Известный общественный деятель, позиционирующий себя в качестве одного из идеологов русского национализма, считает, что "...большинство наших даже образованных читателей лишь самым приблизительным образом представляет себе, что такое история как наука и как она устроена".
Полностью соглашаясь с этим его утверждением, размещаю ниже отрывок из его выступления.
===================
Самые часто встречающиеся комментарии выглядят примерно так: «В истории все наврано, все равно мы не узнаем, как было», «Академик Фоменко доказал, что всю древнюю историю с Рюриком и Золотой Ордой сочинили при Романовых, чтобы дурить народ», «Не читайте этих идиотов, читайте Карамзина (Иванова, Петрова, Сидорова)».
Но самое страшное, что почти никто из комментаторов даже приблизительно не представляет себе, что такое исторические источники и как с ними работают. Именно это и порождает ту среду, в которой абсолютно безграмотные тексты Акунина могут писаться, проходить через издательство и раскупаться по принципу «пипл хавает».
Я позволю себе в двух словах попытаться объяснить читателям самые общие сведения о том, что такое исторические источники, как они работают и откуда мы вообще что-то знаем о прошлом.
***
Чаще всего мы представляем себе исторический источник как некий древний документ, в котором красивым почерком написана «вся правда». Если такой источник по какой-либо теме когда-либо будет найден, то я готов поставить на кон кругленькую сумму, что это окажется подделка. Так оно, собственно, не раз и бывало. Печально знаменитая в чешской истории «Краледворская рукопись» или бич нашей поп-истории – «Велесова книга» – это именно попытка изготовить «Источник, в Котором Написана Вся Правда».
Историческим источником, при грамотном отношении к делу, может оказаться все что угодно. Не только древняя летопись или исторический трактат, даже не только находимые в изобилии археологами битые горшки с остатками зерен проса на их дне, но и, к примеру, пыльца на извлеченных из-под земли камнях, которая позволяет узнать, какие растения произрастали в этой местности много тысячелетий назад, а отсюда умозаключить о том, какой был тогда климат.
Или найденные вдали от моря погибшие моллюски позволяют установить, что когда-то здесь было море, и предположить, что здесь плавали (могли плавать) корабли. Современные научные инструменты позволяют превратить в исторический источник практически все что угодно, хотя, понятное дело, извлечь информацию из некоторых видов источников очень тяжело, а ценность ее довольно мала.
Некоторые из этих предметов специально созданы, чтобы другие люди из них что-то узнали о тех или иных фактах прошлого – это летописи, стелы царей-победителей, надгробия, памятные медали и т.д. Такие источники сами навязывают нам себя, набиваются в рассказчики, уговаривают верить им и только им.
И сохранил слова обломок изваянья:
«Я – Озимандия, я – мощный царь царей!
Взгляните на мои великие деянья,
Владыки всех времен, всех стран и всех морей!»
Кругом нет ничего... Глубокое молчанье...
Пустыня мертвая... И небеса над ней...
(Надпись на колонне Траяна в Риме)
В этой навязчивости есть свои минусы: мы никогда не можем быть уверены в том, что наш источник нам не лжет, что «царь царей» не описал под видом своих побед свои поражения, не преувеличил число взятых в плен рабынь и верблюдов. Навыки исторической критики, сделавшие историю из рода литературы серьезной наукой, состоят именно в том, чтобы уметь отличить правду от лжи, ненамеренную ошибку от намеренной, а иногда из анализа лжи установить ту правду, которую от нас хотели скрыть.
Другие предметы совершенно не предназначались ни для рассказа о прошлом, ни вообще для чужих глаз. Когда новгородский мальчик Онфим потерял пачку своих упражнений и рисунков на бересте, то не мог даже вообразить, что они кого-то могут заинтересовать, что в ХХ веке их выкопают археологи и что они станут одним из самых популярных источников по истории образования, повседневной жизни Древней Руси и древнего Новгорода, а также русского языка и русской письменности.
Абсолютное большинство предметов, найденных археологами, особенно таких важных, как кости животных в мусорной куче, совершенно не предназначены были для того, чтобы нам хоть что-то сообщить. Мы узнаем от них что-то потому, что можем, как следователи-криминалисты, задать правильные вопросы и соотнести их с другими источниками, получив порой связный рассказ. Так, кости погибшей в конюшне лошади при общем пожаре города могут рассказать опытному археологу, что нападение врагов на исследуемый им город было внезапным: лошадей даже не успели отвязать.
По мере того как археология развивается, она заставляет очень серьезно корректировать исторические выводы, построенные на основании письменных источников. Например, князь Рюрик был призван, согласно летописи, княжить в Новгороде. Но вот только Новгорода в археологических слоях IX века еще нет. А преемник Рюрика Олег захватил Киев, но только и с поисками Киева в слоях IX века обнаруживаются большие трудности.
Сразу прогоним шарлатанов, которые нам заявят, что это значит, что Новгорода и Киева не было и они построены при царе Алексее Михайловиче. Эта несовпадение ставит перед нами совсем другие вопросы. Например, правил ли Рюрик в Новгороде? Или, быть может, в Старой Ладоге, где раскопано скандинавское городище IX века?
****
Концепция «Ладога – первая столица Руси» очень сейчас популярна. Но вот загвоздка – около 865 года старая скандинавская Ладога полностью сгорела, фактически была уничтожена. Это событие больше всего коррелирует с упоминанием летописца о том, что славяне и чудь изгнали варягов за море. Именно в результате этого события и появился на наших землях Рюрик. А княжил он, скорее всего, на Городище под Новгородом, которое и прозвано Рюриковым и которое, скорее всего, и есть Новгород-до-Новгорода, упоминаемый в летописях. Сейчас Городище активно раскапывают и находят массу интересного. А вот с Киевом пока концов загадки не сыскать.
Города, который захватил Олег, пока нащупать не удается. Но в письменных источниках он упомянут слишком много раз и слишком определенно, чтобы это могло быть просто выдумкой. Надо искать дальше.
Возможно, разгадка в том, что и Киев относится к числу «переехавших» городов древней Руси, как и Ростов (зародившийся на Сарском городище), Смоленск (возможно, зародившийся в Гнёздово), Рязань, переехавшая после погрома монголами на новое место – в Переяславль Рязанский.
В общем, сегодня история без археологии невозможна, и именно археологам с их неумолимыми, хотя и сложно поддающимися интерпретации фактами удается заставить историков думать.
Главное, чего нельзя делать, – это ни в коем случае нельзя путать источники, то есть тот первичный материал, из которого мы извлекаем нужную нам историческую информацию, и историографию, то есть размышления ученых, а порой и неученых – недоучек и лжеученых – по поводу извлеченного из источников материала.
Казалось бы, граница между источниками и историографией незыблема, но на самом деле она очень часто изменяется и тем важнее не перепутать.
****
Началась история как наука с устных источников. Грек Геродот опросил множество людей и объехал множество стран для того, чтобы рассказать о великих войнах между греками и персами. Источники Геродота были в основном устными, он старался сличать их друг с другом и отсекать или подвергать сомнению то, во что не верил. Вслед за ним и другие греческие и римские историки, когда не переписывали друг у друга, опирались прежде всего на рассказы современников и очевидцев событий, иногда выступая не столько как исследователи, сколько как журналисты-хроникеры.
Сейчас эти истории, бывшие некогда исследованием событий, являясь частью историографии, служат нам как источники, поскольку добраться до их устных источников мы не можем. Первоисточник – это конечная инстанция, дальше которой мы не можем достоверно проверить, кто у кого что списал и что кому кто сказал, хотя иногда можем строить догадки.
Любое историческое научное исследование само может превратиться в источник при тех или иных условиях. Прежде всего, при исчезновении своего первоисточника. Например, Н.М. Карамзин активно использовал при написании своей «Истории государства Российского» Троицкую летопись, сгоревшую при пожаре Москвы в 1812 году. Никаких особых откровений в ней не содержалось, но исчезнувшая летопись будоражит воображение историков, и предпринимались попытки ее реконструкции, при которых труд Карамзина служил источником. Так историческая работа оказалась источником для изучения своего источника.
Иногда может случиться и наоборот. «Последний летописец» и один из первых русских историков В.Н. Татищев облекал свои гипотезы, догадки, соображения в форму якобы пересказа летописи. Этим он поставил в затруднительное положение последующих русских историков, которые должны были решить: считать ли, что Татищеву были известны какие-то летописи, неизвестные нам, или он попросту выдумал эти сообщения.
Историки делились на тех, кто с большей или меньшей осторожностью строил на так называемых уникальных сообщениях Татищева свои гипотезы, и тех, кто более или менее категорически отказывался их использовать (я, если интересно, согласен скорее со вторыми – соблазн получить приращение наших знаний слишком велик, но опасность получить вместо знаний фэнтези – еще больше).
В некоторых случаях этот конфликт был весьма драматичен, например, Татищев писал о том, что именно Александр Невский привел на Русь татарскую Неврюеву рать, чтобы свергнуть своего брата Андрея с Владимирского стола. И вот историки пытались разобраться: Татищев прочел это в какой-то старой летописи или же додумал сам как свою гипотезу о причинах вторжения? И сегодня историки по-прежнему занимаются перетягиванием каната: одни «топят» уникальные известия Татищева, другие «спасают» их. Узнаем ли мы когда-нибудь наверняка, является ли История Татищева достоверным источником или же только фактом историографии – Бог ведает.
Главный вопрос, который мы задаем источнику: «Что из этого следует?»
Главный вопрос, который мы задаем историографу: «Откуда ты это взял?».
В исторической науке существует целый ряд правил построения выводов из источников и, если автор исторического сочинения не может подтвердить свои утверждения проверяемыми ссылками на источники, откуда он взял то или иное утверждение, и показать, при помощи каких корректных и принятых в науке процедур он извлек из первоисточника информацию, то мы считаем его утверждение ненаучным и недоказанным. В лучшем случае – спорной гипотезой, в худшем – враньем.
(Взято из: Е.С. Холмогоров "Триумф полузнания")
Оценил 21 человек
26 кармы