УРОКИ ВОЙНЫ

Ах, война, что ты сделала, подлая. 

Стали тихими наши дворы.

Наши мальчики головы подняли,

Повзрослели они до поры…

Вряд ли есть хоть один человек на земле, кто будет не согласен со словами из этой известной песни Булата Окуджавы.  И вряд ли оставит она кого-то равнодушным. Каждый представляет себе ту войну. По-разному представляет. Потому что трудно представить себе НАСТОЯЩУЮ  войну, когда знаешь о ней только по книгам и фильмам, по чьим-то скупым рассказам, а то и вовсе не дорос еще до понимания  значения этого жуткого, жестокого  и невероятно ёмкого слова. 

А вот Владимиру Наумовичу Дулебенцу (Дулебенец -  фамилия белорусская) ничего представлять и домысливать не надо. Он узнал, что такое война в 11 лет. И запомнил каждый её день на всю свою жизнь… 

В белорусскую деревеньку Турец немцы  победно вошли на 10-12-ый день войны. Ехала техника, многие солдаты катились весело на велосипедах,  смеялись, играли на губных гармошках. Одно слово – завоеватели. Они уже считали эту землю своей. Не знали они, что совсем скоро земля эта будет гореть у них под ногами. И не в переносном смысле. О фашистах, о том, какой беды ждать от этой «коричневой чумы», местные жители, включая школьников, уже были наслышаны:

- Вот детские годы, Белоруссия. 22 июня 1941 год…Это забыть нельзя. Я, между прочим, к этому дню даже готовился.  Вы представляете, как это было? Тогда вообще запрещалось говорить на темы война, про Гитлера… А Гитлер уже тогда полосовал Скандинавию, Польшу и так далее… Жили мы тогда в деревне Турец. У нас как таковой даже начальной школы не было. И к нам на проживание приехал репатриант с семьей. Коммунист из Польши. Высшее образование у него было. Это ж какой ученый человек по тем временам! И назначили его директором нашей школы. А он уже испытал, что такое Гитлер, знал, что такое фашизм. Знал всякие их издевательства. И он стал открыто говорить, что война будет! Ему это пытались запретить. А он организовал в школе кружок по подготовке к труду и обороне. Где о войне, о действиях фашистов рассказывал. В этот кружок потом вся наша деревня стала ходить.  Он и про оружие рассказывал.  И таким путем к началу войны мы знали уже, какие боеприпасы бывают, какое оружие.  У нас там был полигон. И директор школы  нас туда водил, учил с оружием обращаться. И вот так получилось, что мы были подготовленными к военным действия.

В первую неделю войны наш директор школы уже принимал участие в партизанской сходке.  Немцы появились у нас где-то на 10-й день войны. А наши солдаты бежали, как могли. И документы бросали, и оружие… Если ловили солдата с оружием, то убивали сразу. А без оружия – брали в плен. На полях, где отступали наши, оружия было немеряно. И мы с пацанами там пропадали. Я уже знал, как это оружие выглядит, что вещь это хорошая. Собирал и прятал в тайнике. Потом все это я передал партизанам. Уже недели через две после начала войны был сформирован в нашем районе партизанский отряд. Мы  с двумя двоюродными братьями – они оба погибли в войну – в партизаны вступили сразу, потому что отец ребят, мой дядя, был в этом партизанском отряде заместителем командира. Так вот партизанский отряд наш разросся так быстро, что 20 марта в 1942 году своими силами партизанский отряд  этот освободил  наш район. Представляете?! Получилась такая автономная партизанская республика. Вокруг фашисты, а у нас – советская власть. И таких вот партизанских отрядов по всей Белоруссии много было.

Когда немцы появились в деревне, то тут же сход собрали. А у нас жило несколько еврейских семей из Польши. Так вот фашисты сразу их собрали – юда, сюда, быстро, - выдали им лопаты, и те сами себе могилы вырыли. Их тут же расстреляли. Дальше  стали требовать, чтобы советских работников, коммунистов, комсомольцев выдавали. Мол, им надо зарегистрироваться. А все уже увидели, что такое фашисты. И народ быстро двинул в партизаны. А мы подростки по 10-12 лет самыми удобными и лучшими разведчиками были. Немцев повыбили не только из маленьких деревень, но и из районного центра. Установили самооборону. И, практически, немцы у нас появлялись только набегами. На танкетках, с самолетов бомбили, делали блокады с фронта, пытались устраивать облавы на партизан. И во всех случаях население сразу уходило к партизанам. А там леса глухие, места болотистые. И сообщение было налажено отменно!  Никаких тебе телефонов, телеграфов. Одно «сарафанное» радио работало. Сейчас просто сам удивляюсь, с какой скоростью все вести доходили, сообщения передавались!

Слушаешь Владимира Наумовича и словно сам оказываешься в том военном времени, в той белорусской деревушке. Он не рисует какие-то страшные картины, не нагоняет жути. Просто рассказывает, как пришла к ним война, как заставила каждого стать участниками всех этих событий. А как иначе? Машины времени так и не изобрели.  Не вырвешься из свалившейся на тебя и земляков твоих именно такой реальности под названием война. И не делила она людей на больших и маленьких. Поэтому и взрослели ребята очень быстро. А взрослые осваивали и усваивали науку бить врага, гнать его со своей земли, спасать и защищать своих земляков. Очень  важна была своевременная информация о действиях фашистов, их численности, планах. Вот тут пацаны были просто незаменимы. Лучших разведчиков трудно было найти.

- Поблажек к нам никаких не было. Как говорится: назвался груздем – полезай в кузов. Нам, пацанам, чаще всего поручали такие разведывательные вылазки. И мне эта разведывательная романтика  нравилась.  Меня как готовили? Одежка победнее, торба через плечо, там сухари. И говорили – пройдешь Николаевку, Алексеевку, Ходачино. Вернешься и доложишь, что видел, что слышал, с кем разговаривал. И я шел, как и другие мои ровесники, из села в село. Считал, сколько немцев, какая техника, жители сел привечали радушно, чуть ли не родственником представляли. Кормили, а сами рассказывали, сколько немцев в селе, как себя ведут… Потом я шел дальше в следующую деревню. Затем -  назад к партизанам возвращался. Немцы смотрели на пацанов по-разному. Когда просто внимания не обращали, а когда попадался какой-то остервенелый, так и пинков давал, бывало, что и били. Но как-то быстро это забывалось тогда. Однажды серьезное дело нам задали. Немцы решили организовать на станции продовольственные склады. Навезли туда досок, разного строительного материала, чтобы туда складывать собранные в деревнях продукты и отправлять их дальше, на фронт. Наш партизанский отряд, командир наш получил задание сжечь эти склады. А как к ним подойдешь? Командир поручил это одному из жителей села, а тот и нас привлек. Разработали такой план. Тогда можно было лошадей бесхозных найти легко. Обычно это были загнанные, брошенные лошади. Ну, вот мы, с этим взрослым и его племянниками взяли двух лошадей, а сам мужик – поросенка. И вроде пошли сдавать их на этот продсклад немцам. И придумали такое: вроде мы играем, дурачимся. А как играли? Скачивали из буксов сожжённых вагонов, они там же на станции стояли, паклю в них вымачивали, поджигали их и как ракеты подбрасывали. Вот такой фейерверк устроили. Балуемся вроде. А сами все стараемся закинуть эти горящие мячики на доски, на паклю… И получилось! Загорелся склад. Да так полыхнул! Немцы повыскакивали из казармы. На дрезину – и за нами! Мы давай на лошадях от них удирать. А по нам из пулемета открыли огонь! Мой дружок испугался, с коня сполз, его сразу подобрали. А меня уже позже отловили. Ну, мы давай плакать, ныть…А один пацан удрал. Нас спрашивают: кто поджег? Мы  в один голос – Демьян, он сбежал!!! Что с нас взять? Побили, правда, сильно, и бросили.  Мы сразу к себе в партизанский отряд рванули.  И такие гордые! Потом еще несколько раз меня фашисты шомполами били и резиновыми палками. И как-то все легко проходило, забывалось тогда. Командир партизанского отряда похвалит при всех, - так хоть сейчас снова на задание беги. 

После того, как наша деревня уж очень немцам надоела, так их измучили партизаны, они спланировали специальную операцию: разбомбить нас, сравнять с землей вместе со всеми партизанами и жителями деревни. И вот три самолета сутки бомбили нас. Потом еще два раза возвращались бомбить. А мы как раз готовились в ночное пасти лошадей. И мы идем по деревне, улица такая длинная, ровная, смотрим, как самолет такой вираж делает и отрывается от него здоровенная сигарета, и на нас прямо падает. Вдоль  всей улицы так  сбрасывали бомбы. Одна бомба упала недалеко от нас. И такую яму вырыла, что она сразу водой наполнилась. А дом не просто разметало,  а  землей засыпало полностью. Так я выскочил от этого дома и помчался прочь. Двухметровые заборы огороды окружали и дворы, я через них перелетал запросто. Потом смотрел и не решался лезть на тот забор, не то, что через него перебираться. Вот как испугался тогда! Ох, и грохот стоял, неба не видно, земля летает кусками, дома разлетаются, как картонные…Это увидишь, ужас и злость такая… Твои родные места, твое село, дома твоих соседей, всё это с детства ты видел, людей этих знаешь, любишь… А тут гад фашистский всё уничтожает! И мы, хоть пацанами совсем были, а все это потом с такой ненавистью говорили между собой. Мы уже сами увидели, какая страшная вещь – война. Жестокая, безжалостная, злобная… Такого допускать нельзя. Надо свою землю защищать, освобождать! У нас внутри вот такая была убежденность. И мы погибшими нашими партизанами гордились очень. Да, плакали по ним, горевали. Но знали, что они нам пример показали, как надо любить свою землю, что это они жизнь свою положили, чтобы Родину освободить нашу, чтобы нас защитить. И мы так же должны поступать!  74 года назад война закончилась. А начинаю вот говорить о тех днях – и прямо вижу все, словно вернулся в свой партизанский отряд, по улицам села своего хожу, с ребятами говорю… Это не отпускает и не забывается. И мы все, кто сегодня живет, наша молодежь тоже должны помнить те годы, знать, как это было, как защищали свою землю такие же по возрасту школьники, как и они.  И сегодняшней молодежи на них надо равняться. 

А еще видит часто, как цветное кино, тогдашний мальчишка Володя Дулебенец, день, когда партизаны окончательно выбили фашистов из района, погнали их прочь с  белорусской земли:

- Весть пошла, что наши идут, немцы убегают! Но командиру партизанского отряда донесли немного иначе, что немцы облаву готовят, собрались колонной огромной. Пойдут партизан уничтожать! На самом же деле они собирались белый флаг выбрасывать и сдаваться партизанам!

А народ весь из села к нам рванул, к партизанам. Я помню, был дома. Добежал до небольшой деревеньки Дубровки.  А там вся улица запружена партизанами, и пошли партизаны в сторону шляхтовой дороги. Я за ними. А там на шляху – такая организованная лавина немцев движется. Плотная такая колонна, что друг другу на пятки наступали. Там и лошади, и орудия. Партизаны залегли с одной и с другой стороны дороги. Когда немцы подошли, наши открыли ураганный огонь. Такой вой, грохот, крик стояли, ужас! Немцы попытались отстреливаться. Но подавили их сопротивление очень быстро, живых в плен взяли и потом передали нашим частям.

Случилось в этом бою беда – убили комиссара нашего партизанского отряда. Надо было его найти, чтобы с почестями похоронить. Снарядили поисковую группу. Я туда тоже напросился. Пришли на место боя. Вот там я натерпелся страха жуткого. Как в кино показывают ледовое побоище, так тут страшнее было. Лежат горы тел, друг на друге, разорванные снарядами, кровью все залито… вперемешку трупы людей и лошадей. Вот она – война, вот захватчикам отплата!

С едой тогда очень плохо было. Народ голодный. А тут столько лошадей побитых. И начали туши разделывать. Мясо кусками вырезать. На себя взваливать и тащить в деревню. Тоже страшное зрелище… потом увидел, как два мужика наших раздевают немецкого офицера. Вещей-ведь тоже не было. С обувью – вообще беда. Вот  тут у меня почему-то в глазах потемнело, страшно очень стало. И кинулся я домой бежать…А комиссара нашли. И похоронили, как надо, как настоящего героя, каким он и был! Вот такими картинами война мне в память врезалась. Ничем не вытащишь…  

Да, война объединила людей. Показала, какая сила – в единстве, какая мощь – в беззаветном служении своей стране, в это всеобщей готовности спасти, защитить свою Родину, даже ценой своей жизни. Научила война героизму, взаимовыручке, настоящей дружбе… Зато, когда вышибли фашистов из деревень, районов Белоруссии, когда тут же стали возвращать подростков за парты, выяснилось, что забыли они почти всё, что учили три года назад Заглавную букву Е правильно написать сразу не смогли даже семиклассники. Владимир Дулебенец в учебу, как и в партизанскую борьбу, ушел с головой. Всегда учился с удовольствием, в основном на «пятерки». После 7-го класса поступил в техникум в Бобруйске. А к третьему курсу началась война с Кореей. Пригласили в военкомат. Уже тогда там приметили смекалистого, дисциплинированного, с хорошими лидерскими задатками  парня. И посоветовали ему вернуться … в 10-й класс. Мол, заканчивай среднюю школу и тебе дадут направление на учебу в высшее военное училище. Это предложение в телеграфном стиле включило в себя только краткую информацию. Но суть верна. Так был направлен Владимир Дулебенец в Калининград в высшее военно-морское училище. А по окончании распределили его на Тихоокеанский флот. Так и оказался во Владивостоке. И снова судьба устроила настоящее испытание для молодого лейтенанта. Тогда, при Хрущеве, в Вооруженных силах шло жесткое сокращение кадров. И место службы, жильё, как положено было по окончании училища, для лейтенанта Дулебенца нашлось далеко не сразу. Об этом вообще можно целый рассказ написать. Но переломить желание парня служить Отчизне, честно и профессионально выполнять свой воинский долг даже у судьбы не вышло! 

- В тот период, когда все неприятности сыпались на меня непрерывно, спасался я только морем. Вызвали меня в кадры ТОФа, сказали – в химию пойдешь. Химическое обеспечение флота. Это катера-дымзавесчики. Закрывают обзор специальным дымом во время боевых действий. Ну, в химию, так в химию! И назначили меня на должность капитана 3 ранга. Потом меня отправили на тральщик, который с завода в Балтийске выходил. И прямо оттуда отправлялся на минное поле, без подготовки. Так я на тральщике этом стал помощником командира,  потом и командиром. Когда командовал тральщиком, мы за 4 года  прошли по минным полям на морях 48 тысяч миль! А что значит идти по минным полям? Это такое нервное напряжение! Каждую минуту можешь взлететь на воздух. И ты весь – комок нервов. А ведь потом привык к такой обстановке! И уже спал отлично. Находили мины, взрывали их, расстреливали. Такая вот обычная наша работа была. Как хлеб печь для кого-то… На моем счету 39 боевых походов!  Мне всегда нравилось осваивать всё новое, браться за сложное, ответственное и очень значимое в военной службе дело. Наверное, это учли, когда создавали военную разведку ТОФа.

Там, как сказал тогда командующий,  нужен  молодой, опытный, да еще и коммунист. А я уже коммунистом был.  Так я и попал в разведку. 

Не выходил из морей. Постоянно находился на корабле. А семья в Белоруссии жила. Это в 1960-65 годы. Назначили сначала меня командиром на один корабль.  Потом уже на следующий, на большой, где офицеров человек 50 и мичманов столько же. Там уже был совсем другой мир, совсем другая жизнь. И задачи мы выполняли очень важные. Потому что разведка – это глаза и уши страны. Информация ведь нужна была не только нашему командованию.  Это была часть общей информации. И от того насколько вовремя, быстро и точно мы предоставим информацию о действиях военных другой страны – от этого зависит  спокойствие, безопасность, боеготовность и мощь нашей страны. Это так! Да, условия на тех кораблях были сложными. Жара под 40 градусов, никаких тебе кондиционеров. А на самом высоком уровне мы с моими подчиненными выполняли поставленные задачи.  Об этих задачах, о тех, кто их выполнял и о самом тогда уже капитане 1 ранга Владимире Дулебенце рассказом не отделаешься. Это – материал для целой книги.

Кстати, Владимир Наумович уже 10 книг написал. Три фильма снял. И бесчисленное множество статей в газетах и на сайтах разместил. А еще постоянно ведет, как сейчас называют, огромную работу патриотической направленности в школах, ВУЗах, воинских частях. Но книги – дело особой важности.

- Я себе слово дал, что до последних дней своих буду такие вот книги писать, рассказывать о том, что такое война, сколько безвестных героев было в те дни, сколько безвинных людей эта подлая война погубила… Еще обязательно буду рассказывать в своих книгах – что уже и сделано мною - о  своих героических товарищах, о величайшем подвиге нашей военной разведки, о талантливых, умных наших адмиралах, о тех, кто командовал грамотно нашими кораблями, кто всей душой, умом, сердцем был предан своей стране, служил Отечеству не за награды и звезды, а убежденно и преданно! Вот на них надо равняться нашим потомкам. Они должны стать примером для каждого моряка: от рядового до адмирала. И я всё это стараюсь показать на конкретных фактах, на конкретных примерах, на конкретных людях. Чтобы не просто на словах – а на жизненном примере. И  книги свои по библиотекам раздаю, по учебным заведениям, по воинским частям. Есть они в Морском музее Питера, в Бобруйске, Минске, Москве и здесь, во Владивостоке… Приятно, что читают их, отзывы пишут, просят еще экземпляры дать. Значит, не зря этот мой труд.  Я хочу, чтобы в открытую дверь те, кто сменил на службе нас, не бились. Я им рассказываю, что мы наработали, как действовали в той или иной обстановке, какие хитрости применял противник, как мы реагировали, наши действия… Пусть впитывают уже приобретенный опыт. И на нем учатся, растут! Иначе, зачем мы шишки набивали, зачем осваивали эту воинскую науку? Те, кто придет нам на смену, должны наш опыт, как ступеньку использовать, чтобы самим подняться выше, стать лучше, свой опыт к нашему прибавить…Тогда с каждым годом мы становиться будем сильнее, выше намного военной разведки из других стран. А это – залог стабильности и мирной жизни. Вот в этом наша главная задача и есть. 

Как оценила страна службу Владимира Наумовича Дулебенца, капитана 1 ранга в отставке, говорят бесчисленные ордена, медали, грамоты и благодарственные письма. Но главной наградой, которая объединяет все  награды в единое целое – это Орден «За службу Родине». И с этим не поспоришь. Что искренне восхищает, внушает безграничное уважение и заставляет брать пример в самом Владимире Наумовиче? Его работоспособность, дисциплинированность и четкая жизненная установка:

- Нельзя в небытие уносить свой опыт, историю и знания. Поэтому я сейчас и веду такую вот работу. И что интересно, времени совсем не хватает. Если во время службы свободное время удавалось выкраивать, то сейчас и ночь прихватываю. Ставлю себе задачи, что надо за день сделать. И понимаю, что не уложился. Очень многое еще хочется передать людям, чтобы со мной не ушло, не пропало. И работа всегда давала и сейчас особенно дает мне силы. Перестаешь заниматься делом, всё – ты ушел из жизни. А когда ты делом занят – ты живешь! И я хочу от души поздравить всех, кто посвятил себя военно-морской службе с нашим профессиональным праздником – Днем Военно-морского флота. Служите достойно! Помните героическую историю флота! Перенимайте опыт тех, кому вы пришли на смену. Спокойного моря и мирного неба всем нам! 

Глядя, как планирует свой день Владимир Наумович, искренне убеждена – он, на наше счастье, точно долгожитель! С такой философией и не получится по-другому.  Философия его сложилась не на пустом месте. Это – жесткие, оставшиеся на всю жизнь уроки той беспощадной Великой Отечественной войны. И сегодня, каждая новая книга, фильм, статья в газету, встречи с молодежью создаются ради одного – ради мирной, достойной, счастливой  жизни! И этому тоже научила война…

Таьяна Богатикова

http://sluzhuotechestvu.info/2...