Страхи и ненависть Пекина

КОМПАРТИЯ КИТАЯ БОИТСЯ РЕЛИГИОЗНЫХ ВЕРОВАНИЙ И ДУХОВНЫХ И ПРАКТИК

Почему самый тиранический режим на Земле ведёт войну против самой мирной религии и духовной практики?

Почему коммунистическая партия Китая преследует и уничтожает христиан и практикующих Фалуньгун?

Чего боится руководство компартии Китая? Чего боится Си Цзиньпин?

Кто боится добрых и смиренных?

Конечно, партийные лидеры не боятся кротких верующих в Иисуса Христа, который сказал своим последователям «возлюби врага своего» и «подставь другую щёку, если ударят по одной».

И, несомненно, у партии не может быть никакого рационального страха перед мирными людьми, которые занимаются медитативной практикой Фалуньгун. Чем выполнение плавных упражнений и медитации в парке может угрожать компартии Китая?

По логике вещей, такие люди, безоружные и отвергающие насилие, не могут угрожать коммунистической партии Китая со всей её мощью и контролем практически над всеми аспектами жизни всех её граждан.

И всё же Си Цзиньпин и компартия больше всего боятся именно этих двух групп.

Почему?

Партия страха

Прежде всего, важно понять, что компартия Китая обладает всеобъемлющей монополией на страх. Этот страх проявляется в критических и элементарных моделях поведения людей.

Объём потребительских сбережений увеличился на 34% при сокращении численности населения. Люди не тратят деньги и не заводят детей, когда испытывают страх перед будущим.

Более того, компартия Китая сама воплощает страх и осуществляет управление, основываясь на страхе. Это может показаться противоречивым, но на самом деле это совершенно точно.

Каждый член партии до того напуган, что боится сказать что-то не то или быть обвинённым в том, что он думает что-то не то. Все партийцы, мужчины и женщины, смертельно боятся навлечь на себя гнев руководства.

И само руководство компартии Китая пропитано страхом. Этот особый вид тревоги лучше всего описывается как паранойя, и это то, что сопровождает все нелегитимные режимы без исключения.

Легитимные лидеры спокойно относятся к оппозиции и не прибегают к помощи тайной полиции или финансируемому государством террору, чтобы остаться у власти.

Однако за весь период правления компартии Китая партийные диктаторы и лидеры никогда не были способны терпеть инакомыслящих и обходиться без террора. Чем более нелегитимно руководство страны, тем больше тираны боятся, что их свергнет политический соперник или народ.

Политические чистки и система социального кредита

Подобно чисткам Мао Цзэдуна в прошлом (и Иосифа Сталина), Си использует политические чистки для устранения реальных и предполагаемых врагов революции, государства или его собственных.

Конечно, чистки проводятся под предлогом «искоренения коррупции», но на самом деле вся китайская экономика и политическая структура основаны на кумовстве, воровстве и обмане. Настоящая цель чисток Си — устранить не коррупцию, а политических конкурентов. В качестве бонуса чистки также служат для того, чтобы вселить страх в сердца всех остальных.

Китайская система социального кредита служит аналогичной цели и применяется к обществу в целом. Она также предполагает выявление людей, которые могут говорить, писать, читать или думать «в неправильном направлении».

Это приводит к определённым исправительным мерам, таким как потеря работы или транспортных привилегий, или даже полное исключение нарушителей из общества. Можно с полным основанием утверждать, что весь Китай живёт в страхе.

Страх перед духовными и этническими группами

Компартия Китая также боится религиозных и духовных верований и практик. Жестокое обращение китайского режима с мусульманами-уйгурами, включающее принудительный труд, лагеря перевоспитания и сексуальное насилие над мусульманскими женщинами, является явным доказательством страха Пекина перед уйгурами.

Это возвращает нас к христианству и Фалуньгун.

Даже больше, чем своих товарищей по партии, коммунистический режим боится христианства и верующих, а также Фалуньгун и его последователей. Причина проста — материалистическая коммунистическая идеология не может обогатить сердце, разум и душу так, как это делает духовная вера.

Страх перед Богом

Следовательно, компартия Китая смертельно боится людей, молящихся Богу, которого, по её мнению, не существует, но которого она тоже боится. И всё же христианство распространяется по Китаю «как лесной пожар».

Более того, физические преследования и материальные лишения не подавляют веру в Бога, а только укрепляют её. Чем хуже становятся условия, тем больше растёт число верующих. Режиму было бы полезно обратиться к истории христианства в Римской империи.

Пекин пытается приуменьшить количество христиан в Китае, заявляя, что их около 44 миллионов. Однако в 2020 году в материковом Китае насчитывалось около 116 миллионов христиан-протестантов, большинство из них прихожане подпольных церквей.

Ещё более тревожно для компартии то, что к 2030 году Китай будет лидировать в мире по количеству христиан-протестантов. Си так сильно боится распространения христианства в Китае, что заменил десять заповедей Христа своими высказываниями.

Марксизм не сравнится с древней мудростью

Что касается миллионов людей, которые практикуют Фалуньгун, они следуют глубокому нравственному учению, основанному на принципах правдивости, сострадания и терпения, улучшая свой характер, обретая душевный покой и крепкое здоровье, то, что коммунистическая идеология не в состоянии обеспечить.

Метафизическое мировоззрение, основанное на традициях буддизма и даосизма, традиционные ценности, мудрость и принципы Фалуньгун — правдивость, сострадание, терпение — преобладали тысячелетиями в Поднебесной, пока злобная компартия не захватила власть в Китае.

Режим подверг последователей Фалуньгун жестоким репрессиям, заключая их в тюрьмы трудовые лагеря и используя их в качестве живых доноров органов. Но, как и христианство, эти суровые меры не смогли остановить распространение Фалуньгун в Китае и во всём мире.

Конец компартии Китая и её тираническому правлению обязательно придёт, а те, кто преследует и порабощает, будут признаны виновными и человеческим судом, и божьим.

Мнения, выраженные в этой статье, являются мнением автора, пожелавшего остаться неизвестным.