Звёздная пыль... На сапогах! (часть 1 Бука.)

Звёздная пыль... На сапогах

 Пожелай мне удачи в бою, пожелай мне: 

 Не остаться в этой траве, Не остаться в этой земле... 

 Пролог 6 июля 1970г. Космодром Байконур.

 Союз Советских Социалистических Республик. Ну и что, страшно? 

Да ты же сам когда-то это чертил. Теперь пользуйся - вперед и с песней. 'Врагу не сдается...' не пойдет. Лучше 'Заправлены в планшет космические карты, и штурман уточняет в последний раз маршрут...' 

 Ага, особенно если ты сам бортинженер и штурман в одном лице, список программ бортового компьютера контролировал тоже сам. И?

 На индикаторном дисплее горят зеленеькие светодиоды, строго расставленные по знакоместам электронной начинкой БЦВК. Мигнули и нарисовали 'ПРГ 001 ИCП В-128'. Секунда. Последняя циферка моргнула, сменилась на '7'.

 Вот так. Это можно и нужно понимать как - 'Старт запрограммирован и разрешён', осталось 127, нет - уже 126 секунд. Две минуты, крайние минуты на Земле. Да, есть способы трусливого отступления - на панели перед носом кнопка 'С/СП', сброс команды/сброс программы. Еще можно пихнуть командира, вдруг да провернет ручку управления системой аварийного спасения. 

Нет, бесполезно. Это он сделает только лишь, если почует взрыв носителя. Вообщем, расслабься и получи удовольствие, в детских мечтах ты и не думал ты об этом. А вот сейчас... Под тобой сотни тонн ажурных конструкций, готовые к ярости дюзы двигателей, больше двух килотонн сверхледяного жидкого кислорода и чистейшего керосина дремлют в баках. Трудом человеческого разума связано это, в нацеленную в Небо стрелу. И вся эта сила должна поднять нас сперва на орбиту, ну а потом... 

 Как начинался этот день? Почти как Штирлиц, проснулся за три минуты до будильника. Новости обнадежили - все системы ракетного блока 'Бурлак' работают штатно, орбита ожидания стабильна. Ура, летим! Завтрак. Парадная форма. Выход на пресс-конференцию.

   И она сама. Чуть не сдох прям там, вопросы сыпались градом: '...А зачем вам это', '...а зачем вам то...'. '... А зачем вы летаете на двух ракетах за раз...' '...А почему не катались на луноходе космонавты. А вы будете?' Тут я не выдержал - А вы дома на пылесосе катаетесь? ...пауза... 'Нет'. - Ну и почему мы должны ездить на приборе? 

    Если захотим, будем ездить на машине - а Луноходыбудут искать интересные места для наших кораблей, попутно. Не поверили, естественно. А зря. Да ну их. Недавно на космодром пускать стали - а они как чайки. Что видят, на то и гадят. Гостиница плохая, сервиса нет, ездить далеко - от одного старта другого на горизонте не увидеть. То жарко им, то холодно. 

     Ну, не нравится - не смотрите. Да и вообще - валите на кейп Кеннеди, флаг вам в руки. И так выспался плохо, и пингвины эти еще нервы потрепали. Вернулись в родной домик, перекусили. Жаль нельзя ничего типа шашлычка да коньячка, увы! Время, нам дорога на пусковую. Бункер - тут народ серьезный. Со слюнями никто не лезет, все делают дело. 

   Переодевание, натянули мягкие на вид, но стойкие одежки-спасскафандры. Мелочь - но без них мы, после некоторых историй, корабли не проектируем. Присели на дорожку. Старая традиция. А страшно мне... Жуть. Автобус приехал, древний ЛАЗ. Хотя какой он тут древний? Новье, только с завода. И, поехали. Вот вроде второй раз еду, второй раз лететь должен. Но такого волнения никогда у меня не было.

   Прошлый раз? Это было, как экзамен сдать - на верной "семерке" слетать на станцию, погудеть там неделю и домой. Легко и просто. Относительно конечно - к невесомости только на второй день привык. М-дааа. Автобус повернул, объезжая крайние дома городка. И на горизонте показалась ОНА, та - Которая поднимет нас в Великое Небо. Рукотворная мечта, снежно-белая стрела машины, огромная и прекрасная. - Пудинг, это Алиса! Алиса, это пудинг... пришла в голову забавная мысль, ляпнул вслух. Юрка тоже улыбнулся. Да, это не старая добрая семерка, человек на фоне трехкилотонной громадины кажется мурашом. 

   Одно дело рисовать схемы и редактировать чертежи, трогать куски в цехах, потом видеть как она летает. Не всегда хорошо... Провожать братьев-летунов на нее. А теперь видеть ЕЕ, ту машину, которая должна поднять ТЕБЯ. Здоровая дура. Нет! Нельзя ее так называть. Большая птица - ты унесешь нас в небо? Птица молчала. Занята была, жадно впитывая свою кровь - подаваемый насосами жидкий переохлажденный кислород. Ее еда, чистейший керосин, была залита раньше. И двадцать четыре глотки первой ступени ждали начала пира. Мы выпали из автобуса. Народ, собравшийся на площадке поглядывал то на нас, то на очередного выступающего 'речетолкателя', то на башню белой нашей птицы. Которая Н1 для ученых. 

   Она же 'объект 11А52' для военных. И, в том числе ракета-носитель 'Атлант-3' для наших граждан и всего мира. Да все равно как ее называть - хватит речи толкать. Ох, сочувствовал я Быковскому с Рукавишниковым, их замучили по полной - они-то первыми из наших там были. А после возвращения было как в басне 'По улицам слона водили'. Ладно, прорвемся - командир просветил, как с этим бороться. Уж у него опыт так опыт. Он-то вообще самый первый. Ну, наконец-то, 'говоруны' заикались толкать речи. Юра тоже ответную сказал. Не привыкать ему, давно, наверное, научился. А я скромно так прикинулся ветошью и не отсвечивал. Что-то мне так отсюда куда-то захотелось. 

    Тут и повод, главный - время. Ага, большой ракете - большой лифт. В кабину уместились не только мы, но и человек шесть стартовой команды. Тряхнуло. Едем вверх. Мелькают на борту птицы всякие лючки, крышки трубопроводов, всякая всячина. Мы боролись за каждый грамм веса - а какому-то деятелю захотелось красивую ручку на техлючках. И сколько их на всю махину? Так, пара тонн наберется. Это же был бы целый десяток-другой килограмм на корабль. Ну ладно, неважно теперь. А кстати - может так удобней? Удобство стартового расчета тоже много значит. Попробуй зимой, под страшным ветром, вися на талях - открутить болты техлюка. Тут все просто, повернул ручку и готово! Да, погорячился я. И вообще вся Н1, казавшаяся из уже не моего будущего чем-то несовершенным... 

   При большем понимании технологии, ее уровня, соотношений цены и качества - предстала в совсем другом свете. Да, потом сделаем лучше, но на ближайший десяток лет - идеальный предел. Не изуродованная дурацким форсированием, надежная, дешевая, тяжелая в меру - будет рабочей лошадкой долгие годы. Вот и наш лифт проехал последнюю ступень. За решеткой показалась покрытая толстым слоем теплоизоляции и укутанная испарениями стенка водородного блока 'Фрегат'. С моей легкой руки, или языка - четко разделилась классификация по наименованиям. На то, что поднимает в небо - и то, что дальше работает там. Нет тут у нас носителя 'Молния'. Есть 'Союз' с ракетным блоком 'Молния'. Хотя - давать такое название чахлому и устаревшему блоку? 

   Но всегда можно добавить номер. А "Фрегат" велик, семьдесят тонн с лишкой, однако. Но тут закончился и он, лифт начал тормозить. Решетчатые двери открылись, показав длинный коридор и пяток кино и фото операторов. Позади тепло и призывно светился открытый люк в корабль. Надеюсь, ни один не решит 'зайцем' к нам залезть? Оставим там, Робинзоном будет. К счастью, героев не нашлось, кроме нас конечно. Помахав на прощанье руками полезли мы в бытовой отсек - хотя какой он тут 'Бытовой'?

    Лунный он - потому что там и останется. Спустились с помощью парней стартовой команды в СА, он же 'спускач'. Упали в кресла, пристегнулись. И стали работать свою работу. Юра тестировал бортсистемы, по командам центра управления. А я откинул защитную панель с клавиатуры БЦВК. Классная машинка, прямая как рельса! Оперативной памяти целый килобайт, проц почти мегагерц. И куча программ прошита в сорока восьми килобайтах постоянной памяти. Я даже туда 'морской бой' затолкал в тихую, оставалась пара 'сантиметров' места - вдруг будет скучно, поиграемся. Ну, это потом, сейчас другое важней.

    Кнопка 'ПРГ', параметр 100 - тест, проверка всей электронной начинки нашей красавицы. После нажатия 'ИП', она же 'Исполнить программу' индикаторный дисплей моргал секунд десять в унисон лампочкам пульта - и высветил '00-ХОР'. '- Ага, хорошо тебе? Ну тогда кушай прогу!' - подумал я, нажимая кнопки. ПРГ 001 - она же 'старт'. Центр управления полетом подтвердил готовность и начал сыпать цифрами. Устал нажимать кнопку 'ВП', она же 'ввод переменной' - а также индекс переменной и, особенно, ее значение. С точностью восемь знаков после запятой.

   Проверяя их по три раза, а то! Хотя - ввести всего пару десятков числ... Идея с 'киберпилотом', бредовая сперва для народа, оказалась весьма 'ХОР'. Не было б тут нас - команды вводил бы этот тупой ящик. Весом как раз килограмм двести. О, наконец-то начал привыкать к нашей новой, особенно для меня, системе. Когда-то я бы написал 'ОК!'. Ну, вот и все. Ввод завершен. Два тестовых прогона 'ПРГ 100' ошибок не выявили. ЦУП, как ни старался - тоже. Готовы все. '- Заря, это Кедр - башня уходит' - пробурчал динамик. 

    Хм, еще одно мое нововведение. Большая, стосорокаметровая и страшно дорогая башня обслуживания уползает перед пуском по жд-колее куда - подальше. Этак на пару-тройку километров, чтоб не попасть под раздачу в случае прихода северного пушного зверя большого размера. И это значит - заправка завершена. До начала представленья всего десять минут. Ждем-с. А красиво мы, наверное, выглядим со стороны. Хотя я уже был на полетах 'большой птицы' - так это редкий ночной пуск. Мы в ночи наверняка бесподобно смотримся. Ярко белая стопятиметровая стрела, нацеленная в темнеющее небо и освещенная сотнями прожекторов, струится из дренажных клапанов ледяная дымка... Секунды тикали и такали. 

   И, наконец, подобралась к нулю, ложемент подо мной слегка завибрировал. ' - Есть Зажигание! Предварительная... Главная! Отрыв!!!' По сравнению с древней 'семеркой' прогресс налицо, по крайней мере стартовых команд меньше стало. 'ПОЕХАЛИ!!!' - заорали мы дуэтом. Ну вот, теперь от нас ничего не зависит. На щите или со щитом - это надо спрашивать безымянных слесарей, токарей, инженеров, электриков, программистов, наконец. Имя им - легион, правда. Нашу птицу водоизмещением с хороший эсминец делали тысячи людей. Надеюсь я - хорошо! '- Прошла команда В1 дробь три, есть выход на курс...' 

    Ух, как не хочет пускать нас в Небо родная планета - цепляя атмосферой своей и гравитацией. Трясет всю бандуру нещадно. '- В1 дробь 5, тяга 75... Курс норма, угол норма...' - Ага, вот-вот - умный в гору не попрет - он ее взорвет! В смысле мы, как настоящие герои - не будем рвать полную тягу в плотных слоях, а сперва заберемся км так на двадцать вверх. '- В1 дробь 7 норма... В1 дробь восемь норма! Есть угол...' Тут мне вспомнилось... '...Чтобы оценить значения этих параметров нужно представлять план полета ракеты-носителя. На начальном этапе, после запуска двигателей РН летит вертикально вверх, до достижения аэродинамической скорости, равной числу Маха М=0.1. Начиная с этого момента, начинается управление по тангажу, рысканью и крену - 'Завал'. 

   Этот отрезок длится до скорости М=0.8. На нем по определенному закону (парабола отнесенная к функции третьей степени) плавно изменяется угол атаки (поскольку Н1 симметрична относительно продольной оси под углом атаки здесь понимается сумма как собственно угла атаки так и угла скольжения)- плавно нарастает от М=0.1 до М=0.67 с значением при М=0,67 'В.икс' - максимальному углу атаки (в данном случае 10®), затем к 0.8М плавно убывает до нуля. Ось вращения в завале направлена перпендикулярно будущей орбите. По крену осуществляется только подавление вращения. Таким образом, к скорости М=0.8 за счет полета под углом атаки образуется некоторое отклонение скорости от вертикали, однозначно определенное максимальным углом атаки. 

   Начиная со скорости М=0.8 до скорости и высоты, при которых скоростной напор станет меньше 2 КПа, осуществляется полет с нулевым углом атаки и скольжения. Данный этап обусловлен тем, что полет РН в указанном диапазоне скоростных напоров с углами атаки и скольжения, отличными от нуля вызовет недопустимо большие изгибающие моменты в конструкции за счет бокового обдува корпуса. Т.е. корпус на данном этапе обдувается набегающим потоком только по оси. При скоростном напоре меньше 2 КПа допустимы углы обдува свыше 70®. Во время полета на данном этапе отклонение скорости РН от вертикали все время нарастает...' 

    Вот это мы изучали, хотя зачем? Все равно, каким бы ты не был асом - никогда ты не сможешь сам вести ракету в небо. Нет у Человека такой способности... А вот сделать машину для этого - есть! Машина же отвечала мне бегущими цифрами индикаторных полей - 'ПРГ 001 ИCП В +88с, Высота 35432м, Скорость 1874 м/с, Топливо 1й ступени - 9% '. 'Девяносто секунд, полет нормальный...' - пробурчал динамик. 'Бзззыньь!!!', сказал аварийный зуммер. '......!!!', подумали мы одновременно... 

 Немного тряхнуло, боковая вибрация пошла, Юра стиснул пальцы на кране САС - в готовности рвануть со всех сил, если зуммер заорет по-другому. Я же оглядывал панели пульта - что случилось?! Мигал оранжевой лампочкой КОРД. Контроль работы двигателей, многострадальная 'монстра', кошмар программистов и ракетчиков. В динамиках раздался многоголосый шум. - Кедр, что там? 'ХШБРГУВМЯ!!!' - ответил шлемофон кучей голосов разом, следом раздались неразборчивые маты. Потом, наконец, шумы посторонние разом отключило. И родной голос 'Кедра' ответил. 

  '- Взрыв турбонасоса седьмого. Осколками побило шестой. Девятнадцатый и восемнадцатый отключил КОРД. Все остальные гудят. Полет продолжаем!' Не хочется мне что-то проверять качество работы системы аварийного спасения. Будем надеяться, проблем больше не будет... '- Есть В1 дробь 12! Есть отделение! Есть В2 дробь 1!' Неплохо тряхнуло - включились моторы 2й ступени, через секунду после выхода на полную тягу пироболты отстрелили первую ступень. Хороший пендель. 

    Вот, наконец, бандура первой ступени кончилась и пошла вниз... М-да, лучше сейчас ничего не придумать и сделать не было возможности. Но двадцать четыре движка, каждый со своим турбонасосом как-то нервируют. И не зря - надежность любой сложной системы прямо зависит от суммы возможных неприятностей. Что мы и почувствовали только что. - Вэ130, - сказал я. Прошли две минуты работы первой ступени, сжегшей больше полутора килотонн топлива и миллионы нервных клеток, теперь гудела многократно проверенная вторая и моргал зелененьким КОРД. Система аварийного спасения стала лишним грузом 

   - Принял, - ответил Юра. Подняв тяжелую из-за скафандра и перегрузки руку, откинул защитный щиток с кнопки, нажал. Нас опять тряхнуло - сперва улетела башня САС, которой, к счастью, сегодня не пришлось поработать. Через пару секунд пироболты разрезали, а движки раскинули в стороны головной обтекатель. И к нам в иллюминатор засветило Солнце. Дальше все было тихо, относительно конечно. Мерно гудели двигатели, бежали цифры на дисплеях, перемещался по кабине солнечный зайчик. На высоте полторы сотни километров, в конце четвертой минуты отделилась вторая ступень, её восемь движков сработали без сбоев. И снова нас тряхнуло. Перегрузки уже практически не было, третья ступень мягко добирала скорость до орбитальной. 

  Индикатор высоты прекратил безумный бег цифр и почти замер. Носитель время от времени заметно качался, на последних секундах вообще опустил нас носом вниз, и Солнце в окошке ненадолго сменила Земля. Бортовой комп, старательно помаргивая индикаторными полями, формировал нужную орбиту. Пока еще не круговую - здоровенная бандура третьей ступени должна рассыпатся красивым метеоритным дождем в заданном районе Тихого океана. Наконец двигатели стихли, наступила оглушительная тишина... И пришла она - прекрасная и коварная, её Величество Невесомость.

   Все тело стало воздушным, а вот гадский желудок чуть все не испортил, подпрыгнув к горлу. Наверное, захотел наружу прогуляться, видами полюбоваться... 'Фиг тебе', судорожно сглатывая, подумал я. Итак, что мы имеем? Высота норма - 170км, как и заказывали. Угол наклона тоже норма. Ого, сколько в баках последней ступени топлива осталось! Да, с новой системой управления теперь можно, наверное, на все 90 тонн полезной нагрузки рассчитывать. А мы-то в восемьдесят пять старались уложиться... Жаль, нельзя второй раз ее движки запалить - не предусмотрено конструкцией. 

  - Юр, отделяй бочку. - Да, она свое дело сделала, - лениво буркнул и щелкнул тумблером. 'Банг!' - сказали пироболты. Еще через минуту в строго рассчитанный момент врубил ненадолго моторы борткомп. Все, орбита круговая, - БЦВК, пораскинув электронами, выдал на пульте расчетные параметры и гордо сменил статус на 'ПРГ 001 ХОР'. Только таймер полетного времени тикал, +545, 546... Всего девять минут с копейками прошло, пока мы, разгоняясь, пролетели тысячи километров. Ну а теперь продолжаем движение, строго по законам физики пытаясь упасть назад на Землю - вот только на скорости двадцать восемь с половиной тысяч километров в час постоянно промахиваемся мимо... 

 - Кедр, я Заря. Орбита расчетная. Все системы корабля в норме, самочуствие экипажа хорошее, - открыв забрало спасскафандра должил вниз, на Землю, командир. В шлемофоне раздались крики и аплодисменты. Выслушав многочисленные поздравления, уточнили время приема параметров разгона - пообещали через полчаса. Юра начал строго по плану тщательно проверять все системы корабля, сверяясь с Центром управления. Ну а я в это время спокойно отстегивал перчатки спасскафандра.

    Предстоит много точной работы - по расчету до начала выхода на лунную трассу два часа. За это время надо запрограммировать железяку уточненными данными, которые, высунув языки, на Земле считают и трижды перепроверяют. Я тоже их трижды перепроверю - мне не влом. И поехали - 'С/СП', 'ПРГ 010', 'УСТ'... Очень похоже, как я в детстве, в далекие с какой стороны не посмотри восьмидесятые, играл на программируемом калькуляторе в 'Лунолет'. И не думал даже тогда, что удастся это сделать в жизни... 

    За работой время пролетело незаметно. Я уже заканчивал последние сверки контрольных сумм, командир свои дела закончил чуть раньше. И, пользуясь моментом, любовался на вид из иллюминатора. -Вова! -Ау? -Вижу нашу станцию, красиво! -Ага, она идет чуть выше и в стороне. Как раз при разгоне мы ее догоним. -Так это что, специально? -Точно, баллистики пуск рассчитали по просьбе Центрального телевиденья. Нас сейчас оттуда ребята в телескоп снимают - улыбайся. -Ха, сейчас пару ласковых им скажу... -Не, Юр. Только после выхода на траекторию. Сейчас все каналы заняты. 

    Командир понял, что потрындеть с парнями перед стартом ему не дадут и заскучал. Впрочем, долго он спокойно сидеть не мог и достал из ЗИП-а подзорную трубу. Да ладно, он хоть и пилот - но сейчас ему делать нечего. Его навыки пригодятся в другом месте. Так что, пока он пялился в шайтан-трубу то на станцию, то на Землю я спокойно доделал свое дело. И снова перед глазами тревожно моргают светодиоды, неотвратимо отсчитывая время до старта. Теперь уже с привычной, можно сказать насиженной, околоземной орбиты. Туда, где нет рядом родной Земли. Туда, откуда уже иногда не возвращались... Мягко, почти бесшумно, загудели водородники. В кресло вжало, но совсем чуть-чуть. 

   Какая перегрузка? Мы весили сейчас всего треть от земного. И постепенно быстрей и быстрей стали прибавляться метры в секунду на индикаторе скорости. До Второй Космической кочегарили больше двадцати минут. Наконец скорость достигла расчетной и двигатели плавно утихли. Впереди трое суток в пустоте и почти безделии. Всего то надо коррекцию посчитать и выход на орбиту. Хотя зря я так говорю, большую часть сделают там, внизу - опять попугаем буду цифры повторять. Но в теории, при полном отсутствии связи пришлось бы считать самому... Ух, надеюсь, это не потребуется. Отстегнув ремни, мягко всплыл над ложементом. - Вов, куда намылился? 

   - Толчок разконсервлю, приспичило. - Ааа, скажи там, если кто придет - я за тобой занимал! Да, если бы летели полным экипажем, втроем... А так, тут до ближайшего желающего тысяча километров. И он, бедняга, все дальше и дальше от нас. Или мы от него? Вот за что все Юру любят - за принцип 'будь всегда веселым'. Ни минуты без шутки. И это здорово! Повозившись с кремальерами, откинул переходной люк и уплыл в бытовой, заниматься своим грязным делом. И не надо опять задавать идиотских вопросов - 'как Это можно делать без Веса?', идите лесом... Короткий остаток первого дня прошел тихо и спокойно.

     Я общался с ЦУП-ом, уточняя коррекцию, Юра болтал со станцией, где все завидовали нам белой завистью. Говорили - очень красиво мы в полусотне километров от них на полной тяге промчались! Развернули корабль с ракетным блоком по Солнцу и стабилизировали, на теневой стороне 'Фрегата' открылись его паруса - радиаторы системы охлаждения. Там еще много жидкого водорода осталось. А он не хочет долго оставаться жидким и его надо уговаривать - охлаждая, аж до -253 градусов. Несогласный со столь суровыми условиями водород соединялся в химическом реакторе с кислородом, давая нам энергию и превращаясь заодно в воду для испарительной холодилки. 

   Солнечные батареи мы разворачивать не стали пока, рано еще. А спать в невесомости, если привык к ней конечно - кайф! Я дрых в бытовом, натянув гамак так, чтоб окошко на теневой стороне перед лицом было. Закрыл солнечное шторкой, потушил освещение - и любовался далекими звездами, пока глаза сами не закрылись... Сон был как в детстве, я летал. Проснулся - точно! Гамак плохо закрепил или ногами дрыгал сильно, теперь меня вентиляцией по отсеку кружило. Зато выспался отлично. Глянул в спускаемый - Юра уже проснулся и тихо разговаривал по радио. Судя по интонации не с начальством, а с любимой женушкой.

    - Куку! - сказал я, свисая из люка вниз головой. - О! Вот и Вовка проснулся... Тебе привет! - Пасиба! Ты пока болтай, а я завтрак пошел готовить. 'Так, чтоб такого скушать нам хорошего...', подумал я, возвращаясь в бытовой. Еды у нас было на месяц с лишкой, притом что сам полет - всего две недели. Тоже на всякий пожарный. Зато мы могли выбирать что, и как есть. На месте вообще по-человечески из тарелок кушать будем. А сейчас выбор был ограничен фактом что еда, оказывается, тоже любит летать! 

   Поэтому, не долго думая, затолкал в микро-микроволновку по паре тюбиков на нос, один с борщом, другой со страшной на вид, но весьма вкусной бурдой. Представляете себе аппетитный вид отличного жаркого с гарниром? А теперь представьте его после попадания в мясорубку - ага, и с гарниром тоже. Вот-вот, неаппетитное зрелище. Но мы на него смотреть не будем, мы его просто съедим. - Кушать подано, садитесь жрать, товарищи! А потом, сытые и довольные, занялись шоу-бизнесом. Я работал оператором, летая летучей мышей по отсекам следом за Юркой.

     Ну а он работал клоуном - серьезный ролик для взрослых и детей превратил в цирк! Весь вес личного багажа ухнул на магнитофон с веселыми песенками - теперь эта дура летала по кораблю, орала и пыталась меня стукнуть, причем всегда по затылку... Юра шутил по поводу и без повода, описывая корабль и наш быт, игрался с водой и жратвой. Минибутербродик оказался внутри большого пузыря апельсинового сока и был торжественно им проглочен. Показывая Землю в окошке, поработал синоптиком. 'Ого, какой ураган идет на штат Флорида! Камрады астронавты на Земле! 

    Держитесь за шляпу - у вас может улететь крыша...' Глядя на это веселое безобразие, у меня в голове закрутились слова одной песенки - '...А я похож на новенький Икарус - у меня такая же улыбка!'. Как ни странно, все остались довольны - даже наградили овацией и сказали, что крутили по ЦТВ в прямом эфире. Наконец шоу закончилось. Дальше все было как обычно - рутина. Я окончательно утряс с Центром параметры и время коррекции, по плану включились и немного погудели движки. 

    Потом еще трое суток мы скучали, отсыпаясь впрок. Проснувшись в очередной раз, глянул в окошко и офигел! Огромная, выпукло-рельефная, Луна заняла полнебосвода и заметно увеличивалась с каждой минутой. 'Ехали-ехали, наконец, почти приехали...'. Наступил главный день. Разглядывать пейзажи хотелось еще, но было некогда - еще раз все проверить надо, свернуть паруса Фрегата, развернуть корабль и приготовится к торможению. На все всего лишь час, так что завтракать будем уже на орбите. За этими заботами время пролетело быстро, теперь-то можно в окошко посмотреть?

    А фиг тебе, смотреть-то и не на что, летим над ночной стороной уже... Зато в районе цели, окраины кратера Тимохарис сейчас раннее утро - гораздо удобней садится, когда каждая яма и булыжники отлично показывают себя тенями. Так что опять сидим и пялимся в отсчитываемые компом секунды. И вот, вновь загудели движки, переваривая оставшиеся тонны топлива, кожей чувствовались проносящиеся всего в тридцати километрах под нами горы. Торможение завершилось, мы отстрелили верный Фрегат, свою работу он сделал на все сто. 

   И у него осталась только одна, последняя команда - ценой жизни послужить науке. Развернем сейсмодатчик, предупредим штатников, которые свой воткнули раньше - и он получит последний приказ, тормознув остатком топлива поработать метеоритом... Ну ладно, теперь пора нам идти на свидание. С какой красавицей? Не, совсем это не красавица, а двадцатидвухтонная бочка ядовитой гадости - пентаборана и перекиси водорода с движком, зовется 'Бурлаком' и дожидается тут нас. Чтоб стащить вниз, а то. Я запрограммировал выход на рандеву сидя в спускаче, Юра полез в бытовой, к блистеру управления стыковкой.

    Вот тут-то и началась его настоящая работа, а то бездельничал всю дорогу, подрабатывая клоуном на полставки. Да, вот бочка показалась, кстати, здорово похожа на штатовский Аполлон - и внешне, и габаритами. Скороговоркой докладывал параметры, сверху время от времени раздавались мягкие хлопки движков ориентации. Не самого корабля, а ДОК-а, двигателей ориентации комплекса. Домой мы их не повезем, пускай сейчас поработают. Юрка состыковался идеально, с первой попытки, но все равно тряхнуло нас здорово.

     Еще бы, две таких тяжелых бандуры поцеловались - это не к станции цепляться, которая от тебя еле колыхнется. На Земле за нас порадовались и назначили время спуска, почти через три часа. Луна намного меньше и легче Земли - там виток девяносто минут, а тут два часа с лишкой. Теперь-то можно наконец пожрать и поглазеть ф форточку... А смотреть тут было на что - целый мир, чужой, мертвый, но красивый. Горы, кратеры всех размеров плыли за окном. И цвет не такой пепельно-серый, как кажется с Земли. Оказалось тут куча разных оттенков, Луна разноцветная, однако! 

    Причем глаз видел гораздо больше, чем телекамера, только качественная фотопленка может сохранить часть этого великолепия. Отхлебывая суп из тюбика, глядел в окно пока снова не наступила ночь. Час ничегонеделанья - все проверено и сосчитано, корабль сориентирован, теперь Бурлак смотрит своим задом с дюзой движка вперед и готов к работе в срок. О, мы снова на солнечной стороне - но еще над обратной стороной планеты, из всех людей в мире лишь пятнадцать могут похвастаться, что видели ее своими глазами. А вот и самое прекрасное зрелище - восход Земли. 

   Впервые его увидели Лешка с Олегом почти три года назад. Как все тогда завидовали им... Но это значит, что осталось десять минут до начала самой веселой и опасной части нашего приключения. Время готовится к десанту. Юра закрепился стоя за пультом в бытовом, перед самым большим окошком, разрисованным рисками углов и высот, я пристегнулся в спускаемом и тоже готов к работе. Загудел Бурлак, сталкивая нас вниз с орбиты. Он будет тащить нас до высоты в пару километров и почти полностью погасит скорость, сотню-другую метров в секунду мы и сами одолеем. Я повис на ремнях, тяга то отрицательная от нормали пошла. Командир, бедняга, вообще головой вниз висит.

  - Ты как там, живой? - Пока да... - Высота двадцать пять, скорость полтора, норма! - Долго еще? - Минут пять потерпишь? - Ладно, уговорил... Мне тоже было хреновасто после трех с лихуем суток невесомости, но полегче, чем ему. Не зря так мучают космонавтов на тренировках... И продолжали бежать цифры на индикаторах - теперь в сторону уменьшения. Мотор "Бурлака" забулькал, глотая последние капли горючки. - Высота дведвести, скорость стопийсяд на пять, отделяю бочку. - Готов! - заорал Юрка. 

   Я даванул кнопку и отстрелил стыковочный узел целиком, зачем он теперь нужен? Аварийная стыковочная решеточка у нас осталась, однако, на всякий. Командир немедленно взял управление на себя, тут уже пошла настоящая старая добрая пилотская работа - никакой компьютер не сможет выбрать подходящее место посадки, а не свалится в яму или не уткнется в большой кирпич. Защелкали рулевые движки, корабль начал переворот. Радар радостно нащупал лучом хоть что-то кроме пустоты - и начал давать истинную, а не расчетную высоту и скорость. 

  - Двесто, стосторок на пять...   - Вижу! Да, пока у него есть время смотреть по сторонам и на пульты, комп. контролирует тягу двигателя по положению РУД-а, похожего на привычный самолетный, только крохотный совсем. А быстро и понятно говорить друг другу цифры мы специально учимся на тренировках. Высота, скорость горизонтальная и вертикальная. На Луне привычные пилотские навыки плохо работают, атмосферы то нет! Глаз не может зацепиться за ориентиры - совершенно непонятно, например этот камень размером с дом или с чемодан.

   - Одинпятсот, девяносто на десять. - Вован... - неожиданно спросил Юр. - А? - шокированный нештатным (не вовремя, за каждую секунду мы падаем на десяток метров) обращением спросил я. - Тут наше железо не падало? - Нет, я бы знал. - А амеры? - Вроде тоже нет. - Мля... 

   И тут корабль резко наклонился движками вперед и вбок, а ручку управления двигателем Юра тоже потянул на себя. На дисплее вертикальная скорость полезла вверх - а горизонтальная к нулю... - ТыШоТворишьАсХренов!!! - Кедр, я Заря! Вариант 'ЗЮ'!!! Шлемофон, до этого молчавший, взорвался десятком голосов разом. Их перебил голос Главного '- Ребята, работайте по варианту', потом видать микрофоны в ЦУПе обрубили - нам не мешать. Что такое вариант 'З', он же 'зю'? 

  Когда его вписывали в полетные планы - хохмили, как могли. Расшифровывается как 'зеленые человечки / крокодильчики / чертики'... Воткнули на всякий пожарный. Теперь, в устном радиообмене мы не будем это упоминать - мало ли кто пишет радиопереговоры. Все сообщения по теме будем отправлять шифром, под видом обычной телеметрии. Ну а пока надо просто сесть, а не грохнутся! - Где? - спросил я. Секретность секретностью - но хватит ли у нас горючки долететь до того, что углядел глазастый наш пилот. - Трисполовиной юговосточней точки...

    - Принял. От блин, можем не дотянуть. Точнее дотянем - а домой на чем лететь? Тут заправок нет. - Одинсто, десять на восемь... - Один, ноль на десять. - Нольдевять, двадцать на десять. Юрик теперь наклонил наш пепелац носом вперед и снова набирал скорость. - Нольвосемь, пятдесят на десять... Нольшесть, восемьдесят на десять... - продолжал я диктовать цифры, с тревогой глазея на топливомер. - Нольтри, восемьдесят на десять... Падай, пора! - Еще немного! - Нет. Сорок секунд! - Принял...

   - Пробурчал Юра. Если выжрем топлива сверх нормы сесть то сядем, но потом останется только выйти на орбиту и голодать, ожидая - успеют или не успеют послать спасательную экспедицию. - Нольдва... Сто... Девяносто... Высота падала, а горизонтальная скорость была еще большая. Мы неслись как истребитель на бреющем! - Гаси горизонталь. - Успею! Вот блин, упрямый... Не успеет погасить - размажет нас по поверхности, полетим кубарем. Ох, не вовремя я это вспомнил - предсмертные вопли астронавтов Аполлона-10, когда они кувыркались в взбесившемся при старте взлетном модуле. Жаль бедняг, не охота их судьбу повторить. - Гаси, мля! Двадцать секунд остаток.

   - Принял... Корма корабля повернулась вперед и цифры горизонтальной побежали вниз. - Пятьдесят, тридцать на восемь... - Сорок, двадцать на семь... - Тридцать, пятнадцать на семь.. - Двадцать, десять на пять... - Одинпять, пять на три, одиндва три на два, одиннольдванадва, девятьнадва, семьньполтора, шесть, пять, четыре, три, два... Касание! К дружному воплю восторга в шлемофоне присоединился наш дует. И хлопки прижимных движков, не хватало еще отскочить от поверхности и опрокинутся...

   - Фух, - откинув забрало гермошлема, вытер я лицо. Ничего себе, и когда я успел так вспотеть? Вроде лежал себе спокойно в ложементе, циферки диктовал... Сверху послышалось шебуршание, клацанье пристежных ремней и показалась довольная юркина Лыба. - Ну ты даешь, летчик-ас... - А то, могём! - А это ты видишь! - показал я ему пальцем на приборы. - Горючки осталось по расчету на девять секунд... 

   - Ну, так сели ведь! - Это радует... - пробурчал я. Мы посмотрели друг на друга и весело заржали. Ух, главное то - мы на Луне, братцы-кролики! Не сговариваясь, бегом полезли вверх смотреть в окошки... А смотреть то было почти не на что. Та группа скал, которую нашел Луноход и сильно возбудил этим наших геологов, осталась там, где и положено - на месте. То есть где-то далеко за горизонтом, вместе с самим луноходом. Таинственную фигню тоже не видать. Вокруг был обычный пейзаж. Лунный, естественно. - Слышь, а тебе не померещилось? - Не, зуб даю! Какой-то хлам валяется, около километра не дотянули просто. - Ясно. Давай доклад в ЦУП, я пошел тестить.

    Проверить действительно надо, посадка была все-таки жестковатая. И, становится аборигеном тут пока не хочется, как-то совсем. Пока я поверял корабль (ух, порядок), Юра поговорил с Землей и спустился ко мне поделится новостями. По измененному плану мы через час выходим и втыкаем флаг. Дальше ставим приборы научников, лезем назад и дрыхнем. Пока мы всем этим занимаемся, 'танкисты' быстро-быстро гонят свою тарантайку, Луноход которая, сюда. А потом нам еще что-нибудь придумают. 

   И мы даже знаем что, только по радио не обсуждаем. - Все ясно, айда доспехи обувать. Выходной скафандр не чета тряпичному спасательному. Это космический корабль в миниатюре, разве что движков на лунной модели не ставят, ножками прыгать будем. И парочка таких танков у нас как раз завалялась в чуланчике. Мы полезли наверх, покидали вниз еду и кое-что из оборудования, боящегося вакуума, задраили люк в спускач. Проверили герметичность, ессно. И начали одевать доспехи. 

   Хотя одевать - громко сказано! Ранец СЖО, запас нашей жизни, откидывается в сторону как дверь, через которую и надо попасть внутрь. Пролезли, захлопнули друг другу дверцы. В отсеке сразу стало тесновато - одевая скафандр я, например, всегда чувствую себя большим белым медведем. Откачивали воздух, пока насос тянул, остаток просто стравили. Юрка приготовился отрыть люк... - Хорошо подумай - ничего не забыл? - спросил я насмешливо. 

 - А что я мог забыть? - Флаг, балда! Тебе ж его втыкать. - О! - только и смог сказать он, снял с держателя большую красную палку и засунул в ножной карман. После чего, наконец, открыл люк. Хоть и довольно широкий, но пролазить в него все равно неудобно, скафандр большой и жесткий. Командир ногами вперед пошел вниз, нащупывая ступеньки лестницы. Наконец добрался до площадки на взлетно-посадочной ступени.

  -Вовка, давай! - Лезу! - бодро ответил я. И полез. Пока спускался, перед глазами была только магниевая лесенка и ЭВТИ корабля, зеленая фольга верхнего слоя теплоизоляции. Вот ноги нащупали площадку - смог повернутся и, наконец, увидеть чужой мир своими глазами. Бугристая из-за кратеров равнина медленно повышалась на север, мы у подножия большого кратера - 'цирка' Тимохарис, относительно молодого прыщика на поверхности. А те скалы, которые теперь геологам не достанутся, скорее всего прилетели сюда из кратера. 

   Когда небольшой астероид попал, как атомная бомба - точно в свой эпицентр! Хотя и тут больших булыжников хватает, вон метрах в ста кирпич размером с микроавтобус. Ненасытные умники конечно больше обрадовались бы посадке в сам кратер, но не все коту масленица. Пусть попробуют сперва туда Луноход очередной уронить, да не разбить при этом. И пусть он там поищет площадки да маяки понатыкает... Ничего необычного впрочем, тут не было видно. - Ну что, спускаемся дальше? - Ага... Мы по второй, совсем короткой лесенке слезли на большую круглую тарелку посадочной лапы. - И раз, два, три, прыг!

 - Приехали! Нас поздравили с прибытием, посетовали на отсутствие картинки с Лунохода, который телевизионщики полюбили использовать как папарацци. Пока им приходится довольствоваться стационарной камерой корабля. Вот, под ее ясным взором Юра начал флаговтыкание. Раздвинул телескопическое древко, развернул толстую алую фольгу с золоченым серпом и молотом. Я вовсю щелкал фотокамерой. Гордо воткнул в грунт заколыхавшееся знамя. Вскинул правую руку к гермошлему. 'ПаБаммм...' - зазвучали фанфары! И, следом - 'Союз нерушимый...'. А колыхающийся до сих пор по инерции флаг начал медленно, но неумолимо наклонятся. 

   - Падает! - А? Реакция была мгновенна. Схватил древко левой рукой и, как ни в чем не бывало, продолжил стоять с гордым видом. Ну ас! Кстати, так даже красивее получилось, сделал еще несколько кадров. Потом, после положенных по плану речей и поздравлений, достав геологический молоток, пошел я забивать флаг. Героически удержанный все двадцать минут дурацкого трепа. Или начальники на Земле не в курсе, что тут дышать нечем? Не докладывали наверно... Потом была просто работа. Забрались на корабль и развернули, наконец, панели солнечных батарей - автоматически они могут открыться только раз, и сделают это после старта домой. 

   Отцепили контейнеры с приборами и расставили подальше от корабля, следя чтоб не попали под маршрут будущего взлета - сдует выхлопом на йух. Интересно, как быстро течет время в скафандре, четыре часа пролетели совсем незаметно. А образцы собирать пока не стали - мы не американцы, которые дольше полутора суток не сидели и сразу хватали что попадется. Не, мы тут надолго и у нас даже своя буровая есть - причем на колесиках. И ее мы тоже не трогали, пускай Луноход таскает, потом просто пройдемся и пособираем керны. Забрались на площадку, достали щетку и пылесдув. Да-да, не пылесос, сосать то тут нечего. Почистились, дабы не натащить внутрь всякой гадости.

   Лунная пыль такая фигня, хуже пчел... Все равно, что мелкомолотое стекло вдыхать! Залезли, поставили скафандры на дозарядку, сами подзаправились - сил много работа снаружи отнимает и жрать охота зверски. Ели из тарелок, как белые люди . Завалились спать, точно по плану, а то. Этот длинный-длинный день закончился. '...По выжженной равнине, за метром метр, идут по Укра...' Ой! Нет, не так, лучше - '...По выжженной равнине, за метром метр, идут простые парни, отряда Центр!'. В смысле, отряда космонавтов. Не, хреновый из меня поэт. Шаг. Вдох. Шаг. Выдох. Шаг. Вдох...

 Пот заливал глаза, дышать было тяжело. Система кондиционирования отлично работала... Почти! Никто не предвидел, что придется столько идти по прямой, под палящими солнечными лучами, и одна сторона скафандра раскалится неимоверно. - Привал. - Ух, пора! Мы упали в тень лунохода, стали не спеша охлаждаться. Наклонив все еще потную голову, поймал губами мундштук. Десять капель холодного сока, божественный нектар! - Долго еще? - Метров триста, корабль за тем пригорком. Да, в скафандре не только время воспринимается по-другому. Расстояние тоже. Что такое пройти всего девятьсот метров? Раз плюнуть... Но не когда на тебе тяжелый скафандр, а снаружи пустота.

 Рукава и штанины расперты внутренним давлением, каждое движение с усилием делать нужно. Да, весишь ты тут в шесть раз меньше, но! Вес меньше, а масса-то та же осталась - и инерция в придачу. Вот построят тут когда-нибудь спортзал, с атмосферой естественно. И будут тогда показывать чудеса ловкости и прыгучести, ага в трико - не в скафандре. Так что умотались мы сильно, отшагали километра два уже. С утра, пока мы завтракали, наши танкисты проехали оставшееся расстояние и припарковали тарантайку рядом с кораблем. И действительно, почему мы не едем на Луноходе? 

А вы его видели вообще? Не по телевизору, в живую. Он же маленький! Размером с запорожец, даже чуть меньше, на хрупких колесах, утыканный антеннами и камерами. А сзади у него изотопный генератор торчит. На полонии, фонит так, что данунафиг! В случае необходимости один на нем еще уедет, двое - нет. Вот нормальный луномобиль у нас давно уже готов и на тренировках мы на нем вовсю гоняли. Только в этой экспедиции научники впарили на его место буровую, дальних прогулок по плану не предвиделось. 

  Кто же знал. А вот грузы он у нас повозит. Мы привычно оделись, вышли - и накидали ему на крышу всякой всячины. В основном все инструменты, пару аварийных баллонов от спасскафандров - лишние полчаса жизни. И пошли. Взобрались на пригорок - а впереди еще один оказался. Мля. Догадываясь, что на обратном пути мне будет не до этого, повернулся назад и отщелкал пару кадров. Маленький, одинокий и сиротливый посреди бескрайней безжизненной пустыни, островком жизненного тепла стоял наш корабль. 

   Красиво! Топать, если Юрик не врет, нам около километра. Мы, пока еще бодро, попрыгали вниз по склону, луноход послушной собачкой поехал за нами. Можно конечно пошутить над танкистами, завести его за собой в ловушку - но по возвращению они с умниками передерутся за право первыми бить нам морду... Не стоит, в общем. Взбираясь на пригорок было уже не до прыжков, приходилось, с трудом сгибая колени, пыхтеть. Тут еще одна гадость себя вовсю показала. Реголит, лунный грунт - скользкий, зараза. Вес, следовательно сцепление, меньше. 

    Во общем идти так же весело, как по замерзающей слякоти. Тот же удовольствие, особенно в гору... Но нет таких крепостей, которые мы не запинаем. И, наконец, мы на вершине! Юра взял подзорную трубу с прикрученным к ней раструбом проецирующего устройства. К глазу-то ее приставить тут можно всего один раз, первый и последний. - Вижу. - Где? - Там, на два часа левее от большого булыжника. Я посмотрел в указанном направлении, что-то там точно блестит, и не одно. - Ну, потопали... Шагать осталось нам всего метров триста.

     Так, считаем - сюда мы шли полтора часа, осталось минут двадцать, округляем - два часа дорога. Жизни у нас на шесть часов было при выходе. Значит, всего часа полтора можем на месте работать, полчаса на всякие случайности резерв. И два баллона 'последнего желания' на драндулете едут. До первой блестки добрались на перегонки, успел первым все-таки я! Ууу, это клочок ЭВТИ! Экранно-ваккумная теплоизоляция, такая же укутывает наш корабль. Жаль, а я-то думал... А тут какая-нибудь наша железяка грохнулась, и из-за этого весь гемморой. - Вов, на цвет глянь! - Ну и что цвет? - У нас какой? - Зеленый, белый... А у ам... этих - иногда золотой. Тут медный! - Вот-вот, пошли дальше. 

 - Ты понимаешь, что это значит!!! - Продолжал кипятится Юрик. - Да понимаю, понимаю, не тупее паровоза... На самом деле о чем-то думать не хотелось совсем - сижу себе, гудящие ноги в спускач свесил, никого не трогаю. Кушаю потихоньку, дрожащими ручкам. Вернусь домой, найду того горе-конструктора и прибью. Какой умник решил, что на шесть часов для питья хватит пол-литра?! Обую на него скафандр и заставлю бегать... - Да ничего ты не понимаешь! 

 - Ну что такое? - Устало пробурчал я... - Да нас дома в карантин теперь засадят. Сунут в 'тимку' и год будут нас медики пытать! - С чего вдруг, тут все стерильное, никакая зараза не выживет? - Ага, это мы так думаем. А я змеев этих хитрых знаю, все норовят тебя разобрать на запчасти! Ну, это теперь меня мало волновало, тут разом отпали две великие проблемы ученых - 'есть ли жизнь на Марсе' и 'есть ли еще где-то такой же умник?'. Первая - теперь уже за неактуальностью. Ну, карантин, ну посидим... 

     А вот умники, оказывается, водятся. И мы их тоже когда-нибудь найдем, поймаем - и сразу посадим в карантин! Там, когда увидели в первый раз, вообще ничего понятно не было. В небольшом кратере, скорее длинной борозде, лежал просто какой-то мусор. Клочки изоляции, куски обшивки были разбросаны в живописном беспорядке. Долго пытался представить в уме бывшую форму этого набора запчастей, фотографируя попутно со всех сторон.

       Ничего похожего на двигатели, кабину или там приборы разбитые не было видно. Судя по исковерканным шпангоутам и чему-то похожему на торцевой люк... Да на контейнер похоже, который пароходы по морю, а поезда по суше таскают! Вот только ни одному начальнику транспортного цеха не по силам закинуть подобный ящик сюда - и укутать вакуумной изоляцией тоже. И последнюю точку поставила табличка. Наверно на ней написано то же, что и на земных собратьях - год выпуска, вес, объем... 

     Вот только прочитать ее мы не смогли. Написано было всякими закорючками, хотя иногда встречались привычные знаки. Но это уже ничего не значило. Алиены, тудыихукачель! Которые, значит тут понимаешь, летали и сундук свой потеряли. А паспорт у них есть? И разрешение тут мусорить. Это нам можно закидывать сюда всякую фигню - моя Луна, что хочу то и делаю. Закончив съемку мы молча, говорить не хотелось совсем, пошли ворошить эту помойку. Да, точно контейнер, пустой. Но вряд ли стандартному земному нужны стыковочные крепления и всякие кабели, а так же гермодверь на болтах.

      Я долго пытался отковырнуть один, пока не понял, что крутить то надо в другую сторону... Время поджимало. Побросав почти все инструменты таскали разный хлам на луноход. Пока бедняга не просел, на хитрых, но имеющих свой предел нагрузки решетчатых колесах. Да и вообще, жадничать сильно не получается, больше пары сотен килограмм мы домой увезти не осилим, горючки много пожгли. Какая буровая, какие керны с геологами? Теперь сюда паломничество целое будет. Может и 'Ермак' тут опустят и соберут, обшарить окрестности получше. А воякам придется раздваиваться - шпионить то теперь придется и за Луной тоже. Те карты, которые у нас сейчас есть...

    Да там стадо слонов не заметить легко, разрешение пятьдесят метров на точку максимум. К тому же Земля приказала немедленно готовится к старту. Сразу мы, конечно, не полетим, отдохнуть надо сильно. Без задних ног упали где попало. И сон тоже был тревожный... Утром в крайний раз пошли наружу. Запаковали в металлопластиковые пакеты инопланетянский мусор, запаяли. Забросили в корабль, закрыли крылья солнечных батарей. Юра сразу полез вверх. А я посмотрел в небо - для этого пришлось, ухватившись покрепче за антенну, сильно наклонится назад. Там светила прекрасная, бело-голубая планета. Наш дом, хрупкая песчинка в бескрайней вселенной. 

       Действительно, наша Мать! И что привезут домой ее сыновья - горе или надежду? Никто сейчас не скажет. Упал на одно колено в серую пыль, провел руками в чужом песке - он привычно, как в детстве у моря, зашуршал в ладони. Миллиарды лет сюда падала всякая всячина - осколки других миров, взорвавшихся тьму лет назад звезд. Вы в курсе, что наше тело состоит полностью из таких осколков? Мы все инопланетяне по факту. И были когда-то частью древних звезд... '...Солнечный день - в ослепительных снах... Звездная пыль - на сапогах!' И высокая в небе Земля зовет меня в путь. Подобрав камушек покрасивее, поднялся с колен и полез на площадку, отряхиваться.

    В отличии от Юры не брал я личного багажа, совсем. Отщелкнул нижнее крепление, взобрался - пнул лесенку ногой, закрыл люк. Спустили и закрепили находку в спускаемом, сложили в бытовке все ненужное, оставив пищевой рацион на трое суток. Закрылись. Все уже введено и посчитано - осталось нажать пару кнопок. Я нажал первую и последний отсчет затикал. Заревели движки, корабль пошел на взлет. Немного подождав, Юра нажал вторую - сверху раздался грохот, и наш летающий домик сразу стал однокомнатным... Через пару минут отстрелилась посадочная ступень, через десять - баки. Еще через пять мы просто летели домой. От большого корабля остался крохотный мотылек, меньше пяти тонн.

   Тесновато теперь нам было, но потерпим. Ничего интересного в эти три дня не бы ло - у нас. Дома наверняка все сходят с ума и готовят очень-очень теплую встречу. Любовались по очереди растущей Землей и уменьшающейся Луной, время пролетело быстро. Родной мир тоже приготовил нам жаркую встречу, точнее атмосферу. Я, сплюснутый некислой перегрузкой, снова скороговоркой сыпал цифрам. Юрик, вцепившись в джойстики, рулил. А в форточках полыхала плазма - огненным метеором промчались мы над Южным полюсом, порадовав пингвинов и полярников фейерверком. Выскочили над Мадагаскаром снова ненадолго в пустоту, чуток остыли. 

   И начали падать, теперь уже окончательно. СовСоюз большой, промахнутся - надо сильно постараться! В конце концов, был гулкий пинок движков мягкой посадки под и так уже болящий зад. Касание. Капсула спускача покачалась опасно, но на бок таки не свалилась. Ух, хорошо - в прошлый раз мы втроем висели вверх ногами полчаса...

    'Приехали', сказал привычное Юра и усталой рукой отстрелил сделавшие свое дело купола парашюта. А вот в карантин нас таки посадили. Но, ура, через неделю выпустили! Покопавшись в нашей находке, умники дружно решили - валялась она там десятки лет, опасность минимальна. Поэтому мы, в составе делегации, тоже сидели в большом зале ООН. На заседании, созванном без объяснения причин советским представителем. Не ожидал...

  Наверно, если бы мы нашли что хитрое - тогда сработал бы принцип 'Бороться и искать, найти - и перепрятать!'. А так, народ решил - такое шило прятать незачем, лучше его кому вставить. Когда писаки узнали, кто будет выступать, забегали резвей обычного. Тоже хорошо, веселей будет. После речи нашего дорогого 'бровеносца' мир взорвался. И никогда уже не станет прежним.    

самиздат.