти намерения Ленина и большевиков вызывали интерес и уважение к молодой советской власти. Тибетские мудрецы и буддизм вообще не признают другие религиозно-философские системы, в том числе и христианство, а Единое божественное начало не связывают ни с Иисусом Христом, ни с Мухаммедом, ни с иудейскими или другими богами. Поэтому атеизм советской власти, отрицание и подавление религий были очень кстати тибетским ламам. Возможно, это обстоятельство и сыграло главную роль в попытках установить дружественные отношения с Советами.
Статья подготовлена по материалам из книги Леонида Ивашова «Опрокинутый мир», Издательство — Книжный мир, 2016 г.
Оценили 5 человек
8 кармы