В нефтяном промысле - свои первопроходцы - 2

Продолжаю повествование о первопроходце Фёдоре Прядунове и его нефтяном промысле на Ухте. Начало здесь: https://cont.ws/post/284059

Итак, добравшись со своей нефтью в Москву и отдав образцы для лабораторного изпытания, Фёдор пожелал лично присутствовать при опытах.

"В архивном «Экстракте» есть также упоминание и о пробной перегонке ухтинской нефти, осуществленной 10 октября 1748 г. в Москве, в лаборатории Берг-коллегии обер-пробирером Лейманом: «… взято на передвойку три фунта, из того числа вышло передвоенной чистой нефти два фунта». Далее повествуется и о перегонке всей привезенной нефти: «Того же октября 19 дня означенный Прядунов скаскою в Берг-коллегию показал привезено де им Прядуновым достаток а 746 и 747 годах маия по первое число в Пустоозерском уезде при речке Ухте российской нефти в Москву Берг-коллегии в лабораторию сорок пудов, которая де им Прядуновым вся и передвоена. А по передвойке явилось чистой нефти две трети весом 26 пудов 26 фунтов с половиною…» Приведено и любопытное разъяснение о месте проживании Прядунова в Москве: «А жить ему разрешено в Берг-коллегии потому, чтоб сам при передвойке нефти присутствовал»."[1]

"В XVIII в. о способах перегонки нефти в России было известно уже достаточно много. В статье «О нефти», напечатанной в 1739 г. в «Примечаниях к Ведомостям» дается следующее описание: «Искусством масленоватую материю одно или с водой только всегда теплотою от масляной материи отделяют в холодный сосуд, где она простынувши легкость свою оставляет и на подобие густова масла садится». В статье даже указывается соотношение сырья и полученного продукта: «в лоте воды черная нефть целым квинтелем лехче и в равной мере против воды». Это определение соответствует относительному весу нефти 0,75. (Как известно, удельный вес нефти, определенный немецким ученым Кирваном в 1785 г., составляет 0,708).

Подробные способы перегонки нефти описывались и в русских лечебниках, причем начиная еще с XV в.

Для «передваивания», как тогда говорили, использовалась та же установка, что и для получения масел или одеколонов. (Подобный перегонный аппарат XVII в. можно увидеть в краеведческом музее Ярославля). Внешне он выглядел как куб с крышкой, из которого выходила трубка. В эту трубку вкладывалась другая, проходившая через деревянную кадушку, наполненную холодной водой. Другой конец трубки вставлялся в стеклянный сосуд для собирания дистиллята. Места соединения замазывались мучным клейстером или другой замазкой, чтобы пары не выходили наружу и не срывало крышку. Куб с нефтью ставился на таган, под которым разводился умеренный огонь." (отсюда: http://zhurnalko.net/=nauka-i-... )

фото из 'этнографического музея в Черногории. Народ знал издавна :о)

Опыты подтвердили достоинства нефти Прядунова. Но, как говорится, «За морем телушка – полушка, да рубль перевоз». Поскольку по указанию Берг-коллегии Федор мог продавать нефть только дешевле сырой бакинской, то и продажа сырой нефти была ему в убыток. В одном из  рапортов он докладывал в Берг-коллегию, что добыча и перегонка каждого пуда нефти обходится в 9 рублей 50 копеек, да за перевоз он платит еще полтора рубля, итого 11 рублей.   По одним сведениям он добывал в год 30-40 пудов (сведения основаны на архивных изысканиях), по другим - до 4 тыс пудов (сведения собранные среди местных жителей). Этот вопрос требует разрешения. Но, в любом случае, промышленник столкнулся с трудностью сбыта и попытался найти выход в области медицинского изпользования очищенной нефти. То есть по мере  готовности продукта продавал её в качестве лекарства у Троицы на рву, разъясняя как лечиться нефтью и от чего. Товар разходился медленно, пришлось разносить его по дворам. Два пуда купила за 60 рублей конюшенная канцелярия для смазки колёс...

Надо сказать, что в конце шестнадцатого века в Европе  стали практиковать "нефтяные" методы лечения проказ, воспаления глаз и различных других заболеваний. Порой лечение доходило до крайностей - рецепты были одинаковыми: что при лечении лихорадки, что при лечении запоев. Составляющие нефти, оказывающие вредное воздействие на организм не были ещё изучены. Так что "медицинская" деятельность Фёдора успехом не увенчалась: "один из знатных «пациентов Прядунова» едва не умер, и Главная Медицинская канцелярия подала на него жалобу в Правительственный Сенат, который своим указом запретил «производить более в действие сию новую неиспытанного площадного лекаря врачебную практику», сам же он попал «под караул без выпуску»."[2] Заступилась за него Берг-коллегия, Прядунова выпустили, но заниматься медицинской практикой запретили. Связано это было с пришедшим ответом из Гамбурга, в котором содержалась высокая оценка нефти немецкими учеными.   "Нефтезаводчика отпустили, обязав доставлять добытую им продукцию в Московскую Главную аптеку, причем столько, «сколько потребуется и ценою против заморской с уменьшением». Продавать же разрешалось лишь то, что останется.

Спустя год Прядунов доставляет, как и было предписано, в Москву еще 22 пуда нефти. Но и во второй раз его ждали в златоглавой злоключения, неудачи и долговая тюрьма, куда он угодил теперь уже за неуплату налогов — десятины. Нужных для этого 35 рублей 23 копеек не нашлось. Подаренные еще Анной Иоанновной деньги, вложенные в нефтяное дело на реке Ухте, так и не принесли Федору Прядунову достатка.

Последнего заключения немолодой уже человек не выдержал. В тюрьме тяжело заболел и, чувствуя приближение смерти, обратился с прошением в Берг-коллегию о выдаче паспортов на жену Федосью Сергеевну и дочерей Анисью и Матрену, чтобы повидаться с родными последний раз. Но пока выправлялись документы, в марте 1752 г. архангельский рудознатец Федор Савельев сын Прядунов отдал богу душу."" [2]

Вернёмся к заводу Прядунова.

Завод Прядунова состоял не из одних срубов и ям для сбора нефти. В его состав входила нефтеперегонная установка.

В результате "передваивания" чёрной нефти получалась нефть светлая "жёлтого цвета". Если качество не устраивало, нефть "передваивалась" дважды. 

Географические ориентиры указывают, что завод находился в районе впадения в р.Ухту её притоков Чуть, Доманик и Нефть-Йоль. Здесь жа находятся обнажения пласта окварциванного известняка доманика, который вполне  мог служить строительным материалом как для плотины Прядунова, так и для топки перегонной установки. Указанные 60% выхода готового продукта и цвет его говорят о том, что это был не керосин, а топливо, близкое по составу к дизельному. Котёл для куба мог быть медным, какие изпользовали в то время архангельские смолокуры, объёмом до 30 пудов смолы. Сверху закрывался герметично подогнанной крышкой и дополнительно обмазывался глиной.

Заводу неблагоприятствовали и природные условия. "В 1747 г. стихия паводка разрушила нефтяной промысел: «Федор Прядунов рапортом объявил, что с первых чисел мая 1747 г. на вышеобъявленном заводе нефть не добывается ибо вешнею водою колодец и крепость каменную разломало». И с этого началась полоса несчастий для его предприятия, о чем он доложил в Берг-коллегию: «На нефтяном заводе не токмо чтоб 1749 г., но и в 1748 г. действия никакого не имелось».

19 октября 1750 г. по указанию Берг-коллегии «нефтяной завод» Прядунова был обследован специальной комиссией в составе капрала Григория Голенищева и земского бургомистра Федота Рочева. В своем отчете они оставили достаточно подробное описание Ухтинского промысла, указав в том числе: «На бору двор ветхой, подрубленный сенми и кровля, баня новая при дворе, 3 лагуна порозших да полубочье, а в нем квашня, чаша, блюдо и нефтяной ковш, да 55 бревен, лодка новая, ушат нефтяной». На «нефтяном заводе» вместе с сыном Прядунова Степаном работали также трое вольнонаемных «работных людей» - Иван Анофриев, Терентий Рочев и Антон Вонюков. Они охотно дали обстоятельные показания членам комиссии.

Из имеющихся документов также следует, что за весь период действия «нефтяного завода», начиная с августа 1746 г., на Ухте было добыто всего 68 пудов нефти."[3]

После смерти Федора Савельевича завод переходил из рук в руки, пока дело не было признано неперспективным для России, из-за малой её внутренней потребности в нефти. "Всего за время существования промысла было получено 220 пудов нефти. Это примерно треть того, что использовала Россия за весь XVIII в.

Чуть позже президент Берг-коллегии В.В. Алябьев мотивировал свое мнение о нецелесообразности разработки ухтинского месторождения малыми потребностями в нефти внутри страны. При этом он оперировал цифрами ввоза нефти из-за границы, не превышавшими 70 пудов в год." [3]

1 -  http://www.oilru.com/nr/159/35...

2 - http://zhurnalko.net/=nauka-i-...

3 - http://www.oilru.com/nr/159/35...

Дополнительно можно почитать http://ru.calameo.com/read/002...