Женская преданность значима во все времена. Но во время войны любовь и верность обретают абсолютную ценность. И когда на фронт письмо приносит весть об угасшей любви и разрыве отношений - для солдата это обрушение твердыни под названием "дом". Да и вообще - часто жизнь рушится...
Что мог написать солдат домой? Передать приветы и поклоны родственникам, выразить свою любовь детям и жене... Ничего другого не пропустила бы цензура. Но написанного было достаточно, ведь для тыла письмо с фронта было доказательством главного: слава Богу, жив! А вот письма из дома - особенно от любимой женщины, девушки, жены служили буквально "охранными грамотами" на передовой.
Проблема верности во время войны существовала довольно остро. Недаром сотни, тысячи раз солдатской рукой переписывалось стихотворение Симонова, взывающее: "Жди меня!.."
В одном из интервью на вопрос Симонову, что из написанного им во время войны и о войне он сам считает наиболее существенным, он ответил, что из стихов наибольшую пользу принесли "Жди меня..." "Они, наверное, не могли быть не написаны, - говорил Симонов. - Если бы не написал я, написал бы кто-то другой".
Но не менее существенную роль сыграло и стихотворение "Открытое письмо. Женщине из г. Вичуга". По воспоминаниям фронтовиков, солдат просили размножить текст стихотворения у писарей. Сотни и тысячи писем с вложенным в письмо стихотворением уходило адресатам! Это сколько же солдатских душ страдало от женской неверности!
Историю написания этого жесткого и пронзительного стихотворения не многие знают. Хочу вам поведать ее...
Константин Симонов, будучи корреспондентом "Красной звезды", был в конце августа в конце августа или в начале сентября 1943 года в расположении 3-й армии генерала Горбатова. В одном из ее полков примерно в это время или немножко раньше погиб командир батальона. Бойцы его батальона перехватили письмо из дома, от его жены, но не успели передать. В письме жена его сообщала, что уходит к другому. Бойцы были настолько возмущены фактом предательства, что решили сами написать ответ, потому как их командир уже не мог этого сделать по причине того, что погиб! И вот бойцы обратились к известному поэту и попросили составить текст открытого письма этой женщине, которое они собирались послать за своими подписями.
"Примерно два месяца спустя,- рассказывал Симонов, - находясь в Харькове, я, располагая некоторым количеством свободного времени, вспомнил эту историю и написал стихотворение "Открытое письмо женщине из г. Вичуги". Я употребил в этом стихотворении некоторые, врезавшиеся мне в память слова из письма этой женщины. Я помнил тогда и ее имя, и ее отчество, и ее фамилию, но не стал указывать их в стихотворении.
Однако я все-таки указал, что это письмо из города Вичуги, потому что хотел, чтобы она когда-нибудь - сразу или позже - прочла его и знала сама, какую оценку дали ее письму товарищи покойного мужа. Я не хотел называть ее имя, отчество и фамилию, чтобы в нее не тыкали пальцами другие люди, но я хотел, чтобы сама она прочла и, может быть, устыдилась своего письма погибшему человеку.
Так я смотрел и так продолжаю смотреть на этот вопрос"
Война многое списывала, но только не предательство. Поэтому так жестко и взволнованно описал этот факт К. Симонов. Цитировать стихотворение невозможно, ибо без общего гневного звучания отдельные фразы и строчки, что называется, "погаснут" и не донесут главного смысла произведения.
Предлагаю, уважаемые мои читатели, стихотворение К. Симонова, чтобы самим почувствовать нравственные ценности того сложного времени. Поверьте, даже если Вы не любите этот жанр, стоит один раз уделить внимание этому стихотворению!
Открытое письмо (1943)
Женщине из г. Вичуга
Я вас обязан известить,
Что не дошло до адресата
Письмо, что в ящик опустить
Не постыдились вы когда-то.
Ваш муж не получил письма,
Он не был ранен словом пошлым,
Не вздрогнул, не сошел с ума,
Не проклял все, что было в прошлом.
Когда он поднимал бойцов
В атаку у руин вокзала,
Тупая грубость ваших слов
Его, по счастью, не терзала.
Когда шагал он тяжело,
Стянув кровавой тряпкой рану,
Письмо от вас еще все шло,
Еще, по счастью, было рано.
Когда на камни он упал
И смерть оборвала дыханье,
Он все еще не получал,
По счастью, вашего посланья.
Могу вам сообщить о том,
Что, завернувши в плащ-палатки,
Мы ночью в сквере городском
Его зарыли после схватки.
Стоит звезда из жести там
И рядом тополь — для приметы...
А впрочем, я забыл, что вам,
Наверно, безразлично это.
Письмо нам утром принесли...
Его, за смертью адресата,
Между собой мы вслух прочли —
Уж вы простите нам, солдатам.
Быть может, память коротка
У вас. По общему желанью,
От имени всего полка
Я вам напомню содержанье.
Вы написали, что уж год,
Как вы знакомы с новым мужем.
А старый, если и придет,
Вам будет все равно ненужен.
Что вы не знаете беды,
Живете хорошо. И кстати,
Теперь вам никакой нужды
Нет в лейтенантском аттестате.
Чтоб писем он от вас не ждал
И вас не утруждал бы снова...
Вот именно: «не утруждал»...
Вы побольней искали слова.
И все. И больше ничего.
Мы перечли их терпеливо,
Все те слова, что для него
В разлуки час в душе нашли вы.
«Не утруждай». «Муж». «Аттестат»...
Да где ж вы душу потеряли?
Ведь он же был солдат, солдат!
Ведь мы за вас с ним умирали.
Я не хочу судьею быть,
Не все разлуку побеждают,
Не все способны век любить,—
К несчастью, в жизни все бывает.
Ну хорошо, пусть не любим,
Пускай он больше вам ненужен,
Пусть жить вы будете с другим,
Бог с ним, там с мужем ли, не с мужем.
Но ведь солдат не виноват
В том, что он отпуска не знает,
Что третий год себя подряд,
Вас защищая, утруждает.
Что ж, написать вы не смогли
Пусть горьких слов, но благородных.
В своей душе их не нашли —
Так заняли бы где угодно.
В отчизне нашей, к счастью, есть
Немало женских душ высоких,
Они б вам оказали честь —
Вам написали б эти строки;
Они б за вас слова нашли,
Чтоб облегчить тоску чужую.
От нас поклон им до земли,
Поклон за душу их большую.
Не вам, а женщинам другим,
От нас отторженным войною,
О вас мы написать хотим,
Пусть знают — вы тому виною,
Что их мужья на фронте, тут,
Подчас в душе борясь с собою,
С невольною тревогой ждут
Из дома писем перед боем.
Мы ваше не к добру прочли,
Теперь нас втайне горечь мучит:
А вдруг не вы одна смогли,
Вдруг кто-нибудь еще получит?
На суд далеких жен своих
Мы вас пошлем. Вы клеветали
На них. Вы усомниться в них
Нам на минуту повод дали.
Пускай поставят вам в вину,
Что душу птичью вы скрывали,
Что вы за женщину, жену,
Себя так долго выдавали.
А бывший муж ваш — он убит.
Все хорошо. Живите с новым.
Уж мертвый вас не оскорбит
В письме давно ненужным словом.
Живите, не боясь вины,
Он не напишет, не ответит
И, в город возвратись с войны,
С другим вас под руку не встретит.
Лишь за одно еще простить
Придется вам его — за то, что,
Наверно, с месяц приносить
Еще вам будет письма почта.
Уж ничего не сделать тут —
Письмо медлительнее пули.
К вам письма в сентябре придут,
А он убит еще в июле.
О вас там каждая строка,
Вам это, верно, неприятно —
Так я от имени полка
Беру его слова обратно.
Примите же в конце от нас
Презренье наше на прощанье.
Не уважающие вас
Покойного однополчане.
По поручению офицеров полка
К. Симонов
Источники:
Константин Симонов. Собрание сочинений в 6 т. Москва: Художественная литература, 1966.
Симонов К. Стихотворения и поэмы. Л., 1990. С. 442.
Кстати: 28 ноября 1915 г., в семье генерала русской императорской армии Михаила и княжны Александры, в девичестве Оболенской, родился шестикратный лауреат Сталинской премии. По совместительству — русский Киплинг и Хемингуэй. Именно так впоследствии будут воспринимать поэта Константина Симонова.
Только никакого Константина не было. Младенца назвали Кириллом. Позже мать Александра Леонидовна сокрушалась: «Испохабил своё имя. Выдумал какого-то Константина...» В его оправдание можно сказать, что причина для смены имени была веская: Симонов не выговаривал ровно половину букв своего первоначального имени. «Р» и «л» ему не давались, сливаясь в какую-то кашу.
«Три недостатка было у него — он был слишком молод, слишком смел и слишком прекрасен». Если к этим «недостаткам» прибавить дефект речи, то получится достоверный портрет Константина Симонова. (Аргументы и Факты)
Оценил 121 человек
178 кармы