Мир необъяснимого - электрическая девочка

Сороковые годы XIX века во Франции ознаменовались непрерывной чередой чудес, вертящихся и говорящих столов. 1846 год был первым и самым богатым такими чудесами годом. Он начался историей Анжелики Котен, «электрической девочки», которой довольно серьезно занимались парижские ученые после того, как ее обследовали ученые в провинции. Французской академии наук удалось «изгнать злых духов» из Анжелики Котен, чего не посмел сделать деревенский кюре.

Анжелика Котен, четырнадцатилетняя девочка, жила в деревне Бувиньи, недалеко от городка Перьер, департамент Орн. Небольшого роста, довольно крепкого сложения, она отличалась чрезмерной физической и психической заторможенностью, апатичностью, едва могла говорить. Вот что рассказывает месье Эбер, большой приверженец теории магнетизма, который лично наблюдал необыкновенные явления, внезапно начавшие происходить вокруг этой девочки.

Электрическая девочка

Получив известие о чудесах, он срочно выехал из Монтаня, чтобы собрать точные сведения об Анжелике Коте и 15 января 1846 года девочка занималась вместе с тремя своими товарками обычной работой: вязала перчатки из шелковой пряжи. Было восемь часов вечера, когда тяжелый дубовый столик на одной ножке, на котором лежала работа Анжелики, начал двигаться и перемещаться, так что его невозможно было удержать на месте. Напуганные этим, девочки разбежались с криками удивления: но они нс могли убедить собравшихся соседей в реальности происшедшего. Тогда в присутствии свидетелей они возобновили свою работу. Все было спокойно. Но как только Анжелика тоже захотела взять в руки свою работу, столик снова задвигался, закачался и, наконец, опрокинулся. Одновременно он как будто притягивал к себе девочку, но едва она его касалась, столик отпрыгивал дальше.

Свидетели этой сцены теперь не сомневались, что Анжелика околдована.

Ночь она провела спокойно, а наутро снова приступила к работе. Странное явление повторилось, сначала слабо, но между восемью и девятью часами движение столика резко усилилось. Пришлось отделить бедную девочку от других работниц, поскольку столик у них был общий и он снова опрокинулся, несмотря. на все старания Анжелики его удержать. Пряжу ее прикрепили гвоздиками к ларю, весившему приблизительно около семидесяти пяти килограммов. Но таинственная сила скоро преодолела и это препятствие: тяжелый сундук несколько раз приподнимался и перемещался, хотя его связывала с Анжеликой только тоненькая шелковая нить.

Мир необъяснимого

С этого момента у жителей деревни сложилось твердое мнение: все в один голос заявили, что девочка одержима дьяволом. Назывались даже лица, которые навели на нее порчу. Было решено препроводить Анжелику в монастырь, где из нее изгнали бы злого^духа.

Однако местный кюре, здравомыслящий человек, воспротивился этому намерению. Он пожелал, прежде чем что-то предпринимать, сам удостовериться в удивительных явлениях. Желание вполне законное. Анжелику усадили в прежнее положение, но таинственная сила проявила себя на этот раз слабо: столик отодвинулся, но не опрокинулся, а стул, на котором сидела Анжелика, отъехал в противоположном направлении, раскачиваясь при этом так, что девочка едва удержалась, чтобы не упасть.

Убедившись в реальности удивительных событий, кюре тем не менее усомнился в эффективности религиозного очищения, считая этот случай физической, а не душевной болезнью, требующей медицинского' вмешательства. Он успокоил родителей девочки, унял панику в деревне, объяснив, что болезнь эта несомненно редкая, может быть, неизвестная, но в любом случае больную надо немедленно показать врачу.

На другой день, 17 января, прежние явления повторились, и сфера их действия даже расширилась: при случайном прикосновении к одежде Анжелики подставка для дров, лопатки, каминные щипцы были сброшены в очаг, а головни рассыпались; щетки, книги и другие мелкие предметы резко отскакивали при прикосновении к ее одежде, особенно к нижнему краю юбок.

Ножницы, привязанные лентой к ее поясу, были отброшены прочь, причем лента не была разорвана и непонятно было, каким образом она развязалась. Это был самый невероятный из наблюдавшихся эффектов, но видели его всего два раза, причем один раз в присутствии кюре.

Днем все эти удивительные явления отсутствовали или почти отсутствовали, но каждый раз повторялись вечером, в определенный час: наблюдалось воздействие на предметы неведомой силы без контакта этих предметов i: Анжеликой, а также бесконтактное воздействие ее на людей: одна работница, сидевшая напротив Анжелики, почувствовала вдруг сильный удар под коленки, хотя носки их туфель не соприкасались. Предметы, отскакивавшие накануне при прикосновении Анжелики, теперь вели себя так же только от близости-ее одежды. Но как и в предыдущие дни, эти явления внезапно прекратились, чтобы повториться вновь через три с половиной дня.

Чудеса продолжаются

В среду 21 января все пришло в движение вокруг Анжелики, которая не могла даже присесть: ее стул, который удерживали трое сильных мужчин, был отброшен, несмотря на их сопротивление, на много метров прочь с молниеносной скоростью. Всякое занятие стало для нее невозможным: если она принималась шить, игла протыкала ей пальцы. Ей приходилось сидеть или стоять на коленях на полу посреди комнаты.

Чтобы занять чем-нибудь замученную девочку, ей дали перебирать корзинку с сухой фасолью. Но как только она погрузила пальцы в фасоль, та подпрыгнула и принялась танцевать в воздухе, так что Анжелике пришлось отказаться и от этой работы.

Посмотреть на чудеса к родителям Анжелики сбегалась вся деревня.

Медики Мамера, небольшого городка недалеко от деревни Бувиньи, были извещены о происходящем, но не захотели приехать. Тогда некий месье Фаремон, человек образованный и уважаемый в тех краях, взялся проводить Анжелику к врачам Мамера. Но они не явились на свидание, которое месье Фаремон им назначил.

Тогда девочку отвели к одной из дам города, мадам Девильер, где продолжались вышеописанные явления. Через час дшэе медиков снизошли, наконец, к просьбам месье Фаремона и сообщили, что согласны осмотреть Анжелику. Опыты проводились в доме фармацевта месье Фромажа, но прошли неудачно и нив чем не убедили ученых мужей.

Обследование

Месье Фаремон провел несколько опытов, пытаясь доказать свою гипотезу относительно источников наблюдавшихся явлений, которые он не колеблясь приписывал электричеству. Он оставил подробное описание своих наблюдений и отчет об опытах, которые проводились с Анжеликой в присутствии образованных и уважаемых жителей Мамера и других окрестных городов. Письменные свидетельства оставили и другие участники этих сеансов: инженер из Мортаня Оливье, доктор Верже, доктор Лемонье из Сен-Мориса, доктор Бомон-Шардон из Мортаня, фармацевт из Мортаня Кою.

Родные Анжелики, люди бедные и ограниченные, намеревались извлечь выгоду из необычных способностей девочки, перевозя ее из города в город и показывая публике. Первый сеанс состоялся в Мортани.

Слух о прибытии необыкновенной девочки быстро распространился по городу. В тот же вечер на нее пришли посмотреть более ста пятидесяти человек. В отличие от медиков Мамера, которые сначала отказались обследовать Анжелику Котен, и от медиков Беллесма, которые не приехали на сеанс, хотя находились всего на расстоянии одного километра, врачи Мортаня с энтузиазмом занялись обследованием «электрической девочки».

Именно по их настоянию родные Анжелики приняли решение везти ее в Париж на суд членов Французской академии. II февраля они приехали в столицу. В первые же дни по прибытии их посетили многие ученые в отеле, где они остановились. Анжелику представили ученому секретарю академии Араго и доктору Таншу, который провел с ней 12 февраля 1846 года серию опытов, которые длились более двух часов.

Академии наук

Во время публичного сеанса, проведенного 17 февраля в Академии наук, ученый секретарь академии Араго давал пояснения по поводу испытаний, которым доктор Таншу подвергал девочку, и зачитал по этому вопросу записку, переданную ему доктором и включенную потом в официальный отчет о проведенном сеансе. Вот эта записка:

«Я дважды наблюдал электрическую девочку Анжелику Котен.

Стул, который я держал изо всех сил ногой и двумя руками, был отброшен прочь, когда она на него села.

Бумажную полоску, которую я клал себе на палец, много раз уносило как бы порывом ветра.

Обеденный стол среднего размера и довольно тяжелый множество раз колебался и двигался при одном только соприкосновении с одеждой Анжелики.

Вырезанный из бумаги кружок, положенный вертикально или горизонтально, начинал быстро вертеться от энергии, исходившей от запястья или локтевого сустава девочки.

Большое и тяжелое канапе, на котором я сидел, было отброшено к стене, когда рядом со мной хотела сесть испытуемая.

Стул, который прижимали к полу двое сильных мужчин и на половинке которого я сидел, был вырван из-под меня, когда на вторую половинку села Анжелика.

Любопытно, что каждый раз, когда стул отбрасывало, он тянул за собой одежду девочки. В первое мгновение она притягивалась к нему и только потом отрывалась. Два маленьких шарика бузины двигались, притягивались или отталкивались друг от друга в присутствии девочки.

Сила эманаций Анжелики менялась в течение дня. Она возрастала между семью и девятью часами вечера. Возможно, тут как-то сказывалось влияние ужина, который она съедала в шесть часов.

Эманации шли только спереди, от запястья и локтевого сгиба ее руки.

Энергия истекала только с левой ее стороны; левая ее рука была теплее правой, от нее исходил мягкий пульсирующий жар, как и от всей левой половины тела, когда она делала быстрое движение. Эта рука постоянно дрожала от необычного напряжения, и эта дрожь передавалась при прикосновении чужой руки.

В период наблюдения ее пульс менялся от ста пяти до ста двадцати ударов в минуту и показался мне неритмичным.

Когда ее изолировали от общей почвы, усаживая на стул так, чтобы ее ноги не касались пола, либо ставили ее ноги на стопы сидящего напротив человека, непонятные явления прекращались; такой же результат был, когда она садилась на собственные ладони. Ее электрические свойства исчезали также, если под ногами у нее был натертый воском паркет, прорезиненная ткань или кусок стекла.

Итоги исследования

Во время пароксизма, то есть пика ее электрической активности, девочка не могла прикоснуться левой рукой ни к одному предмету, чтобы тут же не отдернуть ее, как от ожога; когда ее одежда прикасалась к мебели, она притягивала эти предметы, перемещала и переворачивала их. Отдергивая руку, она пыталась избежать боли, так к^ак ее били электрические разряды: она жаловалась на уколы в запястье и в локтевом сгибе. Однажды, пытаясь нащупать пульс в височной артерии, не найдя его в левой руке, я положил ладонь на ее затылок – девочка с криком отпрянула от меня.

Я много раз убеждался, что в районе мозжечка, там, где шейные мышцы крепятся к черепу, находится точка настолько чувствительная, что девочка не позволяет к ней прикасаться, в эту точку передаются якобы все ощущения, которые испытывает ее левая рука.

Электрические эманации этого ребенка имеют характер прерывистых волн, испускаемых последовательно разными частями ее тела, причем самое сильное воздействие, опрокидывающее стол, происходит на уровне ее таза.

Каков бы ни был характер этой энергии, она ощущается как воздушный поток, дуновение холодного воздуха. Я чувствовал явственно краткое дуновение на своей руке, как будто на нее подули губами.

Такая нерегулярность выделения флюидов может объясняться несколькими причинами: во-первых, постоянной настороженностью девочки, которая то и дело оглядывается, боясь, что кто-то или что-то к ней прикоснется; вовторых, ее страхом перед той силой, источником которой она является и которая толкает ее в противоположную от ближних предметов сторону; и в-третьих, степенью.ее усталости и сосредоточенности. Когда она ни о чем не думает или когда внимание ее рассеяно, таинственная сила проявляет себя с наибольшей интенсивностью.

Когда она приближала палец к северному полюсу намагниченного железного бруска, она получала сильный укол; южный полюс не производил на нее никакого действия. Когда брусок заменили и она не знала, где какой полюс, она безошибочно их определяла.

Этой девочке тринадцать лет, она не достигла еще половой зрелости, и я знаю от ее матери, что ничего похожего на менструацию у нее еще не было. Эта девочка сильная и здоровая.

Ум ее развит слабо, она во всех отношениях то, что называют «деревенщина»; тем не менее она умеет писать и читать. Дома она занималась изготовлением дамских перчаток. Первые необычные явления были отмечены месяц назад.

Париж, 15 февраля 1846 года».

Зачитав эту записку, Араго рассказал о том, что он видел сам, когда родители Анжелики привезли ее в обсерваторию. Это были опыты с листом бумаги, столом и стулом, аналогичные вышеописанным.

После своего рассказа Араго попросил, чтобы была создана комиссия для изучения этих явлений. Академия наук назначила такую комиссию из шести человек, включая самого Араго.

Решение комиссии

Комиссия собралась на следующий день в Ботаническом саду, но проведенные эксперименты дали результаты, неблагоприятные для электрических свойств Анжелики Котен. Сосредоточившись на исследовании с помощью физических приборов наличия электричества в теле девочки, комиссия мало внимания уделила механическим проявлениям таинственной энергии, вроде самостоятельных передвижений столов и стульев, которые, собственно, и поразили жителей департамента Орн. А физические приборы испугали Анжелику и не обнаружили в ней свободного электричества, как в наших машинах или в электрических рыбах, электрических скатах, например.

Между тем эти примитивные механические проявления слабели день ото дня. Доктор Таншу, констатировавший высокую интенсивность механических явлений в первые дни по прибытии Анжелики в Париж, с удивлением отмечал их затухание вплоть до совершенного исчезновения. Он сам поспешил заявить об этом в письме на имя президента Академии наук, предупреждая неизбежные недоуменные вопросы.

Это письмо предваряет выводы, сделанные в отчете комиссии, которая провела два сеанса с Анжеликой Котен и пришла к заключению о полном отсутствии у нее каких-либо необычных свойств.

Но отрицательный результат, полученный авторитетной комиссией, не может зачеркнуть свидетельства тысяч людей, подтверждающие реальность виденных ими необычных явлений в департаменте Орн, на родине Анжелики. Возможность обмана со стороны девочки с такими ограниченными умственными способностями можно полностью исключить. Остается предположить, что интенсивные вначале проявления неведомой энергии постепенно ослабевали, пока не исчезли совсем.

Можно было бы заподозрить мошенничество, если бы случай с Анжеликой Котен был единственным в истории науки, но в работах по физиологии приводится множество аналогичных фактов. Они доказывают, что электрические свойства, обычные для некоторых видов рыб, могут иногда на какое-то время появляться у человека.в виде патологии.

Не желая цитировать эти опубликованные работы, приведем только свидетельство доктора Пино, врача из города Пелуи, департамент Шер, наблюдавшего похожее состояние у девочки одного возраста с Анжеликой, жившей в городе Айи, департамент Эндр-и-Луара.

Эта девочка, по имени Онорин Сепон, тринадцати с половиной лет, принадлежала к зажиточной крестьянской семье и была отдана в обучение к белошвейке в Айи. Однажды, в начале декабря 1857 года, когда она работала рядом со своей хозяйкой, стол, за которым они сидели, вдруг сильно встряхнуло без всякой видимой причины. Испуганные женщины отпрянули' от него, но стол потянулся за Онорин, повторяя все ее движения; наконец, он отстал и перевернулся. То же самое происходило со всеми предметами, к которым прикасалась одежда Онорин: стульями, столами, деревянными кроватями и т. д.

Только факты

Все эти явления продолжались в течение двух месяцев ежедневно, в присутствии множества свидетелей из всех слоев общества, когда 10 февраля 1858 года в Айи прихал доктор Пино. Он констатировал следующие факты.

Девочка была наделена от природы острым умом, а родители дали ей хорошее воспитание. В присутствии доктора она села на стул, поставив перед собой другой стул; прикасаясь к нему нижним краем своей юбки, она передвигала его по паркету. Через полчаса ее нижняя юбка надулась и прилепилась к спинке пустого стула, который начал медленно вращаться, потрескивая. С этого момента стул, казалось, стал выполнять все приказы Онорин: он скользил, кружась, по паркету, постукивал столько раз, сколько его просили, приподнимался на две ножки и стоял так, балансируя; он отстукивал ритм, когда Онорин пела, и в конце концов с грохотом падал. Когда подносили руку к ее раздутой юбке, она опадала, но через мгновение снова надувалась, тянулась к стулу и прилеплялась к нему, как это происходит с наэлектризованными предметами.

На протяжении всего сеанса, который длился два часа, руки и ноги девочки оставались неподвижными и у всех на виду, что исключало всякую возможность мошенничества с ее стороны, тем более что и доктор, и все присутствующие следили с повышенным вниманием за движениями испытуемой.

Казалось, что источником этих явлений служит очень большая сила. Ткань раздувшейся юбки становилась настолько твердой, что резонировала, как картон, когда по ней ударяли твердым предметом. Мебель продолжала двигаться и на расстоянии после того, как прикоснулась к юбке.

Чтобы понять по возможности природу загадочной силы, доктор Пино воспользовался простым прибором, состоящим из двух бузинных шариков, подвешенных на шелковых нитях. Вблизи тела девочки они должны были бы наэлектризоваться и взаимно притягиваться. Но результат был отрицательный: шарики оставались неподвижными возле юбкя Онорин, в то время как тяжелый деревянный стул приподнимался и переворачивался. Ткань юбки была из льна и.хлопка.

Сначала таинственная сила появлялась совершенно спонтанно, неожиданно, проявления ее были непроизвольны, частота была даже неудобна для девочки. Но постепенно их частота и интенсивность уменьшились. Когда доктор Пино занимался изучением этого явления, эффект притяжения вдруг прекратился на тринадцать дней, и потребовались длительные усилия девочки по сосредоточению воли, чтобы его возобновить. Наконец эти явления совсем исчезли, и с тех пор с Онорин Сегюн не происходило больше ничего необычного.

По материалам журнала "Наука и жизнь"