Поверженная Германия

Война в Европе закончилась 7 мая 1945, после подписания представителями германского вермахта Акта о безоговорочной капитуляции в Реймсе, Франция. Германия была в руинах. Большинство ее городов были разрушены практически до основания, в транспортной системе царила неразбериха. Около 20 миллионов немцев остались без крыши над головой, более 5 миллионов беженцев скитались по стране.

«Из окон вывешивались белые флаги…»

В последние дни войны Чарльз Линдберг был послан в Германию, чтобы собрать информацию о новых немецких самолетах, которые разработала Люфтваффе, таких как реактивный истребитель и самолет с ракетным двигателем. Он прибыл в Германию спустя несколько дней после её капитуляции и бродил по окрестностям, в поисках информации. Он вел журнал наблюдений, позволяющий нам составить некоторое представление о нации, которая стремилась завоевать мир, но была сокрушена в результате поражения в войне.

Пятница 18 мая 1945 года

В деревнях, которые попадались на нашем пути, из окон свисали белые флаги. Такую же картину мы наблюдали и в Мюнхене. Как-то мы остановились, чтобы уточнить дорогу у группы немецких солдат. Они были в униформе, но без оружия и очевидно брели по направлению к дому. Полдюжины молодых людей, проявляя максимум учтивости, старались дать нам наиболее точные указания маршрута. Никаких следов ненависти или неприязни. Скорее они были похожи на сыновей фермеров.

Выяснилось, что мы ехали в неверном направлении. Пришлось развернуться. Проезжая мимо них, я уронил пачку сигарет. По инструкциям нам было запрещено подвозить немцев. Никакого братания. Запрещалось обмениваться рукопожатиями и подавать еду или сладости детям.

Извилистая каменистая горная дорога, ведущая к штаб-квартире Гитлера, была заполнена американским военным транспортом — джипами и грузовиками. Сидящие в них солдаты, медицинские сестры, а также члены женской вспомогательной службы Америки наклонялись, чтобы лучше рассмотреть место, где жил и работал Фюрер.

… Ставка Гитлера, как и близлежащие здания, подверглись сильной бомбардировке и ныне представляли собой руины. Соседние склоны были усеяны воронками от снарядов. Сосновый лес вокруг зданий стоял с ободранными, раскуроченными стволами, изуродованными кронами, щепки повсюду…

Мы припарковали наш джип около одного из строений и поднялись вверх, по щебню, к зияющему дверному проему. Несколькими ярдами выше, я увидел немецкого офицера (ответственного за наводящих порядок солдат). Опустив голову, он отдал честь проходившему мимо американскому офицеру. Американец шел не спеша, не обращая никакого внимания на немца. А тот держал приветствие до тех пор, пока офицер не прошел. Я никогда не забуду выражения лиц тех двух мужчин.

Большинство стен здания, построенные из камня, стояли твердо. Внутри, пол был завален щебнем, часть мебели сгорела. Через обломки и развалины на полу комнаты, которая, как говорили, была офисом Гитлера, мы пробирались к большому продолговатому пролому в стене. На этом месте раньше было окно с пуленепробиваемым стеклом. Отсюда можно было обозревать Альпийский горных хребет во всей его красе: острые скалы, покрытые снегом; зубчатые пики гор на фоне голубого неба; валуны, освещенные лучами солнца; горные долины. Это было одно из самых красивых горных местоположений, которые я когда-либо видел.

… Мы пошли обратно, в заднюю комнату. Мертвые тела, закопанные кое-где только частично, источали зловоние. Мы поднялись вверх по лестнице, усыпанной бетонными осколками. Крыша была снесена взрывом, и казалось, лестница заканчивается в небе. Снова спустились вниз, на кухню, прошли мимо вошедших пехотинцев, с винтовками на плечах. Пол здесь был завален искорёженными кухонными приборами и разбитыми тарелками; печи покрыты каменными обломками, попадавшими с потолка после взрывов.»

» В ее глазах не было враждебности…»

«Подъезжая к Цель ам Зее, мы попали на территорию, до сих пор контролируемую немецкой армией. Офицеры и солдаты были все еще вооружены и регулировали уличное движение. Солдаты глазели на нас, когда мы проезжали мимо, но и только. Я не видел признаков враждебности или дружелюбия на их лицах. Каждый раз, когда мы спрашивали дорогу, они вежливо отвечали. Нас было двое, мы ехали в американском джипе через подразделения германской армии, словно и не было никакой войны.

Приехав в Цель ам Зею после полудня, мы остановились рядом со зданием, в котором недавно расположился местный штаб американской армии. Надо было решить вопрос о расквартировании на ночь. Нас определили на ночлег в стоявший неподалеку дом, который занимал немецкий доктор. Его семья получила уведомление о необходимости освободить свое жилье всего лишь несколько часов назад. После того, как наша армия входила в занятую деревню, выбиралось несколько домов, пригодных, для размещения солдат. Жильцам приказывалось покинуть их. Им разрешалось взять с собой одежду, некоторые предметы домашнего обихода, но не мебель, и не кровати. Где эти люди будут искать еду, ночлег? Подобные вопросы никого не беспокоили. Один из наших офицеров рассказал мне, что его солдаты попросту выбрасывали из окон ненужные им вещи, находящиеся в занимаемых ими комнатах.

Когда я уже вносил в двери свой вещевой мешок, то столкнулся с молодой немкой, выносящей свои пожитки. Мы встретились взглядами, и я не увидел враждебности в её глазах. Только грусть и покорность. Позади неё стояли три ребенка, две маленькие девочки и маленький мальчик, всем им не было и десяти лет. Они украдкой разглядывали меня, сердито и немного испугано, как дети, которых незаслуженно наказали. В их руках было полно разных детских принадлежностей, а также не тяжелых вещей, которые они помогали выносить своей маме.»

Эти свидетельства взяты из книг:

«Военные дневники Чарльза Линдберга», автор – Чарльз Линдберг, 1970 г.

«Американская армия в немецкой оккупации, 1944-1946», автор – Зимке Эрл, 1975 г.