Уважаемые КОНТовчане!
Не утихают споры (и никогда не утихнут - слишком болезненная тема) вокруг провального начала ВОВ. Кто виноват именно в таком начале. Одни говорят - Сталин "недочистил". Другие - Сталин "обезглавил". Но мы сейчас не будем о "репрессиях". А о подготовке (а вернее - неготовности) к войне. А кто в этой неготовности виноват - судите сами.
По сей день не утихают споры о причинах неготовности наших войск к отражению агрессора в июне 1941 г., приведшей к тяжелым последствиям.
Бесспорно, в стране под руководством Сталина была проведена огромная работа по подготовке к войне. Но во многом она была принесена в жертву вследствие невыполнения заключительной фазы — не приведен в действие оперативный план стратегического развертывания войск.
Предметом нашего разговора будет очень болезненная и обсуждаемая тема: кто и как допустил трагическое начало войны 22 июня 1941 г. Некоторые командиры корпусов, уже подвергшихся внезапным бомбардировкам, отдавали приказы по немецким самолетам не стрелять
Ранним утром того воскресного дня фашисты «внезапно» для высшего руководства совершили нападение на Советский Союз. Кровавым оно было для командиров и красноармейцев, находящихся у западной границы. Не по своей вине они оказались неготовыми к бою. Поэтому наши пограничные войска ни в первые дни, ни в первые месяцы войны, неся огромные потери, не смогли оказать агрессору должного сопротивления. Почему?
Исследователи войны единодушны в том, что рукотворная трагедия 22 июня 1941 г. стала следствием неприведения на момент агрессии войск приграничных округов в готовность к боевым действиям.
Однако историки расходятся в оценке источников, приведших к такой ситуации. Сторонники Сталина считают, что это проделки «генералов-предателей», а их противники доказывают виновность вождя.
Обсуждая причины трагедии 22 июня с видными военачальниками, историк Куманев Г. А. ( советский и российский историк, специалист в области истории Великой Отечественной войны. Доктор исторических наук. Главный научный сотрудник Института российской истории РАН, руководитель Центра военной истории России. Академик РАН по Отделению историко-филологических наук с 22 декабря 2011 года.) пишет: если бы наши вооруженные силы были вовремя приведены в готовность к отражению агрессора, что всецело зависело только от Сталина, то, как показывает их анализ, мы в короткий срок смогли бы отразить агрессора и перенести военные действия на территорию противника. («Исторический очерк конца и начала Великой Отечественной войны»).
Однако сторонники Сталина (Ю. Мухин «Если бы не генералы!», А. Мартиросян «200 мифов о Великой Отечественной» и др.) считают по-другому. Их мнение: все хорошее в стране — заслуга Сталина, а просчеты и преступления — это нерадивость и вредительство подчиненных. Естественно, вину за неприведение войск приграничных округов в боевую готовность они перекладывают на высшее военное руководство — генералитет. И обвиняют его в предательстве и саботаже.
Это наглый навет. Ни Тимошенко и Жуков, ни командующие военными округами никогда не были врагами своего народа. Наоборот, они хотя и ненастойчиво, преодолевая упорство вождя, пытались поэтапно привести в действие оперативный план развертывания вооруженных сил. Но позиция Сталина «не спровоцировать немца» была непоколебимой.
О том, что представляют собой эти «исследователи», говорят многочисленные искажения исторической правды. Миф о шифровке — один из них. Их цель ясна: переложить ответственность за сталинские грубые военные просчеты на других. Особо отчетлива такая тенденция при освещении военной обстановки накануне агрессии.
О неготовности пограничных войск к отражению агрессии сказано в дневнике начальника генерального штаба сухопутных войск вермахта генерала Ф. Гальдера от 22 июня 1941 г.: «О полной неожиданности нашего наступления для противника свидетельствует то, что части были захвачены врасплох в казарменном расположении, самолеты стояли на аэродромах, покрытые брезентом, а передовые части, внезапно атакованные нашими войсками, запрашивали командование о том, что делать».
Почему был допущен этот преступный провал? Почему наши передовые части в растерянности не знали, что делать? Некоторые командиры корпусов, уже подвергшихся внезапным бомбардировкам, отдавали приказы по немецким самолетам не стрелять.
Об этом писал бывший командир 200-й стрелковой дивизии 31-го стрелкового корпуса Киевского особого военного округа (КОВО) генерал-полковник Людников И. И. в книге «Дорога длиною в жизнь». По директиве штаба округа части соединения 18 июня выступили в поход. 22 июня летевшие на восток немецкие самолеты неожиданно стали бомбардировать полковые колонны. Обошлось без жертв. На доклад командиру корпуса об обстановке генерал Лопатин А. И. проинформировал, что от бомбежки в корпусе есть потери, и приказал дивизии укрыться в лесу, огня по самолетам не открывать! (Приказ Сталина «не поддаваться на провокации» оставался в силе.)
В воспоминаниях маршала Жукова отмечено, что в оперативном плане предусматривалось «...в случае угрозы войны привести все вооруженные силы в полную боевую готовность... Естественно, возникает вопрос: почему руководство, возглавляемое И. В. Сталиным, не провело в жизнь мероприятия им же утвержденного оперативного плана».
Чтобы понять обстановку, в которой приходилось повышать боевую готовность войск, приведу еще одну выдержку из этих же воспоминаний. Г. К. Жуков пишет, что Сталин категорически запретил производить любые выдвижения войск без его личного разрешения.
Это жесткое требование парализовало инициативу в работе начальствующего состава по вопросам готовности войск.
Однако неравнодушные к судьбе своей страны командиры все-таки пытались действовать в интересах боевой готовности войск. Приведу один из примеров.
10 июня Жуков, а на следующий день Тимошенко запретили командующему КОВО генералу Кирпоносу занимать полевыми и уровскими частями предполье, согласно плану прикрытия госграницы, так как это «может спровоцировать немцев на вооруженное столкновение». Они строго контролировали выполнение указания Сталина.
Единомышленники вождя, конечно, понимали, что директива от 13 июня о выдвижении глубинных соединений в новые лагеря не может служить основанием для приведения войск в полную боевую готовность, поэтому вынуждены были искать другие источники. Наконец, в протоколах допросов руководства Западного фронта от 18 июня 1941 г. заметили намек на желаемый документ. На него возложили все надежды, чтобы доказать обществу, что Сталин отдавал-таки приказ на приведение войск в полную боевую готовность, но «генералы-предатели» сорвали его выполнение.
Действительна ли шифровка от 18 июня? Ведь от нее зависит, обоснованно ли обвиняют генералитет Красной армии в тяжких преступлениях.
Историю возникновения этой мифической директивы Мартиросян обставил красочно. Было якобы так. 18 июня Берлин, по просьбе Москвы, категорически отказался принять Молотова. Для Сталина это стало первым звонком о накале обстановки, и он окончательно избавился от иллюзорных надежд. К тому же руководство разведки доложило, что ударные группировки немецких войск начали выдвижение на исходные позиции и готовы нанести удар в любое время. Сталин усомнился в достоверности сообщения и приказал его уточнить. А сам принял «нестандартное» выдающееся решение: отдал приказ на проведение полета У-2 вдоль границы Западного особого военного округа. Полученные «вприглядку» (по заявлению пилота) сведения немедленно передавали в Москву. Сомнения не было — близится война. В этот же день, 18 июня, Сталин якобы распорядился направить всем командующим западных округов директиву о приведении вверенных им войск в полную боевую готовность. Точное время начала войны — 22 июня, 4.00!
Однако Жуков заявляет, что ни он, ни нарком обороны и, видимо, правительство данными о начале агрессии не располагали. Согласен с ним и Молотов.
Рассмотрим источник версии, указывающий на существование спорного документа.
На вопрос следователя начальнику связи Западного фронта Григорьеву А. Г.: «...Таким образом, даже 18 июня довольствующие отделы штаба не были ориентированы, что близка война. И после телеграммы начальника Генштаба от 18 июня войска округа не были приведены в боевую готовность?». Ответ: «Все это верно».
Ответ нельзя считать доказательством существования такой шифровки, так как вопрос был не о получении телеграммы. В опубликованных протоколах его тоже нет, как и документов, подтверждающих прохождение шифровки.
Позже следователь все же разобрался в действиях руководства округа по организации исполнения поступавших приказов. В приговоре Военной коллегии Верховного суда СССР от 22.07.1941 г. нет ни слова о действиях/бездействии Павлова накануне войны.
Известно, что с таким решением суда согласился и Сталин. Тем самым подтвердив, что накануне войны правительство не ставило руководству Красной армии задачу приведения войск приграничных округов в готовность к отражению агрессора. Но его «нынешние адвокаты» не согласны ни с решением суда, ни с мнением Верховного главнокомандующего.
Итак, в судебных делах о мифической шифровке прямо нигде не упоминается. Т. е. ее и не существовало.
Сталинисты утверждают, что вождь принял ответственную директиву «на скорую руку» тайно от членов политбюро и правительства. Хотя время позволяло без спешки обсудить это решение. Однако об обсуждении не вспоминают ни Молотов, ни Микоян.
А как действовал начальник Генштаба? По логике сталинистов, он скрыл от Тимошенко, Ватутина, Василевского и всего оперативного управления документ, выполнение которого они обязаны были контролировать. О телеграмме знали только командующие округами «генералы-предатели». Они ее и скрыли. Прямо скажем, бредовые мысли.
Абсурдность таких рассуждений подтверждает один из многих документов, который, учитывая скрупулезность его подготовки, не мог противоречить предыдущим указаниям.
Речь идет о постановлении СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 19.06.1941 г. «О маскировке самолетов, взлетно-посадочных полос и аэродромных объектов». Срок исполнения — 20 июля. И ни слова о боевой готовности ВВС. В конце документа подпись — И. Сталин. Может, вождь, подписывая этот документ, забыл, что Красная армия с 18 июня по его приказу готовилась к отражению агрессора. А члены политбюро и правительство тоже пропустили мимо ушей, что через два дня нападет Германия. Как поклонники вождя объяснят эту ситуацию? В штабы военных округов она была передана 22 июня в 00.30. До начала Великой Отечественной войны оставалось чуть больше трех часов.
Вечером 21 июня при рассмотрении проекта директивы №1 на предложение Тимошенко привести все войска в полную боевую готовность Сталин сказал: «Такую директиву сейчас давать преждевременно». Почему он не напомнил наркому обороны, что три дня назад такую директиву уже давали? Потому что ни вождь, ни политбюро, ни нарком обороны о ней не знали.
Таким образом, документы свидетельствуют: шифровки от 18 июня не могло быть, так как, судя по всем июньским решениям, политическое руководство страны нападения Германии не ожидало.
Подтверждает такой вывод и Молотов. В беседе с историком Куманевым Г. А. Вячеслав Михайлович сказал: «Он (Сталин. — Авт.) в самом деле не верил, что война так близка. И эта его позиция оказалась ошибочной».
Свою уверенность он жестко насаждал высшему политическому и военному руководству Красной армии и всему командному составу.
Из этого следует: надо решительно отбросить необоснованные обвинения сталинистами некоторых инициативных командиров частей и соединений в том, что они своей предательской беспечностью понизили перед войной боевую готовность войск. Нет, это не их вина. Высшее руководство страны убедило военных, в том числе и заявлением ТАСС, что опасности нападения нет, что есть время подготовиться к схватке с врагом.
Поэтому в отдельных частях принимали решение в короткий срок перепроверить приборы прицеливания, провести объемный ремонт техники, во избежание несчастных случаев временно изъять боеприпасы и т. д. А нарком обороны не препятствовал повышению спецподготовки новобранцев на полигонах и сборах. Официально был послаблен режим нахождения начсостава и красноармейцев в казармах.
Таким образом: командиры действовали в интересах повышения боеготовности своих частей с учетом военной безопасности, объявленной высшим политическим руководством страны.
С каким самодовольством Гудериан, просматривая вечером 21 июня в бинокль оборону в районе Бреста, констатировал в своем дневнике: русские ничего не знают и не ожидают.
В этот же вечер Тимошенко и Жуков, докладывая в Кремле о готовности немцев к нападению, представили проект директивы. Сталин изменил ее содержание, сделав упор на то, что войска приграничных округов не должны поддаваться ни на какие провокации. Далее — не совсем понятное для полевых войск распоряжение. Политбюро не возразило.
Данная директива Верховного главнокомандующего Вооруженными силами СССР запретила войскам готовиться к немедленному открытию огня при вторжении агрессора.
Война началась.
Только для руководителя страны она явилась громом среди ясного неба. Он один был уверен, что войны в ближайшее время не будет. Поэтому Молотов в беседе с Куманевым сказал: «...неожиданные события его буквально потрясли и ошеломили».
Сталин понимал, что его политика по предотвращению войны оказалась грубым просчетом, принесшим людям и стране неисчислимые беды. Он, видимо, тогда понимал, что за это придется нести уголовную ответственность.
Доктор исторических и военных наук генерал армии М. А. Гареев в статье «Непреходящие уроки сорок первого» (газета НВО, №41 за 2010 г.) сказал: «У Сталина имелись точные данные о готовящемся нападении, но он преступно ими пренебрег. Оправдать это невозможно». Нельзя с ним не согласиться.
Думаю, что вместе с генеральным секретарем руководящей партии должны нести ответственность и все члены политбюро, поддерживавшие его преступные решения. Серьезная вина за трагедию лежит на Тимошенко и Жукове, не проявивших должной настойчивости в отстаивании своих предложений по приведению войск в готовность к отражению агрессора.
А теперь приводим текст подлинного документа, вошедшего в историю как директива №1:
«Военным советам ЛВО, Приб ОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Копия: Народному комиссару Военно-Морского Флота. 1. В течение 22—23.6.41 г. возможно внезапное нападение немцев на фронтах ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО. Нападение может начаться с провокационных действий. 2. Задача наших войск — не поддаваться ни на какие провокационные действия, могущие вызвать крупные осложнения. Одновременно войскам Ленинградского, Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского военных округов быть в полной боевой готовности встретить возможный внезапный удар немцев или их союзников. 3. Приказываю: а) в течение ночи на 22.6.41 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе; б) перед рассветом 22.6.41 г. рассредоточить по полевым аэродромам всю авиацию, в том числе и войсковую, тщательно ее замаскировать; в) все части привести в боевую готовность. Войска держать рассредоточенно и замаскированно; г) противовоздушную оборону привести в боевую готовность без дополнительного подъема приписного состава. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов; д) никаких других мероприятий без особого распоряжения не проводить. Тимошенко. Жуков. 21.6.41 г.».
В штабы военных округов она была передана 22 июня в 00.30. До начала Великой Отечественной войны оставалось чуть больше трех часов.
https://www.2000.ua/v-nomere/s...
Это мой ответ на статью блогера Бегемота - Какую армию обезглавил товарищ Сталин?
С его статьёй я не согласен. Но и с его оппонентами согласиться не могу. Они ссылались на некие "Директивы Сталина от 10 июня 1941 года", которые "недовычещенные" генералы не выполнили. Таковых директив мне найти не удалось (может авторы мне помогут). Но одну директиву, именно от 10.06.41, я нашёл. Вот она
Июнь 1941 года [Док. №№ 512–606]
Документ № 537
Директива начальника Генштаба Красной Армии Военному совету КОВО (в копии — заместителю наркома внутренних дел СССР Масленникову)
10.06.1941
б/н
Совершенно секретно
Начальник погранвойск НКВД УССР донес, что начальники укрепленных районов получили указание занять предполье.
Донесите для доклада наркому обороны, на каком основании части укрепленных районов КОВО получили приказ занять предполье. Такое действие может спровоцировать немцев на вооруженное столкновение и чревато всякими последствиями. Такое распоряжение немедленно отмените и доложите, кто конкретно дал такое самочинное распоряжение.
Жуков
ЦА МО РФ. Ф. 48. Оп. 3408. Д. 14. Л. 425. Машинопись. Заверенная копия.
У меня всё.
Избави нас всех Бог от войны! Пусть всегда будет солнце, пусть всегда будет небо (мирное)!...
Оценили 4 человека
10 кармы