Справа – винтовка, слева – этюдник с красками
Все у Ивана Михайловича складывалось так же, как и у миллионов простых людей. Родился в 1914 году в подмосковной деревне Торчиха. В 1926 году окончил сельскую школу и уехал в столицу, где отец работал дворником. Мать осталась в деревне. Окончив в 1932 году девятилетку, пошел проходчиком на Метрострой. По вечерам занимался в студии при Союзе художников. В 1936 году поступил в изостудию, организованную ВЦСПС, которая в те годы приравнивалась к Академии художеств. В том же году Воронова призвали в Красную армию. На боевом посту Иван тоже не расставался с кистью и красками. В 1938 году, демобилизовавшись, устроился диспетчером транспортного цеха на секретном военном заводе № 58 им. К. Ворошилова в Москве. Здесь и встретил Великую Отечественную войну. В автобиографии он вспоминал:
– Первое время наш военный завод был как бы фронтом, и домой никто не уходил. А когда враг подошел к Москве, я, как и все, вышел с оружием в руках защищать столицу. Уезжая на фронт, я прихватил и этюдник. И так от Москвы до Берлина: справа – винтовка, слева – этюдник с красками. Я прошел всю войну, был участником многих боев. За написание истории Особой 4-й танковой армии лично Сталиным был удостоен высокой боевой награды – ордена Красной Звезды. Также был награжден медалями «За отвагу» и двумя медалями «За боевые заслуги»; свыше десятка медалей получил за участие в освобождении разных городов.
Осенью 1945 года, возвратясь с фронта, я привез около тысячи разных рисунков, эскизов, этюдов и сразу же организовал в Доме Союзов в Москве индивидуальную выставку своих фронтовых работ.
Чудесная встреча
В молодости отец Алипий был неверующим человеком. Когда началась Великая Отечественная война, его, офицера, призвали на фронт. На прощание мать дала ему иконку Божией Матери и завещала: «Сынок, когда тебе будет трудно, достань иконку, помолись Богородице – Она тебе поможет!» Материнское напутствие не изгладилось из памяти: согревало, вселяло надежду.
Однажды с группой своих солдат он попал в окружение в лесу, был ранен. С трех сторон немцы, с четвертой – вязкое болото. Тут-то и вспомнил он материнский наказ. Поотстал немного от своих, достал иконку и, как мог, стал молиться: «Богородица Дева, если Ты есть – помоги!». Помолился и возвращается к своим, а рядом с ними стоит старушка, обращается к ним: «Что, заплутали, сынки? Пойдемте, я вам тропочку покажу!». И вывела всех по тропочке к своим.
Отец Алипий отстал опять и говорит старушке: «Ну, мать, не знаю, как тебя и отблагодарить!» А «старушка» ему отвечает: «А ты Мне еще всю жизнь свою служить будешь!» – и пропала, как будто и не было. Тут-то и вспомнил он прощальное материнское напутствие, тут только и понял он, что это была за «старушка»!
Однако не только искусство поддерживало молодого художника. Как он сам потом признался, «Война была такой страшной, что я дал слово Богу, что если я в этой страшной битве выживу, то я обязательно уйду в монастырь». Через 5 лет после окончания войны успешный живописец выполнил свое обещание и стал послушником Троице-Сергиевой лавры в Загорске. С этого момента начался новый виток этой удивительной судьбы. При постриге Иван Михайлович получил имя Алипий, что значит «беспечальный». Это имя на всю оставшуюся жизнь стало его талисманом. Неожиданно для самого себя, приняв священнический сан, бывший герой войны опять оказался на поле битвы, причем очень жестокой. В 1959 году отец Алипий был назначен наместником Псково-Печерского монастыря и принял на себя все удары, которые обрушивались в те годы на Русскую православную церковь, вернее на то, что к тому времени от нее осталось.
Хрущев как раз начал новый виток антирелигиозной борьбы и обещал показать последнего попа по телевизору. На немногочисленные сохранившиеся храмы обрушилась информационная волна. Заголовки газет тех лет пестрели броскими заголовками: «Псково-Печерский монастырь – очаг религиозного мракобесия», «Аллилуйя вприсядку», «Нахлебники в рясах», «Лицемеры в рясах». С высоты очередного витка религиозности, осенившего нашу страну в последние десятилетия, хочется заметить, что священнослужители именно тех лет заслуживали подобные эпитеты в наименьшей степени, чем их российские коллеги из любого другого периода истории.
Вскоре были взорваны, закрыты, переоборудованы под склады и машинно-тракторные станции тысячи соборов и храмов. Упразднена большая часть высших духовных учебных заведений. Разогнаны почти все монастыри. Множество священников оказались в тюрьмах. На территории России действующими оставались лишь две обители — Троице- Сергиева лавра, вынужденно сохраняемая властями как церковная резервация для показа иностранцам, и провинциальный Псково-Печерский монастырь. Здесь против могущественной силы атеистического государства выступил Великий Наместник. И, что самое прекрасное, он победил!
Благодаря его стараниям монастырь не только не закрыли, а восстановили! Подняли крепостные стены и башни, покрыли позолотой большой купол Михайловского собора, организовали иконописную мастерскую. В 1968 году объявили в розыск сокровища ризницы, вывезенные немцами в 1944 году. По сохранившимся документам, это были несколько сотен предметов, запакованные в 4 ящика. Многолетние поиски настоятеля не давали результатов, пока в 1968 году Алипий не обратился к общественности. В газете «Советская Россия» была опубликована статья «Где сокровища Печорского монастыря?», после чего поисками занялись множество людей. В результате обнаружили печорские сокровища в ФРГ. Помог в этом местный фермер, а по совместительству детектив-любитель Георг Штайн. Оказалось, что ценности хранились все эти годы в запасниках музея икон города Реклингхаузен. В мае 1973 года монастырские ценности были возвращены. После их описи оказалось, что в нашу страну вернулась коллекция огромной стоимости - всего 620 произведений искусства из золота и серебра, относящихся к середине XVI — началу XX столетия. Спустя пять лет монастырская утварь была найдена. В 1973 году представители консульства ФРГ в Ленинграде передали их обители.
При этом Алипий умудрялся постоянно отбивать атаки представителей официальной власти. «В советское время все должны были принимать участие в выборах. Не исключая и монахов Псково-Печорского монастыря. Обычно ящик привозили прямо в монастырь, где и происходил обряд голосования. Но вот новый секретарь обкома, возмущенный неподобающей для чернецов честью, распорядился «прекратить безобразие»: «Пусть сами приходят голосовать».
«Прекрасно», – сказал, узнав об этом, архимандрит Алипий... И вот наступило воскресенье, долгожданный день выборов. После литургии и братской трапезы монахи выстроились по двое и с духовными песнопениями отправились через весь город на избирательный пункт. Можно представить себе состояние мирных советских граждан, наблюдавших подобное зрелище. Когда же в довершение ко всему монахи начали служить молебен прямо на избирательном участке, чиновники пытались протестовать. «У нас так положено», – ответствовал отец Алипий. Проголосовав, монахи так же чинно, через весь город, вернулись в монастырь. В дальнейшем избирательную урну стали снова приносить на место».
Архимандрит Алипий много лет отражал нападки властей на свой монастырь. Народная молва сохранила множество полулегендарных историй об этой неравной битве с самой системой из которой «воин в черной рясе», как ни странно, всегда выходил победителем. Оружием его теперь стало острое слово и абсолютная отвага. Одна из самых известных историй рассказывает о том, как по велению настоятеля перед приездом очередной комиссии по закрытию в монастыре была обнаружена… чума. Именно такое извещение Алипий вывесил на воротах и отказался впускать на территорию кого бы то ни было:
«- Мне-то своих монахов, дураков, простите, не жалко, потому что они все равно в Царствии небесном прописаны. А Вас, Анна Ивановна (главой комиссии была председатель Комитета по культуре А.И. Медведева), и ваших начальников пустить не могу. Я ведь за вас, и ваших начальников на Страшном суде-то и слов не найду, как за вас отвечать. Так что простите, я вам врата не открою.»
После чего в очередной раз полетел в Москву – уговаривать, увещевать, убеждать и, как обычно, побеждать. В результате отстоять Псково-Печерский монастырь ему удалось. Эта обитель, кстати, осталась одной из немногих в России, которая не прекращала свою работу никогда – начиная с самого основания, с 1473 года.
Но главным подвигом отца Алипия было устроение старчества в Псково-Печерском монастыре.
Старчество — удивительное явление еще и потому, что не пребывает на одном месте, скажем, в каком-то конкретном монастыре. Оно странствует по земле, неожиданно расцветая то в заволжских скитах Северной Фиваиды, то в Белобережской пустыни в брянских лесах, то в Сарове, то в Оптиной. А в середине XX века оно нашло для себя приют в Псково-Печерской обители. И отец Алипий чутко уловил этот загадочный путь. Как самое драгоценное сокровище он берег и умножал старчество в своем монастыре. Наместник сумел добиться разрешения на переезд в Печоры из Финляндии великих валаамских старцев. Принял после тюрем и ссылок опального иеромонаха Иоанна (Крестьянкина) — его тогда тайно привез в монастырь епископ Питирим (Нечаев). Приютил отца Адриана, вынужденного покинуть Троице-Сергиеву лавру. При отце Алипии возросло целое поколение старцев-духовников, в то время создать и сохранить такое было настоящим подвигом.
Советский монах. Алипий-воин. Реж.: Зубков Юрии, Горовацкий Алексей. Год выпуска: 2010
Богиня красоты
Ветеран Великой Отечественной войны Турков Алексей Богданович вспоминал об отце Алипии:
– Я, как и отец Алипий воевали в 4-й танковой армии… Нашей армией был взят немецкий город Бельниц, лагерь Дебрицы, открылась дорога на Потсдам и Берлин. Было все в дыму, летали самолеты… Мы шли на БТРе. Вдруг всем команда: остановиться! По громкоговорителю объявляют, что слово предоставляется лейтенанту (или старшине?) Ивану Михайловичу Воронову. И тут раздается сильный такой голос:
– Слушайте, слушайте! Говорит представитель 4-й танковой армии Воронов с переводчицей.
И обращается к немцам:
– Враги наши, немцы, остановитесь и вспомните, что вы привезли из Франции богиню красоты, которую мы не видели. И если сейчас, при взятии высоты мы разрушим эту скульптуру, то человечество нам этого не простит! Отступитесь, ради Бога, прошу вас, сохраните эту красоту, и вы тоже получите Божественную веру!
А переводчица Мария Волонец со слезами переводит его речь. Мы все просто остолбенели, настолько сильно он сказал. Через некоторое время началось наступление. Но там, где была эта богиня красоты, как мы ее называли, не было ни одного боя. Скульптура же эта была у меня на фотографии, очень красивая.
Ее по приказу Гитлера вывезли из Франции в Германию. Наверху Божия Матерь, а к ней слетает ангел. А все ее называли просто «богиня красоты»…
Дошли мы до Берлина, развернулись у Бранденбургских ворот и вышли к городу Фрайбергу. И тут опять этот Воронов по громкоговорителю выступает. И так он крепко, сильно говорит:
– Дорогие граждане!
А переводчица Мария переводит немцам его слова:
– Мы не будем разрушать этот город, потому что город ваш – город нашей славы! Здесь учился Михаил Васильевич Ломоносов. Он женился здесь на немке Лизе-Кристине (мы сначала не поняли, почему имя двойное, потом нам объяснили). Если вы нас не встречаете, то мы вынуждены с боем взять ваш город!
Вышли нас встречать два полковника и три дамы. Меня послали по-немецки с ними разговаривать, так как я немножко говорил. Подошел я к ним, вижу – портрет, а на портрете Ломоносов в парике, а внизу даты, – когда он приехал и уехал из этого города.
Договорились, что, несмотря на то, что в городе было много боеподготовленных подростков, все сдаются и сдают оружие. Таким образом, Фрайберг был взят без единого выстрела, и в это заслуга, безусловно, Ивана Михайловича Воронова…
Программа об удивительной стороне деятельности Архимандрита Алипия (Воронова), о его коллекциях рассказывает хранитель живописи и графики Псковского государственного музея-заповедника О.А.Васильева.
Савелий Ямщиков вспоминает: «Будучи художником не только по образованию, но и по духовному призванию, архимандрит Алипий боготворил все, связанное с изобразительным искусством. Зная эту его страсть, люди везли в Печерский монастырь иконы, картины, скульптуру, редкие образцы мебели, предметы декоративно-прикладного искусства. Кто-то передавал художественные ценности в дар, некоторые старались на этом поживиться, иногда даже подсовывая наместнику фальшивые вещи. Мне пришлось принимать посильное участие в экспертизе многих произведений, поступающих в коллекцию Алипия, привлекая для этой сложной процедуры своих коллег-реставраторов.
В 1974 году архимандрит Алипий решил передать основную часть своей коллекции русской живописи в Русский музей Ленинграда. Савелий Ямщиков вспоминает: «Словно предчувствуя, что новый наместник станет гонителем всего прекрасного и постарается свести на нет следы его культурно-просветительской деятельности, архимандрит Алипий решил передать картины в музей. Я предложил подарить часть коллекции Псковской галерее, но наместник, зная низкий уровень здешнего руководства, наотрез отказался и остановил свой выбор на директоре Русского музея – замечательном собирателе и ученом Василии Алексеевиче Пушкареве. Долго искал я подходящего момента для организации встречи двух бывших фронтовиков, настоящих патриотов и подвижников в своем деле. Радостно было мне наблюдать, как быстро нашли они общий язык и без излишних проволочек оформили дарственную, согласно которой картины из собрания Алипия стали собственностью Русского музея. Оговорюсь, что некоторые упрекали Алипия в самовольном распоряжении монастырским имуществом. Он отвечал этим оппонентам однозначно: “Ни одна икона или другой церковный атрибут из монастыря не выйдут. Картины же после моей смерти выбросят на помойку или станут ими спекулировать”. Он словно в воду смотрел, ибо такая участь постигла большинство предметов коллекции» (Ямщиков С. Все остается людям. Слово. 1992. № 1-6). О любви архимандрита Алипия к прекрасному, широте его взглядов, замечательно сказал игумен Агафангел: «Он был человеком широкого кругозора и большого сердца. Широта его взглядов и обширность знания давали ему возможность легко устанавливать контакты с самыми широки слоями русского народа: с простецами и интеллигентами, с простыми крестьянами и известными деятелями культуры. Свою православную убежденность он сумел передать и многим мирским, светским людям, порой любившим, как и он, красоту тварного мира, но не всегда умевшим найти в ней высший смысл и гармонию вечности, гармонию Творца. Общение с о. Алипием открывало им окно Правды Божией, что всегда вызывало их признательность батюшке, а многих из них привело в церковную ограду. О нем знали и его любили не только в Церкви, но и люди светские – ученые, поэты, художники, музыканты Москвы, Ленинграда, Киева, Риги, Таллинна».
12 марта 1975 года в два часа ночи отец Алипий сказал: “Матерь Божия пришла, Какая Она красивая, давайте краски, рисовать будем”. Краски подали, но руки его уже не могли действовать, сколько тяжелых снарядов он этими руками перетаскал к линии фронта в Великую Отечественную войну. В четыре часа утра архимандрит Алипий тихо и мирно скончался».
В те годы к отцу Алипию, советскому архимандриту, имевшему верных и преданных помощников и в военных кругах, и в высоких властных кабинетах, приезжало множество художников, ученых, политиков, писателей. В жизни некоторых из них он принял самое деятельное участие — и не только лишь материальное, а в первую очередь как священник, духовный пастырь. Но и они — люди самых разных, великих и обычных судеб — тоже духовно укрепляли его.
«Обороняться мало, надо переходить в наступление»
«Побеждает тот, кто переходит в наступление, – говорил архимандрит Алипий. – Обороняться мало, надо переходить в наступление».
ИСТОЧНИКИ:
ПОБЕЖДАЕТ ТОТ, КТО ПЕРЕХОДИТ В НАСТУПЛЕНИЕ
Коллекция живописи Архимандрита Алипия
Как отважный воин стал монахом и какие подвиги совершил Архимандрит Алипий Воронов
В прошлом метростроевец и фронтовик-орденоносец
Оценили 23 человека
51 кармы