Нартов (Часть 2)

Часть 2.                     

                  В предыдущей части я остановился на том, что Петр I летом 1718 года отправил 25-летнего Андрея Константиновича Нартова на обучение в Европу.
                 Тут следует уточнить, что Нартов к тому времени уже проявил себя искусным мастером, новатором и изобретателем. К 1718-му году в его инженерной «копилке» уже числились проекты и действующие «махины» двух видов токарно-копировальных станков собственного изобретения - "боковых" (позитурных) и "медальерных". 

                       В основе их сложной конструкции лежала возможность механического перевода формы и рисунка с заранее изготовленного образца - копира на вытачиваемое изделие, являющееся по существу точной копией образца, только воспроизведенное в другом материале и другом масштабе. На "боковых" станках вытачивались многофигурные барельефы на поверхностях предметов цилиндрической формы или сложные по пластике объемные формы, украшенные узорами, или, как их тогда называли, "розами". На "медальерных" станках вытачивали на круглых торцовых плоскостях различных предметов рельефные изображения.

                  Основная особенность "курьезных" станков состояла в том, что процесс работы на них был механизирован и не требовал от работающего на нем человека умения обращаться с резцом; его роль взял на себя изобретенный Нартовым самоходный суппорт.

                 В связи с вышесказанным, хочу сказать, что Нартов был послан Петром I в Европу не столько с целью обучения, сколько с целью, как сейчас бы сказали, «промышленного шпионажа». 

           Согласно «повелению государеву, поручено было ему в Лондоне домогаться получить сведения о лутчем парении и гнутии дуба, употребляющегося в корабельное строение, с чертежей потребных к тому печей и собрать в Париже и в Лондоне для любопытства монарха сего лутчих художников, физическия инструменты, механическия и гидраулическия модели; исправляя повеленное, между тем обучался он вышеписанным наукам, имел обхождение с ученейшими мужами и славными художниками, как-то: с президентом Академии абатом Биньоном, с астрономом Делилем, с механиком Делафайем, с Далемом, с Лемери, с славным художником Пижоном и с славным математиком Вариньоном — и знание свое в потребном и порученном ему от Государя к пользе государства и к чести своей усугубил.»

(Надо сказать, что Нартов был не первым, посланным «за границу» с этой целью. В частности, в 1714 году Петр посылает с «закрытой» миссией в Лондон доверенного человека, майора Преображенского полка Адама Вейде. Цель поездки – информация о яхте «The Transport Royal», возведенной в 1695 г. по чертежам лорда Кармартена, о которой царь впервые услышал в ноябре 1697 года, в Амстердаме).

Позволю себе небольшое отступление.

              Что бы понять насколько высоко в то время вознеслось токарное ремесло достаточно привести две цитаты: 

"Известно, однако, что в Европе в настоящее время токарное дело составляет предмет занятии самых серьезных людей… Искусные вещи, производимые на токарном станке во Франции, Италии, Англии и Германии, показывают, что нет ни одного человека высокого духа, который бы не занимался этим делом и не соревновался бы в желании создать какое-нибудь чудесное произведение…"  /"Искусство точить" 1701г., монах ордена Францисканцев, знаменитый токарь-механик Шарль Плюмье./ 

А в книге Ф. Фрисиуса 1705г. «Ceremonial, der Drechsler» вообще утверждается, что токарное художество самое главное, поскольку «Первым токарем был сам Бог, выточивший земной шар».

              Понятно, что Петр I не остался в стороне и сам выучился этому элитарному ремеслу, и организовал крупные токарни в Москве (1698г.), Петербурге (1712г.). В петербургской «Лаборатории» для токарного художества разрабатывались новейшие станочные системы с механизированным суппортом Нартова. Что позволило петровской токарне, «…в которой многия машины с разными инструментами имеются, каковых не токмо в России, но и нигде никогда не бывало...», к началу 1720-х годов заслуженно стать лучшей в Европе. 

                    Мало того Петр I, осознавая всю уникальность изобретения Нартова, всячески популяризировал его. Он приказал изготовить парадный медальерно-копировальный станок для своей личной токарни в Зимнем дворце, куда «…допуск по делам пред государя был...  В сих-то комнатах производились все государственныя тайности; в них оказываемо было монаршее милосердие и тайное наказание..».

                    С учетом повышенного интереса европейских монархов к токарному искусству, Петр I использовал его и для решения внешнеполитических задач. Начиная с приема в царской токарне иностранных послов, для демонстрации научно-технических достижений России и вручения им собственноручно выточенных «посольских даров». И заканчивая преподнесением новейших нартовских станков и токарных работ в дар королям Пруссии (1718г.) и Франции (1720г.) для привлечения их в конце Северной войны на сторону России, как гарантов мирного договора со Швецией: «…Сверх сего желая мирнаго благополучия и тишины посылал своеручные высокие труды в Европейския государства к союзным державам и прочим владеющим особам, которые в разных частях света и поныне в великое удивление поставляются..».

                   Возвращаясь к повествованию, можно заключить, что путешествие Нартова в Европу имело целью не только развитие технического прогресса в России, но и глубокий внешнеполитический смысл.

По материалам:

http://funeral-spb.narod.ru/ne...

http://elcocheingles.com/Memor...

http://mokeeva.com/r-machine.h...

Часть 1: https://cont.ws/post/237691

О результатах поездки Нартова - в третьей части...