Падение цен на нефть не могло погубить СССР

Недополученная прибыль от падения цен на нефть, составила лишь 1,1% от нашего тогдашнего госбюджета

В последнее время американцы любят заявлять, что их сговор с Саудовской Аравией, вызвавший в середине 1980-х годов падение цен на нефть, привёл в конечном счёте к падению социализма и «коллапсу» Советского Союза. Однако на самом деле это утверждение далеко от истины, и чтобы понять его ложность, давайте поговорим о том, как обстояли дела в действительности.

В послевоенный период в СССР произошел скачкообразный рост нефтедобычи: с 19,436 миллионов тонн, добытых в 1945 году, она выросла до 148 млн тонн, добытых в 1960-м, а в 1980 нефтедобыча составила 603 миллиона тонн. Однако экспорт нефтепродуктов из СССР до 1961 года был незначителен; а сырая нефть до 1948 года не вывозилась вообще. Дело в том, что экспорт нефти в те времена был вообще нерентабельным: нефть в те времена стоила довольно дёшево — 2,88 доллара за баррель. По действовавшему тогда обменному курсу 1:4, это составляло 11 рублей 52 копейки. Себестоимость же добычи одного барреля и его транспортировки до пункта назначения составляла в среднем 9 рублей 61 копейку. Лишь после Хрущёвской денежной реформы, в ходе которой при изменении номинала в 10 раз его золотое содержание было увеличено лишь в 2,25 раза, начался интенсивный вывоз нефти. Курс обмена валют в те времена определялся золотым паритетом, и вместо того, чтобы начать стоить 40 копеек, доллар стал стоить 90 коп. После проведения этой реформы нефтяники получали за баррель почти столько же — $2.89, но в рублях эта сумма уже составляла 2 рубля 60 копеек при всё той же 96-копеечной себестоимости барреля. Это позволило ещё больше нарастить добычу и часть нефти отправлять на экспорт, но доля выручки от продажи нефти, нефтепродуктов и электроэнергии в советском госбюджете не росла, а падала. Так, если в 1965 году она составляла 1,24%, то к 1970 году она упала до 1,15%. И это на фоне всё увеличивающейся нефтедобычи и расширения нефтяного экспорта. Дело в том, что другие источники доходов госбюджета росли в те годы быстрее.

Звёздный час нефтяников настал в 1973 году, когда, потерпев поражение в Войне Судного дня, арабские страны решили в 1973—1974 годах сократить добычу нефти на пять миллионов баррелей в день, чтобы таким способом с одной стороны, наказать Запад, а с другой – вызвать панику на рынке и на её фоне серьёзно пополнить сундуки привлекательными на вид продолговатыми зелёными бумажками (в те годы арабские монархи ещё хранили госбюджет в старинных фамильных сундуках).

В этот период Советский Союз с каждым годом получал всё больше и больше нефтедолларов, в то время как сам нефтедоллар стоил всё меньше и меньше, но поскольку наши нефтяники наращивали добычу, реальные доходы от нефтедобычи росли, а не падали. Росла и доля нефтяного экспорта в доходной части советского бюджета: к 1985 году она достигла 10,28%.

Здесь надо напомнить, что формировался бюджет не только за счёт экспортных поступлений, а в доходной части советского бюджета доля экспорта никогда не превышала 20%, и если бы СССР совсем прекратил что-либо экспортировать, то это грозило бы ему потерей лишь пятой части бюджета.

Придя к власти в 1985 году, Горбачёв уже в 1987 в своём отчётном докладе XXVII съезду КПСС назвал предшествеющие два десятилетия периодом застоя. Однако на самом деле застой был не у нас, а у американцев, и этот застой часто переходил в падения. Падением американского ВВП ознаменовались 1974, 1975 и 1980 годы, и было бы неверно думать, что ультралиберальные реформы Рейгана сразу же изменили эту тенденцию. Да, в первый же год своего правления Рейган за счёт урезания социальных программ добился 2,6-процентного годового роста экономики, но уже 1982 год обернулся новым падением на 1,9%.

Одним из факторов, мешавших экономическому росту Америки, экономические советники Рейгана называли ему высокую стоимость нефти, хотя на самом деле была виновата не её высокая цена — размер которой, как было сказано выше, лишь отражал высокий уровень инфляции. Однако, как бы то ни было, не вызывает сомнения, что снижение цены на нефть резко снизило бы накладные расходы и позволило бы увеличить прибыль предприятий. Поэтому Рейган решил во что бы то ни стало сбить мировые цены на нефть.

Впервые добиться падения цен Рейгану удалось в 1983 году: 14 марта того года Организация стран-экспортеров нефти впервые разрешила Саудовской Аравии уменьшить цены на сырую нефть, поставляемую в США, и её цена упала с 34 до 19 долларов за баррель. Низкая цена продержалась недолго, но даже кратковременное понижение позволило американцам вывести 1983 год в плюс.

Увидев положительные результаты такого подхода, Рейган решил закрепить их твёрдой договорённостью, и во время визита в США аравийского короля Фахда в феврале 1985 года была достигнута договорённость о повышении уровня добычи нефти.

И вот с декабря 1985 года нефть, стоившая в ноябре $30.8, вдруг начала падать: в декабре 1985 года она стоила $27.2, в январе 1986 — $22.9, в феврале — $15.4, а в марте — $12.6. Несколько стабилизировавшись в последующие месяцы, в июле она просела до 11,6 доллара.

Однако катастрофой для нас это не стало. Более того, наше внешнеторговое сальдо осталось положительным. Экспортные поступления за год упали с 72,664 миллиардов рублей до 68,285 млрд, то есть, где-то на шесть процентов. Чувствительно, но не критично и, ни в коем случае, не катастрофично.

Гораздо бóльшие потери нам за тот год принесла антиалкогольная кампания Горбачёва: вместо 60,4 миллиарда рублей, полученных нашим бюджетом за 1985 год, пищевая промышленность принесла в 1986 году лишь 38,3 миллиарда. То есть, если из-за падения цен на нефть мы недополучили 4,38 миллиарда, то из-за сокращения продажи алкоголя – 22,1 млрд. Всего же доходная часть советского госбюджета в 1986 году составила 371,6 миллиарда рублей против 372,6 миллиарда в 1985. Таким образом, убыток, а точнее, недополученная прибыль от падения цен на нефть, составила лишь 1,1% от нашего тогдашнего госбюджета.

Главным же ударом по нашему бюджету в 1986 году стало не падение цен на нефть и даже не сокращение продаж алкоголя, а чернобыльская авария. Именно из-за неё у нас и появился бюджетный дефицит, составивший в 1986 году 2,5% от тогдашнего ВВП, а в 1987 достигший уже 8,4%. Однако тогда было ещё далеко не катастрофа – точно такой же бюджетный дефицит был в США в 1980 году, но штаты от этого разбегаться не стали. Катастрофа разразилась в восемьдесят восьмом: с 1 января 1988-го начал действовать принятый 30 июня 1987 года «Закон о государственном предприятии (объединении)», 2-я статья которого гласила: «Государство не отвечает по обязательствам предприятия. Предприятие не отвечает по обязательствам государства». На практике это означало, что предприятия могут расходовать прибыль, ранее изымавшуюся в пользу государства и составлявшую бóльшую часть бюджета, по усмотрению своего руководства.

В мае 1988 года в дополнение к этому закону вышел закон «О кооперации», и те самые директора, которые с января могли использовать прибыль по своему усмотрению, начали создавать кооперативы, переводить на их счета деньги своих заводов и фабрик, обналичивать их через чековую книжку и на законных основаниях класть их в карман. Кроме всего прочего, эти кооперативы могли самостоятельно осуществлять экспортно-импортные операции. Благодаря этому пункту закона, директора получили возможность продавать продукцию своих заводов своим же кооперативам, после чего за бесценок сбывать её за рубеж. И тут подоспело постановление Совета Министров, разрешавшее оставлять валютную выручку за границей. При этом из государственных фондов на фабрики и заводы по-прежнему шли ресурсы для выпуска продукции, но поскольку ещё до всякой приватизации директора заводов стали их фактическими владельцами, они уже не были обязаны даже выпускать продукцию и полученные сырьё и материалы тупо перепродавали за рубеж через кооперативы. Те, кто хают советское прошлое, постоянно тыкают пальцем в пустые полки советских магазинов, забывая напомнить о том, что полки-то опустели именно восемьдесят девятом.

Об арзамасском взрыве подробнее читайте здесь

Дефицит в СССР был, конечно, и раньше. Появился он благодаря денежной реформе Хрущёва, когда обеспечение рубля было понижено в 2,25 раза. Именно тогда руководители торговых предприятий тот товар, который можно было продать подороже, стали продавать не через вверенные им государством магазины, а на чёрном рынке. Именно тогда и появилось выражение «нигде ничего нет, но у всех всё есть». Но в восемьдесят восьмом – восемьдесят девятом годах почти все товары пошли мимо госторговли. И пошли они не на наш внутренний, хотя и чёрный рынок, а на мировой. Тогда правительство вместо того, чтобы пресечь эту практику, стало закупать потребительские товары за рубежом, тратя на это золотой запас и валютные резервы, но даже несмотря на всё это, в 1991 году бюджетный дефицит составлял лишь 25% от ВВП. Зарплаты платились, пенсии выплачивались, стипендии выдавались, от голода, в отличие от первого постсоветского года, ещё никто не умирал, и Советский Союз не рухнул – его ликвидировала его собственная власть своим административным распоряжением.