19 Вода и кровь

Итак, Иоанн приводит «свидетелей»:

– Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святой Дух; и Сии три суть едино. И три свидетельствуют на земле: дух, вода и кровь; и сии три об одном.

Очень удобную позицию занял Иоанн! Позже Наполеон даст своё знаменитое указание по поводу составления новой конституции: «пишите коротко и неясно». Корсиканец не был оригинальным – задолго до него этот приём использовался апостолом Иоанном, считавшим упоминание о воде и крови достаточным для аргументации того, что Иисус есть Христос.

Но вода и кровь не свидетельствуют об этом, как бы Иоанну того не хотелось. Говоря о воде, апостол конечно же, имеет ввиду не воду саму как таковую, но, несомненно, голубя, прилетевшего неизвестно откуда, когда Учитель выходил из воды после крещения, а также слова с небес, якобы произнесённые Богом и которые якобы кто-то слышал: «Сей есть сын мой возлюбленный, его слушайте». Но иудеи его не послушали, а предпочли убить, впрочем, нас интересует здесь, что свидетельство исходило всё же не из воды – это Иоанн хочет, в лучших традициях ветхозаветных пророков, выражаясь неясно, придать больше веса своим словам, скрывая этим факт отсутствия в них смысла.

Что же касается крови, то она тоже о Христе не свидетельствует: «И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из неё все, ибо сие есть кровь моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов. Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего».

Пикантность ситуации заключается в том, что Иоанн-евангелист, которого мы считаем также и автором трёх посланий, является единственным, кто не пишет о причащении кровью Иисуса. Кроме Матфея об этом изложено у Марка:

– Сие есть кровь моя Нового Завета, за многих изливаемая. Истинно говорю вам: я уже не буду пить от плода виноградного до того дня, когда буду пить новое вино в Царствии Божием.

У Луки:

– Сия чаша есть Новый Завет в моей крови, которая за вас проливается.

А в Евангелии от Иоанна этот эпизод опущен. Нет его у Иоанна – и это при том, что именно он пишет о тайной вечере наиболее подробно! Именно Иоанн доводит до нас слова Иисуса, возлагавшего ответственность не на иудеев, но на доносящих Истину до них. Об умывании ног ученикам сообщает также Иоанн.

У Иоанна же Иисус говорит и о любви: учеников между собой, о любви к самому Иисусу:

– Иисус сказал ему в ответ: кто любит меня, тот соблюдет слово моё; и Отец мой возлюбит его, и мы придём к нему и обитель у него сотворим. Нелюбящий меня не соблюдает слов моих; слово же, которое вы слышите, не есть моё, но пославшего Меня Отца. – теперь же, в послании, перефразируя свои же тексты, Иоанн их лишь слегка изменяет, называя Учителя, которого звали Иешуа, между прочим, Иисусом Христом, следовательно, персонажем из ветхозаветных пророчеств.

В Евангелии же Иоанн доводит до нас чрезвычайно важную информацию о том, в каких отношениях между собой состоят Творец и Учитель, – последний произносит об этом следующие слова:

– Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой – виноградарь. Всякую у меня ветвь, не приносящую плода, Он отсекает; и всякую, приносящую плод, очищает, чтобы более принесла плода. Вы уже очищены через слово, которое я проповедал вам. Пребудьте во мне, и я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе: так и вы, если не будете во мне. Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во мне, и я в нём, тот приносит много плода; ибо без меня не можете делать ничего.

Имеющий уши да услышит!

Творец есть виноградарь, но Иисус – не виноградарь, а сын, сиречь, виноградная лоза, поэтому о виноградаре мы судим, глядя на Его творение – виноград, следовательно, в этом и кроется понятие о том, почему Творца никто никогда не видел и почему в то же время, Он находится в нас, в виде Духа: мы есть материальное воплощение Его мыслей, результат Его желаний, поэтому Его мысли живут внутри нас, но в материальном плане Его не видно, так как Виноградарь не часть виноградника, но ухаживающий за виноградной лозой.

Читая об отсечении сухих веток и очищении плодоносящих, мы приходим к выводу о наличии многих веток, к одной из которых пришёл Иисус, чтобы её оживить: Отец принял решение отсечь сухую ветвь, но Иисус решил сделать последнюю попытку спасти иудеев:

– Оставь её и на этот год, пока я окопаю её и обложу навозом, – не принесёт ли плода; если же нет, то в следующий год срубишь её.

Ученикам Иисус передал слово, влив в ветки сок жизни, который растекаясь, должен оживить засохшую ветвь. Проблема в том, однако, что «в следующий год» эта ветвь будет срублена мечом римских легионеров… Но для нашего понимания того, как можно не видеть Творца, но иметь Его в себе, эта притча крайне важна!

И вот теперь, черпая из Евангелия Иоанна столь ценную информацию, но не находя у него упоминания о крови, «свидетельствующей» о Христе, мы с тем большим удивлением спрашиваем о причине этого странного умолчания о ритуале, ставшем впоследствии одним из основополагающих в христианстве, о котором апостол «вдруг» вспомнил в послании!

Перефразируя классика:

Какие странные задержки

Даёт его любовный пульс!..

Возможно, ключ к разгадке кроется в слове «впоследствии»?..

Воспоминания об Иисусе – это одно, здесь Иоанн, наиболее полно сообщивший о тайной вечере, блистает своей близостью к Учителю и осведомлённостью о том, что для других оставалось тайной. А вот послания, следующие в Библии после Евангелий, во-первых, передают слова не Учителя, но его учеников, во-вторых – ложатся в основу складывающихся ритуалов новой религии. И если причащение вином используется в церкви, то значит, необходимо написать о том, чего не было указано в Евангелии, чтобы не отстать от остальных евангелистов.

Но Иоанн ошибся и в этом эпизоде: всё же Иисус пил не кровь, а вино, о чём сам же, как мы видели выше, он и сказал:

– Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего.

Таким образом, это всё же было вино, символизирующее кровь, но не бывшее кровью. Быть может апостол имеет ввиду именно кровь, пролитую Иисусом во время казни? Действительно, Иоанн единственный из четырёх евангелистов, написавший о прободении тела копьём и о том, что из раны потекли кровь и вода. Но эта кровь убитого иудеями Иисуса не может свидетельствовать о том, что он есть Христос, она свидетельствует лишь, что слово, обращённое к ним, иудеи не приняли и предпочли вместо раскаяния убить сына виноградаря, чтобы завладеть его добром:

– Пойдём, убьём его и завладеем наследством его.

Таким образом, ни вода, ни кровь не свидетельствуют об Иисусе как о Христе, как бы апостолу Иоанну этого не хотелось.

Первое послание Иоанна самое большое. Второе, состоящее всего из одной главы, обращено к некой избранной госпоже, которую апостол предупреждает о необходимости бережения от обольстителей, ибо много их вошло в мир, и они не исповедуют Иисуса Христа, пришедшего во плоти.

Таких людей Иоанн называет антихристами.

Об этом он уже писал в первом послании, объясняя, что антихрист не отождествляет личность Иисуса с обетованным Христом. Ну и что? Иудеи тоже не считают Иисуса Христом, но они не антихристы, а иудеи. Дело в том, что антихристы, в отличие от иудеев, принимают Иисуса и его учение, и могли бы считаться христианами, но отрицание догмата о том, что Иисус есть Христос, и служит основанием названия этих людей антихристами.

Об этом уже шла речь выше и делался вывод о наличии в те времена течения, исповедовавшего Иисуса в качестве пророка, но не Христа, не Царя.

Но, во-первых, и в Евангелиях сообщается, что Учителя народ почитал за пророка.

Во-вторых, поскольку Иоанн не только сообщил о самом факте наличия антихристов, но и счёл необходимым дополнительно написать отдельное послание, предостерегающее паству от их влияния, – мы можем сделать вывод о том, что течение это, отвергавшее Иисуса в качестве Христа, было не просто сильным, но грозило забрать верующих в своё лоно, опустошив ряды общин христианских.

Надо полагать поэтому, что догмат об Иисусе в качестве обетованного ветхозаветными пророками Христа, стал признаваться не как само собой разумеющийся символ веры, но именно результат ожесточённой борьбы, которую вели ученики Иешуа, разделившиеся на два лагеря: одни из них учили народ тому, о чём говорил Иисус, другие же, услышавшие голоса и подчинившиеся им, стали рассказывать про Учителя, как пришедшего Христа.

Апостолы, искажавшие суть учения Иисуса и укладывавшие его в прокрустово ложе иудаизма, наталкивались на сопротивление, которому не мог помешать даже их авторитет, ореол которого должен был окружать не только их личности как таковые, но и их поступки.

Несмотря на это, находились не просто частные лица, но руководители церквей, не признававшие учения апостолов. Так, в третьем послании Иоанн подвергает критике некоего Диотрефа. Этот «любящий первенствовать» в церкви лидер не принимал у себя братьев, посылаемых апостолами, «понося нас злыми словами, и не довольствуясь тем, и сам не принимает братьев, и запрещает желающим, и изгоняет из церкви».

Таким образом, в посланиях апостола Иоанна, помимо прочего, показано наличие движения, отрицавшего тождественность Учителя и ветхозаветного Христа, а также продемонстрирована борьба между христианами и антихристами, которая, во-первых, различает одних от других именно признанием или отрицанием догмата об Иисусе как Христе, во-вторых, – показывает суть борьбы апостолов по построению Церкви, краеугольным камнем которой должна стать вера в то, что казнённый иудеями Учитель был не кто иной, как Христос, о котором говорили ветхозаветные пророки.

Об уровне борьбы за признание Иисуса Христом и об ожесточённости споров на эту тему, мы можем судить также и по тому, что послание ещё одного ученика, Иуды, также посвящено этой проблеме. Впрочем, вправе ли мы называть учеником Иисуса того, кто не знает слов Учителя?

– Вы друзья мои, если исполняете то, что я заповедую вам. Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но я назвал вас друзьями, потому что сказал вам всё, что слышал от Отца Моего. – говорил Иисус своим ученикам.

Однако Иуда этих слов не слышал, а если слышал, то забыл, – а если не забыл, то имеет причины об этом не говорить, поэтому и послание своё начинает со слов, противоречащих утверждению Иисуса:

– Иуда, раб Иисуса Христа, брат Иакова, призванным, которые освящены Богом Отцом и сохранены Иисусом Христом: милость вам и мир, и любовь да умножатся. – обращается апостол к пастве, сообщая что сам он, апостол, раб!

А как же утверждение Учителя о том, что его ученики не рабы, но друзья? А вот как: друзьями они были именно для Иешуа, а в посланиях теперь пишут про Христа, каковой в соответствии с ветхозаветным учением, есть царь, следовательно, его подданные являются его рабами.

При этом весьма примечательно, что, заменяя личность Учителя образом Христа, Иуда умудряется в обращении, с которого начинается его послание, в одном предложении назвать Иисуса Христом аж два раза! Не может апостол скрыть нетерпеливого желания своего «доказать» братии, что Иисус на самом деле есть не пророк, но Христос… но видимо, как раз с доказательствами у него не густо, и Иуда что называется, берёт горлом, вместо удовлетворительной аргументации этого утверждения предпочитая его просто повторять.

А ведь это более чем странно! Народ почитал Иисуса за пророка, и только один Пётр назвал его Христом.

Однако Учитель запретил называть его таким именем, но после его казни апостолы резко изменили своё поведение и стали проповедовать, ставя во главу угла именно утверждение о том, что Иисус есть Христос. Мы понимаем, что такой поворот «оверштаг», на 180 градусов, надо пояснить, вот почему и читали выше о видениях, о голосах, побуждавших учеников к действию.

Но мы помним также, из совсем недавней новейшей истории, заявления о том, что ложь, повторённая тысячу раз, становится правдой. Хотя быть может, апостол Иуда вместо повтора своего утверждения всё же даст себе труд аргументировать его? Посмотрим, о чём он пишет.

– Возлюбленные! Имея всё усердие писать вам об общем спасении, я почёл за нужное написать вам увещание – подвизаться за веру, однажды преданную святым. Ибо вкрались некоторые люди, издревле предназначенные к сему осуждению, нечестивые, обращающие благодать Бога нашего в повод к распутству и отвергающиеся единого Владыки Бога и Господа нашего Иисуса Христа.

Итак, Иуда пишет о том же, о чём писали предыдущие авторы посланий: есть люди, пропагандирующие НЕ тождественность Иисуса и Христа. Пока лишь, судя по направленности сих посланий, мы можем судить только о высоком накале борьбы апостолов с этими пропагандистами.

– Хочу напомнить вам, уже знающим это, что Господь, избавив народ из земли Египетской, потом неверовавших погубил… – нет, пока во всяком случае, Иуда вместо аргументации предпочитает угрожать. Видимо, аргументов у него нет-с.

– … И ангелов, не сохранивших своего достоинства, но оставивших своё жилище, соблюдает в вечных узах, под мраком, на суд великого дня.

А вот это к чему он про ангелов вспомнил? Для пущего словца? Надо полагать, что подобно тому, как сами апостолы ссылаются в своих проповедях на волю божью, так и антихристы прикрываются высшим авторитетом. В этом случае упоминание Иуды про ангелов станет понятным: ссылка антихристов на высшую волю беспредметна, так как не только люди грешат, но и ангелы находятся такие, которые не исполняют высшую божественную волю.

А Иуда разбушевался не на шутку!

– Как Содом и Гоморра и окрестные города, подобно им блудодействовавшие и ходившие за иною плотию, подвергшись казни огня вечного, поставлены в пример, – так точно будет и с сими мечтателями, которые оскверняют плоть, отвергают начальства и злословят высокие власти.

Ах вот оно что! Антихристы и их последователи отвергают начальство… Наверное, Иуда забыл, что начальство скажем, иудейского народа, Иисус уподоблял слепым, ведущим за собой слепых – и что же таким образом, получается? А выходит, как это не прискорбно, что некоторые люди называли себя ранее учениками Иисуса, а теперь они зовутся апостолами и проповедуют слово не Учителя, а ветхозаветного бога; теперь они дышат угрозами и убийствами – следовательно, страдают от того, что аргументированно доказать свою точку зрения не могут, что ученики, отвергающие преступную власть и не признающие Иисуса Христом, исповедуют именно слово Учителя, а не голоса, который слышат теперь апостолы. Именно гнев Иуды и выдаёт его с головой, ибо истинный ученик, не сошедший с пути праведного, просто снисходительно объяснил бы ошибку инаковерующих и обосновал свою правоту, но гнев Иуды показывает, что так поступить он не в состоянии.

Упоминание же про «иную плоть» и Содом с Гоморрой возвращает нас в те славные времена, когда именно ложь бытописателя и раскрывала истинную сущность того бога, на которого теперь ссылается Иуда: мы помним, что жители Содома хотели надругаться над ангелами, посланными к Лоту, однако мы не забыли и тот оправдывающий содомлян факт, что сам Лот хотел вывести к горожанам двух своих дочерей девственниц! Здесь коротко укажем, что попытка надругательства над посланниками Иеговы при наличии в городе девственниц, да не простых, а дочерей их врага, красноречиво убеждают нас не в греховности содомлян, как таковых, но в ненависти, которую умел в них возбудить против себя господин Авраама – Иегова, ибо действия горожан были узко направлены против посланника последнего, но не против законов нравственности, чему наличие в городе девственниц служит убедительным подтверждением. Правда, попытка обесчестить Ангела и Духа, сообщников Иеговы, также не красит содомлян, но как говорится, на войне как на войне – а у них тогда шла именно война с Авраамом, его племянником и их тремя богами.

С другой стороны, углубление Иуды в героическое прошлое своего народа, вплоть до Содома и Гоморры, лишний раз свидетельствует о том, насколько сильной угрозой для родившейся христианской церкви составляло наличие истинных последователей Учителя, понимавших самих и учивших других тому, чему учил Иисус.

– Таковые бывают соблазном на ваших вечерях любви; пиршествуя с вами, без страха утучняют себя.

А ведь это уже было! Не кого иного, как самого Иисуса обвиняли в том, что он не постится. Не постились и ученики его:

– Почему мы и фарисеи постимся много, а твои ученики не постятся?

Иуда сам был учеником Иисуса, вслед Учителю он тоже не постился – а теперь упрекает в этом других! Правда, Учитель говорил, что когда его не станет, то и его ученики будут поститься, но, во-первых, Иуда обвиняет сейчас своих врагов не в несоблюдении постов, а в чрезмерном приёме пищи – а это несколько иное; во-вторых, Учитель, осуждая книжников и фарисеев, говорил и такие слова:

– Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что поедаете домы вдов и лицемерно долго молитесь: за то примете тем большее осуждение.

Вот и в осуждении Иудой инакомыслящих хотелось бы услышать обвинения по существу, а не по внешней, обрядовой стороне дела, тем более что, обжорство, за которое критикует апостол своих врагов, всё же не переходило в нарушение постов, о чём Иуда, случись такой прецедент, непременно бы узнал и воспользовался этим. Но как говорит классик: «Видит око, да зуб неймёт!» – Иуда не может обвинить врагов в нарушении постов, поэтому разражается проклятиями, используя косвенные и ни о чём не говорящие ярлыки, проще говоря, сотрясает воздух.

Олег Варягов.