Я рисую сны

Последние промозглые, туманные дни зимы, которой, не знаю, была ли она. Впрочем, как и осень, не могу вспомнить, - она тоже была? Я будто ещё не совсем проснулся, пытаясь удержать в памяти ускользающий сон. Я помню август, хорошо его помню, кажется, я тогда уснул в этом последнем месяце лета. Засыпал я счастливым и окрылённым, и мне стал сниться хороший сон. Я помню как он начинался, могу вспомнить запахи жарких августовских ночей лета, с глубоким пронзительно звёздным небом.

Кажется, не было ночей более звёздных, чем те. А чем ближе было пробуждение, тем меньше звёзд оставалось, но гасли они незаметно. Если обращать на то внимание, то это можно было бы заметить, но я увидел это вдруг, как их осталось мало, какие они стали маленькие и даже как будто потускнели. Под утро они всегда истлевают в светлеющем лазоревом небе.

Бывает, не хочется просыпаться, хочется сохранить тепло сна и сам сон, и если не остаться в нём, понимаешь, что это невозможно, то хотя бы сохранить его в памяти просто для того, что бы помнить. Всё что есть, всё что остаётся у человека, с ним, принадлежащего только ему, по сути - это воспоминания и ничего кроме них - сегодня, завтра, потом, - тоже станет воспоминаниями, сном. Но этот сон был яркий, тёплый, живой, будто прожитый на самом деле, хотя где та черта, отделяющая явь от сна? - она - вот это серое туманное утро, смешавшее границы реальности и иллюзии сна.

Впрочем, любая реальность завтра станет таким же воспоминанием о сне. И тогда какая разница, было ли что-то на самом деле или только придумал? - какая разница в том, если ты прожил этот сон, эту иллюзию или вроде бы реальность, если всё, что останется от всего этого - воспоминания. Настоящее через секунду превратится в прошлое, в сон, который не удержать, сколько не пытайся, всё просыпется сухим песком между пальцев, оставив после себя только запах, память прикосновений, вновь и вновь звучащее эхо чьего-то голоса.

Мне кажется я был кем-то другим в этом сне. Может даже более настоящим и более живым, может быть. А другой раз кажется, что я умирал в нём, цепляясь за него, но лишь скользил пальцами по воздуху и не удержался, рухнул, очнувшись сегодня в своей сырой холодной постели. Но всякий раз кажется, что я проснулся только на время, только открыв глаза, что бы вновь сразу же уснуть, что бы снова видеть сон. А он всегда один и тот же - в этом сне я живу.

Это игра в иллюзии, - ты придумываешь каждый новый день, которых бесконечное множество, и пытаешься каждый наполнить по-новому, разукрасить иначе, увидеть в другом свете, кажется что, привычные вещи. Когда это получается, если это получается, появляются новые впечатления, новые воспоминания, которые складываешь в свою копилку, как единственное настоящее богатство, и время от времени затем достаёшь их полюбоваться этими драгоценностями - яркими мгновениями, минувшими днями, событиями. И ни одно из них не повторить, это всегда будет что-то новое. Всё яркое всегда ярко и красочно по-новому, ни одна вспышка не повторятся в точности. Повторяется только серость, только привычность, которые, к слову, имеют свойство превращаться в самую настоящую трясину, которая может не отпускать, держать, затягивать глубже и глубже.

Но я беру свою кисть воображения и, назло этому февральскому туману, выпадающему мелкими моросящими каплями, который пытается забраться мне за пазуху и заставить мёрзнуть, окрашиваю небо в голубой цвет, рисую солнце и белые облака, рисую тепло и уют. Рисую новые встречи, интересных людей и друзей. Я рисую новые иллюзии и увижу старые новые сны. А остатки краски я смахну в уже нарисованное мною небо, в котором ночью увижу множество звёзд и их зовущее мерцание. И услышу тихий голос, зовущий меня по имени.